ПРАВОСЛАВНЫЕ ИСТОРИИ, ПРИТЧИ

Можно купить карьеру Или почётный пост… Только не купишь веру, Как и небесных звёзд… Можно купить решенье, Если вопрос — цена… Это души затменье… Кстати, почём она? Можно купить машину И особняк большой… Но не купить мужчину, Любящего душой… Можно купить мандаты, Но не купить луну, Как не купить солдата, Верящего в страну… Можно купить свободу, Судей в базарный час… Но не купить восходы, Искренность добрых глаз… Можно продаться власти… Можно свой крест нести… Видимо, это счастье — Душу в себе спасти… Знать, что не продаётся То, без чего нельзя — Мама, Господь и солнце, Дети, любовь, друзья… Только дешёвым людям — Стоимость ржавый грош… Выше цена не будет, Даже имея «Porsche»… Ирина Самарина-Лабиринт

ЖЕНИТЬБА ПО БЛАГОСЛОВЕНИЮ Когда не можешь решить вопрос и не знаешь, что делать, – доверься Промыслу Божию и не думай больше ни о чем. Преподобный Гавриил (Ургебадзе) Тамаз стоял в общей очереди на исповедь и, вытянув шею, высматривал своего духовника отца Гурама. И еще пытался сосредоточиться на том, что читалось и пелось. Это был Сизифов труд. Его духовник то появлялся на расстоянии пяти метров, то уходил в алтарь. Тамаз пытался при его появлении попасться ему на глаза в надежде, что он его вызовет вне очереди и тогда удастся разрешить очень важный вопрос – получить благословение на женитьбу. Увы, народу было очень много. И, как всегда, в толпе преобладали женщины. А значит, создавали толчею, неразбериху и чуть что, атаковали священника невообразимыми глупостями. – Отец Гурам, благословите Дато в сад отвести. – Бог благословит, – следовал молниеносный ответ и характерное движение правой дланью. – Никак холодильник старый советский продать не могу. Помолитесь, пожалуйста. – Помолюсь, – и опять соответствующий взмах руки. – Я на прошлой исповеди забыла сказать, что случайно капельку воды глотнула перед позапрошлым Причастием. – И с неописуемым ужасом в голосе: – Что мне теперь будет? – Иди с Богом. «О-о-о, – думал Тамаз, теряя последние капли и так небогатого терпения. – Будь моя воля, я бы вас к церкви на километр не подпустил. И рай из-за вас потеряли, и на земле от вас одни проблемы!» Тут началось Причащение, и Тамаз с досадой вышел из церкви. Оставалась еще надежда перехватить отца Гурама на выходе из боковой двери из алтаря. Но такой же маневр проделала и добрая половина неугомонного слабого пола, тут же перекочевав во двор. Другая часть перегруппировалась к Чаше. На воздухе ему тоже не полегчало. Тут, можно сказать, вопрос жизни и смерти, а ты сиди и жди неизвестно чего. Это только в книжках про старцев все легко и просто. Стоишь себе с серьезным вопросом в очереди среди реально страждущих, тебя выкликают, проводят к себе в личное пространство – и, не успеешь и рта раскрыть, тебе уже и ответ сообщают на твои сокровенные мысли: «Женись, дескать, на такой-то, проживающей по адресу такому-то, и будет тебе счастье и полная гармония в семейной жизни». Особенно впечатлило Тамаза, как святой Серафим Саровский Мотовилову будущую жену предсказал. Но где такое в реальности? И старцев таких нет. А если и есть где-то, так к ним не попадешь. Тут же, увы, совсем другая картина. Что услышишь от отца Гурама? Одни общие слова и «извини, спешу». У католиков и то продуманней, судя по мексиканским сериалам. Падре, чтоб прихожанам хрупкие нервы сберечь, домой к ним приходит, в удобное для хозяев время. Вот это сервис! «Ой, что-то я не в ту сторону пошел», – испугался своих крамольных мыслей Тамаз и вернулся в печальную