Предыдущая публикация
Кот не давал хозяевам выспаться. Они расплакались узнав причину
Металлический грохот на кухне разорвал ночную тишину. Следом раздался пронзительный кошачий вопль.
— Да что ж такое опять! — Ольга рывком села в постели, нашаривая в темноте тапочки. Электронные часы на прикроватной тумбочке беспощадно показывали 3:17. — Мурзик, зараза ты этакая, прекрати немедленно!
Виктор что-то невнятно проворчал и с головой накрылся одеялом. Впрочем, это не особо помогло – кошачьи серенады были слышны даже через пуховое одеяло. Еще пару минут он пытался делать вид, что спит, но очередной душераздирающий вопль заставил его тоже сесть.
— Может, его выпустить? — пробурчал он, протирая заспанные глаза. Вторая бессонная ночь давала о себе знать головной болью и раздражением.
— Куда выпустить? — Ольга возмущенно обернулась, стоя в дверях спальни. В полумраке ее седые волосы казались совсем белыми. — На улицу, что ли? В минус двадцать? Совсем с ума сошел? Он же домашний кот, никогда на улице не был!
— Ну хоть на балкон, — Виктор поежился, представив морозную январскую ночь за окном. — А то так с ума сойдем. Вчера не спали и сегодня.
Мурзик, словно поняв, что речь идет о нем, на секунду замолчал. А потом завыл с новой силой – протяжно, с надрывом, будто его режут. Временами он замолкал, но только для того, чтобы набрать в легкие побольше воздуха и начать по новой.
— Господи, да что с ним такое творится? — Ольга накинула старенький фланелевый халат, который берегла "для дома" уже лет десять, и вышла в коридор.
В тусклом свете ночника она увидела своего любимца. Обычно степенный и даже немного ленивый восьмилетний кот сейчас был сам на себя не похож. Шерсть взъерошена, хвост трубой, глаза горят желтым огнем. Увидев хозяйку, Мурзик метнулся к ней, начал тереться о ноги, отчаянно мурлыча — как ни в чем не бывало. Будто и не он только что поднял весь дом на уши.
— Миленький, ну что случилось? — она наклонилась погладить пушистую спину. — Может, ты заболел? Животик болит?
От прикосновения теплой руки кот на мгновение замер, прикрыв глаза от удовольствия. А потом вдруг дернулся, мяукнул требовательно и потрусил на кухню, то и дело оглядываясь – идет ли хозяйка следом.
На кухне он остановился у своей миски, понюхал почти нетронутый корм и демонстративно отвернулся. В его повадках читалось явное презрение к предложенному угощению.
— Не нравится? — вздохнула Ольга, включая свет. — Так я же твой любимый купила, между прочим! Не какой-нибудь дешевый корм.
Она открыла холодильник, гремя банками и кастрюльками. Где-то здесь должна была остаться баночка влажного корма – на случай, если Мурзик вдруг закапризничает.
— Будешь? — спросила она, открывая банку. По кухне поплыл аппетитный запах мясного паштета.
Но кот даже не повернул головы. Вместо этого он уселся посреди кухни, обернув хвост вокруг лап, и снова завыл – протяжно и жалобно, словно оплакивал кого-то.
— Все, с меня хватит! — появившийся в дверях Виктор выглядел помятым и раздраженным. Его редеющие волосы торчали во все стороны, а под глазами залегли темные круги от недосыпа. — Это уже ни в какие ворота не лезет! Завтра же везем его к ветеринару. Я сам отпрошусь с работы, не могу больше.
Солнечные лучи, пробивающиеся сквозь морозные узоры на окнах, играли бликами в чашке с остывшим чаем. Ольга рассеянно помешивала ложечкой, глядя, как за окном кружатся в воздухе редкие снежинки.
— Странно это все, — произнесла она задумчиво. — Восемь лет жил как шелковый, а тут вдруг.
Она не договорила, но Виктор и так понял, о чем она. Действительно странно. Мурзик всегда был идеальным котом – спокойным, ласковым, неприхотливым. Никогда не царапал мебель, не метил углы, как другие коты. Приучился к лотку с первого дня, как взяли его крошечным котенком из приюта. Ел только из своей миски, спал на своем лежаке.
А теперь будто подменили кота.
Сейчас Мурзик лежал на подоконнике, щурясь на зимнее солнце. Казалось, он дремлет, но Ольга заметила, как подергивается кончик его хвоста – верный признак того, что кот настороже.
