Старик и розы

Садовник знал, что есть на свете рай,
где, год за годом, в солнце и морозы,
уходит в небо розовый трамвай,
и зацветают огненные розы.
В своём саду, среди тенистых лип,
он слушал мир в многоголосье звуков.
А все смеялись - вот чудной старик!
Ему бы жить, да просто няньчить внуков.
Закат дома и улицы застлал...
Старик сплетал для чёрных галок сети.
"Своих детей Господь мне не послал.
Теперь цветы - мои родные дети".
В сторожке пахнет сырость и жасмин.
Спустилась ночь на землю осторожно.
Не спалось только розам у рябин -
им было очень страшно и тревожно ...
А к старику во сне явился Бог -
залез в окно и сел на подоконник:
"В моём раю есть огненный цветок.
Мне

Звёздный Мишка

Звёздный Мишка - семь жемчужин, семь горящих угольков; Звёздный Мишка ест на ужин звёздных рыб и мотыльков. В тёмном небе, в ясном небе Звёздный Мишка на виду, он один в бездонной неге, можно я к нему приду? Звёзды ближе, звёзды ярче, ночь чернее и длинней, рассыпает звёздный сварщик сотни искр и огней. Млечный путь, луна, кометы в вышине и в тишине, эти звёздные приметы говорят тебе и мне - всё доступно, всё возможно, надо только выбрать путь, и звезду поймать ладошкой, и желание шепнуть... ...Просыпаются фиалки, звёзды прячутся в рассвет, а желанные подарки то ли будут, то ли нет...

самое время...

топчется лето в прихожке пожухлых дат,
дымом шашлычным щедро летит в трубу.
смена событий,..точек координат...
вспомнить о море и "закатать губу".
хохлится вечер. морс перешёл в коньяк.
"ямбом" похныкать, скупо пустить слезу..
небо курлычит и у дождей аншлаг.
думы о вечном - дыркой в пустом тазу..
сколько их было, - бабьих багряных лет?
вечер облился охрой, - видать к теплу.
самое время нянчить клише примет,
сесть у кострища, да ворошить золу...

Маленькие портные

Протыкаем небо иглой надежды
И сшиваем край его с горизонтом.
Только рвётся ткань, и тогда небрежно
Синий плащ меняем на красно-жёлтый.
Словно шёлк, струится огонь заката,
А с изнанки — тьма и нашиты звёзды.
Облака повылезли белой ватой,
Чёрный бархат ночи пошёл нахлёстом.
Ну а мы — портные и шьём по мерке
Каждый свой отдельный кусок пространства,
Если мир наш плох — то и солнце меркнет,
Если вдруг хорош — то планеты в танце.
Хоть узор на ткани у всех похожий —
Лунный серпик, дом и чужие страны —
Только не выходит одно и то же:
Плащ легко испортить большим карманом.
Наползают выкройки друг на друга —
Кто-то шьёт красиво, другой — не очень,
Главный мастер

Великая Игра.

Наташа с трудом открыла глаза. Ещё немного, и всё закончится. Она долго боролась со своей болезнью, но не смогла победить. Лёжа в больничной палате, она вспоминала прошедшие годы. Было ли хорошее? Да. Было ли его больше, чем плохого? Нет. Лишь единичные и короткие вспышки счастья среди тянущейся бесконечной череды забот и тревог.
Она видела, каких усилий стоит мужу навещать её. Как он борется с брезгливостью и старается прикасаться как можно меньше к её измученному раком телу. Скоро она его освободит. Жаль лишь малолетних дочерей, близняшек. Они, ведь будут только смутно помнить образ мамы, которой лишились в три года.
В чём же смысл этой жизни? Во

Где ты, мама?

Я вчера ошиблась этажом
в здании тридцатой гор-больницы -
это ветхий, очень старый дом,
где скрипят тоскливо половицы.
- Как пройти отсюда на массаж?
- Выше… выше… прямо и направо…
Лестничный пролет. Второй этаж.
За стеклом хирурги-костоправы.
Все не то…
А это что за вход?
Осторожно дверцу открываю.
- Девушка, у нас сейчас обход.
Не мешайте! –
Я и не мешаю…
- Вы к кому?
- Да, в общем, ни к кому…
- Ах, наверно, Вы из меценатов?
- Из кого? Простите…. не пойму…
- Проходите в первую палату!
Ладно…
От чего бы не пройти,
раз уж так активно приглашают?
Господи, куда твои пути
Приведут сегодня? Я не знаю…
В коридоре сумрачная тишь -
ожиданье придавило плечи.
Вдруг,

Шла собака...

