Предыдущая публикация
«НЕ ЖИВА ТА ДУША, ЧТО ПО ЛЕКАРЯМ ПОШЛА».
Чем болели и как лечились крестьяне царской России.
Российские власти и представители высшего общества до середины XIX века и знать не знали, чем болеет крестьянство — 90 % населения страны. Вплоть до отмены крепостного права огромная часть подданных Империи совершенно не знала медицинской помощи - крестьяне занимались самолечением или обращались к знахарям и повивальным бабкам. До отмены крепостного права крестьян не обслуживали даже в городских больницах для бедных по той причине, что заботиться об их жизни и здоровье должен был помещик. Но редкий барин строил в поместье больницу, а потому крестьяне лечились у знахарей и костоправов, а то и не лечились вовсе. И лишь в конце 1860-х годов, с приездом в российскую глубинку земских докторов, открылся весь ужас санитарно-эпидемиологической ситуации. Кроме повсеместного незнания элементарных правил гигиены и способов лечения простых болезней, доктора столкнулись с недоверием со стороны крестьян и распространёнными в их среде предрассудками.
— Что же вы не отправили мать в больницу-то? — спрашивают в одном случае дочь умершей больной.
— Да разве ж такую-то, как мать, можно в больницу отправлять? Ведь это на верную смерть… Покойница была женщина сырая да жирнящая. Ведь они, дохтура-то, сморили бы её ради жира. Мази-то свои они из человечьего жира делают. А порошки - из человечьих костей толкут и перетирают... Уж это нам доподлинно известно!
Одними из самых частых болезней в деревнях были инфекционные. Собиратель фольклора и военный врач Владимир Даль одним из первых исследовал народную медицину в крестьянской среде и сделал вывод, что смерть крестьян и их детей от инфекционных болезней составляла до 40 % от всей смертности. Да и число «неинфекционных» болезней было катастрофическим. Интереснейшие сведения собрало и «Этнографическое бюро» князя Вячеслава Тенишева, работавшее в Петербурге с 1897 по 1901 год. Их обобщил и издал врач Гавриил Попов в книге «Русская народно-бытовая медицина», которая была запрещена многие десятилетия! «Не копировать» - такая надпись красовалась на её титульном листе.
Однако сегодня благодаря этому обширному труду можно узнать, чем болел и, самое главное, какими странными, суеверными, религиозными и зачастую даже нелепыми средствами лечился русский народ на протяжении всей своей истории, вплоть до самого начала ХХ века.
⠀
Сам образ жизни крестьянина был причиной большинства болезней. К примеру, плохая одежда: вечно промокающие лапти, дырявые сапоги. Сходить босяком до колодца, даже осенью или ранней весной было обычным делом. В избе — постоянные сквозняки от открывающейся двери, а если избы топились по-чёрному, их надо было периодически ещё и проветривать — крестьяне от такой системы обогрева и вентиляции не только простывали, но и угорали.
⠀
Плюс ко всему скудное и однообразное питание — хлеб, крупы и овощи — приводило к нехватке животных белков и витаминов. Голод чаще всего приходился на весну, когда запасы продовольствия у крестьян иссякали; в это время, особенно в посты, крестьяне страдали от цинги и «куриной слепоты» (ухудшения зрения из-за нехватки витаминов).
⠀
То же самое и с гигиеной - можно сказать, что в крестьянском быту её не было почти никакой. Колодцы часто соседствовали со скотными дворами и уборными. В пруду или речке рядом с деревней одновременно набирали питьевую воду, мыли посуду, стирали бельё, купались сами, поили и мыли лошадей...
⠀
Люди ходили в одной и той же одежде неделями, стирали нечасто, к тому же одежда не отстирывалась по причине отсутствия мыла, которое было тогда очень дорогим. Одну и ту же одежду могли носить несколько членов семьи. Утирались одним на всех полотенцем, ели ложками из одной кастрюли, посуду мыли при крайней необходимости. Пол в избе мыли, как правило, 3-4 раза в год - перед большими церковными праздниками.
⠀
Сами крестьяне мылись почаще, но тоже без мыла — в лучшем случае щелоком (настоем золы). Неудивительно, что одной из самых распространённых болезней в деревнях была чесотка.
