Предыдущая публикация
Гордость морской пехоты.
Как санинструктор Екатерина Михайлова при жизни стала легендой
***
В июне 2019 года в Москве скончалась единственная женщина, герой Советского Союза, воевавшая на фронтах Великой Отечественной в разведке морской пехоты. Это была Екатерина Илларионовна Дёмина (урожденная Михайлова), прошедшая все 1418 дней войны. Та, которая пошла на фронт в 15 лет, потому что ей «было стыдно не воевать». Маленькая Катюша, перед которой за невероятное самопожертвование морпехи вставали на колени...
Она не оставила мемуаров, да и книг о ней никто не писал. Единственный, кто оставил о ней память на бумаге, был фронтовик, писатель Сергей Сергеевич Смирнов – он написал очерк «Катюша».
Когда Смирнов начал вести на телевидении передачу о фронтовиках, к нему обратились ветераны-моряки с просьбой найти Катюшу Михайлову, храброго санинструктора, их боевого товарища. Однако писатель сначала не поверил в её существование - решил, что это легенда. Девушка - боевой моряк, десантник, герой флотилии, любимица матросов! Случай весьма редкий, тем более что на флоте всегда существовало традиционное предубеждение против женщин.
Смирнов тогда прочел письмо и отложил его в сторону. Но через год вспомнил о нем и решил попытаться найти героиню...
Мирный день 1945 года в Ленинграде. У разрушенного дома скорбно замерла худенькая фигурка в матросской шинели.
- Не горюй, мальчик, - обратился к нему прохожий. – Сейчас всем трудно.
Не знал ленинградец, что у человека, которому он сказал эти слова, было уже два Ордена Красного Знамени, Орден Отечественной войны 2-й степени и многочисленные медали, в том числе и «За отвагу». И был то вовсе не мальчик, а девушка.
Маленького роста, с голубыми лучистыми глазами и доброй улыбкой - такой, ещё совсем девчонкой, она была зачислена в батальон морской пехоты. Бойцы тогда дали ей прозвище Шмакодявка. Это к концу войны Катя выросла на 11 см, а тогда её рост был чуть больше 1 м 40 см. Размер ноги — 34-й. А ей дали обувь 41-го размера — самый маленький, что удалось разыскать. «Я надевала по пять портянок, чтобы сапоги с меня не сваливались», - вспоминала она.
Войну Катя Михайлова встретила в поезде. 15-летняя школьница , к тому времени круглая сирота, ехала из Ленинграда на каникулы к брату, военному лётчику, в Брест. Но не доехала. После Смоленска состав попал под обстрел немецкой авиации. «У меня до сих пор перед глазами стоит страшная картина: по трупу матери ползает грудной ребёнок. Нашёл грудь и стал сосать, — вспоминала она. — Оставшиеся в живых пассажиры отправились пешком в Смоленск. Многие женщины несли с собой трупы детей. Июнь, жара, запах чудовищный...»
⠀
Катя сразу же решила идти добровольцем на фронт. И услышала в ответ категоричное: «Детей не берём!» В следующий раз она действовала хитрее и прибавила к своим 15-ти годам еще два года. Но решающую роль сыграло другое — Катя умела оказывать помощь раненым. Она, школьница, не так давно на «отлично» закончила вечерние курсы Российского общества Красного Креста. Записалась туда после того, как её отказались взять в аэроклуб. Катя с детства мечтала быть лётчицей, но ей посоветовали приходить, когда подрастёт. Тогда-то на глаза и попалось объявление о курсах РОКК. К тому же и мама, и бабушка Кати по профессии были врачами. Могла ли она предположить, что не пройдёт и года, как полученные знания пригодятся ей на деле...
⠀
Поначалу Катю взяли помощницей санинструктора в роту, отправлявшуюся на передовую. Осенью 1941-го на дальних подступах к Москве, под Гжатском, её ранило в ногу сразу в трёх местах - потребовалась сложная операция. Вместе с госпиталем девушку отправили в профильный санаторий в Баку, но лечилась она там недолго. Первое время после операции нога не сгибалась в колене: «Я всё переживала: как же хромая воевать буду?», потому старалась как можно быстрее разработать ногу и снова отправиться на фронт.