Весь день он вел себя необычно. Вроде бы все как всегда – спал, ел, умывался. Но что-то было не так. Он постоянно крутился на кухне, терся о холодильник, принюхивался. Ольга даже помыла пол, думая, что может что-то пролилось. Но кот продолжал беспокойно ходить вокруг холодильника, словно пытался что-то сказать.
Вдруг он резко вскочил и снова заметался по квартире с душераздирающими криками.
— Тише ты! — прикрикнул на него Виктор, отрываясь от газеты. — Соседи уже, небось, жалобу строчат!
Кот замолк на мгновение, посмотрел на хозяина своими янтарными глазами, в которых читалась какая-то отчаянная мольба. А потом опять заголосил, еще громче прежнего.
— Ну все, звоню в ветклинику, — Ольга решительно взяла телефон. — Нельзя же так больше.
В клинике стерильная чистота и запах лекарств. Мурзик настороженно осматривался, прижав уши. В просторном холле было пусто – только за стойкой регистратуры сидела молоденькая девушка в белом халате, что-то быстро печатая на компьютере.
— И давно это у него? — молодой ветеринар в голубой медицинской маске внимательно осматривал напряженного кота. Руки в латексных перчатках осторожно ощупывали пушистое тело.
— Вторые сутки, — вздохнула Ольга, нервно теребя ремешок сумочки. — Днем вроде нормальный, а как ночь – с ума сходит. Орет, бегает, спать не дает. Может, болит что?
— А аппетит как? — доктор достал фонарик, посветил коту в глаза.
— Да вроде ест. Но как-то без энтузиазма. И любимые лакомства игнорирует.
Врач покивал, отложил фонарик и взял стетоскоп. Внимательно послушал сердце, легкие, затем пощупал живот. Мурзик терпеливо сносил все манипуляции, только недовольно дергал хвостом.
— Давайте на всякий случай сделаем анализ крови, — предложил ветеринар. — Хотя внешне никаких патологий не вижу.
Через полчаса, изучая результаты анализов, он озадаченно хмурился:
— Странно. Кот абсолютно здоров. Анализы в норме, никаких воспалений или травм не вижу. Температура нормальная, слизистые чистые.
— Но что-то же с ним не так! — воскликнула Ольга. — Здоровые коты так себя не ведут!
— Может, стресс? — предположил врач, снимая перчатки. — Не было никаких изменений в доме? Ремонт, новая мебель, гости?
Супруги переглянулись и покачали головами.
— Все как обычно, — сказал Виктор, поглаживая притихшего кота. — Живем вдвоем, гостей не принимаем – коронавирус же. Мурзик дома безвылазно сидит.
— Тогда я даже не знаю, — развел руками ветеринар. — Могу успокоительное выписать. Но я бы советовал понаблюдать – может, все-таки найдется причина такого поведения.
Третья ночь. Старые ходики в гостиной пробили три раза. За окном падал крупными хлопьями снег, укрывая город белым одеялом. В квартире было тепло, но Ольга все равно куталась в плед – последние две бессонные ночи давали о себе знать ознобом и головной болью.
— Нет, ну это уже ни в какие ворота! — Виктор сел на кровати, включив ночник. — Три часа ночи! Завтра на работу, а я второй день как зомби.
Мурзик не унимался. Он уже охрип от крика, но продолжал метаться по квартире как одержимый. Ольга вспомнила, как странно он вел себя днем – все время крутился на кухне, терся о холодильник, принюхивался.
Она даже помыла пол, думая, что может что-то пролилось. Но кот продолжал беспокойно ходить вокруг холодильника, словно пытался что-то сказать.
— Может, его правда выпустить? — неуверенно предложила она. — Хоть на балкон. Проветрится немного.
— Да что толку-то? — махнул рукой Виктор. — Вчера выпускали – еще хуже стало. Как в квартиру вернулся – так с новой силой заорал.
Он встал, поморщившись от боли в спине, и включил свет в коридоре. Кот тут же побежал на кухню.
— Да иду я, иду! — проворчал Виктор. — Показывай уже, что ты там такое нашел.
На кухне Мурзик остановился, присел и уставился в угол за холодильником. Виктор проследил за его взглядом, щурясь в полумраке.
— Оля! — позвал он вдруг изменившимся голосом. — Иди-ка сюда! Быстрее!
— Что там? — Ольга поспешно накинула халат и поспешила на кухню. — Мышь, что ли?
— Посмотри.