реальность. Наконец-то священник показался во дворе, а за ним следом опять этот жуткий хвост приставал в платках и шарфиках. Никак не угомонятся, на ходу свой примитив выкрикивают и под благословение лезут. Опять Тамаза на задний план своими юбками оттерли. Озверел бедный парень, рванулся и настиг-таки неуловимого пастыря у входа в трапезную. Еле выдохнул сокровенное. – Я… это… давно хотел посоветоваться… – Быстрее, пожалуйста, – усталым эхом ответил отец Гурам, недвусмысленно поглядывая на накрытый стол с дымящимся супом. – Жениться хочу, – прибавил звук Тамаз. – Вот никак не решу, кого выбрать. Есть у меня Натия, и еще Нино, и еще… – Бог благословит, – отмахнулся священник и шагнул за порог трапезной. Тамаза тут же оттеснил с дороги алтарник Бесо. – Не видишь? Обед у нас. – А после обеда? – заикнулся Тамаз с надеждой. – Потом на отпевание едем, – отрубил безусый юнец и тут же юркнул за кружевную занавеску – защиту от мух и любопытных взглядов. Что и говорить, Тамаз вернулся домой в отвратительном настроении. Думал, думал и решил начать с Натии, которая жила в соседнем корпусе. Нино оставил на потом: она жила в другом районе. Битый час потел над огромным объяснением в любви в письменном виде и накатал в итоге аж целый лист. Надо было произвести хорошее впечатление. Потом выглянул во двор в поисках посланца любви. Там была тишь да благодать. Группка пенсионеров играли в нарды в беседке. Около них девчонки-пятилетки со знанием дела меняли воображаемые памперсы куклам. Тамаз спустился вниз, купил в магазинчике плитку шоколада и окликнул первую попавшуюся кнопку – Саломе. – Иди-ка сюда, дело есть. Пигалица подбежала и сконцентрировалась на блестящей обертке «Alpen gold». – Саломе, отнеси Натии с четвертого этажа это письмо, – начал Тамаз подробное объяснение секретной миссии. – Смотри не перепутай! Натии с четвертого, а не с седьмого! И шоколадка твоя. Ты все поняла? Девочка радостно закивала и бросилась выполнять спецзадание. Следует отметить, что в корпусе напротив жили две Натии. Брюнетка – на четвертом и толстая простушка – на седьмом. Тамаз положил глаз на брюнетку. Стильная девчонка с точеной фигурой. Не стыдно будет по улице пройтись. На нее и другие ребята планы строят. Надо всех опередить. Если дело выгорит, кое-кто точно лопнет от зависти. Мелюзга через час вернулась с ответным посланием. Хотя Тамаз и не надеялся на ответ. Вид у Натии как у недотроги и взгляд немного стервозный. Вот она, женская суть. Никогда не поймешь, что у них на уме. На всякий случай уточнил: – Ты точно дала это Натии с четвертого этажа? – Точно, точно, – расплылась малявка и тут же закинула пробный шар: – Если хочешь, я и завтра письмо отнесу. «Оценила “Alpen gold”», – улыбнулся Тамаз и раскрыл письмо. Там было всего одна, но многообещающая строчка: «Мне будет приятно с тобой общаться». – Вот она, сила благословения, – просиял он. – Не зря я мамао караулил. Сработало! На другой день Тамаз купил сразу три плитки для расплаты с гонцом и отправил очередное послание, уже более обстоятельное. На этот раз ответ вылился на полстраницы. Наличие встречного интереса было налицо. Через три дня Тамаз назначил в письме свидание, предварительно закупив билеты в кино. Выгодница Саломе между перебежками раскололась, что Натия, со своей стороны, наделяла ее «Сникерсами» и тоже просила никому не говорить. – Смотри не увлекайся, – покровительственно заметил Тамаз. – Столько сладкого вредно. А сердце пело и парило. Его избранница точно воспылала к нему ответными