Предыдущая публикация
Алексей Очкин, самый «живучий» солдат Великой Отечественной
Три четверти века отделяют нас от Великой Победы. Срок, безусловно, немалый. Но среди нас ещё живут участники той страшной войны, а также их дети и внуки
Семейные архивы и летописи хранят немало тайн, позволяющих по-иному взглянуть на подвиг Солдата Победы, в тяжелейших условиях отстоявшего нашу цивилизацию от коричневой чумы.
Знакомьтесь: «лейтенант Огонь»
Одним из таких подлинно народных - можно сказать, былинных героев является Алексей Яковлевич Очкин, самый «живучий» солдат Великой Отечественной войны. «Горяч ты, лейтенант, ну прямо огонь!» - говорил о нём командующий 62-й армией Василий Иванович Чуйков. Так и закрепилось за Очкиным прозвище - «лейтенант Огонь».
Родом герой со Смоленщины, по анкете военкомата свой год рождения он заявил как 1922-й... Достоверно известно, что среди его предков по материнской линии был основоположник русской военно-полевой хирургии Николай Иванович Пирогов. С детства Алёша воспитывался тётей Анастасией Ивановной Очкиной, которая была сельским врачом и с младых ногтей учила мальчика закаляться, купаться зимой в проруби, а во время поездок по Смоленщине и Белоруссии прививала любовь к родной земле.
Его сын, Андрей Очкин, говорит, что отец добровольцем ушёл на фронт в 1941 году, приписав себе два года. После сокращённого курса Ленинградского артиллерийского училища своё первое ранение новобранец получил в окопах на Лужском рубеже. Затем, после окончания краткосрочных командирских курсов в Омске, он, уже в качестве командира 2-й батареи 156-го отдельного истребительно-противотанкового дивизиона 112-й стрелковой дивизии, был направлен под Сталинград.
25 июля 1942 года дивизия заняла оборону по восточному берегу реки Чир. В журнале боевых действий дивизии говорится: «8 августа дивизия, прижатая к реке Дон, начала переправу через реку Дон по ж.д. мосту. В момент переправы противник артснарядами зажёг ж.д. мост и дивизия переправлялась по горящему мосту. Танки противника врывались за отходящими к мосту танками 121-й и 137-й танковых бригад. С целью избежать овладения мостом танками противника мост был взорван в 14.00 8 августа».
«Отдам жизнь за Родину - ни на шаг не отступлю!»
К началу сентября КП дивизии находился на берегу Волги в 4 км от Мамаева кургана. В повести «Иван - я, Фёдоровы - мы» сам Очкин пишет: «Огромной силой фашисты навалились на оборонявшую центр города дивизию Сараева (10-ю дивизию войск НКВД СССР. - Авт.) и овладели Мамаевым курганом, откуда виден не только весь Сталинград, но просматривался за Волгой и левый пойменный берег.
Тот, кто владел Мамаевым курганом, владел ключом от города. Недаром за этой точкой на карте закрепилось навеки крылатое название «главная высота России». Поэтому командарм Чуйков приказал дивизии Сологуба (её именовали так и после гибели военачальника) во что бы то ни стало, любой ценой взять стратегическую высоту.
Истребителей танков вместе со стрелковым полком бросили в обход через Вишнёвую балку на штурм кургана… Раз за разом взбирались бойцы по скользким от крови скатам к вершине... и снова её оставляли. Солдат становилось всё меньше - пополнение, прибывающее прямо с переправы, таяло на глазах. Словно огромная жатка (Жатка — машина для скашивания сельскохозяйственных культур и транспортирования скошенной массы к молотилке комбайна (при прямом комбайнировании) или для укладки скошенной массы в валок (для раздельной уборки) - ред.) спускалась по скатам и безжалостно подряд косила всё на своём пути…
Все пять дней и ночей были Дантовым адом. В последний день штурма, уже к вечеру, оставшиеся в живых всё-таки достигли вершины и закрепились на ней… Обстановка в Сталинграде становилась всё тяжелее, людей всё меньше. Дивизия Сологуба, словно челнок, сшивала прорехи линии фронта: командарм раз за разом бросал её из одного пекла в другое.
После Мамаева кургана дивизия убыла на оборону уже разбитого тракторного завода «Красный Октябрь»… Отбивались из последних сил в чадящих жаром от артобстрелов развалинах, среди искорёженного железобетона и горячего пепла.
