Предыдущая публикация
Мама требует встречи с твоими родственниками (рассказ). Михаил Лекс 
— Слушай, Василий, — тревожным голосом произнесла Лариса, — не знаю даже, как и сказать. — Говори, как есть, — радостно ответил Василий. — Говори правду.
— В общем, — вздохнув, сказала Лариса, — мама требует встречи с твоими родственниками. И папа тоже.
Василий ненадолго задумался.
— Серьёзно? — спросил он. — И папа тоже?
Лариса растерянно пожала плечами и повертела головой.
— И с тобой хотят наконец-то познакомиться, — жалобно произнесла она. — А то получается, что я за тебя замуж выхожу, а они ведь тебя ещё даже и не видели.
— Как не видели? Ты же им посылала наши фотографии.
— Ну разве что на фотографиях. А им хочется с тобой лично познакомиться. И с родителями твоими тоже.
Василий задумался.
— Даже не знаю, что тебе и ответить, любимая. Дело в том, что... Нет, за себя-то я спокоен. У меня всё, тьфу-тьфу-тьфу, с биографией в порядке. Я честный рабочий, и мне скрывать нечего. А вот родители мои...
— А с ними что не так?
— Да с ними всё не так.
— Всё?
— Всё, любимая, всё. И я серьёзно опасаюсь, что, познакомившись с моими родителями, твои родители не захотят, чтобы я стал твоим мужем. Может, не надо им знакомиться?
— Неужели всё так плохо? — испуганно спросила Лариса.
— Если честно, — уверенно ответил Василий, — то... Учитывая социальное положение вашей семьи и моих родителей... Хуже некуда.
— Даже так...
— Надеюсь, ты меня за это не разлюбишь?
— Да нет, что ты. Не разлюблю, конечно. Но что делать с моими родителями? Для них это очень важно. Может, всё не так страшно, как ты думаешь? Они в жизни всякое повидали. Их трудно чем-то удивить, а тем более напугать.
— Я думаю, Лариса, что всё даже намного страшнее, чем я думаю. И что-то мне подсказывает, что с таким твои родители ещё не сталкивались.
— Даже так?
— Так!
Лариса задумалась.
— Что же делать? — спросила она. — А что, если вместо твоих настоящих родителей познакомить их с какими-нибудь другими людьми? Я в каком-то заграничном кино такое видела. Нанять актёров на роли твоей мамы и твоего папы. А потом сказать, что они навсегда уехали. Куда-нибудь далеко-далеко. В Австралию, например.
— Нет, Лариса. Начинать нашу семейную жизнь с обмана я не хочу. Тем более что твоему папе не составит труда проверить информацию о моих родителях. Представляешь, что будет, когда выяснится правда?
— Представляю. Но как же тогда быть, Вася? И обманывать нельзя, и правду сказать тоже нельзя. А может, сперва ты меня с ними познакомишь? Обещаю, что я приму любых твоих родителей. Какими бы они ни были.
— Ты даже не понимаешь, на что идёшь, Лариса. Не забывай, что ты ждёшь ребёнка, и тебе нельзя волноваться. А познакомившись с моими родителями, ты не сможешь не волноваться.
— Если честно, то я уже волнуюсь. И волнение моё не прекратится, пока я с ними не познакомлюсь.
— Хорошо, — уверенно произнёс Василий. — Я тебя понял. Но обещай, что... Впрочем, я не вправе требовать от тебя каких-то обещаний. Пусть будет всё так, как будет. Я знал, что рано или поздно, но правда всплывёт наружу. Всё тайное станет явным, и... Детям придётся отвечать за всё, что сделали их родители. Запоминай. Мою маму зовут Марией Андреевной. А папу, — прежде чем продолжить, Василий тяжело вздохнул и закрыл глаза, — Фёдором Акимовичем, — грустно сказал он, открыл глаза и с тоской посмотрел на свою будущую жену.
— Я запомнила, Вася, — торжественно произнесла Лариса. — Мария Андреевна. Фёдор Акимович. Только за меня ты не волнуйся. Я постараюсь им понравиться. Сделаю всё возможное. И мне всё равно, кто твои родители.
