Предыдущая публикация
Сколько же ему лет, старичку этому?
Годик? Меньше, наверное.
– Чем же я тебя кормить буду, чудо ты синеглазое? И откуда ж ты на мою голову-то свалился? Обожди-ка, закутаю хоть вот шалью, это еще с дореволюции шаль. Махом отогреешься, а то ручонки-то вон уже посинели. Как же звать-то тебя, старичок-малышок? Ох и лёгкий ты, у нас до войны и кот больше весил. Нет и кота давно, да не смотри ты такими глазами… Чай, не Ленинград… Под бомбежку дом попал, мы успели в убежище удрать, а кот не успел. Хороший был кот, пугливый только. Мишка за ним рванул, да где там его найдёшь — забился под диван и урчит, одни глаза сверкают. Это я так думаю, рассказать-то уж некому, Мишка назад вот тоже не успел. Хороший он был. Да оба они, и кот и Мишка. Все женихался ко мне, думал, вот война закончится, так мы с ним пойдём по бульвару гулять. И чтоб я непременно платье надела, лимонное, с буфами на рукавах, и чтоб мороженое купить, и на клумбах кругом гвоздики и всякие другие цветы.
Может, Мишкой тебя назвать, раз уж ты на мою голову свалился? Хороший ведь был парень, только не успел вот. И ты хороший, худой только больно, и грязный. Голодный поди…
***
– Жуй, Мишка, смотри, как вкусно. Эх, года три назад сказал бы мне кто, Мишенька, что мы такое есть будем, я бы так хохотала, я бы животики надорвала от хохота. А теперь гляди-ка, Миш, как вкусно, даром что очистки. Да мало ли, что очистки, они даже, говорят, полезнее самой картошки, самые витамины, все в кожуре. Вот кончится война, купим с тобой настоящей картошки, и без всякой крапивы да лебеды наварим. И с маслом, Мишка! Оно знаешь какое, жёлтое, пахнет немного мёдом. Вот странно, когда просто масло, то молочком пахнет, а как перетопишь, так мёдом. Ты и масла-то не видел поди никогда. Угораздило же тебя, Мишка, в войну народиться.
Худой ты, господи, мама бы про тебя сказала:
«Мишка-то худ
Голова с пуд!
В лапти обуется
Как пузырь надуется»
Пропали они, Миш, как вот уехали в эвакуацию, так ни слуху ни духу. Я, глупая, сбежала, наврала на заводе что мне шестнадцать, да работать стала. Если не соврала, так меня б только на вспомогательные взяли. Да ещё вот взрослым, Мишка, по праздникам махорку дают, или папиросы. А их на рынке можно на что угодно сменять, хоть на хлеб, хоть на что угодно. К тому же, смотри вот как хорошо, не сбеги я от мамки, тебя бы не подобрала. Замерз бы ты, чудо моё синеглазое, насовсем замерз.
Хорошо, Мишенька, с тобой, такой ты тёпленький, и не кричишь совсем. Если бы кричал, как бы мне на работу бегать? А ты вон какой у меня молодец. Вот кончится война, пойдём с тобой, Мишка, по бульвару гулять, я непременно платье пошью себе, лимонное, чтоб рукава буфами. Я точь-в точь помню, как платье Мишкино любимое пошито было, я уж сумею портнихе объяснить. И на клумбах будут везде гвоздики, представляешь, Мишка, розовые. И мороженое будем есть. Она обязательно кончится, Мишка, говорят, осталось уже совсем немного.
***
Продолжение >>Здесь
Следующая публикация
Комментарии 46
Храни Господь!