⠀
После выписки, с января 1942 года, Екатерина оказалась в самой горячей тогда военной точке – в Сталинграде. Она служила на военно-санитарном судне «Красная Москва» - на нём из Сталинграда в тыловые госпитали вывозили раненых.
«До полутора тысяч человек брал теплоход, - рассказывала Екатерина Илларионовна. – Раненых размещали везде, где только можно было. На бреющем полёте расстреливали теплоходы фашистские лётчики – им-то хорошо были видны белые повязки раненых. Погибали и раненые, и медицинский персонал. ... Невозможно забыть страдания людей, искалеченные молодые тела. Не могу забыть крик обгоревшего танкиста Осипова: «Не хочу умирать!». А кто из нас хотел умирать? Мне трудно было передвигаться, нога опухала и болела. Но сколько страданий я видела, так много крови, что именно ненависть к фашистам поднимала меня, нас всех, когда, казалось, уже не было сил. ... На моих глазах навсегда уходили под воду Волги тяжело раненные люди, и этого мне не забыть, пока дышу».
⠀
После завершения Сталинградской битвы Екатерину Михайлову по её просьбе зачислили санинструктором в 369-й отдельный батальон морской пехоты, формировавшийся из добровольцев. Моряки посмеивались, когда впервые её увидели. Даже пошутили: «Купим тебе соску». Но с серьёзной Катей такие шутки не проходили.
Правда, чтобы попасть в батальон, ей пришлось написать письмо самому Сталину. Брать ее не хотели.
Из моряков, подлечивших раны в госпиталях Баку, добровольцев в батальон морской пехоты набирал капитан Воронов. К нему и обратилась Катюша. Когда он её увидел, сказал: «Если бы Пётр Первый знал, что такие на флоте служат – в гробу бы перевернулся... Боцман! Отшвартуй цыпленка восвояси!»
Боцман лично доставил Катю на берег, а на прощанье дал совет: «Слышала?.. Больше здесь не появляйся! Баба на корабле для моряков - дурная примета».
После такого обращения к Кате пришла в голову дерзкая мысль: «Напишу письмо Сталину о своем желании...»
Уже потом, за давностью лет, Екатерина Илларионовна не помнила всего текста, который писался в то время под нахлынувшими чувствами и эмоциями. Но через 26 дней пришел ответ, где главстаршине флота Михайловой предписывалось явиться в 369-й десантный батальон морской пехоты.
Так продолжилась военная служба Кати.
Перед отправлением на фронт батальон морской пехоты совершил 50-километровый марш-бросок. К концу похода у Кати страшно распухла раненая нога. А тут ещё заиграл духовой оркестр, посланный из города навстречу морякам. «Ко мне подошёл лейтенант и сказал: "Ты у нас одна девушка, давай потанцуем". Когда танцевала, у меня в глазах темно было от боли. Но нельзя было и виду показать. Ведь сама напросилась в батальон», — вспоминала Екатерина Илларионовна.
⠀
Боевое крещение батальон Кати получил, освобождая Темрюк. Потом была Керчь. Берег Керченского пролива в том районе был опутан колючей проволокой. Десант прошёл с Тамани на Маяк, Опасное, Жуковку… Когда моряки были обнаружены фашистами, началась страшная бомбёжка. Раненые повисали на проволоке. «В каждом моряке килограммов сто, а у меня вес 45 килограммов, - рассказывая, Екатерина Илларионовна улыбалась, но не до смеха ей было тогда. – Да ещё при нём противотанковое ружьё в 16 килограммов. Надо было снять раненого с колючей проволоки, выволочь из воды, оттащить в безопасное место.
Кстати, когда говорят, что вода покрывалась кровью – это не придумано, так было на самом деле. ... У меня не было времени считать, сколько я вынесла раненых, но другие считали. И получилось, что за годы Великой Отечественной войны я вынесла с поля боя около 400 человек; в том числе и 150 раненых с их личным оружием».
