— Здравствуйте! Что-то давно вас не было видно, — просияла торговка, и Марина с удивлением поняла, что та строит глазки ее мужу.
— Здрасьте, — буркнул муж и отвернулся от прилавка.
— А чего вчера не приходили? Я уже забеспокоилась.

– Почему я пришел к Гершковичу перехватить денег, а он отказал? И сказал, что это ты запретила.
– Хватит, Валерик, прикрылась касса! – усмехнулась Мария Борисовна. – Не ты ли мне доказывал еще недавно, что совершенно самостоятельный? В материнской протекции не нуждаешься.
– Понятно, это ты так мстишь! – возмутился Валерий. – Не боишься, что в итоге эти игры приведут тебя в дом престарелых, мама?

– Я думала, ты пришла меня навестить, потому что соскучилась.
– Я очень соскучилась, бабуля, но мне нужны денежки. Дай, пожалуйста, я знаю, какая ты щедрая, добрая…

— О чем это ты, Таня? – нахмурившись, переспросила сестру Ольга.
— Да так, ничего, — попробовала откреститься та. — И вообще, я с мужем разговаривала, ничьего внимания привлекать не собиралась.
— Тогда могла бы говорить потише или вообще выйти из зала, — заметил брат. – Сегодня мы празднуем мамин юбилей, и я надеялся, что хотя бы этот праздник ты не испортишь.

– Извини, я случайно, – улыбнулась золовка, покачивая бокалом.

«Куда только делась наша дружба», – горько подумала Вера.

– Сколько можно? Ты за месяц дома ни одного вечера не провел.
– Я деньги зарабатываю, имею право отдыхать так, как мне хочется, – огрызнулся Дмитрий. – И вообще, зачем тебе это, чтобы я как собака у ног сидел?
– Знаешь, у нас, вообще-то, двое детей, и я тоже работаю! – возмутилась Ирина. – А получается, что еще вторую смену дома пашу.

— Я больше не могу, Паш… — наконец ответила Юля — Только вчера поговорила с тобой, как этот… Дядя Вова опять докопался... Ко мне… А папка уснул и ему хоть бы хны. Приезжай скорее, пожалуйста!
— Та-а-ак…

— Я люблю жареные, как готовила моя мама…
— А я тебе в миллион первый раз говорю, тебе с твоей язвой жареные сырники противопоказаны! — раздраженно отозвалась Маргарита. — Ладно, сжарю завтра, если так хочешь. Но не жалуйся потом.
— Вот от твоей матери никогда такого не услышишь… — немного погодя обиженно засопел Евгений. — В кого ты только такая уродилась? Как собака гавкаешь и гавкаешь на меня… У всех мужиков жены как жены, а тут…! Другие жены «тю-тю-тю» возле своих мужей, а ты…
— А зачем женился на мне? — огрызнулась Маргарита. — Где глаза твои были, когда брал меня?

– Да ладно, это просто ты не умеешь вести домашнее хозяйство. Вот моя мама, когда было трудно с деньгами, умудрялась как-то выкручиваться, – отвечал ей Аркадий.
– Ну, конечно, слушай, я не шучу, не нравится – можешь и сейчас отправляться к своей экономной маме. Конечно, если она захочет принять такого жадину, как ты.

– Наталья Вячеславовна, да не трогайте вы ничего! – Галина кричала, не особо надеясь на успех. – Это мой холодильник.
– Все-таки ты отвратительная хозяйка, Галя, – ответила свекровь, появляясь на пороге ванной комнаты. – Картошка проросла, морозилка забита пельменями. Как вообще мой сын с тобой живет?

— Это не посиделки, Борь, я же говорю, сдача проекта на носу, совещание со всеми отделами, — устало оправдывалась Наталья.
— Ты только не смеши меня этими рассказами про «важный проект», ладно? Я эти сказки столько лет слышу, неинтересно.
— Зачем тогда спрашиваешь? – пожала плечами жена.
— Я тебя спрашиваю не о твоих «проектах», а о том, когда будет ужин! — начал закипать Борис. — Я, в отличие от тебя, реальной работой занимаюсь и хочу отдыхать дома, а не на кухне возиться!

– Хотите проблем, можете попробовать их себе нажить.
– Я заплачу, – севшим голосом сказал Петр. – Скажите, сколько и как вам удобно получить деньги.
– Вот это другой разговор, – довольно прошипели в трубке. – Ждите, инструкции придут на телефон, после прочтения сообщение исчезнет, не пытайтесь его сохранить.

– За пересоленный суп и недостаточно сладкий чай?
– А что в этом такого? – усмехнулся Макс. – Просто мои родители – люди темпераментные. Да и ты уже почти член семьи, зачем церемониться и что-то скрывать?
– Мой папа на маму даже никогда голоса не повысил, – уверенно ответила ему Рита. – Извини, но меня такое точно не устроит.