Гостья
Засовом ржавым скрипнула калитка,
Лишь запустение царит в тиши,
Вот греется на солнышке улитка,
А кот, испуганно уйти спешит.
Двор опустел давно, не слышно смеха…
Ограда покосилась от дождей,
Осот войти мешает, вот помеха,
Под старым дубом много желудей.
Вот конура любимого Трезора,
За клевером скамейки не видать,
На окнах дома каплями узоры,
И не встречает старенькая мать…
Лишь ветром шалым шелестят берёзы,
И будто бы желают рассказать,
Как в ожиданиях катились слёзы,
Но людям их боялась показать.
Она, письмо сама себе писала,
Почтовый ящик тайну сохранил,
И в сентябре с рожденьем поздравляла,
Хоть и нерадостен тот праздник был.
Грустит ведро у старого колодца,
Поленницу рассыпали ветра,
Сюда, хозяйка больше не вернётся…
И больше не напьётся из ведра…
А старый дом хранит своё молчанье,
Фрамугой лишь помашет загрус
Фрамугой лишь помашет загрустив,
Вздохнёт и гостья, искренно, печально,
Из роз букет, на холмик опустив…
Мама, по «мобильному» набрала,
Матери ответить он не смог…
Рядом с ним, у ног его лежала,
Гильза и отстрелянный «рожок».
И глаза слезились цвета неба,
И слова застыли на губах,
Он, сепаратистом, вовсе не был,
И не знал такое чувство - страх!
И на свете прожил он немного,
Восемнадцать стукнуло вчера,
Будь же проклята войны дорога!
И не доживёт он до утра…
Снова «грады» били по вокзалу,
Где - то рядом отвечал «ПЗРК»,
Алло! Да! Лишь матери сказал он,
Звонок пропущен… и сползла рука…
Телефон «мобильный» прижимая,
Как в бреду, лишь ма-ма произнёс,
За больную мать переживая,
Он любовь свою, с собой унёс…
Гильза остывала рядом с телом,
Вновь звенел «пропущенный» звонок,
Что-то матери сказать хотел он,
Но войне дорогу пересёк…
На привокзальной площади собака,
Она без задней лапы и хвоста.
Её погладив, мальчик вдруг заплакал,
И слёзы эти были неспроста!
Ну мама! Посмотри, она хромая!
И хвостика там нет, где должен быть!
Малыш, всё повторял, слова "ломая".
Но маме не досуг: Ну хватит ныть!!
Ну где же доброта?! Где сожаление?!
Ну что ж ты МАМА! Чувством не играй!
Пока в нём есть любовь и умиление,
В сердечке сына чувства развивай!
А вдруг сама на старости услышишь:
Ну хватит ныть! Закрой беззубый рот!
И на кого пенять? Сама увидишь!
Такой быть в жизни может оборот!
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 17
Гостья
Засовом ржавым скрипнула калитка,
Лишь запустение царит в тиши,
Вот греется на солнышке улитка,
А кот, испуганно уйти спешит.
Двор опустел давно, не слышно смеха…
Ограда покосилась от дождей,
Осот войти мешает, вот помеха,
Под старым дубом много желудей.
Вот конура любимого Трезора,
За клевером скамейки не видать,
На окнах дома каплями узоры,
И не встречает старенькая мать…
Лишь ветром шалым шелестят берёзы,
И будто бы желают рассказать,
Как в ожиданиях катились слёзы,
Но людям их боялась показать.
Она, письмо сама себе писала,
Почтовый ящик тайну сохранил,
И в сентябре с рожденьем поздравляла,
Хоть и нерадостен тот праздник был.
Грустит ведро у старого колодца,
Поленницу рассыпали ветра,
Сюда, хозяйка больше не вернётся…
И больше не напьётся из ведра…
А старый дом хранит своё молчанье,
Фрамугой лишь помашет загрус
...ЕщёГостья
Засовом ржавым скрипнула калитка,
Лишь запустение царит в тиши,
Вот греется на солнышке улитка,
А кот, испуганно уйти спешит.
Двор опустел давно, не слышно смеха…
Ограда покосилась от дождей,
Осот войти мешает, вот помеха,
Под старым дубом много желудей.
Вот конура любимого Трезора,
За клевером скамейки не видать,
На окнах дома каплями узоры,
И не встречает старенькая мать…
Лишь ветром шалым шелестят берёзы,
И будто бы желают рассказать,
Как в ожиданиях катились слёзы,
Но людям их боялась показать.
Она, письмо сама себе писала,
Почтовый ящик тайну сохранил,
И в сентябре с рожденьем поздравляла,
Хоть и нерадостен тот праздник был.
Грустит ведро у старого колодца,
Поленницу рассыпали ветра,
Сюда, хозяйка больше не вернётся…
И больше не напьётся из ведра…
А старый дом хранит своё молчанье,
Фрамугой лишь помашет загрустив,
Вздохнёт и гостья, искренно, печально,
Из роз букет, на холмик опустив…
Мама, по «мобильному» набрала,
Матери ответить он не смог…
Рядом с ним, у ног его лежала,
Гильза и отстрелянный «рожок».
И глаза слезились цвета неба,
И слова застыли на губах,
Он, сепаратистом, вовсе не был,
И не знал такое чувство - страх!
И на свете прожил он немного,
Восемнадцать стукнуло вчера,
Будь же проклята войны дорога!
И не доживёт он до утра…
Снова «грады» били по вокзалу,
Где - то рядом отвечал «ПЗРК»,
Алло! Да! Лишь матери сказал он,
Звонок пропущен… и сползла рука…
Телефон «мобильный» прижимая,
Как в бреду, лишь ма-ма произнёс,
За больную мать переживая,
Он любовь свою, с собой унёс…
Гильза остывала рядом с телом,
Вновь звенел «пропущенный» звонок,
Что-то матери сказать хотел он,
Но войне дорогу пересёк…
На привокзальной площади собака,
Она без задней лапы и хвоста.
Её погладив, мальчик вдруг заплакал,
И слёзы эти были неспроста!
Ну мама! Посмотри, она хромая!
И хвостика там нет, где должен быть!
Малыш, всё повторял, слова "ломая".
Но маме не досуг: Ну хватит ныть!!
Ну где же доброта?! Где сожаление?!
Ну что ж ты МАМА! Чувством не играй!
Пока в нём есть любовь и умиление,
В сердечке сына чувства развивай!
А вдруг сама на старости услышишь:
Ну хватит ныть! Закрой беззубый рот!
И на кого пенять? Сама увидишь!
Такой быть в жизни может оборот!