👉 Кулинарная кладовая ✔

-Бабы говоришь? -Ну да. Аннушка квёлая была, всё ребёнка не могла выносить, ела да спала. Наталья родила, да не от меня. -Не от тебя? -Нееее, я пока на сборы ездил, она с кем -то сблудилась, хорошо мамка глаза открыла. -Вон оно что. -Ну. -Мамка значит, глаза открыла. -Ага! -Гриша, а вот допустим я соглашусь, где же мы с тобой жить будем? -Как где Фросенька? Дак у меня же. -У тебя, Гриша? С мамой? -Конечно... -Я подумаю, Гриша. Конечно Фрося была рада, что на неё, бесприданницу, обратил внимание не последний парень, правда две жены от него сбежали, но у него хозяйство справное, сам с лица красив, да мягок и покладист. Знала Фросенька, что есть у него одна закавыка, это мама Гришина, которая снох со свету и сживала. С вида была божий одуванчик, а на самом деле... Кстати, Аннушка, была Фросина дальняя родственница, и знает Фросенька, что как только ушла Аня из той семьи, так соком налилась девка, да повеселела, замуж вышла второй раз, дитё родила. Наташа в соседнем селе живёт, вроде вдовец к ней сватается, с дитём берёт. Фрося всю ночь провозилась на своей жёсткой подстилке, спала она на кухне, на большой скрыне(сундук). Терять ей было нечего, с трёх лет в приёмышах у тётки с дядькой живёт. Крепко задумалась Фрося, хочется своё хозяйство, дом свой, но вот мать у Гриши...Ай, семи бедам не бывать, а одной не миновать, пойду, решила Фрося. Свадебку скромную сделали, Фросенька всё же девица, да тётушка от радости решила вечерок сделать, а то люди и так тычут, что сиротку обижают, ягнушку, да телка подарила, на свадьбу племяннице. Конечно тётке жалко было бесплатную рабочую силу терять, но Фроська больно хороша с лица, своих девок не могла из-за этой пристроить. В общем стала Фрося замужней женщиной, ну как стала, ну как женщиной. Свадебку -то как сыграли, повеселились, пошли молодые значит в опочивальню, только легли в кровать, кто-то скребётся, мамушка Гришанина, пришла и спать посредине легла чтобы чего плохого не приключилось. Вот такая первая брачная ночь, на вторую ночь тоже и на третью. Фрося к Грише, тот руками разводит -Мамушка болеет, кошмары её мучат... Фрося к свекрови, так, мол, и так, вы что же это мамаша творите? А та ей, поджав губки сообщает -Ты девка не бзикай, не бзикай, для тебя лучше делаю. -Это что же вы для меня делаете? -Да то, долго ты не проживёшь, всё равно уйдёшь, так хучь девкой останешьси. А дитёв Гришаня не может иметь, да и не надо ему это, пустой он, по мужицкой части. -Куда это я уйду? Никуда не пойду не дождётесь. -Ну- ну, посмотрим. Взяла Фрося, увела Гришу, в чисто поле, звёздами любоваться да миловаться- целоваться...И ничего он не пустой оказался... На второй день Гриша двери навесил в спаленку свою, и перед носом мамы дверь закрыл, на большой крюк. Ой, что старуха делала под дверью, выла, да скреблась, и кричала, и за сердце хваталась. А утром даже драться кинулась на бессовестную девку, Фроську. -Ты, негодная надоумила моего Гришаньку двери сделать бесстыдница, тьфу на тебя, блудница чёртова. -Я!- смотрит бессовестно и улыбается. -Я вот топор возьму и покромсаю дверю ту. - Кромсайте, матушка. Я Грише скажу он новую навесит. -Ну ладно, гляди у меня ,скоро сбежишь. -Не сбегу. -А вот посмотрим. - Посмотрим! И стала старуха изводить невестку, стала Грише наговаривать то одно, то другое. Тот сначала отмахивался, а потом стал прислушиваться, даже пару раз за косы оттаскал Фросеньку, ни за что. -Ну погоди зараза старая, ужо я тебе устрою. Не всё коту масленица, отольются кошке мышкины слёзки. Вечером Гриша в ворота, а матушка тут как тут, волос н себе рвёт кричит что Фроська её избила, Гриша не знает что делать, для порядка вожжами оттянул пару раз вдоль спины. Вечером покаялся, мол, прости, Фрося. Мам же всё таки... На следующий раз Гриша на работу, старая давай изгаляться над Фросей, мол, я опять Грише скажу что ты меня избила и он тебе задаст, и опять так сделала. Пойдёт ударится специально, расцарапает себе грудь и лицо, скажет что Фрося избила ни за что. Гриша опять Фросю изваландает всю, потом глаза в землю ...