⠀
На всю зиму в одной единственной тёплой комнате скучивались до десяти, а то и больше членов семьи, впуская в избу на холодное время животных и птицу. Обычным делом было и наличие в избе жужжащих и ползающих насекомых.
Больше всего от такой антисанитарии и невежества родителей страдали маленькие дети. «Новорождённого ребёнка обыкновенно сейчас же несут в баню, слабого окуривают, парят в горячем духу, правят, трясут головой вниз, натирают тело солью, поят ромашкой, квасом, соками моркови и т.п. - говорилось в докладе Общества детских врачей 1901 года. - Часто ребёнок первое время живёт с роженицей в бане, подвергаясь здесь всем колебаниям температуры. ... После всех этих «передряг», очевидно, русскому новорождённому вовсе нелегко начать полным здоровьем свою юную жизнь».
⠀
Младенцев чуть ли не раньше чем к молоку матери, начинали приучать к взрослой пище — жёваному хлебу. Как говорили: «чтобы «желудок обтерпелся» и «грызью не страдал». Считалось, что от хлеба ребёнок быстрее окрепнет. Известный русский педиатр Е.Покровский писал: «Тотчас после рождения почти всюду, во всём коренном русском населении, даётся новорождённому соска, т.е. тряпка с завёрнутым в ней жёваным хлебом. ... Мочат иногда соску в молоке, постном масле, сахарной и медовой воде. В Пермской губернии местами обычай вместе с соской с первых же дней давать детям сусло, брагу и квас, что особенно развито в семьях, не имеющих коров. При этом всюду нянька перед кормлением смачивает соску своей слюной».
⠀
Как известно, уже на 3-4 день необходимость заставляла роженицу вставать и приниматься за работу. Отправляясь в поле, мать нередко оставляла новорождённого дома на попечение няньки - ребёнка лет 8–10...
Врачи, представившие в 1901 году доклад по результатам наблюдений бытовых условий жизни крестьян, ещё долго пребывали в ужасе от увиденной картины этого самого быта. А в особенности - от тех условий, в которых содержались новорождённые дети. Вот что они наблюдали: «Ребёнок в течение иногда целого дня лежит в замоченных и замаранных пелёнках и свивальниках. ... Можно себе представить, в каком ужасном положении находятся спелёнутые дети, завёрнутые в пропитанные мочой и калом пелёнки, и это к тому же в летнюю жаркую пору. От такого компресса и от жары кожа сопревает, получаются язвы, нередко наполняющиеся червями. Также нетрудно дополнить всю эту картину той массой комаров и мух, которые особенно охотно привлекаются вонючей атмосферой около ребёнка. Кроме того, в люльке ребёнка и
даже в его рожке разводятся черви, которые являются для ребёнка одними из самых опасных тварей. ... Иногда и пути входа воздуха непроходимы, и часто ноздри закупориваются мухами и личинками их...».
⠀
Неудивительно, что большая часть крестьянских детей умирала в возрасте до одного года, причём в некоторых местностях России эта смертность доходила до таких цифр: из 1000 родившихся детей до года доживали менее половины. «Если мы добавим к этому смертность детей более старших, - говорилось в докладе российских медиков, - то увидим, что из 1000 родившихся доживёт до 15 лет весьма небольшое число детей, и это число во многих местах России не превышает 1/4 родившихся».
⠀
Самой распространенной причиной смертности детей в крестьянских семьях были инфекционные заболевания. Умер «от поносу» - так и записывали в книгах учёта. А ещё: от дифтерита, коклюша, скарлатины, оспы...
⠀
Что же касается взрослого населения, то наряду с инфекционными болезнями часто встречались чахотка, лихорадка, водянка, нередко - сифилис. Тогда как от «натуральной смерти» или «от старости» умирало не более 10 % населения.
⠀
Основоположник отечественной санитарной статистики Пётр Куракин, проанализировав материалы переписи населения 1897 года и данные об умерших, посчитал, что средняя продолжительность жизни крестьян средней полосы России была немногим более 31 года (для женщин) и 29 лет (для мужчин). На территории Украины и Белоруссии эти цифры были чуть выше – 36-37 лет.