Были у Екатерины Илларионовны на Керченском полуострове особо памятные места. И одно из них – колодец. Как-то моряки десантировались на берег ночью, отвоевав небольшой плацдарм.
Десятки раненых, и ни капли питьевой воды - единственный колодец находился на нейтральной территории. Немцы к тому времени уже успели узнать, что среди морпехов есть девушка, даже знали её имя. В часы затишья они кричали из окопов: «Рус Иван! Покажи Катюша!» В такие моменты главстаршина Михайлова брала ведро и шла к колодцу. «Убьют!» — кричали ей бойцы. Но немцы не стреляли, а играли на губной гармошке что-то вроде «Расцветали яблони и груши…». За такое безрассудство Катя, бывало, получила выговор. А моряки восхищались её храбростью и, наверное, не раз жалели о своих шутках по поводу ее роста и возраста.
Вместе с батальоном Екатерина освобождала Керчь, Одессу, Белгород-Днестровский, Измаил, крепость Илок, Будапешт, Комарно, Белград, Братиславу, Вену. Дважды Екатерину Илларионовну представляли к званию Героя Советского Союза. И в первый раз — за освобождение Белгорода-Днестровского.
Бой начался 22 августа 1944 года. Моряки высадились ночью на шлюпках. Берег был крутой — несколько метров в высоту. Чтобы взобраться на него, солдатам приходилось вставать друг другу на плечи, а немцы сверху забрасывали гранатами. Катя оттаскивала раненых в ближайшую лощину, успевая отстреливаться, и даже подавила огонь станкового пулемёта противника. Когда кончились патроны, девушка стала... ловить немецкие гранаты с длинными ручками и швырять их обратно. «Сестрёнка, уходи, а нас подорви», — просили ее раненые. «Если умрём, то все вместе», - отвечала она.
Катюша отвоевала своих ребят, а на подступах к лощине после боя насчитали больше пятидесяти трупов гитлеровцев. Но тогда звание Героя ей получить не удалось — кто-то что-то напутал в горячке боёв, и ей вручили орден Красного Знамени.
Через несколько месяцев Екатерину вновь представили к звезде Героя — за бой под Илоком. В том длительном бою она спасла жизнь 19-ти тяжелораненым морякам, вытащив их из ледяной воды, и если не могла тащить - привязывала их поясными ремнями к прибрежным полузатопленным деревьям и камышу. А когда к острову приближались вражеские шлюпки, Екатерина бралась за автомат и отбивала атаку. При этом сама будучи уже раненой осколками мин в плечо и истекая кровью. Ее, потерявшую сознание и окоченевшую от потери крови и переохлаждения, вынесли на руках подоспевшие из подкрепления моряки. С ранением и воспалением легких ее доставили в госпиталь.
Однако из-за военной неразберихи награду за подвиг в бою под Илоком ей пришлось ждать чуть ли не полвека. Звезду Героя ей вручили лишь в 1990-м году.
⠀
Победу Катя встретила в Вене. В ту ночь их разместили в жилом помещении. И для не, прошедшей всю войну, это было редкостью. Гораздо привычнее было спать под открытым небом, завернувшись в плащ-палатку. На ногах — сапоги, чтобы, вскакивая по тревоге, быть готовой к бою, на груди - автомат...
«Было часов 5 утра, - вспоминала Екатерина Илларионовна. - Услышала автоматные очереди. Выглянула — а мои моряки целуются с австриячками и кричат: «Победа!» Потом собрались вокруг меня и говорят: «Тебе уже 19. Может, за кого-то из нас замуж пойдешь?» А я ответила: «Ребята, ну вы что! Вы же мои братья, а родственный брак запрещён».
⠀
Демобилизовавшись, Екатерина окончила мединститут и всю жизнь проработала врачом. Вышла замуж, родила сына. А когда началась война в Афганистане, вновь пришла в военкомат. Но там сказали: «Бабушка, вы своё отвоевали!» Ей к тому времени было за 50.
