Предыдущая публикация
Мама забери меня !!!
💥
#айгульгалиакберова
Мия резко села на кровати, уставившись в темноту. Зябко поёжилась, хотя в комнате было душно: муж не включал кондиционер, опасаясь застудить её. Мия подтянула к себе колени и обняла их. Уткнулась в них лбом и несколько раз потёрлась о пододеяльник, вытирая пот.
Паша заворочался. Мия осторожно легла рядом, стараясь не разбудить мужа. То ли машинально, то ли всё же проснувшись, Павел обнял её и прижал к себе. Женщина постаралась успокоиться, начала вспоминать дыхательные практики, отвлекала себя мыслями.
Не сразу, но уснуть удалось, но сон был уже неглубоким, прерывистым, беспокойным.
— Опять снился этот сон? — спросил за завтраком муж.
— Я тебя разбудила? Извини, — кивнув на вопрос, ответила Мия.
— Всё нормально. Я быстро вырубился.
— Мне бы твою суперспособность, — грустно улыбнулась в ответ женщина.
— Ты просто не жила в общежитии. Там заснёшь при любом шуме. Я не знаю бывает ли там полная тишина... Обязательно кто-то да бродит.
— Тебе салат с собой положить?
— Нет, лучше курочки побольше.
— Хорошо, — Мия упаковала в контейнер обед для мужа.
— Я побежал. Обещай вести себя хорошо, выйти на прогулку, но долго не гулять: ветер, застудишься.
— Обещаю.
Они поцеловались на пороге, и Павел вышел из квартиры. Щёлкнул замок, загудел лифт, а потом в квартире стало тихо. Мия постояла ещё минуту, глядя на дверь, а потом вернулась в кухню, принялась убирать со стола и загружать посудомойку. Сейчас уже можно было не улыбаться.
Полтора месяца назад в их маленькой семье произошло горе. Мия шестой месяц носила под сердцем первенца, когда вдруг он перестал развиваться. Врачи разводили руками, говорили о необходимости чистки, реабилитации и дальнейшего обследования. Уверяли, что это не приговор. Замерзшая беременность на поздних сроках случается реже, но всё же случай неединичный. Она молодая, организм сильный, и шансы стать родителями велики.
Всё это слова, которые способен понять рациональный разум. Но как объяснить это ранимой душе? Как перестать ждать толчков внутри живота? Как отучить руки поглаживать живот и разговаривать с тем, кто живёт внутри. Не живёт... Жил.
Чистку пришлось проводить дважды. Мия рыдала. Павел был рядом. Горы каких-то таблеток, цель которых вылечить акушерский сепсис. Как следствие, лишний вес и ослабевший иммунитет. Всё свалилось разом, будто душевной боли было недостаточно и обязательно нужно было страдать и физически. Жизнь казалась бесконечным мучением.
Хорошо, хоть муж у неё чуткий, заботливый. Павел делал вид, что не замечает перепадов в настроении. Смешил и баловал сладостями, хотя она говорила, что без этого набрала лишние килограммы. Вытаскивал её на прогулки, отвлекал разговорами.
А несколько недель назад Мии начал сниться один и тот же сон. Маленький мальчик, с тёмными волосами и большими карими глазами тянул к ней ручки и просил:
— Мама, забери меня!
Каждый раз Мия просыпалась в слезах, долго не могла успокоиться и засыпала только приняв успокоительное. Они списали это на нервный срыв, эмоциональность и на то, что нерождённый малыш был мальчиком. Психика — сложная штука. Так просто и не узнаешь, как появляется то или иное. Решили, что придёт время, нервы успокоятся и рана заживёт. Тогда и малыш сниться перестанет.
Но иногда Мию днём клонило в сон, а она специально не ложилась: боялась, что мальчик приснится, а Паши рядом не будет. Хотя ночью она уже научилась успокаиваться сама, но всё же, когда муж рядом легче. Хотя что будет, если мальчик приснится? Это же просто сон, женщина это понимала. Но было тревожно оттого, что он повторяется вновь и вновь.
Вот и сегодня, ближе к обеду ей захотелось спать — сказывалось действие лекарства. Сперва она хотела посмотреть телевизор и подремать, но передумала: после дневного сна иногда болит голова и ночью засыпается дольше. Поэтому решила совместить прогулку и поход в магазин. Она обещала Паше прогуляться, и можно приготовить на ужин что-нибудь вкусное.