⠀
Нередки были в то время и эпидемии, выкашивающие целые деревни. «Это была ужасная эпидемия дифтерита, выморившая во многих семьях в Животинном и Моховатке всех детей поголовно, - писал земский и общественный деятель А.Шингарев в 1893 году. - Этот же год был годом наивысшего развития в обоих селениях брюшного тифа и дизентерии. Смертность от дифтерита особенно была высока в избах с плохими в санитарном отношении земляными полами. Если присоединить к эпидемическим болезням и острые детские летние поносы, - продолжает Шингарев, - то по метрическим данным оказывается, что смертность от заразных болезней в иные годы составляет 70 и даже 80% обшей смертности населения».
⠀
Многие исследователи склонялись к тому, что одним из факторов сложившейся ситуации было как раз-таки отсутствие медицины и элементарных знаний о болезнях и даже о строении человеческого организма. Все недуги и хвори объяснялись у крестьян узким набором причин: дурной или застоявшейся кровью, ветром или туманом, порчей или сглазом... Зубной кариес «порождали» невидимые глазу червяки, лихорадку — выпитые с водой лягушачьи яйца. Боли в животе, рвоты и поносы считались признаком того, что человек «надсадил пуп». Ну и, конечно, признавались мистические причины заболеваний: козни нечистой силы, а то и наведённая порча.
Некоторые болезни, например, сыпь и даже коросту на теле лечить и вовсе воспрещалось, чтобы не «загнать» их внутрь. Дескать, через сыпь хворь выходит, а если с нею бороться, она может не выйти, а «затаиться» внутри.
⠀
Методы лечения порой были не менее экзотичными, чем диагнозы. За неимением лекарств в дело шли травы, насекомые, животные и подручные материалы. Почти все болезни старались лечить баней, молитвами и чесноком («от духа чеснокового всяк гад бегает»). Особый врачебный эффект приписывали четверговой соли (смешанной с ржаным мякишем и перекаленной в печи в Чистый четверг Страстной недели).
⠀
Немало конкретных способов лечения собрал Михаил Забылин, большой знаток обычаев и обрядов русского народа. Так, от кашля пили яичную воду с сахаром, при болях в горле - ко рту больного подносили большую жабу, от почечуя (геморроя) применялась дымная сидячая ванна из того же чеснока.
Сырую землю, верили крестьяне, надо приложить к месту укуса змеи (только цвет земли должен непременно быть такой же, какого цвета была змея). Землёй из свинарника следовало натереть рубашку заболевшего оспой. Натирание землёй нарывов также считалось целебным; а могильную землю использовали против горячки.
Раны крестьяне чем только не присыпали — и табаком нюхательным, и сахаром толчёным, смазывали салом или мёдом. Ожоги мазали чем попало: чернилами, мёдом, луковым соком, квасом... Так же всё подряд — от земли до водки — применяли как средство от зубной боли. А эпилепсию лечили так: как только случался приступ, вокруг несчастного чертили круг и били его чертополохом; или «прогоняли» эпилепсию испугом и опрыскиванием холодной водой. «Напугом» помогали и женщинам при тяжёлых родах, и больным лихорадкой, и жертвам порчи.
⠀
«Помню, как мы все, дети, а нас было 8 человек, заболели чесоткой, - писал военфельдшер П.Гончаренко в своих воспоминаниях, - она осложнилась пиодермией, по всему телу появились язвы, и после купанья стали втирать нам лекарство – куриный помёт с дёгтем. В это время мы подняли крик, как ягнята, ибо лекарство причиняло боль... Уж будучи взрослым долго я страдал малярией (лихорадкой), которую лечили испугом. Брали спящего больного и бросали в воду, если это было летом, а зимой спящего обливали холодной водой. И после такого метода лечения я полгода во сне кричал, все казалось, тянут меня с большой кручи в воду. А лихорадка не перестала бить.
Делали полынный отвар, который пили целыми стаканами, отравляя организм и вызывая неукротимую рвоту, с той целью, чтобы вырвать «гнездо», которое лихорадка свила в желудке.
Это мученье продолжалось до тех пор, пока в это дело не вмешался мой дядя, он советовал обратиться в Рудню в аптеку за хиной. Только после этого в течение 2-3 дней малярия куда-то исчезла со всем своим «гнездом»».
