Предыдущая публикация
Дед Тимоха жил в Загуляево, небольшой, но грамотно построенной деревушке, которых целое море расплескалось по сибирским таёжным просторам.
Был он закоренелым охотником. А как иначе? Это в городе работа на выбор, а здесь цивилизация только краем, живут тут люди натуральным хозяйством. Огородики там, скотина, сбор ягод, грибов, шишек, и, конечно, охота...
Если проводить градацию охотничьих умений Тимохи в соответствии с научными званиями, то его смело можно назвать профессором.
Вот только во внешнем облике деда Тимохи не было ничего профессорского. Невысокий, где-то метр семьдесят, щупленький, с неизменной хитрецой в вечно прищуренных серых глазах, он шустро отмерял километры своего жизненного пути.
Ни тебе солидности в фигуре, ни тебе степенности в походке, даже очков профессорских, и то Тимоха не носил.
Да и зачем ему они, если в свои шестьдесят на зрение он пока не жаловался. Ноги, правда, стали подводить, и то только когда километров по пятнадцать туда да обратно.
Да и как им выдержать-то, когда столько болот за свою жизнь Тимоха промерил, что поневоле какую заразу навлечёшь на свои суставы.
Однако, это не мешало ему оставаться одним из самых уважаемых профессионалов своего охотничьего дела...
Много чего любил в своей жизни дед: и холодную стопочку опосля трудового дня, и горячую баньку, и над бабами Загуляевскими пошутить, и с мужиками об серьёзном поговорить.
Но особенной любовью полнилось его сердце к собакам. Он любил собак в целом, но тепло в душе разливалось у него только при виде сибирской лайки.
Грамотно обученная лайка универсальна в охоте на любую дичь: она и кабана поможет загнать, и медведя залает, и утку с камышей поднимет и с воды принесёт.
У Тимохи всегда были собаки, да не одна, а, как правило, две-три. Вот и сейчас у его ног вились Май и Алька (Алиса, Лиса, Лиска-Алиска). Крепкие шестилетки немало километров отмерили с хозяином по охотничьим угодьям.
По породе шумные, они громко взлаивали, ведя разговор и между собой, и с хозяином.
– Да угомонитесь уже, игристые. Булькаете пузырями как шампанское в бокале.
Мужчина посмотрел на собак, тяжело присел на крыльце, скривившись от боли:
– Эх, видимо отбегались мы по тайге – вздохнул он и потёр колени, – совсем ноги разболелись. Ну, да ладно, будем по ближним местам ходить, да?
Собаки дружно гавкнули.
На следующий день на огонёк к Тимохе заглянул молодой парень из соседнего села.
– Доброго денёчка, Тимофей Ильич!
А что? Это ж для местных да своих он дед Тимоха, для всех остальных уважаемый Тимофей Ильич.
– Доброго, Слава, коль не шутишь.
– Тимофей Ильич, я к вам вот по какому делу. Хочу щенка взять, а кто ж, кроме вас, в них лучше разбирается.
– Что, Павлуша тебя допустил до самостоятельной охоты? – хитро прищурившись, спросил мужчина.
– Ага. Сказал, что надоел я ему со своим нытьём. Велел собаку брать да растить-натаскивать. Ну, и к вам посоветовал обратиться, – сознался Славка.
– Ну да, ну да. А где ж щеночка присмотрел? – поинтересовался Тимоха.
– Так у Алексея Палыча.
– Ааа, понятно. Опять Данку повязал, – догадался Тимофей Ильич.
– Ага, – согласно мотнул головой парень.
– А с кем?
– Говорят, с Вистом.
– О, эт дело. Вист умный охотник. Ну, поедем, поглядим, чего там уродилось, – стал собираться дед.
В соседнем селе их уже ждали. Хозяин Даны махал от самых ворот, улыбаясь во весь рот.
– Здорово, Тимофей
– И тебе не кашлять на погоду, Алексей!
Два пожилых мужчины хорошо знали друг друга, не раз вместе на охоту ходили. Да и не только на охоту.