23 сентября, когда десятки немецких бронемашин и сотни автоматчиков окружили группу истребителей танков дивизии Сологуба, лейтенант Алексей Очкин написал на окровавленном комсомольском билете: «Отдам жизнь за Родину - ни на шаг не отступлю!»
В этой обстановке, полностью отрезанный от своих, Алексей Очкин во главе группы бойцов в течение 9 дней оборонял северные цеха завода. 14 октября геройски погиб его совсем юный воспитанник Ваня Фёдоров - оставшись один у разбитого орудия, тяжело раненный в обе руки, он прижал гранату к груди, зубами вырвал чеку и бросился под гусеницы немецкого танка.
С единственным орудием уцелевшие бойцы 524-го полка прорвались на завод. Здесь лейтенант Очкин, которого солдаты прозвали «комдивом», создал боевую группу, вошедшую в историю Сталинградской битвы как «57 бессмертных».
В цехах горели огромные ямы с антифризом, мазут, стены и перекрытия, промасленные станки.
Цитата
Маршал Советского Союза Николай Иванович Крылов писал: «До 18 октября бои на Тракторном не утихали ни днём, ни ночью; там горстка бойцов, во главе с лейтенантом А.Я. Очкиным, вела бой с превосходящими силами фашистов».
После того как было разбито последнее орудие, Очкин принял решение обороняться на самой кромке обрыва. Внизу на узкой песчаной полосе установили миномёты. Спускались с кручи к Волге и поднимались назад по канатам, свитым из обмундирования убитых и обмоток, по ним же эвакуировали раненых, поднимали боеприпасы, воду и пищу.
Цитата:
«57 человек из 112-й стрелковой дивизии Сологуба под руководством лейтенанта комсомольца Алексея Очкина девять дней обороняли сборочный цех, затем кручу в районе Нижнего посёлка тракторного завода. Вражеские танки, пехота, специальные штурмовые батальоны атаковали их по 5-6 раз в день, но безрезультатно. Даже тогда, когда в группе лейтенанта Очкина осталось шесть человек и сам он был тяжело ранен, гитлеровские генералы считали, что кручу обороняет чуть ли не целая дивизия».
Маршал Советского Союза Василий Иванович Чуйков, газета «Правда» от 30 января 1963 года.
Дважды «убитый», но живой - спасённый на кресте
20 октября осколок снаряда попал отважному лейтенанту в грудь - сердце спасло зеркальце из нержавеющей стали. И тут же пуля немецкого снайпера вошла «лейтенанту Огонь» чуть ниже глаза и вышла в затылок. Впоследствии выяснилось, что снайпером был участник Олимпийских игр 1936 года.
В условиях Сталинграда снайперы стали своего рода элитой, поэтому немцы снабжали прицел дополнительной фотопластинкой - слайдом, на котором оставалась мишень. В развалинах тут и там нередко завязывались поединки снайперов, в одном из которых победил снайпер 62-й армии, Герой Советского Союза Василий Зайцев. Позднее он подарил Алексею Очкину слайд из немецкого прицела, в перекрестии которого застыл «лейтенант Огонь».
Потерявшего сознание, ослепшего после попадания пули в голову лейтенанта боевые товарищи привязали к деревянному кресту и доверили Волге, горевшей от нефти, которую разлили и подожгли нацисты, и затянутой жирным дымом.
Лейтенант не утонул и не сгорел в огненных волнах. Его крест заметила и вытащила на берег медсестра по имени Катя Чернышёва. По словам Андрея Очкина, она потом бывала у них дома и рассказывала, как везла лейтенанта на телеге до медсанбата, временами оказываясь среди немецких позиций.
В госпитале произошло ещё одно чудо: Алексей Очкин не только выжил, но уже к февралю 1943 года к нему вернулось зрение, что является редчайшим случаем в медицинской практике. В своё время подобное «невозможное» исцеление произошло с Михаилом Илларионовичем Кутузовым, у которого в результате полученного в Крыму в ходе Русско-турецкой войны ранения была повреждена лобная доля мозга - пуля также прошла навылет.
Курская дуга: и снова в бой...
Вернувшись в строй, Алексей Очкин снова оказался в своей 112-й дивизии, которая вошла в состав 2-й танковой армии Центрального фронта, созданного на базе Донского фронта.