Не спеша одевшись, она вышла из квартиры. Настроения не было и ничего не радовало. Раньше она замечала бы наступающую осень, радовалась тёплому ветру и ярким краскам сентября, а сейчас Мия этого просто не видела. Шла, не глядя по сторонам, просто потому, что надо идти, потому что обещала мужу, потому что надо приготовить ужин. Надо, надо... Советуют убирать из своего лексикона слово «надо» и заменять на «хочу». Мол, «надо» — это из нужды, а «хочу» из желания. Но если ориентироваться на это выражение, то её бы уже здесь не было. Потому что желания жить не было. Так что и «надо» оказалось неплохим словом, назло всем любителям придать огромный смысл словам.
В магазине Мия долго ходила между стеллажей, выбирая продукты. Тоже привычка, выработавшаяся за последнее время: некуда спешить. Наконец, она подошла к кассе и поставила корзинку на пол, ожидая, пока продавец отпустит покупателя, стоящего перед ней. Женщина безучастно рассматривала рекламу напротив, не вникая, что там написано. Неожиданно один из плакатов с грохотом упал. Металлический каркас ударился о кафельный пол, и шум стоял такой, словно упал не один плакат, а целая полка с товаром.
Посетители встрепенулись, оживились. На соседней кассе пожилой мужчина тут же выдвинул предположение о том, что это специально не закрепили баннер. К его сожалению желающих поддержать эту версию, не нашлось.
Сотрудники супермаркета подняли плакат, и Мия вздрогнула. По спине пробежал холодок, но тело, наоборот, накрыло жаром.
С плаката на неё смотрел мальчик — темноволосы и кареглазый. А надпись ниже гласила: «Мама, забери меня!».
Не помня себя, бросив корзинку стоять на полу, она выскочила из магазина и жадно вдохнула прохладный воздух. Торопливо пошла в сторону дома, едва сдерживая слёзы. Неужели она сходит с ума? Ей теперь везде мерещится этот мальчик! Может, это от таблеток? Но насколько она знает ничего опасного среди нет, и много лекарств врач уже отменил. Мии стало так страшно, что она практически побежала.
Дома сразу пошла в ванную — контрастный душ поможет взбодриться и привести мысли в порядок. Сварила кофе, достала шоколад, купленный мужем, и щёлкнула пультом телевизора. Голова, действительно, прояснилась и уже не было панического страха. Остался только вопрос, а что приготовить на ужин? Корзинку ведь она бросила в супермаркете.
Продукты для ужина нашлись в холодильнике, просто блюдо поменялось. Мия решила ничего не говорить мужу и на следующий день снова пошла в тот же супермаркет. На этот раз она не стала заходить в торговый зал, а сперва подошла к плакату.
На неё смотрел всё темноволосый мальчик и «говорил» те же слова, что и вчера: — Мама, забери меня.
Мия поёжилась, словно от холода и снова начала изучать информацию. Это был стенд социального проекта, приуроченного к Году семьи, призывающий людей стать приёмным родителем для тех, кто лишился подобной заботы. Мия видела в городе плакаты с похожим посылом. Некоторые были направлены на усыновление детей с ОВЗ, некоторые — к волонтёрской помощи. Непонятно, насколько действенны подобные «напоминалки», но сам посыл был хорошим.
Она постояла у стенда ещё несколько минут, сфотографировала на телефон и пошла в торговый зал.
— Паш, хочешь я покажу тебе мальчика, который мне снится? — спросила она за ужином.
Муж непонимающе уставился на неё. Мия рассказала об упавшем плакате и о том, как испугалась, что сошла с ума.
— Миюша, наверное, ты и раньше где-то видела этот плакат. Возможно, в этом же супермаркете. Мы же хоть один раз в неделю, но заходим туда. Видимо, ты запомнила его подсознательно. А после всего, что случилось, подсознание вытащило это из головы...
— Да наверное, ты прав, — подумав, кивнула Мия.
Муж всегда мог найти рациональное объяснение происходящему и всегда уравновешивал её там, где эмоции зашкаливали.
— Просто ты очень переживаешь, малыш. Постоянно об этом думаешь, вот тебе и попадается на глаза всё, что связано с детьми. Надо отпустить ситуацию, мы всё равно ничего не можем исправить.