чувствами. Иначе зачем скармливать этой мелюзге столько конфет. К назначенному часу у входа в кинотеатр Тамаз, при полном параде, выглядывал в толпе идущих милые сердцу черты. – Вот и я! – раздалось под ухом. Тамаз резко повернулся и застыл с глупой улыбкой. Перед ним стояла та самая деревенская Натия с седьмого этажа, с безвкусной соломенной копной волос. И похудеть бы ей не помешало. Пришлось взять ее под руку и вести в зал. Фильм Тамаз толком не смотрел. Он напряженно думал, как достойно выпутаться из этой ситуации. Соседка все-таки, неудобно. Злость на маленькую прохиндейку уже схлынула. Остался ребус. Натия писала такие теплые письма, что просто нельзя было выпускать такой кадр из рук. Надо развивать знакомство. После кино они зашли в кафе обменяться впечатлениями. Странное дело: за разговорами Тамаз совсем забыл, что еще недавно сравнивал Натию с примитивной неповоротливой клушей. «А она очень даже ничего», – поймал он себя на мысли уже дома, проводив Натию до подъезда. Через месяц они поженились. На свадьбе в центре внимания оказалась та самая Саломе-сладкоежка. Поймав момент, Тамаз решил выяснить давно мучивший его вопрос: – Почему ты носила мои письма не той Натии, которой я просил? – Та, на четвертом этаже, некрасивая и меня как-то поругала, а эта – копия Белоснежки и очень добрая. Тамаз внимательно посмотрел на свою невесту, такую далекую от голливудских стандартов и героев Диснея. Удивительно, какие разные ассоциации вызывает один и тот же человек. P.S. История была рассказана на юбилее свадьбы Тамаза и Натии через 15 лет после описываемых событий. Мария Сараджишвили 17 августа 2016 г. Иллюстрация: Ладо Тевдорадзе

6 ЕЖЕГОДНЫХ ЧУДЕС ПРАВОСЛАВИЯ 1. Схождение благодатного огня происходит ежегодно в Великую Субботу (канун празднования Светлого Христова Воскресения) в Иерусалимском Храме Гроба Господня. Первые 5 –10 минут он совершенно не жжёт. Неправославным священнослужителям огонь не сходит. 2. Накануне дня Введения во храм Пресвятой Богородицы в полночь с 3 на 4 декабря (по новому стилю) ненадолго распускается верба. 3. Поворот реки Иордан вспять на Крещение Господне. Как только в ходе богослужения серебряные кресты бросают с обоих берегов в воды Иордана, – появляется водоворот и течение на несколько минут меняет направление. 4. В день Преображения Господня на горе Фавор в любую погоду присутствуют облака. Это событие отсылает к Евангельским событиям. Свет Божественной преобразившейся плоти Христа на Фаворе был нестерпимо ярок для Его учеников и Господа осенило облако. 5. Ежегодно на греческом острове Кефалония в одно место сползаются все небольшие ядовитые змеи округи с чёрными крестиками на голове. Это происходит в день Успения Богородицы у чудотворной иконы Панагия Федуса. Змеи никого не трогают и собираются у этой иконы. Люди к таким "прихожанам" давно привыкли. 6. Около крупнейшего городка острова Кефалония - Аргостоли есть деревушки Трогониата и Демутцадата .Между ними находится часовня, называемая «Панагия ме та кринакья», по-русски «Богоматерь с лилиями». Так вот в этой маленькой часовне происходит такое чудо: засохшие сорванные лилии, пролежавшие как украшение киота около 4 месяцев, не имеющие корня и воды, выпускают новые молодые бутоны, распускаются и цветут. Лепестки этих лилий, которые являются символом целомудрия, раздаются верующим в этот праздник. Именно с лилиями Архангел Гавриил явился к Богоматери, благовествуя ей Волю Божью о непорочном зачатии и воплощении от Неё в мир извечного Бога и Спасителя мира.