⠀
Ситуация стала меняться, хотя и очень медленными темпами, с появлением в сёлах и деревнях земских докторов. В первые годы становления земской медицины врачей катастрофически не хватало - бывало, что один участковый врач обслуживал до 95 000 человек, живших в округе на 10–40 верст. Да и условия труда и быта земских докторов были суровыми. Часто в одной и той же избе врачу приходилось и жить, и осматривать больных. А ещё делать операции, принимать роды, спасать от дифтерии и кори умирающих детей. Приходилось ездить в непогоду, по бездорожью, ночами на вызовы.
Однако одной из самых трудных для земских врачей оказалась задача победить страх крестьян перед больницей. В глухих деревнях жители упорно верили, что в лечебницах пациентов «нарочно морят до смерти». Русский медик и этнограф Гавриил Попов в книге «Русская народно-бытовая медицина» привёл примеры диких суеверий, широко распространённых в деревнях ещё в начале ХХ века:
«Ложиться в больницы не следует, потому что лекарства их составляются из человеческого жира и, для добывания его, попавших в больницу доктора нарочно морят. Иногда являются чуть ли даже не свидетели, представляющие неопровержимые и совершенно убедительные доказательства этого».
⠀
В фольклоре, поговорках и заговорах того времени ярко отразилось недоверчивое отношение крестьян к медицинской науке: «не жива та душа, что по лекарям пошла», «добрая аптека убавит века». Поэтому земским врачам помимо лечения приходилось заниматься просвещением деревенских жителей, борьбой с антисанитарией, профилактикой болезней. Но вместо благодарности суеверные крестьяне часто отвечали яростным сопротивлением. Например, в деревнях, особенно старообрядческих, массово отказывались от вакцинации против оспы. Прививки считались «печатью антихриста». Народ верил, что от них могут вырасти рога и копыта — так как вакцинация делалась коровьей оспой.
«Иногда мужики сомневаются в пользе лекарства, представляя его действие самым примитивным образом, - пишет доктор Гавриил Попов в своей книге. - Доктор даёт пить лекарство от головной боли — мужик не понимает: «Ну, зачем он пить дал, когда голова болит? Надо что-нибудь к голове, а это в животе останется». При головной боли врач велит горчичники приставить к ногам — мужик опять недоумевает: «Голова болит, а он к ногам велит становить, какой же тут будет толк?». Наблюдаются десятки случаев, когда больные, получив от врача лекарство на неделю, выпивают его в два-три приёма или сразу, в надежде, что, таким образом, они скорее “проймут хворь”».
Множество подобных случаев описано в «Записках юного врача» Михаила Булгакова. Он трудился земским врачом в деревне Никольское Смоленской губернии уже в начале XX столетия. В аттестации, выданной доктору Булгакову местным земством, написано, что за год он принял 15361 больного. Если врач трудился без выходных, выходит более 40 человек в день. Сам Булгаков вспоминал, что порой приходилось оказывать помощь сотне человек в сутки. Такому «аншлагу» он был обязан случаем, произошедшим с трёхлетней девочкой, которой пришлось провести трахеотомию. После этого в деревне начали говорить, что земский врач установил ей стальное горло вместо настоящего, да так и оставил. Народ специально съезжался посмотреть на диковинного ребёнка, а затем бежал за помощью к талантливому медику. В годы, когда Михаил Булгаков посвятил себя медицине, число земских врачей в России возросло до трёх с лишним тысяч. Несмотря на подозрительное отношение к ним, доктора постепенно добились расположения крестьян и нашли с ними общий язык. Помогали им в этом не только коллеги, но и земские учителя. Вместе они разъясняли местным жителям необходимость соблюдать гигиену, избегать народных методов лечения и принимать лекарства согласно рецепту.
