Некоторые замечания о советской пионерии 

#педагогика , #СССР
Относительно "всеобъемлющей детской организации по Крупской". Для любого воспитательного процесса необходим, в первую очередь, квалифицированный и мотивированный (в первую очередь идейно) педагог. Макаренко, как раз, МОГ обеспечивать таких педагогов локально (тупо перебором). В масштабах страны такой перебор невозможен - из-за ОБЩЕЙ нехватки педкадров некачественный персонал НЕИЗБЕЖНО оставался в системе образования, то есть не ИСКЛЮЧАЛСЯ, а просто шло расслоение школ на те, в которых учителя хорошие, и те, в которых не очень, а в каких-то местах, где условия тяжелые и контингент нелегкий (например, детдома спецтипа) - и вообще натуральные отбросы. Потому часть педагогов в системе образования тащила детей к разумному, доброму, вечному и правильно организовывала коллектив, а другая - просто детский коллектив разлагала и воспитывала обывателей, мещан и гопоту. Если люди 80-90х гг. рождения не знают, то мы, поколение родившееся в 70-х, ВЕЛИКОЛЕПНО ПОМНИМ, в какой тупой и бездушный формализм вырождались к 80-м пионерские, и тем паче, комсомольские организации. И в первую очередь это происходило из-за того, что ЖИВОЙ ТВОРЧЕСКИЙ ТРУД ПЕДАГОГА впихивали в рамки "всеобъемлющей детской организации". Потому что для разных условий огромной страны, для разного уровня социального развития, для разного уровня кадров НЕ МОЖЕТ БЫТЬ одинаковых организаций и одинаковых педагогических методов (к вопросу, за эту идею, в частности, Макаренко очень много воевал). Крупская с совершенно правильной идеей создания единого культурного поля воспитательной работы рванула впереди паровоза и, как это часто бывало в 20-30-50-х, а далее еще хлеще, вместо культурной работы занялась организационным формализмом. Идея, что все дети должны быть членами пионерской организации, на практике педкадрами реализованная как поголовное вступление в пионеры невзирая на личные социальные качества, успехи в образовании (да что там, на практике даже слабоумных в пионеры принимали, чтобы получить процент охваченных пионерской организацией выше соседнего района) - эта идея изначально реакционна. Не могут быть в коммунистической организации любых форм все поголовно. До звания коммуниста надо ДОРАСТИ. Даже до октябренка. И логично, что даже 95% охвата - это слишком много. Поэтому идея Макаренко, который не гнался за гигантоманией, а понимал коллектив как достаточно узкий круг, в котором происходит основная масса социальных связей в их многообразии, где педагог, в первую очередь, - НЕФОРМАЛЬНЫЙ руководитель, гораздо ближе к коммунизму, чем попытки загнать всех в одну унифицированную организацию. Коммунистам никогда не доставалось для управления социально, экономически, политически однородных обществ, потому такие тонкие материи, как организация локальных коллективов должно учитывать весь спектр специфики локальных групп. Многотысячные коллективы тут возможны только формально, а не фактически. Это дело далекого будущего. Даже 70 лет Советской власти не унифицировали экономически разные области СССР, хотя и существенно снизили разрывы в экономическом развитии и благосостоянии. Как показывает практика современности, из всего пионерского опыта всесоюзная и локальная детская пресса сейчас гораздо ценней в педагогическом смысле, чем все организационные усилия, которые рассыпались практически сразу, как только организация была формально упразднена.
Советское воспитание в принципе НЕ ДЕРЖАЛОСЬ НА ПИОНЕРСКОЙ ОРГАНИЗАЦИИ, как предполагается недалекими верующими в коммунизм мещанами. Оно держалось на МНОГОООБРАЗИИ ФОРМ образовательной, культурной и трудовой деятельности, в которые детей втягивало, с одной стороны, государство в лице образовательных и культурных органов, а с другой - общественное производство. Оно работало даже при условии редуцирования роли пионерской организации до простой формальности (как это было в 80-х) и воспитывало вполне советских людей даже при условии, что ребенок в пионерской организации только платил символические взносы в 2 копейки и ничем более не занимался. Без пионерской организации ребенок был втянут в массу различных коллективов - школа, кружки, секции, доп. занятия, клубы по интересам, лагеря, библиотеки, публичные лекции, кино, телевидение, радио - все это пересекалось и накладывалось, оставляя свой педагогический отпечаток. И ввиду того, что в таком многообразии коллективов вероятность, что попадутся стихийные коммунисты среди педагогов и сложатся здоровые коммунистические отношения были в среднем выше, чем можно ожидать от минобра, назначавшего дежурно главными пионервожатыми школы выпускников педвузов, негодных к преподаванию, система по инерции отработала даже тогда, когда пионерская организация потеряла собственно идейность - основное, отличавшее ее от стандартных бойскаутов.