мама же, прости любимая, ну как её обидишь? Я знаю что ты не трогаешь маму... Терпела Фрося, терпела, взяла и отлупила старуху вредную, не сильно так потрепала для устрашения. Свекровь молчала весь день, а к вечеру, как Гриша пришёл домой, так легла н лавку и лежит. Фрося выбежала его встречать. Обнял жену молодую, поцеловал, с опаской, вдруг мать где из-за угла выскочит, да оттянет попек спины, не любит матушка этого, говорит, мол, не будет меня, во и милуйтесь тогда... -А, где это матушка - спрашивает Григорий. -На лавке легла, сказала что всё равно изведёт меня, Гриша... Заходит сын в хату, а мать на лавке лежит, охает. -Что такое, матушка? -Ох, ох, сынок, избила меня твоя лихоманка, еле живая осталась, вот лежу, видно пора мне... -Да что такое-то, а? Да что вам матушка не живётся? Изба в порядке, скотина управлена, еда наготовлена, огород, как на картинке, Фросенька глаз не поднимает на вас, а вы всё пилите её и пилите. Завыла старуха, а сын её и слушать не стал. Поел, пошли в комнату свою. Фрося оглянулась, бабка на лавке сидит и глазами зло зыркает, ну та не удержалась и язык показала. Старуха как заорёт, как подпрыгнет и ну драться на Фросю кидаться. Еле Гриша отбил жену молодую, Фрося -то испугалась, за Гришу спряталась. -Так вот, маменька кто кого бьёт-то! В другой раз старуха соли в щи пересыпала, что есть невозможно. Фрося стерпела, стала еду прятать. Наварит, пирогов нажарит и спрячет. Бабка в чугунки, а там пусто...Зубами скрипит, сухари с водой ест. Вечером жалуется Грише, что мол лихоманка твоя голодом меня держит, тот на жену, та ему показывает что всё наготовлено. -Гриша, нечто ты не видишь и пироги, и калитки сладкие, и щи, и каша с мясом. Матушка есть мою еду не хотят, говорят что плохо готовлю. Бабка от такой наглости чуть пирогом не подавилась, а Фрося опять ей язык кажет, да кукиш, накося, мол, выкуси. Бабка в раж вошла вредит по-страшному, Фрося бельё настирает развешает по верёвкам та в грязь его втопчет, в назёме измажет. Изводит девку и всё ты тут. Тётка пришла Фросю проведоват,ь та возьми и пожалься, ну сил нет никаких, сживает с подворья и всё. -Даже боюсь ей сказать что тяжёлая, я тётенька, - шепчет Фрося, - либо меня изведёт, либо дитя, а то и вместе обоих. -Так так, так, - шепчет тётка - моя свекровь издевалась надо мной, дай боже как, первого дитя скинула она тяжести меня таскать заставляла. Мальчик был, с тех пор девки -только ты вот что, детка... Тётка зашептала что-то Фросе на ухо. Потом обе сели чинно за столом и чай пьют, бабка под сенками сидит слушает о чём сноха с тёткой своей говорить будет. -А ты, дочка, отрави п@длу старую - громко говорит тётка -А как же тётушка? -Да запросто, - громко говорит тётушка, и начинает что-то шептать едва сдерживающей смех Фросе. -А ежели она есть не станет? Ты силком, ежели чего, я Таньшу на подмогу пришлю, вдвоём скрутите и накорми её... -Хорошо тётушка, как стану единой хозяйкой, - громко говорит Фрося, - так вас с дядькой приглашу и полюбовника своего, барина Архипова тоже. -Вот правильно, вот молодец. Бабка чуть не упала без сознания. Только Гриша на порог, а она ему новости. -Фроська тварь безродная отравить меня хочет с помощью тётки своей, а в полюбовниках у её барин Архипов. -Ты что матушка, совсем от злости своей сбрендила? Ково он отравить хочет? Какой барин Архипов? Ему уж сто лет в обед. -Истину, истину тебе говорю, Гришенька. С тёткой свое сидели, говорили в голос даже меня не постеснялись. -А т где была? Нешто с ними за столом сидела? -Куды тама, я под сенками подслушивала. -Ааа, вон оно чего, ну-ну, ведь поблазнится такое. -Гриша, сынок, клянусь! Вот те крест! -Мамаша, да хватит вам уже, ну ей богу, от людей уже стыдно. Две жены извели, Фросю я вам не отдам. -Ах так? -Да так! Сколько уже можно -то!