С подиума в монастырь. Известный мужчина-модель, обладатель титулов "мистер Грузия" и "мистер Валентин", 23-летний Лаша Бордзукули принял монашество. «Мода заняла два года моей жизни, а все остальное время было посвящено поиску и следованию этому пути». Уже 12-летним школьником Лаша подумывал об уходе в монастырь. Сейчас он является настоятелем монастыря и служит в Норвегии. Когда ему задали вопрос, о том, что представляет для него вещественную ценность, он ответил, что это Библия. В ней он находит ответы на все жизненно важные вопросы. О своём решении молодой монах написал следующее: «Некоторое время назад в моей жизни всё изменилось. Я почувствовал, что в мире имеет истинную цену и что оделяет подлинным счастьем, которое может стать вечным, если идти по верному пути. Я долго скрывал, что принял решение стать монахом, сторонился от возможности оказаться в центре внимания общественности. Но мой приезд в Грузию осложнил задачу оставить всё в тайне. Да, я принял постриг в одном из греческих монастырей и решил посвятить оставшуюся жизнь Богу. Хочу поблагодарить всех, кто поддержал меня, молю Всевышнего о милости и даровании благой жизни всем, кому я вольно или невольно причинил боль своим решением. С любовью - отец Дионисий» "Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? или какой выкуп даст человек за душу свою.." Мф. 24:16 Этот человек испытал и понял всю силу этих слов.

Когда мне говорят, что тяжело жить, а я спрашиваю: «У вас крыша-то над головой есть?» — «Есть». — «А на кусочек хлеба есть?» — «Есть». — «Ноги еще ходят?» — «Ходят». — «А ты посмотри, что люди терпят». И так человек успокоится — пишет протоиерей Иоанн Миронов (на фото). Причина скорби чаще всего в нашей гордыне, в нашем самолюбии. Я не помню ни одного года, чтобы жили без горестей. Вспоминаю частенько только присловье — «горе глубже моря». Я был еще совсем маленьким, и в памяти не осталось, как начиналась кампания по раскулачиванию, как нас выгоняли из дома. Сестра мне потом рассказывала, что нас везли в товарных вагонах к Синявинским болотам, на торфоразработки — строить гидроэлектростанцию. Туда отправляли многих ссыльных, которые отказались вступать в колхозы. Привезли нас, расселили в промерзших бараках… Начался голод. Мы искали на полях сморщенную морозом редьку и собирали в лесу рябину. Так прошли 1932, 33-й, 34-й и 35-й годы. Голод унес двух моих братьев, Петра и Василия, сестру Александру. Умер на торфоразработках дядя, заработала туберкулез мама, болевшая 17 лет. Отошла ко Господу в 55… Всю жизнь мама страдала, от слез у нее даже случилось засорение слезного мешочка. Она оплакивала тяжелую жизнь, смерть детей, друзей. Только в 1936 году мы увидели хлеб, смогли вспомнить его вкус. Булку еще долго не удавалось попробовать. Конфетка — крохотный леденец — была для нас дивом, высшей наградой за хорошее поведение. И мы благодарили Господа даже за эти, кажущиеся сейчас ничтожными, радости. Мы молились, чтобы Господь дал нам хлебца насущного, и Он каждый день посылал, но понемножку. Однажды папа собрал копеечки, что удалось заработать, и поехал за хлебом в Ленинград. Купил несколько буханок, сложил их в большой заплечный мешок и отправился домой. На станции мешок распороли бритвой, растащили весь хлеб. Удержать в руках удалось только две буханочки. Но и за эту малую радость мы благодарили Господа. Настал 1937 год — и опять пришло горе. Работники НКВД стали рыскать по ночам, забирали людей. Не раз я видел, как арестовывали единственного кормильца в семье, как бросались люди под колеса «воронков»… С десятилетнего возраста мы работали наравне со взрослыми, научились ценить все, что Бог посылал. В 1941 году мы попали в