И Макаренко именно это видел, когда вводил РАСШИРИТЕЛЬНОЕ понимание коллектива (например, в "Книге для родителей") относительно того, которым оперировала Крупская. Здесь надо еще заметить, что Крупская собственную педагогическую практику имела ограниченную, и это, несмотря на то, что влияние педагогических идей Ленина и марксизма в целом, наложенное на идеи гуманистической педагогики 19 века, ставило ее впереди основной массы тогдашних (и современных буржуазных) педагогов, всё же ограничивало ее в понимании некоторых вещей. Например, трактовка "трудовой школы" у Крупской очень грубая относительно Макаренко. Макаренко понимал под этим труд как полноценный производственный труд, а Крупская - только как общественно полезную трудовую практику без оценочную. Макаренко понимал ограниченность средств для организации такого труда, Наркомпрос, где Крупская была первым замом, пытался сразу внедрить такую практику во все школы, вышла профанация.
Разговоры же о недопустимости насилия в воспитании - это мещанский розовый сироп. Во-первых, многообразие социальных форм и условий не дает возможностей всегда решать все проблемы воспитания без него, особенно в условиях, когда имеются социально запущенные дети. Физрук, который пробивает подросткам "фанеру", не обязательно делает при этом педагогическую ошибку. Это может быть и хороший и единственно верный педагогический ход. Во-вторых, недопущение насилия требует определенных условий, которые будут не сразу, и качество педагогических кадров, и качество человеческого материала самый первый. И то, и другое требует образовательной, культурной и социально-экономической работы, а не благих пожеланий. Дурней из числа буржуазных педагогов, которые бегают с идеей, что детишек нельзя трогать, на каждом углу за сто рублей можно купить десяток. Но что мы видим? Кого эта педагогика воспитывает? Зверушек, нормальных пролетарских зверушек в основном, потому что болтать о ненасилии и СОЗДАТЬ УСЛОВИЯ, в которых возможно без насилия обойтись - это совсем разные вещи.
И. Бортник

ОТВЕТ ИДЕАЛИСТУ, КОТОРЫЙ МЕЧТАЕТ ПОДНЯТЬ ДУХОВНОСТЬ В БУРЖУАЗНОМ ОБЩЕСТВЕ

Ох, уж эти мелкобуржуазные идеалисты! Они громче всех стонут от мерзостей капитализма. Но как только зайдет речь о социалистической революции, они сразу начинают лепетать – мол, что вы, что вы, не надо революции! Это слишком радикально. Надо по-другому как-то - без борьбы, без жертв, тихо-мирно. Например - духовность поднять!
Один наш читатель оставил такой комментарий на форуме. Читаем...:
Антон Заресин
«Захар, революция не поможет. Жертвы будут слишком большими. Уже проходили. Духовность населения поднимать нужно! Культуру на передовую! Должно массово измениться сознание людей и тогда смена власти произойдет сама собой. У многих советских писателей-фантастов светлое будущее описано. Все именно от человека идет, изнутри, из внутренней культуры, героизма, патриотизма, нестяжательства.
Вспомните замечательный советский детский фильм "Гостья из будущего" по Булычеву. Там есть песня "Прекрасное далеко", которая так берет за душу».
***
Да, немало есть подобных граждан, которые ставят телегу впереди лошади и предлагают сперва изменить общественное сознание – а потом, мол, и общественное бытие к нему подтянется.
Они иногда заблуждаются вполне добросовестно, в силу своего собственного идеализма, и не понимают, что подобный идеалистический взгляд служит нашим классовым врагам. Для буржуазии это лучше всего – если трудящиеся не будут бороться, а будут заниматься «поднятием своей духовности». Именно это нам внушают верные прислужники эксплуататоров – попы: не пытайтесь изменить общество, а измените свою душу – и тогда, мол, и мир вокруг вас изменится.