Горькой усмешкой ответил Василий на это смелое заявление и повёз Ларису к своим родителям. Знакомиться!
А два часа до этого родители Ларисы, Элеонора Францевна и Григорий Эдуардович, обсуждали неожиданное происшествие.
— Как так можно, Элеонора?! — кричал Григорий. — Как? Не учесть все обстоятельства, не просчитать все возможные варианты! Уму непостижимо.
— Кто ж знал, Гриша, — оправдывалась Элеонора, — что в этом купе окажется ещё один неженатый мужчина, который понравится нашей Ларочке. Которому тоже 45 лет. А Александр, на кого мы так надеялись и о котором мечтали, влюбится в другую. Которая тоже ехала в этом купе и тоже на верхней полке. Кто ж знал, Гриша? Я ведь всё рассчитала.
— Значит, не всё, если так вышло. Откуда в купе взялась ещё одна женщина?
— В том-то и дело, что в купе не должно было быть никакой женщины, кроме нашей Ларисы. И откуда там взялась эта Настя, я понятия не имею. На её месте должен был ехать троюродный дядя Александра и контролировать ситуацию. Мы так и договорились с его мамой. В смысле, с мамой Александра.
— С его мамой, говоришь, договорились. Выходит, что плохо договаривались. Куда же делся этот ваш дядя? И почему на его месте оказалась другая женщина?
— Сама не пойму. Так получилось, Гриша, что дядя, вместо того чтобы оставаться в купе на верхней полке и контролировать происходящее, оказался в другом вагоне на нижней полке. Как он сам сказал, его подкупили.
— Подкупили?
— Сделали предложение, от которого он не смог отказаться. А на его верхней полке в купе оказалась эта самая Настя, которая и забрала себе нашего Сашеньку. А наша доченька влюбилась в какого-то Васю. И семь дней они ехали вместе до Владивостока. И месяц отдыхали там в каком-то санатории. А теперь вернулись, и выяснилось, что Лариса ждёт ребёнка. От этого самого Васи.
— Какой-то Вася! — недоумевал Григорий, со злостью рассматривая в телефоне снимок, который прислала Лариса, на котором они вместе.
Григорий со злостью отбросил телефон в сторону. Телефон ударился о стену, но не разбился, а просто отскочил от неё и благополучно приземлился на пол без каких-либо повреждений, потому что корпус этого телефона был сделан из какого-то специального небьющегося материала.
Элеонора пыталась успокоить мужа.
— Может, не всё так страшно, как ты думаешь, Гриша? Тем более что скоро у нас родится внук. Или внучка. Вспомни, как мы об этом мечтали. А кроме того, может, ещё рано отчаиваться? Что, если Вася окажется порядочным человеком из нашего круга?
— Ты о чём?
— Может, он тоже, как и мы, очень богатый человек. А вдруг он даже богаче нас? Почему нет?
— Богаче нас? В купейном вагоне? Думай, о чём говоришь!
— Лариса тоже ехала в этом вагоне. И ничего. Одна из самых богатых невест Москвы. А может, этот Вася — обычный экстравагантный миллиардер. И специально искал себе жену именно в купейном вагоне, зная, что в купейном вагоне не ездят охотницы за богатством. А ему нужна была именно та, которая полюбит его не за сказочное богатство, а?
Элеонора задумалась.
— А за что? — язвительно спросил Григорий.
— За его душевные качества.
— В таком случае,нужно было искать жену в плацкартном вагоне. Чтобы уж наверняка.
— Плацкартный вагон, Гриша, это уже крайность, — ответила Элеонора. — Ты как хочешь, а я чувствую, что этот самый Вася — сказочно богатый человек.
— Сказочно богатый! — язвительно кривляясь, передразнил жену Григорий. — Как же! Жди больше!
— В жизни каких-то только чудес не случается, Гриша.
— Вот именно, что «чудес», Элеонора. Чудес! Богатых людей нашего круга и тех, кто выше, я всех знаю. В том числе и экстравагантных, и с высокой душевной организацией. Среди них нет этого Васи. Нет! Так что, отсюда можешь ничего не ждать. Более того, я навёл о нём справки.