2 марта 1943 года началось наступление на Севск, который в течение восьми часов удерживали головорезы 4-го стрелкового полка «Русской освободительной народной армии» (в дальнейшем 29-я ваффен-гренадёрская дивизия СС) Бронислава Каминского. И хотя предатели были окружены и уничтожены, операция, задуманная Ставкой с целью разгрома немецкой группы армий «Центр», всё-таки захлебнулась.
27 марта 1943 года немцам удалось вернуть Севск под свой контроль. Примерно половина занятой советскими войсками территории была оставлена. Так образовался выдвинутый на запад центральный участок Курской дуги.
Именно в этот драматический момент истории, в бою за деревню Романово Хомутовского района Курской области, примерно в 20 км южнее Севска, 26 марта 1943 года Алексей Очкин повторил подвиг Александра Матросова.
Вот как рассказывает об этом его сын Андрей:
«Отец не просто повторил подвиг Александра Матросова, подавив своим телом огневую точку врага, но при этом ещё и остался жив. Отец рассказывал, что не могли взять высоту у деревни Романово, которую прикрывал немецкий ДЗОТ. Первый, Панарин, не добежал и половины пути, как его сразу же выкосило. Потом уже отец, обвязавшись гранатами, двинулся на ДЗОТ, но был также на полпути ранен в ноги. Каким-то способом ему удалось зафиксировать их с помощью веток.
Пройдя по льду ручья под названием Романовский и поднырнув в полынью, он выскочил на край обрыва, где стоял ДЗОТ, и бросил гранату. ДЗОТ замолчал. Однако, когда наши пошли в атаку, пулемёт вновь заработал. Отцу ничего не оставалось, как броситься на работающий ствол, загнав его в правый угол амбразуры. Раскалённый, дрожащий от очереди, выпущенной уже в упор, прямо в грудь ствол, который обхватил руками отец, обжигал ему руки. Противостояние достигло предела, один немец был убит взрывом отцовской гранаты, а стоявшему за станиной фашисту оторвало взрывом челюсть. Истекая кровью, тот смотрел на отца, а отец – на немца. И только когда отец увидел, что обескровленный пулемётчик упал, он тоже упал, отпустив ствол…
Отец пролежал на амбразуре ещё около суток. Когда его пытались забрать наши - немцы открывали ожесточённый огонь. Когда же фашисты пытались отбить позицию - стреляли наши. Только под утро его вытащил парнишка по имени Пётр Ворохобин. Отца принесли в избу, стали ощупывать - живой- неживой. И в этот момент он, придя в себя, решил, что кругом немцы, и выдернул чеку из остававшейся на поясе гранаты! По счастью, один из бойцов, Борис Филимонов, вырвал гранату вместе с ремнем и выбросил в окно. На тот момент отцу было 18 лет».
В ходе Курской битвы 112-я стрелковая дивизия освободила Рыльск, за что 31 августа 1943 года получила почётное наименование «Рыльской», и во второй половине сентября вышла к Днепру севернее Киева. Назначенный начальником артиллерийской разведки дивизии, Алексей Очкин 23 сентября со своими разведчиками с ходу форсирует Днепр и одним из первых захватывает плацдарм на его правом берегу в районе села Ясногородка, восточнее посёлка Дымер, но попадает в окружение и получает тяжёлое ранение в ногу и контузию - да такую, что приходит в себя... в полевом морге, заваленный окоченевшими трупами (!).
Он выбирается на свет и пугает до обморока одну из санитарок. К счастью, у второй нервы оказались покрепче, и она бежит за врачами. В Дарницком полевом пересыльном госпитале врачи решают ампутировать Очкину конечность. Но он отказывается от операции, угрожая медикам оружием. После этого он прошёл 17 госпиталей и выздоровел лишь на серных источниках в Джалал-Абаде в Киргизии.
Штурм Берлина и любимая актриса Гитлера
С лета 1944 года гвардии капитан Очкин, опять вернувшись в строй, воюет в элитной части - гвардейской истребительно-противотанковой бригаде Резерва Главного Командования.
Он участвует в Висло-Одерской операции и штурме Берлина. Уже после взятия Берлина за драку с сотрудником УКР «Смерш» Очкину грозили серьёзные неприятности. Спасли его сослуживцы-разведчики, прикатившие к гауптвахте мотоцикл вместе с военной формой арестованного. На этом мотоцикле сбежавший Очкин смог догнать свою часть, шедшую на Прагу.