Щенков держали в небольшом вольере. Там же суетилась и их мамаша.
– Ну, вот, глядите. Все красавцы-богатыри, как на подбор, – не преминул похвастаться хозяин.
– Ага, а где же дядька Черномор? – подшутил над Алексеем Палычем Тимофей Ильич.
– А Черномор дело своё сделал, пора и честь знать, – засмеялся тот.
Тимофей Ильич внимательно наблюдал за щенками, но тут его раздумья прервал выкатившийся из дома довольно крупный беловатый клубок шерсти с болтающимися во все стороны ушами.
– О, а это что за чудовище? – спросил Тимоха.
– Вот же ж зараза, выскочила, – досадно воскликнул Алексей Палыч, – это приспособленец городской.
– Чего? – не понял Тимофей Ильич.
– Ааа, – обречённо взмахнул рукой Алексей Палыч, – “Мама, хочу собааачкуу!” – передразнил он кого-то писклявым голоском, – вот, Катюха егозе нашей и прикупила. А та поигралась, да к дедушке и сплавила.
– Лабрадор? – спросил Тимоха.
– Лабрадорша! – поднял вверх указательный палец Алексей Павлович.
– Хм, а чё с лабрадоршей в тайге делать-то? – удивился Тимофей Ильич.
– А ничё! Я ж говорю, дармоедка, приспособленка, – с досадой молвил Алексей Палыч.
И тут Тимоха задумался. Крепко так задумался. Отвлёк его от дум голос Славки:
– Тимофей Ильич, так кого посоветуете?
– А? – очнулся дед, – Бери вон того, рыжего, – указал он рукой на одного из щенков. – Лёша, – обратился он к хозяину, – а не отдашь ли ты мне эту белую ворону?
– Хм, – хозяин почесал затылок, – а бери, чего уж там. Только ко мне никаких претензий, ежели она чего натворит.
– Как звать-то её?
– Альба!
– Тьфу, какая ж она Альба, она ж натуральная белая ворона!
Устроившись в машине Славки, по дороге домой дед Тимоха смотрел на Альбу и думал. Он сам себе не мог объяснить, что заставило его взять эту егозу, которая ни минуты не могла посидеть спокойно.
Выбранный щенок лайки, засунутый в переноску, тоненько подлаивал, следя за телодвижениями лабрадорши.
«Месяцев шесть, не больше. Глаза вроде умные, но егозааа... Для охоты точно не пойдёт. И что же мне с ней делать?» – думал Тимофей Ильич.
– Тимофей Ильич, а с чего вы решили забрать себе этого щенка? – добавил топлива для раздумий Славка.
– Эх, Славка, если бы я знал, – вздохнул тот, потрепав по холке ластящуюся к нему Альбу.
«Вот и ещё одна деталь в копилку мыслей. Май и Алька никогда так просто чужому не дадут себя погладить».
– Спасибо, Слава! – поблагодарил он парня и выпустил из машины Альбу.
Та смело вбежала в калитку. Тимофей Ильич поспешил за ней. И вовремя.
Май и Алька, бежавшие встречать любимого хозяина, замерли лишь на секунду, а потом ринулись к щенку.
– Нельзя! – прикрикнул на собак дед Тимоха.
Те послушно остановились, но не Альба. Эта белая ворона с ходу подскочила к лайкам, стала виться вокруг них, норовила лизнуть, лупила лапой.
– Дааа, – протянул дед.
Ошарашенные лайки виновато смотрели на хозяина, прося разрешения кардинально разобраться с бело-рыжей нахалкой.
– Простите, не подумал, – развёл руками дед, – но трогать нельзя, – добавил он построже.
Дед надеялся, что с его опытом он сможет отрегулировать поведение Альбы. Если бы он знал, во что ввязался, его уверенность рассеялась бы, как туман перед жаркой погодой...
Прошло два месяца. Белая Ворона деда Тимохи росла не по дням, а по часам. Она как-то сумела подружиться с лайками.