оккупацию. Говорили, что немцы никогда к Ленинграду не подойдут. А 6 сентября нам было объявлено, что мы оккупированы. И здесь начались страдания, голод, дальняя дорога в Псковскую губернию, откуда наша семья была выслана. Больше месяца мы шли рядом с фронтом. Не чаяли дойти. Но Господь помог. В 16 лет при отступлении меня забрали немцы в лагерь. Но я убежал, перешел линию фронта, и поступил в армию. Есть у русского народа поговорка: «Дальше солнца не сошлют, хуже человека не сделают. Подумаешь — горе, а раздумаешь — Божья воля». Сравните мой рассказ о временах моего детства с теми временами, которые мы переживаем Сейчас… Да, нынешние времена тяжелы, но, бывало, гораздо хуже… Отец Иоанн Миронов

КАЖДУЮ МИНУТУ ВСЕ МОЖЕТ ИЗМЕНИТЬСЯ К ЛУЧШЕМУ... Забежала сегодня в магазин. В очереди передо мной женщина с дочкой. Девочке лет пять . — Мам, можно я сама выложу продукты на ленту? — спрашивает она. Очень хочет помочь. Мама нервничает, может, опаздывают куда, может, просто не выспалась. — Давай, только быстрее… — говорит она дочке рассеянно. Девочка со всей страстью начинает метать продукты из тележки на ленту. Спешит. Мама доверила такое дело! Надо оправдать ожидания!!!И вдруг… Пакет с пшеном падает на пол, и лопается. Пшено почти не высыпалось, но пакет порван. Девочка в ужасе замерла. Что она натворила! — Ну вот, — мама вздыхает. — Так и знала! Вот доверь! Ну, руки-крюки! За что не возьмешься… Надо теперь взять новый пакет пшена! Девочка беззвучно плачет. Она больше не хочет ничего перекладывать. Она неумеха. Руки-крюки. Так сказала мама. — Давайте сюда этот, там же почти не просыпалась, я вам в целлофан положу, и заберете, вы же порвали! — говорит кассир. — Мы не порвали, мы уронили. Он сам порвался. Мне нужен целый пакет пшена! — раздраженно говорит мама. Она сама переложила оставшиеся продукты на ленту. И, к неудовольствию всей очереди, ушла за новым пакетом пшена. — Дайте пакет, — прошу я кассира, беру целлофановый пакет и прошу девочку, застывшую как мумия у кассы. — Помоги собрать пшено, пожалуйста. Она садится на корточки, и мы с ней вместе собираем пшено в целлофановый пакет, пока вернувшаяся мама девочки рассчитывается за покупки. — А что теперь с этим пшеном? Которое ваша дочь рассыпала? Мама приготовилась к скандалу. — У вас тут всегда заложена в стоимость такая ситуация. Что вы мне рассказываете! Я могу вон весь алкоголь перебить, и то не обязана за него платить. А тут пшено! — А кто за него должен платить? Я? — заводится кассир. Так. Ребята, остановитесь! Ну зачем нагнетать на пустом месте? Ну вот зачем тиражировать взаимное раздражение? — Я куплю это пшено, — говорю я. — При условии, что ваша дочь поможет мне переложить продукты на ленту. Она так здорово это делает. А у меня рука болит. Мама девочки врезается в мой убедительный взгляд. И, будто опомнившись, говорит: — Да, Лидочка, помоги тете … У нее рука болит. Я, чтобы девочка не видела, показываю «Класс!» своей совершенно здоровой рукой. Лидочка будто отмирает. Начинает аккуратно перекладывать мои продукты на ленту. Старается. Поглядывает на маму. — Какая у вас помощница растет! — говорю я маме Лиды громко, чтобы девочка слышала. — Да. И не говорите!!! Она и полы у меня умеет мыть. И стирку запускать! — Ничего себе! Настоящая невеста! — подыгрывает нам дяденька, который стоит за нами. — И пельмени я тебе помогала раскатывать, — напоминает смущенная Лида. — Оооо, пельмеееени, это просто чудо, а не ребенок! Вот вырастет — отбоя от женихов не будет. Я бы сам прям сегодня женился на вашей Лиде, да женат уже двадцать четыре года. А вот если бы не жена… Все в очереди смеются. Тем временем мои продукты уже на ленте. Я быстро упаковывают их в пакеты. Мы