— Значит развод? — задал вопрос Тимур, стараясь поймать мой взгляд. Я не смотрела в его глаза, знала, что от одного взгляда могу снова потонуть в этом черном омуте.
— Так будет лучше для всех, — кивнула я. — Представляешь, скольких людей разом мы сможем осчастливить?
Я не сдержалась, чтобы еще раз не намекнуть, как на основную причину нашего расставания, в лице моей подруги Натальи, так и на упорное нежелание его родителей принять меня в качестве невестки.
Мы с Тимуром никогда не были подходящей парой, это понимали все вокруг, кроме нас самих. Нам было все равно, что пазл не сходится, нам нравилась эта асимметрия. Любовь расширяет границы видения, позволяет разглядеть вещи под другим углом, а мы очень любили друг друга. Любили так, что не замечали рушащегося вокруг нас пространства, а когда приоткрыли глаза, увидели зияющую пустоту вокруг.
— А для нас самих, так тоже будет лучше? — спросил Тимур, все еще стоя в прихожей квартиры, где до недавнего времени мы были так счастливы.
Я, не поднимая глаз, поспешила ответить ему:
— Для нас это единственный выход.
Тогда Тимур, наконец, вышел за дверь, а я смогла дать волю слезам.
Когда мы познакомились три года назад, мы были молодыми студентами факультета журналистики, жаждали открытий и стремились объять весь мир. Пожалуй, единственное, что между нами было общего, это писательский талант. Здесь мы даже как будто дополняли друг друга. Однако во всем остальном мы с Тимуром оставались полными противоположностями. Он был молчалив, сдержан и спокоен, словно Кавказские горы. Я, напротив, стремилась высказать все, что витало в моей голове, поделиться с миром своими суждениями, так сказать. К тому же в те времена я была крайне неусидчива, мне постоянно требовалось движение вперед, казалось, что нужно именно сегодня, сейчас, добежать до финишной прямой, или хотя бы разглядеть ее за горизонтом.
Утверждение, что противоположности сходятся, конечно, имеет право на существование, но не дает подсказки, как им, этим совершенно разным людям, удержаться рядом друг с другом. Наш семейный корабль разбился, так и не достигнув ни одной гавани, потому что мы попросту не научились находить общий язык.
Одна из моих институтских подруг, строгая и молчаливая девушка Наталья с первых дней знакомства стала нашей с Тимуром тенью. Поначалу я не обращала на это внимания, мне было слегка не до того. Но, когда мы окончили институт и поженились, Наташа никуда не делась из нашей жизни. Наши с ней отношения, если честно, были не особо близкими, а вот с Тимуром они словно были на одной волне. Вскоре, сама не знаю, почему, меня стал напрягать этот факт, и я цеплялась к Тимуру по любому поводу. Мы стали ссориться, а потом я прочитала послание Наташи, адресованное моему мужу. Это произошло случайно. Телефон лежал на столе, Тимур был в ванной, прозвучал сигнал полученного сообщения, я мельком глянула на экран и увидела первую фразу: «Тимур, больше не могу молчать…». Тогда я, не задумываясь о своих действиях, открыла сообщение и прочла его до конца. Наталья писала о том, что любит моего мужа давно, с первого дня. Просила прощения и умоляла его о снисхождении. Утверждала, что если для него она ничего не значит, то она, Наталья исчезнет из нашей жизни.
Тимур, конечно, утверждал, что не догадывался о чувствах, которые питала к нему Наташа и сам не испытывал в отношении нее ничего, кроме дружбы и уважения. Но наш корабль в тот момент дал течь. Моя ревность сумела вытеснить нежное чувство любви и занять все мои мысли. Тогда я и обнаружила, что кроме самой любви нам не за что больше ухватиться, только она была нашим якорем. «Почему у нас не родились дети?», — сквозь слезы, спросила я, обращаясь к потолку. Ах, да! Наверно, потому что Настя, то есть я строго следила за этим, считая, что пока не до пеленок и памперсов. Еще весь мир лежит передо мной, и мы еще успеем. Теперь же я сидела одна на полу в прихожей и мечтала только об одном, чтобы в дверях квартиры появился Тимур за руку с нашим сыном.