Следующая публикация
Комментарии 7
Российские власти и представители высшего общества до середины XIX века и знать не знали, чем болеет крестьянство — 90 % населения страны. Вплоть до отмены крепостного права огромная часть подданных Империи совершенно не знала медицинской помощи - крестьяне занимались самолечением или обращались к знахарям и повивальным бабкам. До отмены крепостного права крестьян не обслуживали даже в городских больницах для бедных по той причине, что заботиться об их жизни и здоровье должен был помещик. Но редкий барин строил в поместье больницу, а потому крестьяне лечились у знахарей и костоправов, а то и не лечились вовсе. И лишь в конце 1860-х годов, с приездом в российскую глубинку земских докторов, открылся весь ужас санитарно-эпидемиологической ситуации. Кроме повсеместного незнания элементарных правил гигиены и способов лечения простых болезней, доктора столкнулись с недоверием со стороны крестьян и ра...Ещё«НЕ ЖИВА ТА ДУША, ЧТО ПО ЛЕКАРЯМ ПОШЛА». Чем болели и как лечились крестьяне царской России.
Российские власти и представители высшего общества до середины XIX века и знать не знали, чем болеет крестьянство — 90 % населения страны. Вплоть до отмены крепостного права огромная часть подданных Империи совершенно не знала медицинской помощи - крестьяне занимались самолечением или обращались к знахарям и повивальным бабкам. До отмены крепостного права крестьян не обслуживали даже в городских больницах для бедных по той причине, что заботиться об их жизни и здоровье должен был помещик. Но редкий барин строил в поместье больницу, а потому крестьяне лечились у знахарей и костоправов, а то и не лечились вовсе. И лишь в конце 1860-х годов, с приездом в российскую глубинку земских докторов, открылся весь ужас санитарно-эпидемиологической ситуации. Кроме повсеместного незнания элементарных правил гигиены и способов лечения простых болезней, доктора столкнулись с недоверием со стороны крестьян и распространёнными в их среде предрассудками.
— Что же вы не отправили мать в больницу-то? — спрашивают в одном случае дочь умершей больной.
— Да разве ж такую-то, как мать, можно в больницу отправлять? Ведь это на верную смерть… Покойница была женщина сырая да жирнящая. Ведь они, дохтура-то, сморили бы её ради жира. Мази-то свои они из человечьего жира делают. А порошки - из человечьих костей толкут и перетирают... Уж это нам доподлинно известно!
Одними из самых частых болезней в деревнях были инфекционные. Собиратель фольклора и военный врач Владимир Даль одним из первых исследовал народную медицину в крестьянской среде и сделал вывод, что смерть крестьян и их детей от инфекционных болезней составляла до 40 % от всей смертности. Да и число «неинфекционных» болезней было катастрофическим. Интереснейшие сведения собрало и «Этнографическое бюро» князя Вячеслава Тенишева, работавшее в Петербурге с 1897 по 1901 год. Их обобщил и издал врач Гавриил Попов в книге «Русская народно-бытовая медицина», которая была запрещена многие десятилетия! «Не копировать» - такая надпись красовалась на её титульном листе.
⠀
Сам образ жизни крестьянина был причиной большинства болезней. К примеру, плохая одежда: вечно промокающие лапти, дырявые сапоги. Сходить босяком до колодца, даже осенью или ранней весной было обычным делом. В избе — постоянные сквозняки от открывающейся двери, а если избы топились по-чёрному, их надо было периодически ещё и проветривать — крестьяне от такой системы обогрева и вентиляции не только простывали, но и угорали.
⠀
Плюс ко всему скудное и однообразное питание — хлеб, крупы и овощи — приводило к нехватке животных белков и витаминов. Голод чаще всего приходился на весну, когда запасы продовольствия у крестьян иссякали; в это время, особенно в посты, крестьяне страдали от цинги и «куриной слепоты» (ухудшения зрения из-за нех...ЕщёОднако сегодня благодаря этому обширному труду можно узнать, чем болел и, самое главное, какими странными, суеверными, религиозными и зачастую даже нелепыми средствами лечился русский народ на протяжении всей своей истории, вплоть до самого начала ХХ века.
⠀
Сам образ жизни крестьянина был причиной большинства болезней. К примеру, плохая одежда: вечно промокающие лапти, дырявые сапоги. Сходить босяком до колодца, даже осенью или ранней весной было обычным делом. В избе — постоянные сквозняки от открывающейся двери, а если избы топились по-чёрному, их надо было периодически ещё и проветривать — крестьяне от такой системы обогрева и вентиляции не только простывали, но и угорали.