одновременно с Лидой и ее мамой выходим из магазина. — Лида, а ты когда-нибудь была в Венеции? — спрашиваю я. — Где? — В Венеции. — Нет. Я в Крыму была. — Знаешь, я тоже пока не была. Но читала, что там есть площадь, на которой много-много голубей. И они почти ручные. Садятся людям на плечи. И на голову. И люди с ними фотографируются. Представляешь? — Здорово! — Хочешь прямо сейчас оказаться в Венеции? — Здесь? Сейчас? — удивляется Лида. — Да! — я достаю целлофановый пакет с пшеном. — Здесь и сейчас. Мы отходим от магазина на пятачок пространства, где никому никто не мешает, и я говорю: — Лида, ты очень скучно уронила пшено. Оно даже не рассыпалось. Урони так, чтобы БАМС!!! Чтобы все рассыпалось. Лида оглядывается на маму. Та уже все поняла, улыбается и кивает. Лида берет у меня пакет с пшеном. — Прямо на землю??? — Прямо на землю!!! Лида радостно плюхает пшено на пол, оно рассыпается желтым мандариновым салютом и тотчас… Почернело небо!!! Как пишут в сказках!!! С крыш, с проводов, откуда не возьмись огромное полчище голодных голубей стремительно пикирует к ногам визжащей от восторга Лиды. — Мамамама! Смотри как их много!!! Мамамама! Они едят наше пшено!!! Мамамама, мы в Венеции!!! Мы с ее мамой смеемся. — Здорово. Спасибо вам. Прям отрезвили. А то у меня сегодня плохой день… — говорит мама Лиды. — Плохой день каждую минуту может стать хорошим. Город каждую минуту может стать Венецией. — Да, я уже поняла, — смеется мама. — Он уже стал… Она прижимает к себе скачущую Лиду. — Я свою дочурку Лиду, никому не дам в обиду, — говорит она. А девочка хлопает в ладоши… Ну все, здесь я больше не нужна. Фея рассыпанного пшена, голодных голубей и счастливых девочек полетела дальше. Помните, пожалуйста: каждую минуту все может измениться к лучшему. Или подождите. Или… сами измените… Ольга Савельева

Заканчивается Литургия. Владыка Питирим (Нечаев) выходит с Чашей на амвон и начинает причащать людей. Весь храм устремляется к нему, в первых рядах образуется небольшая давка. Он подзывает к себе знакомого священника, передает ему Чашу и уходит в алтарь. ⠀ Выходит со второй Чашей и встает с левой стороны солеи. Вся очередь от центральной Чаши, особенно первые ряды, резко перемещается к нему. Он подзывает второго священника, передает ему Чашу, уходит в алтарь. ⠀ Выходит с третьей Чашей и встает с противоположной стороны солеи. Весь народ начинает передвигаться к нему. Жестом он останавливает людей, отдает Чашу третьему священнику и уходит в алтарь. ⠀ После службы он выходит на проповедь и говорит приблизительно следующее: «Сейчас я всех причастников должен поздравить с Причастием. А мне бы хотелось выгнать вас из храма бичом, также как Христос выгнал менял, ибо вы Кровь Христову были готовы променять на какого-то митрополита.» Развернулся и ушел обратно в алтарь, закрыв за собой Царские врата.

О, Господи, не дай мне заболеть, Повиснуть на руках у близких грузом, А разреши тихонечко стареть И вовремя в свою скатиться лузу. О, Господи, не дай мне в тишине, Звенящей льдом, совсем одной остаться, Не замечать весны в своем окне, Уже «не быть» почти, а лишь «казаться». О, Господи, не дай мне пережить Своих любимых. Если так случится, То помоги мне веру сохранить, И дальше жить, пусть раненой - но птицей. И на меня не возложи вины, Такой, чтоб я под ней не устояла, И не поставь передо мной стены, Чтоб путь в твой Храм не начинать сначала. И помоги гордыню усмирить, Из сердца вынуть зависти иголки, Дай сил прощать и научиться жить, Не разбивая жизнь свою в осколки. А если есть какая для меня В твоем кармане маленькая милость, То дай уйти, не споря, не браня, В свой срок, приняв все то, что совершилось… © Анна Опарина

Какая красота! 😍