В углу, за холодильником, что-то шевельнулось. Маленькое, серое, дрожащее. В тусклом свете ночника блеснули испуганные глазки.
— Господи, — прошептала Ольга. — Это же котенок!
Она осторожно протянула руку. Котенок попытался отползти подальше, но сил у него явно не было. Худющий, грязный, с гноящимися глазками — он едва держался на ногах.
В этот момент в кухне появился заспанный двенадцатилетний Димка. Он замер в дверях, увидев родителей, и виновато опустил глаза.
— Это я, — тихо сказал он. — Я его принес три дня назад. Нашел возле школы, он там замерзал совсем.
— Димка! — всплеснула руками Ольга. — Почему же ты нам не сказал?
— Я боялся, что вы не разрешите его оставить, — мальчик шмыгнул носом, теребя край пижамы с супергероями. — Прятал за холодильником и приносил ему еду, когда вы не видели. Немножко молока в блюдечке оставлял, хлеба кусочек. Он все время спал. А сегодня я не смог незаметно покормить его – вы весь день дома были.
Виктор покачал головой, переводя взгляд с сына на кота и обратно:
— А Мурзик, значит, все это время знал и пытался нам рассказать. Чувствовал же запах чужого котенка, видел его. Эх мы, глухие.
— Ох уж эти детские тайны, — вздохнула Ольга, бережно держа дрожащего котенка. Малыш был таким легким, что казалось, под свалявшейся шерстью только косточки и остались.
— Я хотел рассказать, — Димка переминался с ноги на ногу, явно чувствуя себя виноватым. — Но думал, вы рассердитесь. А потом увидел, как папа на Мурзика кричит, и совсем испугался.
Мурзик, словно поняв, что его секретная миссия наконец выполнена, громко мурлыкнул и запрыгнул на стул. Он по-прежнему не сводил глаз с котенка, но теперь в его взгляде читалось явное облегчение.
— Так, — Ольга решительно поднялась, прижимая к груди притихшего малыша. — Сейчас будем спасать положение. Витя, доставай аптечку – там глазные капли должны быть. Димка, тащи свое одеяльце старое – сделаем котенку лежанку. А я пока погрею молока.
— Значит, оставим? — робко спросил Димка, просияв.
Родители переглянулись. После двух бессонных ночей оба выглядели измотанными, но в глазах появился какой-то особенный теплый блеск.
— А куда деваться? — хмыкнул Виктор, доставая с верхней полки коробку с лекарствами. — Раз уж ваш с Мурзиком заговор раскрылся. Но утром сразу к ветеринару!
Две недели спустя.
Зимнее солнце робко заглядывало в окна квартиры. На подоконнике, нежась в теплых лучах, развалился Мурзик. Рядом с ним, свернувшись клубочком, спал маленький серый котенок – уже чистый, накормленный и подлечившийся.
— Как назовем его? — спросил Димка, глядя на эту идиллическую картину. — У меня есть идея.
— Ну-ка? — Ольга оторвалась от вязания.
— Давайте Шерлоком! Потому что это был настоящий детектив.
— Шерлок, — задумчиво протянул Виктор, откладывая газету. — А что, звучит! Особенно если учесть, какое расследование нам всем пришлось провести.
Мурзик, словно соглашаясь, лениво приоткрыл один глаз и мурлыкнул. А маленький Шерлок во сне улыбался, зная, что теперь он дома. По-настоящему дома.
Прошел месяц. Шерлок, как и полагается котенку, превратил квартиру в место для бесконечных игр и приключений. Он гонял клубки, запрыгивал на шкафы, устраивал засады за углами – и все это под снисходительным присмотром Мурзика.
А Мурзик? Что ж, он вернулся к своему обычному степенному образу жизни: спал, ел, умывался и больше не устраивал ночных концертов. Только иногда, глядя на то, как Шерлок носится по квартире или спит, свернувшись клубочком на диване, в его янтарных глазах появлялось какое-то особенное выражение – смесь гордости и нежности.
Словно он говорил: "Вот видите? Я же знал, что делаю! И вы наконец-то поняли."
И он был абсолютно прав. Иногда нужно просто внимательнее прислушиваться к тем, кто рядом – даже если они не могут сказать словами. Ведь настоящая забота и любовь не нуждаются в словах. Они проявляются в поступках – пусть даже эти поступки сначала кажутся нам странными и непонятными.
(с) Котофеня /Дзен Яндекс
#рассказы
Следующая публикация
Комментарии 1