⠀
Плюс ко всему скудное и однообразное питание — хлеб, крупы и овощи — приводило к нехватке животных белков и витаминов. Голод чаще всего приходился на весну, когда запасы продовольствия у крестьян иссякали; в это время, особенно в посты, крестьяне страдали от цинги и «куриной слепоты» (ухудшения зрения из-за нехватки витаминов).
⠀
То же самое и с гигиеной - можно сказать, что в крестьянском быту её не было почти никакой. Колодцы часто соседствовали со скотными дворами и уборными. В пруду или речке рядом с деревней одновременно набирали питьевую воду, мыли посуду, стирали бельё, купались сами, поили и мыли лошадей...
⠀
Люди ходили в одной и той же одежде неделями, стирали нечасто, к тому же одежда не отстирывалась по причине отсутствия мыла, которое было тогда очень дорогим. Одну и ту же одежду могли носить несколько членов семьи. Утирались одним на всех полотенцем, ели ложками из одной кастрюли, посуду мыли при крайней необходимости. Пол в избе мыли, как правило, 3-4 раза в год - перед большими церковными праздниками.
⠀
Сами крестьяне мылись почаще, но тоже без мыла — в лучшем случае щелоком (настоем золы). Неудивительно, что одной из самых распространённых болезней в деревнях была чесотка.
Раны крестьяне чем только не присыпали — и табаком нюхательным, и сахаром толчёным, смазывали салом или мёдом. Ожоги мазали чем попало: чернилами, мёдом, луковым соком, квасом... Так же всё подряд — от земли до водки — применяли как средство от зубной боли. А эпилепсию лечили так: как только случался приступ, вокруг несчастного чертили круг и били его чертополохом; или «прогоняли» эпилепсию испугом и опрыскиванием холодной водой. «Напугом» помогали и женщинам при тяжёлых родах, и больным лихорадкой, и жертвам порчи.
⠀
«Помню, как мы все, дети, а нас было 8 человек, заболели чесоткой, - писал военфельдшер П.Гончаренко в своих воспоминаниях, - она осложнилась пиодермией, по всему телу п...ЕщёСырую землю, верили крестьяне, надо приложить к месту укуса змеи (только цвет земли должен непременно быть такой же, какого цвета была змея). Землёй из свинарника следовало натереть рубашку заболевшего оспой. Натирание землёй нарывов также считалось целебным; а могильную землю использовали против горячки.
Раны крестьяне чем только не присыпали — и табаком нюхательным, и сахаром толчёным, смазывали салом или мёдом. Ожоги мазали чем попало: чернилами, мёдом, луковым соком, квасом... Так же всё подряд — от земли до водки — применяли как средство от зубной боли. А эпилепсию лечили так: как только случался приступ, вокруг несчастного чертили круг и били его чертополохом; или «прогоняли» эпилепсию испугом и опрыскиванием холодной водой. «Напугом» помогали и женщинам при тяжёлых родах, и больным лихорадкой, и жертвам порчи.
⠀
«Помню, как мы все, дети, а нас было 8 человек, заболели чесоткой, - писал военфельдшер П.Гончаренко в своих воспоминаниях, - она осложнилась пиодермией, по всему телу появились язвы, и после купанья стали втирать нам лекарство – куриный помёт с дёгтем. В это время мы подняли крик, как ягнята, ибо лекарство причиняло боль... Уж будучи взрослым долго я страдал малярией (лихорадкой), которую лечили испугом. Брали спящего больного и бросали в воду, если это было летом, а зимой спящего обливали холодной водой. И после такого метода лечения я полгода во сне кричал, все казалось, тянут меня с большой кручи в воду. А лихорадка не перестала бить.
Делали полынный отвар, который пили целыми стаканами, отравляя организм и вызывая неукротимую рвоту, с той целью, чтобы вырвать «гнездо», которое лихорадка свила в желудке.
Это мученье продолжалось до тех пор, пока в это дело не вмешался мой дядя, он советовал обратиться в Рудню в аптеку за хиной. Только после этого в течение 2-3 дней малярия куда-то исчезла со всем своим «гнездом»».