Шла собака по дороге
Задней лапою хромая
Силуэт был виден многим
Боль видна ли – я не знаю…
Всё узнала та собака –
И любовь и отчужденье
Добывая кости в драке,
Рвала уши и смиренье…
Память?.. Боже, вытри к чёрту!
Рук людских тепло забыть!
Опустевшим файлом стёртым –
Душу в ночь не бередить…
И щенок со звонким лаем,
Что бежал незримо рядом
Вдруг притих, чуть отставая
И слезясь – печальным взглядом…
Душу, бросив под колёса,
Шла собака без оглядки
К людям не было вопросов
Лишь Судьба – играла в прятки…
Шла собака по дороге
Что стелило равнодушье
Силуэт был виден многим
Шли во след – собачьи Души…

Ко мне пришел однажды Друг

Ко мне пришел однажды Друг
И выслушал меня.
И в клочья разлетелась вдруг
Сердечная броня.
Сидел напротив, у окна.
Не отводил глаза.
Пил крепкий чай. И сам не знал,
Что жизнь мою спасал.
А мне хотелось говорить.
И слушать, и молчать,
Пока дотла не догорит
Зажженная свеча.
Тем временем гасили свет
Ночные этажи.
Сидел напротив Человек.
Мне вновь хотелось жить.
Когда весь мир оглох, ослеп,
И жизнь неслась ко дну,
Он был один на всей земле,
Кто руку протянул.
И если Другу тяжело
Преодолеть подъем,
Ослабнет вдруг его крыло -
Отдам ему свое.

У Яги август выдался - слушая, закачаешься...

У Яги август выдался - слушая, закачаешься!
Лягушка хохочет над ней из пузатого чайника.
Штабеля кабачков - баррикады до вымытых притолок.
Это в, городе люди весь август сидят сибаритами
- покупают на рынках себе огурцы малосольные,
ходят в дождь в мягких пончо с какао счастливые сонные,
а у ней в огородине тыквы размером с Горыныча.
Нынче лето сумело таких вот огромных повыняньчать!
И ведь бросовый сорт, да к тому же два года просроченный.
Но тут палку воткни - зацветет с заповедными почвами.
Индюки на раздолье - крупней, чем заморские страусы.
Вот и где тут покой вечной хтони, скажите, на старости?
Коромыселко радуги

Осень без десяти...

Осень без десяти...
Лето с ключом у входа.
Стой же! Не уходи,
Лучшее время года.
Солнце твоё сильней.
Небо твоё синее.
Дало мне стать мудрей,
Хоть и на год взрослее.
Ночи длинней, длинней...
Вот уж и света мало.
А по утрам теплей
Я одеваться стала.
Но на зените дня
Всё ещё щурюсь сладко.
Радуешь ты меня,
Силы придав украдкой.
Лето моё, постой!
Дай обниму покрепче.
Жду тебя за весной.
Будет с тобою легче...

Это интересно

В 1858 году в селе Утевка близ Самары родился мальчик, которому, казалось, суждена была скорая смерть. Младенец появился на свет без ног и рук – «гладкий, словно яйцо». Доброхоты советовали убитой горем матери перестать его кормить, все равно не жилец. Но ее страдание было так велико, что, решившись убить ребенка, она и сама готовилась попрощаться с жизнью. Спас их дед мальчика, пообещав взять новорожденного Григория к себе на попечение.
Так Григорий Журавлев и рос у деда, и жизнь вел, полную опасностей и приключений. Он свободно передвигался по дому и по двору. Местные ребята носили его гулять на речку, где будущего художника однажды чуть не унес орел. Частенько, зажав во рту

Уж дышит август сентябрём

Уж дышит август сентябрём,
И календарь тасует масти,
А мы всегда чего-то ждём:
То лета, то зимы, то счастья.

Утреннее, еще сонное

Доброе утро тебе, любовь моя, здравствуй... ты выспался, мой родной?..
Шепот, дыхание чуть неровное... Время, священное тишиной,
Ты замечаешь, слегка касается розовой кистью оконных рам.
Солнце, как писаная красавица, входит, собой освещая храм
Неба, затерянного за складками зданий немерянной вышины.
Ветер пропитан до боли сладкими пряными запахами весны
Даже печаль моя неотлучная скрылась - пылинкой в шальных лучах.
Самое-самое в мире лучшее - жмуриться у твоего плеча...