— Справки?
— Об этом самом Васе!
— И что?
— И ничего, Эля. Ни-че-го. Пустота. В прямом смысле.
— Может, он сотрудник какой-нибудь секретной службы?
— Элеонора, не зли меня. Когда я говорю «ничего», это не значит, что о нём ничего не известно. Это значит, что из себя он ничего не представляет.
— Как это?
— Так это. Он обычный шлифовщик.
— Шлифовщик? А кто это?
— Это, Эля, рабочая профессия такая. Понимаешь теперь? Он самый обычный рабочий. Работает на заводе.
— А на каком заводе? — поинтересовалась Элеонора.
— А тебе не всё равно? — ответил Григорий.
— Я в том смысле, — разъяснила Элеонора, — что ты можешь купить этот завод и назначить его директором.
Григорий задумался. Предложение жены ему понравилось.
— Скорее всего, именно так и придётся сделать, — сказал он, немного подумав. — Если, конечно, он не совсем без мозгов.
— Если без мозгов, назначишь ему толковых, сообразительных заместителей.
— Заместителей, говоришь? — Григорий снова задумался.
— Толковых, — уточнила Элеонора.
— Ну разве что толковых... А что, это мысль.
— Мысль, Гриша, мысль, — согласилась Элеонора. — А кстати, ты выяснил, кто его родители?
Этот вопрос снова вернул Григория в раздражённое состояние.
— Нет, — ответил он. — И не хочу выяснять. И без того всё понятно. У каких родителей сын в 45 лет работает на заводе шлифовщиком?
— У каких?
— Только у таких же рабочих. А учитывая, что ему 45, следовательно... его родители уже на пенсии.
А когда приехала Лариса, она сообщила родителям, что встречалась с родителями Василия и договорилась с ними, что завтра вечером они приедут сюда.
— А Василий? — строго спросил Григорий.
— Он завтра в вечернюю смену, папа, — ответила Лариса, — приехать не сможет.
— Это к лучшему, Гриша, — сказала Элеонора. — Завтра познакомимся с родителями. А с ним познакомимся в другой день.
— Да уж я и не знаю, — сказал Григорий, — что лучше, а что хуже в данной ситуации. По-моему, так хуже уже ничего быть не может. Поэтому пусть приезжает, когда сможет. Чего уж там. Меня сейчас больше другое волнует. Как тебе его родители, дочка? Что за люди?
Лариса ответила, что люди они простые.
— Простые, говоришь? — сурово переспросил Григорий.
— Даже очень, — ответила Лариса. — И сразу предупреждаю, что меня завтра тоже не будет.
— Почему, доченька? — удивилась Элеонора.
— Потому что я жду ребёнка, а волноваться мне нельзя.
Ответ дочери полностью удовлетворил Элеонору.
— А где они работают? — раздражённо спросил Григорий. — Чем занимаются?
— Где работают, я не спрашивала. А вот я сделала несколько снимков. Посмотрите сами.
Григорий взял у дочери телефон. Элеонора села рядом с мужем. Лариса стояла рядом. Вместе они стали рассматривать будущих родственников.
— А что это на тебе одето, доченька? — спросила Элеонора. — Синее в красный цветочек. Не пойму. Халат, что ли?
— Это платье, мама. Мы его специально купили в универсаме.
— Где купили? — испуганно спросила Элеонора.
— Дожили, — сказал Григорий.
— Вася посоветовал, — оправдывалась Лариса. — Сказал, что если его родители увидят меня в моём обычном виде, то... Сказал, что пока им рано это знать. Пусть сначала ребёнок родится.
— Я не понял, а... это у него что на руках? Рисунки, что ли? Он что, сидел? Да он вообще кто такой?
— Вася сказал, что это было давно. Ещё в восьмидесятых прошлого века.
— Ну я так и знал, — сказал Григорий. — Я чувствовал, что добром это не кончится. То-то я смотрю, его физиономия мне знакома. Насчёт 80-х не знаю, а вот то, что он на авторитета одного похож из 90-х, это точно. Как его зовут?