⠀
Ситуация стала меняться, хотя и очень медленными темпами, с появлением в сёлах и деревнях земских докторов. В первые годы становления земской медицины врачей катастрофически не хватало - бывало, что один участковый врач обслуживал до 95 000 человек, живших в округе на 10–40 верст.
даже в его рожке разводятся черви, которые являются для ребёнка одними из самых опасных тварей. ... Иногда и пути входа воздуха непроходимы, и часто ноздри закупориваются мухами и личинками их...».
⠀
Неудивительно, что большая часть крестьянских детей умирала в возрасте до одного года, причём в некоторых местностях России эта смертность доходила до таких цифр: из 1000 родившихся детей до года доживали менее половины. «Если мы добавим к этому смертность детей более старших, - говорилось в докладе российских медиков, - то увидим, что из 1000 родившихся доживёт до 15 лет...ЕщёМожно себе представить, в каком ужасном положении находятся спелёнутые дети, завёрнутые в пропитанные мочой и калом пелёнки, и это к тому же в летнюю жаркую пору. От такого компресса и от жары кожа сопревает, получаются язвы, нередко наполняющиеся червями. Также нетрудно дополнить всю эту картину той массой комаров и мух, которые особенно охотно привлекаются вонючей атмосферой около ребёнка. Кроме того, в люльке ребёнка и
даже в его рожке разводятся черви, которые являются для ребёнка одними из самых опасных тварей. ... Иногда и пути входа воздуха непроходимы, и часто ноздри закупориваются мухами и личинками их...».
⠀
Неудивительно, что большая часть крестьянских детей умирала в возрасте до одного года, причём в некоторых местностях России эта смертность доходила до таких цифр: из 1000 родившихся детей до года доживали менее половины. «Если мы добавим к этому смертность детей более старших, - говорилось в докладе российских медиков, - то увидим, что из 1000 родившихся доживёт до 15 лет весьма небольшое число детей, и это число во многих местах России не превышает 1/4 родившихся».
⠀
Самой распространенной причиной смертности детей в крестьянских семьях были инфекционные заболевания. Умер «от поносу» - так и записывали в книгах учёта. А ещё: от дифтерита, коклюша, скарлатины, оспы...
⠀
Что же касается взрослого населения, то наряду с инфекционными болезнями часто встречались чахотка, лихорадка, водянка, нередко - сифилис. Тогда как от «натуральной смерти» или «от старости» умирало не более 10 % населения.
⠀
Основоположник отечественной санитарной статистики Пётр Куракин, проанализировав материалы переписи населения 1897 года и данные об умерших, посчитал, что средняя продолжительность жизни крестьян средней полосы России была немногим более 31 года (для женщин) и 29 лет (для мужчин). На территории Украины и Белоруссии эти цифры были чуть выше – 36-37 лет.
⠀
Многие исследователи склонялись к тому, что одним из факторов сложившейся ситуации было как раз-таки отсутствие медицины и элементарных знаний о болезнях и даже о строении человеческого организма. Все недуги и хвори объяснялись у крестьян узким набором причин: дурной или застоявшейся кровью, ветром или туманом, порчей или с...ЕщёНередки были в то время и эпидемии, выкашивающие целые деревни. «Это была ужасная эпидемия дифтерита, выморившая во многих семьях в Животинном и Моховатке всех детей поголовно, - писал земский и общественный деятель А.Шингарев в 1893 году. - Этот же год был годом наивысшего развития в обоих селениях брюшного тифа и дизентерии. Смертность от дифтерита особенно была высока в избах с плохими в санитарном отношении земляными полами. Если присоединить к эпидемическим болезням и острые детские летние поносы, - продолжает Шингарев, - то по метрическим данным оказывается, что смертность от заразных болезней в иные годы составляет 70 и даже 80% обшей смертности населения».
⠀
Многие исследователи склонялись к тому, что одним из факторов сложившейся ситуации было как раз-таки отсутствие медицины и элементарных знаний о болезнях и даже о строении человеческого организма. Все недуги и хвори объяснялись у крестьян узким набором причин: дурной или застоявшейся кровью, ветром или туманом, порчей или сглазом... Зубной кариес «порождали» невидимые глазу червяки, лихорадку — выпитые с водой лягушачьи яйца. Боли в животе, рвоты и поносы считались признаком того, что человек «надсадил пуп». Ну и, конечно, признавались мистические причины заболеваний: козни нечистой силы, а то и наведённая порча.
