31
О жизни в асбестовском лагере военнопленных № 84 рассказал в своей книге Фритц Кирхмайр. На русском языке эта книга не издавалась.
(Продолжение)
Nix kulturna 1
Комиссар держал слово! Начиная с марта 1946 (по сентябрь 1947) моя бригада имела постоянное рабочее место на асбестовой мельнице - и надежные 100 %. Условия труда были весьма различны, Natschalniks (начальники) и гражданские рабочие злы, так как они не были ни в коем случае расположены на участие к нам. Чем быстрей мы входили в курс дела, тем лучше было для них, так как они находились под таким же прессом нормы, как и мы. Конечно, было различие, работали ли мы на конвейере, в системе отопления или в сортировочном отделении. О чрезмерном вредном воздействии пыли я уже сообщал. Старомодное производство выглядело внутри, как снаружи выглядит серая лепешка из муки. На стенах, перекрытиях и проходах лестниц пыль лежала толщиной в сантиметр. Никто не заботился о том, чтобы её убирали. Моя бригада очень скоро была поставлена в досадную ночную смену - и на 18 месяцев - ритм дня полностью превращался в неразбериху.
Смена продолжалась с 8 час вечера до 6 ч. утра. Я еще месяцы страдал после моего отъезда из Асбеста и возвращения домой от нарушений сна. Лучше было бригадам, которые обрабатывали асбестовую пыль и асбестовую вату, так как там цеха были существенно «приветливей» и не такие пыльные. Plennyi (пленным) никаких противопыльных масок для носа и рта не полагалось; мы не получали также ковша водянистого молока, как гражданские рабочие. Здесь не было злого намерения - этого просто имелось в наличии недостаточно, и мы должны были смириться с тем, что гражданские лица имели, все же, большие права, даже если они были приравнены к нам по норме выработки. Работа в сортировочных отделениях была самой тяжелой. Бумажный мешок с асбестовой пылью весил 50 кг, а с асбестовым волокном они были больше, но и немного легче. Скрепитель мешков постоянно вел к заторам, так как Natschalnik (начальник), который отвечал за скрепитель, уходил слишком часто за бабской юбкой и только делал вид, что находится на работе. Работа часами простаивала, так как где-нибудь ломался двигатель или повреждалась лента конвейера. Нам никогда, правда, не снижали процент выработки за простои, всегда было 100 %. Высший начальник, сердитый украинец, был человеком с добродушным и чувствительным сердцем, даже если он и подчеркивал иногда своё высокое положение. Зимой 1946/47 он гнал нас, если мы замерзали в сортировочном отделении или при уборке снега, в отопительный зал, и мы иногда там складывали в штабеля поленья или перелопачивали уголь.
Русская душа часто шла странными путями! В течение этих недель, вероятно, в мае 1946, в главном лагере собирался санитарный транспорт из бедняг, которые были безнадежно нетрудоспособны: пленники с голодными отеками, флегмонами, с ампутациями рук и ног, с меланомой, с пылью в легких и так далее; среди них, достойных сожаления, также было несколько австрийцев. Для русских они были более не пригодны! Не все те, кто оставаться в лагере, желали возвращения домой полумертвым. Не было недостатка и в завистливых голосах, прежде всего, некоторые возбуждались из-за отбора. С тех пор как я познакомился с Doktorscha ближе, я воздерживался от какой-либо критики. Она лучше знала, кого отнести к "счастливым" ("несчастным")!
Подробнее: https://asbestgid.ru/news/lager_asbest_31/2024-07-06-8063
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Нет комментариев