Предыдущая публикация
Злой сосед.
💥
Автор: #марияскибарудных
Я всегда мечтала жить в деревне. Конечно, не в совсем глухой и заброшенной, а в нормальном поселке. К сорока годам мне, все ж, удалось уговорить мужа на переезд.
Дочь уже вышла замуж и жила отдельно, мама моя ни за что с нами ехать не согласилась, осталась в своей городской квартире, привыкла, говорит, к цивилизации.
А мы с Андреем, мужем моим любимым, продали нашу двушку в центре Ярославля и купили дом в поселке на берегу Волги.
За работу мы не переживали, я врач-кардиолог, мы сейчас везде нарасхват, а муж работает по интернету, ему все равно, где за компьютером сидеть.
Дом был замечательный, места красивые, а мы счастливые! Устроившись на новом месте, мы решили познакомиться с соседями.
С одной стороны жила приветливая старушка, чересчур приветливая. Она так сладко улыбалась, здороваясь с нами, что было даже неприятно.
— Светулечка, ты ж только к Федору не ходи, злой он человек, ох, нехороший! — это она про соседа с другой стороны нашего дома говорила, дядю Федю. Мы его еще только один раз видели, правда, какой-то нелюдимый старичок.
Но я все ж хотела познакомиться с ним поближе, ведь нам теперь жить по соседству. Поэтому я прихватила цейлонский чай в очень красивой железной баночке, мужа в спортивном костюме, и мы осторожно зашли в соседский двор. Собаки у дяди Феди не было, это я уже знала, так что мы спокойно прошли к входной двери и постучали.
Сосед открыл дверь очень быстро, я даже удивилась его подвижности, но, присмотревшись, увидела, что не так он и стар, просто борода ему годов прибавляла.
— Заходите, — просто сказал он и убежал в дом. Мы, с открытыми для «Здрасте» ртами, сначала замерли, а потом двинулись следом за ним, по ходу рассматривая его жилище.
А оно впечатляло! Здесь было очень уютно и чисто, комнаты светлые, пол застелен аккуратными половичками, а пахло свежим малиновым вареньем.
Это из-за него и убежал от нас сосед. Когда мы прошли за ним в просторную кухню, увидели, как он помешивал кипящее варенье на плите.
— Чуть не убежало! Оно такое! Шустрое! — улыбался дядя Федя.
— Меня Федор Иваныч зовут, но можно и дядя Федя, а вы наши новоселы, верно?
Мы дружно закивали головами, забыв представиться, уж очень он оказался другим, сосед наш, не таким, как мы его себе представляли. Глаза умные, молодые, голос добрый, приветливый.
— А нам сказали, что Вы злой, — глупо сказала я, и Андрей тут же ткнул меня локтем в бок.
— А, Марковна, небось? — нисколько не обиделся сосед, — для нее все злые, кто сплетен не разносит. Не обращайте внимания. Давайте лучше чай пить со свежим вареньем, я вижу, вы и чаек принесли, будем пробовать.
Дядя Федя накрыл в комнате красивой скатертью стол, я помогла ему налить чай и мы, наконец, познакомились.
Разговор завязался легкий и интересный, мы выпили уже по две кружки чая, когда я увидела на стене необычную черно-белую фотографию.
Очень красивая, но слишком худощавая женщина примерно моих лет стояла рядом с сидящей у ее ног лайкой и обе они очень внимательно, и как-то грустно, смотрели в камеру.
— Это Ваша жена? — спросила я. Дядя Федя сразу погрустнел:
— Да, это моя Василиса, у нее были яркие голубые глаза и я звал ее — Василек. А рядом наша Дана, не просто собака, а член нашей семьи, когда-то мы втроем были очень счастливы…
Сосед помолчал, посмотрел на нас и продолжил:
— Мы с Васильком познакомились в техникуме, учились на ветеринаров. Я ее увидел первый раз во дворе общежития, она держала в руках воробья со сломанным крылом и плакала.
— Я ей тогда сказал, что если она будет над каждым больным зверьком слезы лить, то врача из нее не получиться, слез не хватит.