— Фёдором Акимовичем, — ответила Лариса. — Только он никакой не авторитет. Живут в обычной девятиэтажке у «Домодедовской». Три комнаты. На последнем этаже. В квартире всё очень просто. Ну какой он авторитет, папа?
— А маму как зовут? — спросила Элеонора.
— Марией Андреевной, — охотно ответила Лариса, радуясь, что тема разговора сменилась. — Это вот мы за столом. А это на кухне. А это на лоджии.
— Что это вы делаете на лоджии? — спросила Элеонора.
— Мария Андреевна показывала, где они капусту квасят и огурцы солят.
— На лоджии, что ли?
— У них там две небольшие дубовые бочки. Одна с капустой, а другая с огурцами. Мария Андреевна сказала, что и меня научит.
— Чему научит?
— Капусту квасить и огурцы солить, — ответила Лариса.
— Они разве не знают, из какой ты семьи?
— Вася просил пока не говорить им. Сказал, что сейчас лучше этого не делать.
Вечером следующего дня у ворот подмосковного особняка Элеоноры и Григория остановилось такси.
— А мы туда приехали, Маша? — спросил Фёдор, растерянно оглядываясь по сторонам, когда машина, из которой они вышли, уехала.
— Адрес этот, — ответила Мария.
Фёдор усмехнулся.
— А это я хорошо попал, — сказал он. — Парк за высокой кованой оградой. В глубине парка дворец. А во дворце — ларец.
— Федя! — строго посмотрев на мужа, сказала Мария. — Давай вот только без этого, ладно? Не сегодня.
— О чём речь, дорогая? Конечно, не сегодня. Сегодня я только осмотрюсь.
— И не забывай, что это теперь наши родственники. Подумай о сыне.
— Всё будет нормально, Маша. Не волнуйся.
— Фёдор, я серьёзно.
— Да понял я, понял. Чего ты сразу начинаешь? Может, там и нет ничего.
— Кто хочет петь, всегда себе песню найдёт.
— Наговариваешь ты на меня, Маша. Мне обидно.
Ворота открылись, и охранник пригласил гостей пройти в дом.
— Приехали, — сказал Григорий, глядя в окно своего кабинета на третьем этаже. — Родственнички.
Знакомство родителей проходило за ужином в гостиной. Разговаривали в основном женщины, потому что им многое нужно было обсудить. А вот мужчины... Мужчины больше молчали. В течение всего ужина Григорий с интересом разглядывал Фёдора, а Фёдор с не меньшим интересом разглядывал гостиную, в которой за большим столом проходил ужин. И там действительно было на что посмотреть. Но особое внимание Фёдора привлекли картины, висевшие на стенах.
— Интересуетесь живописью? — спросил Григорий, заметивший интерес гостя.
Женщины к тому времени вышли на улицу подышать свежим воздухом.
— Очень, — ответил Фёдор. — Особенно русской. И особенно 19-го века. Это, если я не ошибаюсь...
Фёдор назвал художника.
— Вы не ошибаетесь. А это...
Григорий перечислил ещё несколько имён.
— Да, да, да, да, да, да, — задумчиво и тихо произнёс Фёдор. — А это... Неужели...?
— Он самый, — спокойно ответил Григорий.
— Очень хорошие копии.
— Копий не держу, — тихо, но гордо произнёс Григорий. — Не имею такой привычки.
— Да что вы говорите? — удивился Фёдор.
— Кстати, в гостиной представлена не вся коллекция. И вообще, в моём доме не только живопись.
— Вот как? А что ещё?
— Желаете взглянуть?
— Я бы с удовольствием.
Григорий предложил гостю осмотреть весь дом. Фёдор охотно согласился.
— Впечатлён, — восторженно произнёс Фёдор, когда минут через сорок мужчины вернулись в гостиную. — Вот, честное слово, Григорий Эдуардович, впечатлён. Ваша коллекция редких произведений старинного искусства — это что-то.
— Я, Фёдор Акимович, на подлинное искусство денег не жалею, — гордо произнёс Григорий. — Буду и я с вами честен. Мне приятно было увидеть в вашем лице знатока в области антиквариата. Признаюсь, не ожидал. Оказывается, вы разбираетесь не только в живописи, но и в нумизматике, и в скульптуре, и в ювелирных украшениях. А вы где родились?