(Только вот в истории нет ни одного примера, чтобы эксплуататоры под влиянием религии озарились духовностью и отказались от своих привилегий, разделили власть и собственность с эксплуатируемыми. Трудящиеся всегда улучшали свое положение только борьбой, а никак не верой в духовное прозрение паразитов).
Поскольку подобное идеалистическое заблуждение достаточно распространены среди трудящихся – мы даем нашему комментатору развернутый ответ.
Наш ответ:
— Антон, ваши слова - идеализм чистой воды. Бытие определяет сознание, а не наоборот. Как вы собираетесь поднимать духовность в вонючем буржуазном болоте, где господствует зверская мораль капитала: "сожри ближнего, выпей его кровь, сдери с него шкуру ради собственной выгоды"! Как вы внесете духовность в отношения людей - если капитализм вынуждает всех жить по принципу: человек человеку волк? Надо сперва изменить общественное бытие - и только тогда изменится сознание. А пытаться поднять духовность в капитализме – это все равно что сидеть по горло в выгребной яме и пытаться помыться.
Вы можете сколько угодно призывать: "Культуру на передовую!" - но это будет просто благое пожелание мелкобуржуазного манилова. Думаете, буржуазия разбежится давать трудящимся культуру? Как бы не так! Ей не нужны культурные рабы - ей нужны покорные рабы. А слишком культурные рабы опасны - они могут осознать свое положение и восстать против него. Поэтому буржуазия сделает все, чтобы не дать трудящимся культуру. Вместо настоящей культуры, которая возвышает ум и облагораживает чувства – буржуи будут нам всеми силами подсовывать лжекультуру, помои, которые засоряют мозги и развращают душу.
Кроме того, на приобщение к культуре нужен досуг и желание - а у трудящихся этого нет. Они высосаны жестокой работой на буржуев. Эта работа их изматывает и отупляет до последней степени. Она отнимает у них жизненную энергию, лишает их всякого стремления к развитию, гасит в них все культурные интересы. Она оставляет им только монотонное существование рабочего скота, где есть только работа и удовлетворение базовых физических потребностей.
Поэтому кричите не кричите – капитал не позволит трудящимся полноценно приобщаться к культуре. Трудящиеся овладеют культурой лишь тогда, когда они овладеют государственной властью и средствами производства, то есть, когда совершат революцию.
Что же касается фильма «Гостья из будущего», который вы вздумали привести в пример - почему же вы забыли, что этот фильм был создан советским обществом, которое в корне отличалось от современного буржуазного общества? Да, в советском обществе были нормой те прекрасные человеческие свойства, которые показаны в фильме – нравственная чистота, дружба, искренность, коллективизм, устремленность в будущее. Но это именно потому, что это было советское, социалистическое общество. Его строй был основан на общественном владении всеми богатствами страны и на общем свободном труде всех на благо всех. Отсюда и здоровая нравственная атмосфера, и чистота человеческих отношений, и высокая мораль советских граждан. Но наше-то общество основано на совсем других принципах - на частном владении средств производства, на эксплуатации и конкуренции. При таких принципах в экономике в обществе может быто только то, что у нас есть – жизнь по законам джунглей, война всех против всех и полная аморальность.
А по поводу революции, которая принесет слишком много жертв – мы гораздо больше жертв платим теперь, под гнетом капитала. Мы, трудящиеся, гибнем физически и нравственно. Нас загнали в закоулки жизни, свели на самое дно общества, у нас отняли свет, гордость, самоуважение, отлучили нас от культуры человечества. Нас превратили в низшую касту, в каких-то подземных биороботов, которые в темноте работают на вечно пирующих хозяев, смотрят издали на их праздник, и не смеют даже показаться им на глаза.
Но мы не хотим прозябать в подвалах жизни, не хотим лишаться своего человеческого образа. Мы хотим света и простора, хотим взлета к вершинам человечества. Мы не хотим быть бездумным тягловым скотом – мы хотим быть хозяевами истории!
Это нам даст только революция. И мы не будем слушать жалкие крики тех, кто пугает нас жертвами. Лучше принести жертвы ради того, чтобы освободиться и вырваться из оков, чем бесконечно гнить в оковах и бесконечно приносить жертвы безо всякого смысла и безо всякой надежды на перемены.