— Взял у нее воробья и замотал его крылышко, мы потом ему вместе мошек по полдня ловили. Выздоровел ведь! И улетел.
— А Василиса моя так со мной и осталась. Под моим крылышком. Я очень ее любил, боялся потерять и никуда от себя не отпускал. Много лет. Лишь однажды она ушла одна…
— Она выросла на другом берегу Волги, зимой, если хороший лед, можно было быстро пешком добраться до ее поселка, не делая большой крюк до моста.
— У меня как-то сильно заболела спина, чистил снег, распарился, тулуп скинул, ну и прохватило. А у Василисиной матери средство очень сильное было, вот она и побежала в свой поселок через реку.
— Не хотел я отпускать, душа болела, но многие уже ходили, лед крепкий в тот год стоял, я и отпустил, только вместе с Данкой, нашей молодой лайкой. Ее год назад тому Василиса из больного щенка выходила, вылечила. Преданная и очень умная была собака, в беде не бросит. Не бросила…
— Василек моя на обратной дороге поскользнулась, да упала, ногу подвернув. Так ногу повредила, что идти не могла и никого рядом не оказалось. Данка ее сколько могла тянула, потом поняли они, что так не дойдут и отправила Василиса собаку за помощью.
— Прибежала Дана, в двери заскреблась, лает, зовет меня. Испугался я, хоть и болела спина, но побежал за ней, Василису выручать.
— Нашел я ее замерзшую и плачущую от боли. Добрались мы до дома уже к вечеру, ногу у жены вылечили, но видно сильно простыла она там, на реке, стала таять на глазах, слабеть, тогда и фотографию эту сделали, незадолго до…
Дядя Федя замолчал, вздохнул и продолжил:
— Дана очень старалась меня поддержать, хоть и сама очень тосковала по Василисе. Мы с ней часто сидели вдвоем пред этой самой фотографией, она клала мне голову на колени и вздыхала. Прямо, как человек.
— Почти двадцать лет прожили мы с ней вдвоем. Детей то нам с Василисой Бог не дал, а второй раз я уже не женился, сначала не мог принять то, что ее больше нет, потом не встретилась достойная женщина. А пять лет назад стало мне плохо, вызвал я «Скорую», да на беду электричество у нас отключили, «Скорая» приехала, а дом найти не могут, мы с Даной услышали шум машины, и она стала рваться на улицу. Я до двери еле дошел, ее выпустил и сознание потерял.
— Потом мне рассказали, что она до машины добежала, стала лаять, звать их за собой, они и нашли мой дом. Меня в больницу увезли, а Дана, видать, сильно перенервничала, и в тот же день и умерла, сердечко то уже слабенькое было. Так что я, когда из больницы вернулся, уже только ее могилку нашел, соседи похоронили, они тоже ее любили.
Мы долго молчали, дядя Федя смотрел сквозь слезы на старую фотографию, а Андрей спросил:
— Может Вам взять щенка? Все не так одиноко будет.
— Я хотел, — грустно ответил сосед, — но так и не решился.
Мы ушли, пригласив дядю Федю заходить к нам без всякого повода в любое время, нам очень понравился этот «злой» дядя.
А еще мы решили подарить ему щенка. Я уехала по делам в город, заодно нашла по объявлению породистую маленькую прехорошенькую лайку и привезла ее домой.
Со мной приехала моя мама, очень ей хотелось посмотреть, как мы устроились. Вот мы все вместе и понесли это чудо дяде Феде.
Когда он увидел щенка, сначала не поверил, что это ему, потом осторожно взял его на руки и уткнулся лицом в мягкую шерстку. Наверно, чтоб моя мама не видела его слез. Он ее стеснялся.
Потом начались удивительные вещи: дядя Федя сбрил бороду, а моя мама призналась, что не прочь пожить в сельской местности и по полдня пропадала у соседа, мол, помочь надо одинокому человеку.
Что-то нам подсказывало, что одиноким он будет уже недолго, как и моя мама. Но мы этому были только рады!
Мария Скиба
©
Следующая публикация
Комментарии 8