С момента нашего разрыва минуло шесть лет. Я работала в редакции модного журнала, стремительно продвигаясь по карьерной лестнице. Обожая свою работу, я жила только ей и мне уже казалось, что впереди мерещится тот самый важный результат, забег к которому был целью всей моей жизни.
Мы встретились просто на улице, возле магазина игрушек. Я шла купить куклу для своей племянницы, которую за неимением собственных детей, не переставала баловать.
— Настя! — услышала я голос, который заставил мое сердце забиться в ускоренном режиме. Я медленно обернулась и увидела его! Он ничуть, ни капельки не изменился, только на лбу залегла незнакомая морщинка. Я молчала, язык отказывался слушаться, в голове отдавались ритмичные удары непокорного сердца.
— Увидел тебя и не смог пройти мимо, — улыбнулся одними уголками губ Тимур.
— Привет! — наконец, выдавила я, — рада тебя видеть!
— И я очень рад. Как ты живешь? — Тимур бросил взгляд в сторону магазина игрушек, — Есть дети? — спросил он.
— Нет, — я энергично помотала головой, — а у тебя?
— Сын, — расплылся в улыбке Тимур, заставив мое сердце сжаться в комочек.
Я знала, что Наташа вскоре после нашего развода все же добилась желаемого, и они с Тимуром поженились. Так же я знала, что у меня самой детей уже не будет, врач сказал — так бывает, даже без каких-либо особых причин.
В тот момент мне, отчего-то, стало так жалко саму себя, что я, побоявшись расплакаться в присутствии бывшего мужа, поспешила проститься с ним. «Куплю куклу в другом магазине», — подумала я.
Через неделю я отвозила племянницу на занятия в бассейн и вновь столкнулась с Тимуром. «Это уже слишком! — возмущенно подумала я, — то ни одной встречи за столько лет, то вдруг такие частые свидания!». На этот раз Тимур был с сыном, и я внутренне напряглась, ожидая увидеть их семью в полном составе. Я удивилась, почему ранее не видела Тимура здесь? Моя племянница занималась плаванием уже два года, так что — либо его сын был новичком у данного тренера, либо до этого мне невероятно везло.
Мы поздоровались и повели детей в разные раздевалки, а потом вновь повстречались в фойе.
— Вроде бы ты сказала, у тебя нет детей? — спросил Тимур.
— Ксюша моя племянница. А твой мальчик давно здесь занимается?
— У Егора это всего лишь третье занятие. Мы недавно переехали, до этого жили в другом городе.
«Это все объясняет», — подумала я, а вслух спросила:
— И как вам наш тренер?
Я знала, что Тимофей Иванович довольно строг и не все родители адекватно реагировали на его тембр голоса. Зато те, кто знал тренера, знали и то, что он добрейший человек на свете и детей любит, чуть ли не больше, чем сами родители. К тому же тренер вырастил немало медалистов, так что лучше его никого в городе не было.
— Сын, естественно в восторге. Да я и не сомневался. Я лично знаком с тренером, знаю, как он относится к детям.
«Я пропала!» — пронеслось у меня в голове. Когда Тимур исчез из моей жизни, я не размышляла о том, что со мной будет, если мы случайно встретимся где-либо. А потом столько лет я толком ничего о нем не знала и не старалась разузнать. Зачем пилить ржавым ножом собственные раны. Теперь я прекрасно понимала, что никуда эти мои чувства к нему не делись. Только при взгляде в его черные глаза мое сердце больше не болело, а сладко ныло, будто пело свое соло, аккомпанируя себе, водя смычком по самым тонким струнам души. «Придется сказать брату, что больше не смогу отвозить Ксюшу в бассейн», — подумала я. Хотя это вовсе не решало проблему. Судя по всему, мы можем столкнуться где угодно. «А вдруг он придет работать в нашу редакцию!», — ужаснулась я и тут же выпалила вслух:
— А где ты планируешь работать?