Май стал относиться к ней с уважением, что само по себе разумеется – в собачьем обществе мальчики гораздо уважительнее к девочкам, чем порой у людей.
Алька терпела. Иногда огрызалась, ставя на место слишком уж любвеобильную девку. А та так и норовила то лизнуть, то облапать.
Как-то собрался дед Тимоха пройтись по ближним охотничьим засекам. Так, не серьёзно, не ради добычи, для души просто, да и собакам надо было хорошенько пробежаться.
Не думал он брать с собой Альбу, но та, едва они вышли за ворота, так взвыла, что он махнул рукой и взял и её.
Едва войдя под кроны деревьев, Май и Алька растворились в тайге. Это был их мир, в котором они были, как рыба в воде. Альбу дед Тимоха придержал подле себя, хотя она и порывалась ринуться за опытной парочкой.
– Куда тебе, ты ж белая ворона, привыкай пока, – успокаивал он собаку.
Издалека послышался лай Мая и тонкое нетерпеливое повизгивание Альки.
«Какую-то мелочь подняли» – улыбнулся своим мыслям дед.
И тут Альба не выдержала. Она сорвалась с места и помчалась на голоса собак. Дед, как мог, поспешил за ней.
Пройдя с несколько десятков метров, он остановился и удивлённо уставился на Альбу. Та бежала к нему, неся в зубах какого-то мелкого грызуна. За ней неслись Май и Алька.
Тимофей Ильич резонно подумал, что вот ещё одна охотница у него, но как же он ошибался...
Альба подбежала к деду и положила у его ног подраненного бурундука. Она рыкнула на лаек, посмотрела на хозяина жалобным взглядом и принялась вылизывать грызуна. Тот сильно не сопротивлялся, только пошикивал.
– Делааа, – почесал затылок дед Тимоха.
Он успокоил собак. Наклонился, забрал у Альбы бурундука.
– И что? Ты предлагаешь мне его вылечить? – спросил он у белой вороны.
Та завиляла хвостом.
– Поняяятнооо... Ладно, пошли домой, будем думу думать.
Дома бурундук был осмотрен, рана обработана, и грызуна посадили в старую клетку для кроликов.
Перед дедом Тимохой вырисовывалась проблема, которую он пока не знал, как решить. В голову приходили разные варианты решения, одним из которых было желание вернуть Альбу.
Наблюдая за белой вороной, он всё больше проникался к ней какой-то несвойственной для него благосклонностью. С лайками он всегда был строг, ласки давал ровно столько, сколько они заслуживали.
С Альбой всё было иначе...
Тяжело вздохнув, Тимофей Ильич решил, что пусть всё идёт так, как идёт. Просто не брать Альбу с собой на такие вылазки.
Он ещё не знал, что Альба считала иначе. Вскоре во дворе деда Тимохи стали появляться то хромая курица, то общипанный котёнок, то зашуганный щенок, то полудохлая полёвка.
Принос каждой находки сопровождался жалостливым взглядом белой вороны.
Что было дальше, спросите вы?
В противостоянии профессионального охотника в лице деда Тимохи и доктора Айболита в морде Альбы победила последняя.
Теперь дед всё реже выходил в тайгу, и всё чаще прогуливался в компании с Альбой по деревне, ведя с ней задушевные разговоры.
– Тимоха, ты никак подружку себе завёл? – посмеиваясь, спросил его как-то Федотыч.
– Бери выше! Компаньона! – изрёк дед с радостной улыбкой.
Всю жизнь прожил дед Тимоха один. Не сложилось у него с семейной жизнью. Он полностью отдавался охоте, совершенствовал свои навыки, любил тайгу и как-то серьёзно не задумывался о семье, жене, детях.
И только на старости, приведя в дом белую ворону, понял, как ему не хватало кого-то близкого рядо Совершенно ему противоположного по поступкам и пристрастиям, но такого родного и верного...
Автор ГАЛИНА ВОЛКОВ
Следующая публикация
Комментарии 3