Мейсон был смесью разных пород : хаски, лабрадор и ротвейлер. У него были забавные безумно пушистые уши. Я выбрала его, потому что из всех носящихся и тявкающих щенков он был единственный который остановился, чтобы понюхать цветы.
Он всегда любил ходить со мной в походы и подбадривал меня в них, чтобы не сдаться и покорить горный хребет.
Также Мейсон был лучшим другом и компаньоном для моего старшего брата. Спустя даже много лет, когда он видел моего брата он всё равно просился к нему на руки, как будто он маленький щенок.
Все кто его знал, говорили что он был просто замечательным псом, который был лучше многих людей, которых они встречали.
Он был просто одержим уничтожением палок, он очень любил грызть их и всякий картон тоже, какой только мог найти.
За последние два года он значительно постарел. Большая часть его слуха и зрения покинули его, вместе с чувством равновесия.
Я всегда была готова к тому, что он умрет во сне или погибнет во время несчастного случая в походе.
Но больше всего я боялась что он состарится до того момента, когда он будет настолько стар и слаб, что нам придется усыпить его. Честно, я не думаю, что когда-нибудь смогла бы пойти на это. Он был слишком особенным. Это был всё тот же Мейсон, просто он постарел.
Он продолжал ходить со мной в походы, отказываясь успокаиваться. Он ходил медленнее и на гораздо меньшее расстояние, но никогда не отказывался от похода.
Этой зимой я надеялась устроить нам с ним как можно больше приключений, так как я понимала, что его время подходило к концу.
5 марта мы вместе с ним и ещё тремя соседскими молодыми собаками решили сходить в короткий поход, перед тем, как я уйду на работу.
Примерно в миле от дома, когда мы шли по нашей снежной тропе, я заметила вдалеке фигуру, следующую за нами. Я сразу поняла, что это был волк. Я не видела волков в нашей долине в течение 15 лет, обычно волки очень скрытны и прячутся от людей, особенно когда с ними есть 4 собаки. Не желая рисковать я повернула к дому, думая что мы дадим пройти волку, чтобы не беспокоиться больше о нем.
Через несколько минут молодые собаки подняли лай, я повернулась, и увидела в полутора метрах позади себя волка. Он был огромным, высота его холки доходила до моего бедра. Он выглядел напуганным и неуверенным, но больше всего голодным. Мы попали в беду. Он напал на нас и следующие 20 минут мы отбивались от него как могли. Я била его лыжными палками, пока собаки кусали его, стараясь избежать укусов его зубов. Он был слаб, но был хорошим бойцом.
Мы сражались с Мейсоном бок о бок. Волк продолжал смотреть мне в глаза, но было уже ясно, что победа была за нами. И когда волк тоже это понял, он схватил самую маленькую собачку и напал на неё. И в этот самый миг мой хрупкий старичок бросился на волка, он выглядел очень большим и грозным, таким свирепым я не видела его никогда. Он отбил щенка, но волк успел разорвать Мейсону горло. Всё произошло в долю секунды. Я никогда в жизни не кричала так громко. Каждая клеточка моего организма кричала мне, чтобы я убила волка, выдавила ему глаза, вырвала ему горло, если бы я только могла. Но если бы я попыталась это сделать, то волк убил бы и меня, со мной также были трое других собак, которых я должна была увести оттуда. Было уже слишком поздно, что либо сделать. Мейсон был мертв и волк стал его есть.
Нет комментариев