«Хатуль мадан». Старая армейская байка от психолога Виктории Райхер
Когда-то русскоговорящих интервьюеров в израильских
военкоматах не было, а русские призывники уже были.
Из-за того, что они в большинстве своём плохо владели
ивритом, девочки-интервьюеры часто посылали их на проверку к так называемым
офицерам душевного здоровья (психологам или социальным работникам по
специальности), чтобы те на всякий случай проверяли, всё ли в порядке у
неразговорчивого призывника.
Офицер душевного здоровья - кцин бриют нефеш - сокращенно на
иврите называется 'кабан'.
'Кабан' обычно проводит стандартные тесты - "нарисуй
человека, нарисуй дерево, нарисуй дом".
По этим тестам можно с лёгкостью исследовать внутренний мир
будущего военнослужащего. В них ведь что хорошо - они универсальные и не
зависят от знания языка. Уж дом-то все способны нарисовать.
И вот к одному офицеру прислали очередного русского
мальчика, плохо говорящего на иврите. 'Кабан' поздоровался с ним, придвинул
лист бумаги и попросил нарисовать дерево.
Русский мальчик плохо рисовал, зато был начитанным.
Он решил скомпенсировать недостаток художественных
способностей количеством деталей.
Поэтому изобразил дуб, на дубе - цепь, а на цепи - кота.
Понятно, да?
Офицер душевного здоровья придвинул лист к себе.
На листе была изображена козявка, не очень ловко
повесившаяся на ветке. В качестве верёвки козявка использовала цепочку.
- Это что? - ласково спросил 'кабан'.
Русский мальчик напрягся и стал переводить. Кот на иврите -
"хатуль". "Учёный" - мад'ан, с русским акцентом -
"мадАн".
Мальчик не знал, что в данном случае слово "учёный"
звучало бы иначе: кот не работает в Aкадемии наук, а просто много знает - то
есть слово нужно другое.
Но другое не получилось. Мальчик почесал в затылке и
ответил:
- Хатуль мадан.
Комментарии 1