Некоторые болезни, например, сыпь и даже коросту на теле лечить и вовсе воспрещалось, чтобы не «загнать» их внутрь. Дескать, через сыпь хворь выходит, а если с нею бороться, она может не выйти, а «затаиться» внутри.
⠀
Методы лечения порой были не менее экзотичными, чем диагнозы. За неимением лекарств в дело шли травы, насекомые, животные и подручные материалы. Почти все болезни старались лечить баней, молитвами и чесноком («от духа чеснокового всяк гад бегает»). Особый врачебный эффект приписывали четверговой соли (смешанной с ржаным мякишем и перекаленной в печи в Чистый четверг Страстной недели).
⠀
Немало конкретных способов лечения собрал Михаил Забылин, большой знаток обычаев и обрядов русского народа. Так, от кашля пили яичную воду с сахаром, при болях в горле - ко рту больного подносили большую жабу, от почечуя (геморроя) применялась дымная сидячая ванна из того же чеснока.
Однако одной из самых трудных для земских врачей оказалась задача победить страх крестьян перед больницей. В глухих деревнях жители упорно верили, что в лечебницах пациентов «нарочно морят до смерти». Русский медик и этнограф Гавриил Попов в книге «Русская народно-бытовая медицина» привёл примеры диких суеверий, широко распространённых в деревнях ещё в начале ХХ века:
«Ложиться в больницы не следует, потому что лекарства их составляются из человеческого жира и, для добывания его, попавших в больницу доктора нарочно морят. Иногда являются чуть ли даже не свидетели, представляющие неопровержимые и совершенно убедительные доказательства этого».
⠀
В фольклоре, поговорках и заговорах того времени ярко отразилось н...ЕщёДа и условия труда и быта земских докторов были суровыми. Часто в одной и той же избе врачу приходилось и жить, и осматривать больных. А ещё делать операции, принимать роды, спасать от дифтерии и кори умирающих детей. Приходилось ездить в непогоду, по бездорожью, ночами на вызовы.
Однако одной из самых трудных для земских врачей оказалась задача победить страх крестьян перед больницей. В глухих деревнях жители упорно верили, что в лечебницах пациентов «нарочно морят до смерти». Русский медик и этнограф Гавриил Попов в книге «Русская народно-бытовая медицина» привёл примеры диких суеверий, широко распространённых в деревнях ещё в начале ХХ века:
«Ложиться в больницы не следует, потому что лекарства их составляются из человеческого жира и, для добывания его, попавших в больницу доктора нарочно морят. Иногда являются чуть ли даже не свидетели, представляющие неопровержимые и совершенно убедительные доказательства этого».
⠀
В фольклоре, поговорках и заговорах того времени ярко отразилось недоверчивое отношение крестьян к медицинской науке: «не жива та душа, что по лекарям пошла», «добрая аптека убавит века». Поэтому земским врачам помимо лечения приходилось заниматься просвещением деревенских жителей, борьбой с антисанитарией, профилактикой болезней. Но вместо благодарности суеверные крестьяне часто отвечали яростным сопротивлением. Например, в деревнях, особенно старообрядческих, массово отказывались от вакцинации против оспы. Прививки считались «печатью антихриста». Народ верил, что от них могут вырасти рога и копыта — так как вакцинация делалась коровьей оспой.
«Иногда мужики сомневаются в пользе лекарства, представляя его действие самым примитивным образом, - пишет доктор Гавриил Попов в своей книге. - Доктор даёт пить лекарство от головной боли — мужик не понимает: «Ну, зачем он пить дал, когда голова болит? Надо что-нибудь к голове, а это в животе останется». При головной боли врач велит горчичники приставить к ногам — мужик опять недоумевает: «Голова болит, а он к ногам велит становить, какой же тут будет толк?». Наблюдаются десятки случаев, когда больные, получив от врача лекарство на неделю, выпивают его в два-три приёма или сразу, в надежде, что, таким образом, они скорее “проймут хворь”».