Ольга Фофанова

Кухонный джаз

На кухне джазовый дуэт, трясутся стены.
В окно летит цветов букет. Его измены
Бьют барабаном и она тромбоном плачет.
А чемоданы у дверей зовут на дачу.
«А ты сама!» «Да как ты мог!» - летят камнями
Упрёки. Жёсткий диалог. Стоят упрямо
Солисты каждый на своём. А джаз всё громче.
Они пока ещё вдвоём. Но день испорчен.
Другая – это саксофон. Вернее – секси.
Её вибрация и стон из поднебесья
Несут блаженство. В золотом наряде дева.
Услышав зов любви, легко свернуть налево.
«Прости. Жалею. Бес попутал. Если сможешь…»
Джаз полон тайны и чудес: «Меня ты тоже».
Затих тромбон и барабаны замолчали.
Она и он… А не начать ли всё сначала?
26.12.23г.

Первый парень на деревне!

Большерукий, неказистый, лопоухий, нос картошкой.
Что находят в нём девчонки? В чём парнишечки секрет?
Отчего к его сердечку ищут девицы дорожку,
Что особенного в парне, почему глядят вослед?
Скромный, тихий, неуклюжий, милый и смешной немножко.
А девчата так и вьются, так и вьются перед ним!
Приглашают на вечёрки, и всерьёз, не понарошку,
Первым парнем на деревне он прослыл, судьбой любим.
Под рябиной раскудрявой у резного у окошка
На скамеечке девчата собрались и ждут его,
Потому что у парнишки разудалая гармошка,
Потому что есть гармошка у него у одного!
22.12.23г.

Хлебушко

­­­­­­В целлофановом пакете так небрежно, так вальяжно
Я несу домой бесценный слиток граммов на семьсот.
Он пропитан солнцем, небом, он наполнен духом пашни,
Он привет из дней минувших нам теперешним несёт.
Вспоминается, как бабка, не считая за работу,
Хлеб с молитвою творила и в печи его пекла,
Мне казалось, это чудо, драгоценность с позолотой,
Так похоже на церквушек золотые купола.
Дух от хлебушка ржаного растекается по дому,
Предвкушением томима, жду, когда остынет он,
И бабуля мне горбушку от святой еды отломит,
И при этом на божницу совершит немой поклон.
Нет бабули. Нет и печки. Да и дом давно продали.
В целлофановом пакете магазинный хлеб несу.
Отзовётся гулко память зол

Ещё одна весна

На окне суетливо зудит и вибрирует муха.
Наскучалась и выспалась за зиму, чует тепло.
У окна засиделась, бездельем томима, старуха,
На дорогу глядит сквозь не мытое в зиму стекло.
Улыбается старая – радио песню запело,
Ту, что в юности бабкиной (точно ли юность была?)
Напевал ей любимый в каком-то давнишнем апреле,
И была не она под платком, а черешня бела.
И не прятала косы тугие, и вдоволь смеялась.
Были песни другие, и воздух, казалось, другой.
И весна приносила в дома долгожданную радость,
А теперь вместо радости радио, мухи, покой.
А в кармане у бабки зудит и вибрирует нечто –
Заменитель гостей, тёплых писем и родственных встреч,
Кто придумал и в мир притащил эту умну