Когда давным-давно в одной очень далёкой Галактике (Советском Союзе образца 1987 года) я был молод, глуп и не видал больших... проблем, мне посчастливилось сразу же по окончании московской средней школы стать курсантом 4-ой роты будущих военных журналистов (комроты капитан Топольский, клички «Тополь» и «Джексон») в батальоне легендарного комбата майора Витоля.
Я говорю «посчастливилось» без иронии, поскольку конкурс при поступлении в ЛВВПУ был похлеще, чем в МГУ или МГИМО. Если не ошибаюсь, на журфак семь человек на место и четыре человека на место на КПР (факультет «культурно-просветительной работы» в войсках, военные «клубники» или «балалаечники», как мы, журналисты, их ласково называли. Они же в ответ ехидно именовали нас «мурзилками»).Это было единственное в СССР военное училище, которое готовило для Вооружённых сил страны Советов, а также государств-участников Организации Варшавского Договора, развивающихся стран Азии, Африки, Ближнего Востока и Кубы дипломированных специалистов таких столь уникальных профессий. И, надо сказать, готовило отлично.
Почему-то наш «поток» 1987 года поступления (и так в том году сделали во всех училищах Союза) продержали на КМБ (Курсе Молодого Бойца или карантине) «в полях» полигона Старичи (ЛУЦ ПрикВО - Львовский учебный центр Прикарпатского военного округа, 70 км от окружной столицы) не просто месяц до Присяги, как всегда было с абитуриентами «системы» до нас, а ровно в три раза дольше - три месяца, почти до самых ноябрьских праздников и промозглой западноукраинской поздней осени.
За это время мы, комсомольцы-добровольцы, успели присягнуть Родине, съездить на «картошку», пройти обкатку в окопе танками, вождение боевой машины пехоты и бронетранспортёра «с нуля», инженерную подготовку, газовую палатку с «синеглазкой», учебные и боевые стрельбы из всех видов огнестрельного оружия, включая станковый ПК, АГС-17 и РПГ-7 (последний, правда, со «вкладышем», если вы понимаете, о чём это я), а также чистку коллективного курсантского нужника без противогаза и сдачу нормативов по одеванию и скатыванию ОЗК (общевойскового защитного комплекта) как раз напротив, в противогазе.
И всё это не считая нон-стоп кроссов, марш-бросков, утренних зарядок, вечерних поверок, строевой подготовки, постоянных хозяйственных работ и нарядов по роте или полевой столовой, зубрёжки отечественных воинских Уставов вместе с организацией сухопутных войск и ТТХ (тактико-технических характеристик) военной техники вероятного противника - государств коварного блока НАТО. До сих пор наизусть помню основные данные по «Абрамсу» и «Леопарду-два».
Кстати, мне тогда не исполнилось ещё и 18-ти лет, на минуточку.
Мама дорогая! Да я забыл кто я, как меня зовут и как выглядят женщины, хотя после окончания десятого класса пока не прошло и трёх месяцев. Зато на какой-то грандиозной «показухе» я вместе с однополчанами уже лихо бегал по полосе препятствий сквозь напалм и стрелял холостыми патронами из своего персонального АКМа с примкнутым штык-ножом во все стороны света...
И вот однажды в разгар всей этой вакханалии милитаризма нас всех вдруг вместо очередных политзанятий рассадили на траве под деревьями у площадки уже свёрнутого к тому времени бывшего палаточного лагеря абитуриентов.
Командир взвода старший лейтенант Лощилин (клички «Филин» и «Филя») представил нам невысокого худощавого пожилого человека лет 45-ти в джинсах, светлой летней куртке и белой кепке на седовласой голове - это был наш выпускник прошлых лет, по-моему, подполковник, и уж не помню, «балалаечник» или «мурзилка». Наверное, всё-таки, офицер-журналист, раз ему разрешили выступать перед нами, зародышами «акул пера».
Доброжелательно улыбаясь, мужчина рассказал нам о своей учёбе, жизни и дальнейшей службе в войсках после выпуска. Он говорил о том, что спустя годы мы будем вспоминать это время с любовью, а однокурсники станут нам лучшими друзьями на всю жизнь.
Я смотрел на него мутным от хронического недосыпа взглядом. В сапогах горели сбитые неумело накрученными портянками ноги. Одновременно мне хотелось есть, пить и спать. Голова перманентно гудела как колокол. И ещё этот колхозник, замкомвзвода старший сержант К., опять, сцуко, докопался до нас с Олегом Петренко по какой-то фигне и влепил утром каждому перед строем по наряду вне очереди - заступать после занятий, а, значит, снова не спать ночь и вновь сутки стоять дневальным «на тумбочке». Не любит К. москвичей, да и кто нашего брата вообще здесь, в армии, любит?
Что я вообще тут делаю на Львiвщине, почти за полторы тысячи километров от дома? Вот за каким хуком я поступил в это ЛВВПУ, а не «срезался» на экзаменах или мандатной комиссии? Мне же ещё почти полгода до призыва было бы! Блин, надо обязанности дневального подучить, вечером на разводе спрашивать будут... А может в санчасть «закосить» от наряда? Нет, сегодня не буду.
О чём говорит этот старпёр? Какая, на хрен, любовь к однокурсникам?! Да если я когда-нибудь после выпуска встречу К., то с ним даже рядом пукнуть не присяду! Три наряда вне очереди за эту неделю нам с Олегом успел влепить. За что, спрашивается?! Мы что, самые-самые крайние «залётчики» во взводе, что ли? Нет уж, таких друзей - за чресла, да в музей! Вообще мимо кассы.
С той поры прошло уже больше 33 лет. Мы в Москве во дворе Центрального Дома Российской Армии у памятника Михаилу Фрунзе. Ныне покойному училищу 80 лет. Нас несколько сотен его выпускников, начиная чуть ли не с конца 60-х годов минувшего столетия. Наш «поток» курсантов 1987 года поступления оказался последним советским выпуском офицеров-политработников ЛВВПУ 1991 года.
Мы обнимаемся, хлопаем друг друга по спинам, орём как дураки. Некоторых ребят со своего курса (и не важно уже из какой роты, морской или сухопутной, КПР или журналистики) я не видел чуть ли не с выпускной строевой композиции лейтенантов под руководством тов. Пындыка на плацу во Львове и последнего счёта под «Прощание славянки». Многих даже сразу не узнаю, так их изменило время - мы ведь теперь уже лет на пять старше того пожилого (как нам тогда казалось!) подполковника из Старичей. И, знаете, ведь он оказался прав: моими самыми близкими друзьями действительно стали однокашники по Львовскому ВВПУ. Я смотрю на всех этих уже теперь малознакомых седых и лысых дядек вокруг, а вижу поджарых мальчишек из курсантской юности.
Невольно ищу взглядом во всей этой весёлой возне, многоголосице под звуки военного оркестра и выноса знамён своего бывшего «замка», ныне майора запаса ВСУ Серёгу К. Но его нет среди нас у Фрунзе, хотя ребят из Украины здесь сегодня хватает. То ли не смог, то ли не захотел приехать. А жаль.
Присоединяйтесь к ОК, чтобы посмотреть больше фото, видео и найти новых друзей.
Комментарии 10