— Да, Паша, — вздохнула Мия. — Так и есть.
— Пройдёт, всё пройдёт, вот увидишь. Может, тебе на работу выйти? А то ты весь день дома, и сама себя накручиваешь ещё больше.
— Да, я тоже об этом подумала уже. Но туда же не хочу, буду искать другое место.
— Конечно! Ищи поближе к дому, чтобы не тратить столько времени на дорогу.
— Так и буду делать.
— Спасибо, малыш, — Павел встал из-за стола, поцеловал жену и отнёс тарелки к раковине. — Пойду киношку какую-нибудь поищу, жду тебя.
— Окей, я быстро.
Павел, в ожидании жены, щёлкал пультом, перепрыгивая с канала на канал. Фильмы они давно смотрели в онлайн-кинотеатре, а привычка пролистывать ТВ-каналы осталась. По какому-то местному каналу показывали «Пятый элемент» — фильм, который можно смотреть бесконечно много раз.
Вскоре к нему присоединилась Мия. Подтянула колени к груди и тоже стала смотреть, как Корбан Даллас спасает мир. Через несколько минут фильм прервался рекламой.
— Слушай, я пока чай принесу, — Мия вновь встала и вышла на кухню.
Через несколько минут вернулась с подносом с двумя дымящимися кружками и вазочкой с печеньем. Рекламный блок как раз завершался, и в самом конце вышел социальный ролик.
Быстро мелькающие кадры с детьми и голос, убеждающий в том, что каждый может стать приёмным родителем и подарить счастье себе и ребёнку. А в финале та самая фотография с плаката в супермаркете.
Мия и Павел, не сговариваясь, повернулись друг к другу.
— Может, съездим туда? — предложил Павел.
Мия просто кивнула.
Бывает так, что человек принимает какое-то решение и сам потом не может понять, как это произошло. Словно не с ним, словно в каком-то другом измерении. Да, это он кивнул. Но дальнейшее словно в тумане.
Так случилось с Мией и Павлом. Неожиданно они обнаружили себя в кабинете директора детского дома.
— Да, у нас есть детки, нуждающиеся в родительской заботе. Да что говорить? У нас здесь все дети такие! Что малыши, что те, которым скоро паспорт получать. Это ведь вовсе не зависит от возраста. Просто сложился какой-то стереотип, что малышам родители нужнее. Но вопрос спорный. А что вы, собственно, хотели узнать?
— Кто тот мальчик, что у вас везде в рекламе? Я видела плакат, а потом и по телевизору.
— О, это Костя. Знаете, так интересно, съёмки длились полдня, а по телевизору показывают только крошечную часть. Зато нас просили и так, и эдак встать, детей просили то играть, то ждали обеда, чтобы снять детей за столом. Я думала будет целый сюжет, мы очень готовились...
— Понятно. Но может быть сюжет ещё покажут в другой передаче.
— Всё возможно, нам они больше не звонили.
— А что Костя? Расскажите про него.
— Вообще, у них был свой мальчик. Симпатичненький такой, рыженький, с веснушками. Но потом кто-то из телевизионщиков увидел нашего Костю и предложили снять его. Мол, у него глаза выразительные и в них видна печаль. Сравнивали их, крутили-вертели перед камерой. А тот мальчик, он на самом деле, словно из Ералаша.
— А Костя? — Павел снова вернул директора в нужное русло.
— А Костя идеально им подошёл. Он же очень красивый мальчик. Вы знаете, у нас ведь такие детки долго не задерживаются...
— А он почему задержался?
— Костя поступил к нам девять месяцев назад. Родители погибли, при нём вообще никаких документов не было и долгое время не могли ничего найти. Потом полиции как-то удалось обнаружить следы. В общем, неблагополучная семья, и погибли при непонятных обстоятельствах. Искали родственников, но там либо полуслепая бабушка, либо заведомо неблагополучные. В общем, нормальных родственников не нашлось.
— И что, нет желающих усыновить его?