Никакой связи с боевыми товарищами все эти годы у неё не было. С однополчанами Екатерина Илларионовна встретилась только благодаря Сергею Смирнову. А было это так. Она дежурила в больнице. По телевидению в это время шла передача. Смирнов, её ведущий, не верил в существование девушки-матроса и ее подвиги, но всё же спросил у телезрителей: «Может, кто-то знает Михайлову Екатерину?».
Не все в больнице знали, что Екатерина Илларионовна – участница Великой Отечественной войны. Кто-то даже спросил: «Катя, ты что, была на войне?».
Послушав писателя, сотрудники бросились к своему доктору: «Тебя Смирнов ищет. Напиши ему». Так Екатерина Илларионовна и отправила письмо. А вскоре писатель сам приехал в Электросталь, где она тогда жила и работала. Они долго говорили, Смирнов записывал ее рассказы и решил написать о ней большой очерк. Сергей Сергеевич пригласил Екатерину Илларионовну выступить по телевидению, попросил назвать тех однополчан, которые могли её помнить. И она не смогла отказать.
В мае 1963 года Екатерина приехала Илларионовна в Москву. Но в последний момент сказала, что выступать по телевидению не будет. Писатель понял: волнуется. Однако всё же уговорил ее поехать на телестудию, находившуюся тогда на улице Шаболовка. А там ее уже ждал вице-адмирал Г. Н. Холостяков, бывший командующий Дунайской военной флотилии.
К нему и обратился Смирнов:
- Узнаёте?
- Да! Это же наша Катюша!
И началась телепередача.
В это время в Москве находился Михаил Лохвицкий, который увидев по телевидению Катюшу, сразу же примчался на студию. Но без пропуска его не пустили.
- Хоть расстреляйте меня, а пустите! - говорил фронтовик. - Я этой женщине жизнью обязан!
Конечно, его пустили. Екатерина Илларионовна и Михаил Лохвицкий обнялись и заплакали от радости встречи. «Сколько раз Миша вылавливал мои сапоги из воды, - смеялась, рассказывая она. – Нога у меня маленькая, а сапоги огромные. Прыгну в воду, а они сползут с ног и тонут. Миша и доставал их».
Екатерина Илларионовна никогда не уставала напоминать о великом подвиге советского народа в годы ужасной войны: она выступала в школах, в воинских частях, вела большую работу как член Советского комитета ветеранов войны и Комитета советских женщин, выезжала с делегациями за рубеж. До последних дней Екатерина Илларионовна старалась не отказываться, когда её приглашали на мероприятия. Переживала за сегодняшнюю молодежь. Если на встрече не видела в зале школьников, сетовала: «Очень жаль, что в нашей компании нет юных лиц. Мы, ветераны, уходим из жизни. А кто будет Родину защищать?»
⠀
Ее китель украшали боевые медали: «За оборону Кавказа», «За взятие Белграда», «За взятие Будапешта», «За взятие Вены», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945» и одна особая награда - сугубо медицинская. В знак признания ее заслуг перед мировым сообществом при спасении жизни раненым в невероятных и чрезвычайных ситуациях в 1979 году Екатерину Илларионову наградили медалью имени Флоренс Найтингейл.
⠀
А в 2008 году ветеран пережила сильное моральное потрясение — у неё украли боевые награды. Две мошенницы, воспользовавшись доверчивостью Екатерины Илларионовны, под видом соцработников проникли к ней в квартиру и совершили кражу. Задержать их не удалось. В 2010 году ветерану вручили дубликаты орденов и медалей - все, кроме награды имени Флоренс Найтингейл. И хотя на вручении Екатерина Илларионовна улыбалась, в ее глазах стояли слезы...
С января 2017 года Екатерина Дёмина оставалось единственной женщиной-участницей Великой Отечественной войны, удостоенной звания Героя Советского Союза. Ее не стало 24 июня 2019 года. Похоронили героиню с воинскими почестями на Троекуровском кладбище в Москве.
#герои_Великой_войны
Следующая публикация
Комментарии 9