— В Ленинграде.
— Тогда понятно. Говорят, что у вас там чуть ли не каждый и знаток, и ценитель прекрасного.
— Что есть, то есть. Нас ведь там чуть ли не с детского сада водят по разным музеям, выставочным залам, библиотекам, антикварным магазинам и так далее.
— Что вы говорите?
— Ага. Приучают ценить высокое искусство.
Григорий хотел ещё спросить у своего гостя кое-что, но в это время женщины тоже вернулись в гостиную. Мария сказала, что им уже пора. Хозяева предложили гостям задержаться и остаться ночевать, но гости вежливо отказались от радушного предложения.
— Какие замечательные люди, — сказала Элеонора, когда гости сели в такси и уехали. — А ты волновался. И никакой он не авторитет. Я всё выяснила у Марии.
— А кто он? — спросил Григорий. — А то я не успел спросить. Так был увлечён, показывая ему свою коллекцию произведений искусства. А теперь вот думаю, не поторопился ли я? Вдруг он нечестный человек?
— На этот счёт, Гриша, можешь не волноваться. Я у Маши выяснила, кто он. Фёдор — честный человек.
— Ты уверена?
— Уверена.
— А где он работает?
— Работает каким-то начальником какого-то отдела в каком-то управлении.
— Какого отдела, Эля?
— Какой-то службы.
— Какой службы, Элеонора? Где он работает, ты можешь толком сказать! Я ничего не понимаю.
— В налоговой.
— Где? — испуганно произнёс Григорий.
И в этот момент до Элеоноры дошёл смысл той информации, которую она только что сообщила мужу.
***
— В управлении налоговой службы, — тихо произнесла Элеонора.Григорий молчал, глядя на жену широко открытыми глазами.
— А рисунки на руках — это у него действительно по молодости, — взволнованно продолжила Элеонора, только чтобы не молчать. — Маша сказала, что в 80-х он под прикрытием работал. Его специально тогда куда-то там внедрили. Вот и пришлось сделать. Было больше, но часть из них он свёл.
Осталось совсем немного. Маша сказала, что для Феди это вроде как память о его бурной молодости. Благодаря ему тогда многих преступников задержали. И за это ему даже какую-то награду вручили и в звании повысили. А сейчас он уже генерал.
Гриша, ты только не волнуйся. Может, ещё ничего страшного. Ведь мы, можно сказать, уже родственники. А? Почему ты молчишь, Гриша? Скажи что-нибудь. Не пугай меня.
На Григории лица не было.
— Если ты думаешь, Эля, что этим сообщением ты меня успокоила, — сказал он, — то ты глубоко заблуждаешься.
— Я чувствую, что всё не так страшно, как ты думаешь.
— Знаешь, Элеонора, что меня действительно сейчас больше всего беспокоит и о чём я сейчас думаю?
— О чём?
— О том, что даже если я куплю завод, на котором работает Вася, вряд ли он согласится стать его директором.
© Михаил Лекс, автор рассказа (21.03.2024)
Опубликован впервые на Дзен.Канале: «Как стать счастливым?»
Подпишитесь, чтобы не пропустить новые истории.
Благодарю, #МихаилЛекс #РассказыДзен_mleks
Михаил Лекс. Писатель
✨ В группе Вы найдёте мои юмористические рассказы.
📚 Темы рассказов: отношения мужчины и женщины в браке, любовь и верность, родители и взрослые дети, детективы.
📌 А также в группе я делюсь своими размышлениями о том, что способствует счастливой жизни.
💥 Это официальная группа Михаила Лекса, автора Дзен: «Как стать счастливым?»✔
До встречи в моих рассказах и книгах, Михаил Лекс
Мои книги можно купить:
1. На Литрес - электронные:
https://www.litres.ru/mihail-leks
2. На Ридеро бумажные и электронные:
https://ridero.ru/author/leks_mikhail_nivte/
11K участников
Следующая публикация
Взгляд на себя со стороны
Аудиорассказ. Не хотели родственники, чтобы Мария Ивановна замуж вышла
Комментарии 12