9 мая находившегося в передовом отряде Очкина снова контузило в бою за Манесов мост. Так он попал в госпиталь 1-го Украинского фронта, располагавшийся в отеле «Ричмонд» в Карлсбаде, где ему разрабатывали руки и ноги после многочисленных ранений.
А в Вене советских офицеров-победителей, в их числе и бравого Алексея Очкина, обучала танцам сама Марика Рёкк - кинозвезда бывшего Третьего рейха, исполнительница главной роли в фильме «Девушка моей мечты», который, кстати, в знаменитой киноленте постоянно смотрел Штирлиц.
Почти два десятилетия назад Андрей Очкин лично показал мне уникальное фото Марики Рёкк, на обороте которого рукой звезды написано: «Русскому офицеру Алексею от Марика Рöкк. Wien 25.7.46 г.». Видимо тогда русский офицер и влюбился в кинематограф…
Подвиг твой бессмертен
Вернувшись после демобилизации на Родину, Алексей Очкин окончил ВГИК и стал кинорежиссёром киностудии «Мосфильм». Вместе с Григорием Чухраем, в качестве второго режиссёра, он снимал легендарный фильм «Сорок первый».
Проявил себя Алексей Яковлевич и как писатель. Его перу принадлежат книги «Непобеждённые» (1968), «Иван - я, Фёдоровы - мы» (1973), которая в первой редакции называлась «Вошедшие в бессмертие», пьеса «Старая яблоня», повесть «Суровые люди» и многие другие произведения.
Чистая правда
Алексей Яковлевич Очкин тяжело переживал развал Советского Союза:
«Самое страшное - это даже не материальное разорение, а когда убивают душу человека. В дни войны люди были гораздо сильнее. Было единство фронта и тыла.
Выступал я с писателями-ветеранами в госпитале перед ребятами, воевавшими в Чечне. Говорю, что нам морально было легче... Мы знали, что война священная. Что Сталинград - последний рубеж. Что может объединить сейчас нас, русских? Наверное, к великому сожалению, только ещё большее горе... Мы, сталинградцы, не можем быть равнодушными, мы всегда на изломе...»
Уже после смерти Алексея Яковлевича пришло известие от сына того самого Петра Ворохобина, который в 1943 году снял Алексея Очкина с немецкого ДЗОТа и вынес на плащ-палатке: «В 60-х годах Алексей Яковлевич Очкин приезжал в пос. Хомутовка Курской области к моему отцу Ворохобину Петру Ивановичу, с которым он встречался во время войны... Я до сих пор помню шрамы от ран, которые увидел, когда Алексей Яковлевич умывался у колодца. Казалось, что этот человек прошёл через камнепад… Я очень рад, что я нашел информацию об этом замечательном человеке. С уважением, В.П. Кривопуцких (Калининград)».
Алексей Яковлевич Очкин ушёл из жизни 16 февраля 2003 года, похоронен в Москве на Миусском кладбище. На скромной могиле надпись: «Очкин Алексей Яковлевич. 01.07.1922 - 2003.16.02 Писатель, кинорежиссёр, Герой Сталинградской битвы, повторивший подвиг А. Матросова».
Сейчас здесь ежегодно проводятся памятные мероприятия благодаря поддержке со стороны главы района Марьина Роща Екатерины Анатольевны Игнатовой. А первым, кто привлёк внимание общественности к подвигам Алексея Яковлевича Очкина, был теперь уже тоже вошедший в бессмертие Сергей Валентинович Звягин, создатель и руководитель Комитета по сохранению памяти героев подвига самопожертвования.
К сожалению, 28 июня 2018 года Сергей Валентинович тоже ушёл из жизни, причём ещё совсем нестарым человеком. Ему был всего 61 год. Сейчас его дело продолжают Сергей Павлович Романовский и руководитель Проекта «Почётный караул» Алексей Игоревич Царёв.
3 сентября 2020 года именно их усилиями на территории школы № 1065 района Южное Бутово, где проживал Алексей Яковлевич Очкин, была открыта мемориальная доска. Так что у школьников будет теперь прекрасный пример для подражания - наверное, за всю историю человечества людей с такой уникальной судьбой, как Алексей Яковлевич Очкин, наберётся очень и очень немного. Не исключено, что его случай вообще уникален.
Следующая публикация
Нет комментариев