Тимур окинул меня внимательным взглядом и видимо догадался о том, что сейчас происходит внутри меня.
— Не переживай, я работаю совершенно в другой сфере. Я теперь продаю печатные изделия, а не наполняю их текстами.
— Почему? — я так удивилась, услышав это. Тимур был отменным автором, так что все знали — его ждет большое будущее.
Тимур пожал плечами.
— С тех пор как мы расстались, я не написал ни строчки.
Вечером, стоя возле окна и глядя в темнеющие небеса, я попыталась собрать волю в кулак. «Ты не можешь убежать, тебе придется это пережить! — скомандовала я сама себе. — Пережить так же, как преодолела горечь расставания с ним». Глупое сердце еще немного трепыхалось птахой, а потом забилось в дальний уголок своей клетки и притихло там, позволив мне жить дальше.
Мы с Тимуром пересекались не так уж и часто, так что можно сказать моя жизнь шла своим чередом. Как-то раз, я возвращалась с работы домой. Где-то на середине пути, я, заметив образовавшуюся пробку, решила сменить маршрут и проехать по второстепенным улочкам. Едва мой автомобиль свернул с трассы, как мне пришлось резко ударить по тормозам. Прямо передо мной на дорогу выскочил ребенок. Остановив машину, я выбежала на проезжую часть. Мальчик сидел на асфальте и потирал разбитую коленку. По всей видимости он упал от неожиданности и никакого столкновения не было, но все же! За весь мой водительский стаж такое случилось впервые, и я так растерялась, что продолжала молча смотреть перед собой. А потом мальчик поднял на меня глаза, и земля ушла из-под моих ног. В голове застучали слова: “Я сбила сына Тимура!”.
Мальчик тем временем поднялся на ноги и я, наконец, пришла в себя.
— Прости, пожалуйста! Тебе очень больно? Я так виновата, не заметила тебя!
— Это я виноват, — сказал Егор, — здесь нет пешеходного перехода. Я подумал, что быстренько перебегу и никто не заметит. Я знаю, что это неправильно, папа будет ругаться.
— Давай я отведу тебя домой. Вы живете поблизости?
— Да, вот мой дом, — Егор указал на многоэтажку справа, а я присела, чтобы осмотреть его рану. Сможешь идти? Я сейчас припаркую машину.
— Мне ничуть не больно, — уверил мальчик, — необязательно меня провожать.
— Не могу же я скрыться с места происшествия, это тоже неправильно, — попыталась улыбнуться я, представляя, что меня ожидает.
Когда мы подходили к подъезду навстречу вышел Тимур. Увидев меня и разглядев кровь на коленке сына, он воскликнул:
— Что у вас произошло?
— Я сбила на дороге твоего сына. Не знаю, наверно нужно вызвать полицию?
Тимур, нахмурившись, переводил взгляд с моего испуганного лица на рану сына, а потом сказал:
— Пойдем в дом и во всем разберемся.
Я растерянно огладывалась, не понимая, что мне делать, а потом неожиданно почувствовала в своей руке маленькую ладошку Егора. Мальчик ободряюще улыбнулся, и я на негнущихся ногах последовала за ним в их дом.
— Рассказывай, — сказал, обращаясь ко мне Тимур, как только промыл и обработал рану ребенка.
— Он появился неожиданно, не знаю, как это произошло, — промямлила я. Только сейчас я поняла, что мои губы дрожат от пережитого, а голос звучит словно чужой.
— О чем можно думать на дороге, чтобы не заметить человека? Как можно быть таким безответственным водителем? Ты понимаешь, что могло произойти? Хорошо, что ты хотя бы сбросила скорость перед переходом, но видимо не сразу. Так?
