Предыдущая публикация
Пришло такое страшное время, когда перед каждой шуткой надо об'являть, что это - шутка.
Итак: Слава Сэ
Она сказала, я храплю. И могу идти на кухню, раз не умею спать, как принято в обществе.
А я сказал, не понимает она своего счастья. Никому так не повезло, как ей. Все другие сколопендры грустят одинёшеньки в пустыне, никто им не создаёт ауру покоя и уюта лёгким хрюком.
Тогда она сказала, что боится за стёкла, очень сильно дребезжат от ауры покоя.
А потом риторическое, что на всей планете самые грубые, неблагодарные создания – толстые павианы. Они же самые вонючие.
Я ответил, что не знаю. Не настолько знаком с её роднёй, чтобы судить. Сам я из рода тюльпанов, а это другая экологическая ниша, отдельная от низших приматов.
Она стала смеяться, говорить про какие-то лохматые ноги, несвойственные тюльпанам.
А я сказал, что кудрями на ногах от неё заразился.
Тогда она ударила меня подушкой. По голове.
На тринадцатом году брачной жизни прелюдии делаются изысканней…
Следующая публикация
Нет комментариев