— Мы долго не вносили его в базу, буквально два месяца назад внесли. Когда уже точно стало ясно — родственники его не заберут. Тут же приехала приятная пара. Не молодые уже, ей, наверное, сорок пять. Своих детей нет, и они решились на усыновление. Он какой-то руководитель среднего звена. Оба интеллигентные, спокойные. Но как узнали, что у Кости плохая наследственность, так и передумали. У всех ведь свои критерии. И действительно, наследственность имеет значение, тем более ребёнок не грудной, что-то помнит. А вдруг его мать принимала наркотики во время беременности? Или алкоголь? В общем, они испугались. Потом было ещё две пары, но и у них что-то пошло не так. Одна пара уже была готова знакомиться с Костей, но вдруг мужу предложили очень хорошую должность в другой стране, и они уехали. Третьи как будто сами были не готовы. Собирались-собирались, а как до дела дошло, поняли, что не потянут.
Директор устало вздохнула и посмотрела на часы.
— Извините, мы вас не задержим. Просто хотелось узнать, где сейчас Костя.
— Здесь же. Полтора месяца назад, — женщина задумалась, потом решительно кивнула. — Да, полтора месяца назад он вдруг начал говорить о том, что его скоро заберёт мама. Всех детей в этом убеждал. Что вот-вот и мама за ним придёт. Мы подумали, что совсем скоро усыновят мальчика, но, когда одна пара пришла с ним знакомиться он разбушевался. Стал кричать, что это не мама. Хотя, конечно, мы детям не объявляем, что перед ним возможные приёмные родители. Но он будто бы понял и устроил истерику. Еле успокоили. Та пара ещё раз попыталась поговорить с ним, но всё повторилось. Мы пригласили Косте психолога. Сейчас она работает с ним, но реже, чем хотелось бы. У нас психолог на полставки, к сожалению.
— А какой он по характеру?
— Спокойный, рассудительный. Даже удивительно, что у него такой богатый словарный запас. У тех, кем родители не занимаются, часто задержка речевая, а здесь, наоборот, всё хорошо. Поэтому эти истерики особенно удивительны. Это ведь не только с той парой случилось. Были ещё две. И всё так же: «Это не моя мама! Уходите! Моя мама скоро меня заберёт!» Мы пока приняли решение убрать Костю из базы приёмных деток. Ну не можем же мы отдать ребёнка, если он так сопротивляется.
— Да, конечно...
— Возможно, так сказывается стресс от пережитого. И ещё мне кажется, у него был какой-то близкий человек, которому он доверял. Скорее всего, тоже ребёнок, потому что, если его спросить, почему он решил, что мама за ним придёт, он всегда отвечает: «мне Лёва сказал». А на вопрос, кто такой этот Лёва, ответ: мой друг!
Мия побледнела и схватила мужа за руку.
— Что с вами? — директор заметила резкую перемену в состоянии женщины.
— Всё хорошо, просто вдруг голова закружилась.
— Водички?
— Нет, спасибо. Уже прошло.
— Если у вас всё, то, с вашего позволения, попрощаемся. Мне ещё к совещанию готовиться...
— Да, конечно. Спасибо вам за уделённое время.
— Приходите. У нас есть очень хорошие детки. Вам надо прийти и посмотреть их дела, фотографии. Возможно, вы сердцем увидите своего. Так бывает. Не все они простые детки, чаще требуется работа с дефектологом. Но всё же деточки очень хорошие.
— Спасибо. Мы подумаем.
— Ты думаешь о том же, что и я? — спросила Мия мужа в машине.
— Ты знаешь, я вообще не знаю, что и думать...
— Но такого совпадения не может быть... Полтора месяца назад сделали операцию. И Лёва...
— Это ни о чём не говорит, Миюша. Просто всё это прозвучало неожиданно.
— А то, что он мне снился? И слова те же самые! Да ещё этот упавший плакат... И Лёва... Больше всего меня это поражает.
Они хотели назвать сына Львом. И когда он был в утробе и активно пинался Мия успокаивала его:
— Лёвушка, не буянь...
И Мия, говоря о нерожденном сыне, называла его по имени. Он её первенец, как бы там ни было. Просто почему-то так случилось, что он не родился. Она, веря в незримый мир, иногда обращался к нему:
— Лёва, ну почему же так?
А потом эти сны, упавший плакат, ролик по телевизору. Ну слишком много совпадений, чтобы быть совпадениями!
Кажется, они даже не договаривались. Просто сама собой обозначилась дата следующей встречи с директором детского дома, на которой они рассказали свою историю и почему Мия в прошлый раз так сильно побледнела. Директор слушала внимательно и предложила понаблюдать за мальчиком, когда они будут на прогулке. Из её окна хорошо видна площадка, а она попросит воспитателя подвести мальчика поближе.