— Я не знаю, — из моих глаз закапали слезы. Я вспомнила, что непосредственно перед происшествием, как раз мечтала о поцелуях своего бывшего мужа. Это все, что мне оставалось от своей любви — мечты и воспоминания о нем.
— Папа, — возле нас появился Егор, — я сам виноват в том, что случилось. Я переходил дорогу там, где нельзя. Я подумал, что успею перебежать. — Мальчик посмотрел на меня и добавил, — я не хочу, чтобы из-за меня ругали ее.
— То есть ты сбила его не на пешеходном переходе? — задал мне вопрос Тимур, но я молчала, боясь окончательно разрыдаться.
— Вы оба, когда-нибудь сведете меня с ума! — Тимур отчего-то начал смеяться, — мой сын, как ни странно, ведет себя точно так же, как ты! Иногда мне кажется, что ты и есть его мать.
Я не понимала, почему Тимур так спокойно говорит такие вещи. Наверняка мальчику не слишком приятно слышать подобное.
— Если ты не планируешь вызывать полицию, то я, наверно, пойду, — отчего-то шепотом, проговорила я.
— Нет! — в один голос прокричали Тимур и Егор.
Я смотрела на них не в силах понять, что происходит.
— Выпей хотя бы чая, — вздохнув, предложил Тимур.
— У нас есть шоколадный торт, — похвастался Егор.
— Я люблю шоколадный торт, — не в силах противиться улыбнулась я.
— Мы знаем, — заявил Тимур и прошел в кухню. Егор снова взял меня за руку и чуть не силой повел следом за отцом.
Выпив чая, я и правда немного успокоилась. Егору позвонил кто-то из друзей, и он убежал в свою комнату, обсуждать секрет, как пояснил он.
— Тимур, можно я пойду. Думаю, что мое присутствие на вашей кухне не очень правильное решение.
— Отчего же? — спросил, улыбаясь Тимур.
— Ты сам должен понимать. Когда Наташа увидит меня здесь...
— Наташа умерла пять лет назад, во время родов.
Я прижала ладонь к губам.
— Прости, пожалуйста. Я не знала. Мне очень жаль, — забормотала я избитые фразы. — Тем более, мне нужно уйти. Наверняка, Егору неприятно присутствие в вашем доме чужой женщины.
— Ты нам не чужая. Мы приехали в этот город, чтобы завоевать тебя вновь.
— Кто это мы? — я ошарашенно смотрела в его глаза.
Тимур опять вздохнул и подлил мне чая.
— Егор всегда мечтал о матери. Мы с ним очень близки, и он знает о моих чувствах к тебе. Он постоянно разглядывал твои фото, просил рассказать какая ты, а недавно заявил, что выбрал себе маму и хочет, чтобы ею была ты. Я отговаривал сына, но он вбил это себе в голову, и не желал отступать. Он слишком упрям и порывист, вы с ним действительно очень похожи.
Я никак не могла вникнуть в смысл его слов. Глупое сердце колотилось, как бешеное, но я молчала. Тимур истолковал мое молчание по-своему.
— Я все понимаю, это детские мечты. Просто мне пришлось рассказать тебе об этом. Но, знай, я все равно попытаюсь завоевать твое сердце, не только ради сына, но и ради себя.
— Невозможно завоевать то, что, итак, твое, — я уронила голову на руки и разрыдалась, как маленькая девочка.
Иногда мне кажется все то, что случилось с нами, произошло именно для того, чтобы на свет появился Егор. Я никогда не встречала более открытой и доброй души, чем у этого мальчика. Он видит мир не таким, как остальные, он умеет по-настоящему любить! Он талантлив во всем, он... Хотя возможно все мамы говорят так о своих сыновьях, но мне досталось больше — я люблю сына своего любимого мужчины! А это самое удивительное на свете.
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 3