Мия смотрела, как детки в ярких курточках копошатся в осенней листве. Кто-то спорит из-за качелей. Кто-то затеял догонялки. Костя что-то строил из палочек, которые подбирал с земли. Воспитатель взяла его за ручку и, махнув рукой в сторону, повела его собирать палочки ближе к окну кабинета директора.
Сердце Мии забилось сильно-сильно, к горлу подступил ком, и на глаза навернулись слёзы. Она взяла мужа за руку, посмотрела на него и поняла, что он чувствует то же самое.
— Можно нам встретиться с ним? — спросил Павел директора, чуть дрогнувшим голосом.
Женщина испытующе посмотрела на них, словно хотела сделать рентген их душ.
— Не знаю стоит ли сейчас и психолога нет посоветоваться... Но давайте поступим так: мы выйдем сейчас на улицу и пройдём мимо детей, остановимся невдалеке и поговорим. Я встану спиной к детям, а вы сможете разглядеть его поближе, услышать голос. Но прошу не смотрите слишком прямо, они всё чувствуют.
Накинув на плечи куртки, вышли из детского дома, обогнули здание и вышли к детской площадке.
Директор рассказывала об обитателях дома. Она надеялась, что эта молодая семья возьмёт кого-то из детей с меньшими шансами. За Костю она не переживала — ему бы только успокоиться, в остальном он мальчик замечательный и скорее всего надолго здесь не задержится.
А Мия и Павел ни на кого больше не смотрели, только на Костю. Они старательно поддерживали разговор с директором, кивали и даже задавали какие-то вопросы. Они отводили глаза, стараясь смотреть не напрямую, а как бы вскользь. Но так хотелось рассмотреть его поближе.
— Пойдёмте в кабинет, становится прохладно и скоро обед.
— Да-да, конечно.
Мия ещё раз посмотрела на малыша. Он стоял к ним спиной, что, с одной стороны, было хорошо — можно смотреть прямо. С другой — не видно лица.
Женщина уже почти повернулась, чтобы уйти, бросила на мальчика последний взгляд и тут случилось странное.
Мальчик вдруг упал на колени, словно его кто-то толкнул в спину. Но рядом с ним никого не было, даже воспитатель отошла к другим детям. Он просто стоял, смотрел вперёд и не делал каких-либо активных движений, а потом вдруг плюхнулся на колени. Он обернулся, и выражение лица его было возмущённым, словно он собирался напасть на обидчика. Только позади него никого не было. Мальчик растерянно смотрел на пустоту за своей спиной, и тут его взгляд упал на Мию и Павла.
Позже директор рассказывала, что ей показалось, будто между мальчиком и семейной парой пролегла дорожка, словно северное сияние. Может быть, это осеннее солнце так отразилось от редких луж и возникло секундное преломление света. А может быть, просто закружилась голова и привиделось. Но на её практике это первый случай, когда ребёнок нашёл «своих» родителей таким способом. То, что всё произошло под влиянием неведомых сил женщина не сомневалась. Ей было достаточно того, что рассказала эта пара. И того, как мальчик, который полтора месяца с рёвом убегал от любых кандидатов, вдруг сам помчался к женщине с криком:
— Мама! Ты за мной пришла!
И тогда ей показалось, что они все трое словно нырнули в гигантский пузырь света. Так и стояли там втроём обнявшись. И Костя, который хоть и был общительным, но избегал телесных контактов (об этом кандидатам она не рассказывала), с удовольствием забрался на руки Павла.
А ещё по тому, как легко прошло усыновление. Словно документы уже были готовы и лежали на столе. Но ведь нет, у этой пары не было ничего, кроме решения стать родителями малышу, которого они в первый раз видят. Но вдруг всё случилось гораздо быстрее, чем обычно в таких случаях.
Ещё много-много лет директор приводила в пример этот волшебный случай усыновления ребёнка. Она подошла тогда к ним, влекомая неведомой силой прикоснуться к чуду, и услышала обрывок фразы.
— А ведь Лёва сказал, что вы за мной придёте!
— Как он там? — прошептала Мия.
— Просил передать, что он счастлив...
https://dzen.ru/id/5dd4f89453711a3617e88ff9
Следующая публикация
Комментарии 10