Многое творила старуха, чтобы изжить неугодную сноху, да только Гриша ничему не верил уже. -Околдовала, окрутила парня змея подколодная, ворожея, ведьмачка, - жалуется старуха по соседям. Те головой качают, да глаза, прячут все, знают какая Фрося добрая да хорошая. Никто старуху не слушает. А тут смотрит никак живот у невестки? Нагуляла, ликует бабка, нагуляла шаболда. Она к Грише,а у того глаза, как небо в ноябре суровые и холодные. -Не смей, - говорит, -на супругу мою законную, напраслину возводить! Я мама конечно очень васлюблю, но Фросеньку я тоже очень люблю, и не надейся, я её не брошу и не выгоню и более того, поедем с Фросей, повинюсь перед Наталией и дитё своё признаю. Бабку словно громом ударило с молнией стоит глаза выпучила, повернулась, да как кинется к Фросе, в живот целилась, да перехватил Гриш руку материнскую. -Всё, мать, хватит. Надоело. Хоть и стыдно людей ну да все знают какой гадкий у тебя характер, иди собирай свои пожитки. -Чевой- то? -А тогой-то, повезу тебя в богадельню сдам, потому как не дашь ты нам жить, с двумя бабами развела, видно и третья сбежит, потому как страшно ей с сумасшедшей старухой в одном месте жить. Ой, как взвизгнула мать Гришина, упала на землю, волчком крутится воет, прощения просит, в ноги ползёт к Фросе. Говорит что больше никогда так не будет делать, крестится, молится, плачет. Фрося добрая душа, подняла старуху, сказала не переживать никто её из дома не гонит, просто за дитё страшно, ану чего удумает. Клянётся старуха, что мол никогда ничем и никак больше подлого характера своего не покажет. И сдержала слово. Конечно нет, нет, да и взбрыкнёт, бывало.Но так, по старчески побурчит, по делу. Внука Васятку любила до одури, пылинки с него сдувала, да и Нюрочку, от Натальи девочка, тоже привечала и голубила. А потом Гриша с Фросей и вовсе забрали девчонку к себе, Наталья замуж вышла з вдовца, а у того трое своих, да Наталья ещё троих родила ему, не до Анютки ей было. Забрали, воспитали, Анютка Фросю больше родной матери любила. Как дети вросли, бабушки уже и не было, сначала Анютка взамуж за хорошего парня вышла, а потом и Вася жену привёл, Фрося, памятуя свои отношения со свекровью, со всей душёй сноху приняла и всегда хорошо о своей свекрови отзывалась. А что было, то быльём поросло. Автор: Мавридика д.

Говорит Катюхе, чтобы она со школы бегом, как кенгуру скакала, потому, что надо с Макарчиком сидеть, представляешь? Она на старости лет родила ребёнка, а Катька иди сиди с этим… Таня побледнела и внутренне сжалась они с Надей, матерью подружки дочери одногодки. Женщины не были подругами, так, хорошие приятельницы. Надежде не повезло с мужем первый раз, и второй тоже. Катин отец бросил Надю беременную Катей, а Макаркиного она сама выперла. -Постой, что прям вот так и сказала? чтобы Катя бегом бежала, потому что надо с Макаром сидеть? -Ага, – беспечно говорит дочь. Представляешь, сама родила на старости лет, а на Катьку вешает теперь, это разве нормально, мам? -Нннет, не нормально конечно… -А я про что, к тому же нам психолог сказала, что родители рожают для себя, а не для старших детей, да и вообще…мам…ну куда рожать? Я не представляю даже если бы вы с папой сказали что у вас будет ещё один ребёнок. -И…чтобы ты сделала, дочь? -Я? Как минимум сбежала бы из дома, извини меня, но я на такой зоопарк не подписывалась. Что это ещё… Тане стало горько и обидно, нет, она не рассчитывала стать подругой своей дочери, но рассчитывала, что дочь не будет считать её старухой, в общем Таня расстроилась. Ей тридцать пять, Славке, Марининому отцу на два года больше, ну как так… Татьяна вечером была расстроена. -Ты чего, Танюш? Сказала Маришке?- Славка не мог сдержать улыбку, дочь скоро вырастет, выпорхнет из гнезда, как говорится, а тут…они не одни будут, у Славки будто пятнадцать лет с плеч долой… А Таня…Таня уже и сомневается в правильности принятого решения. -Ничего. -Ты Маринке сказала? -Нет. -Ну и правильно, вместе скажем. -Что скажете? -Дочь тут же нарисовалась на пороге кухни, вы отправляете меня в Альпы? На каникулы? Или на Кубу, да? Куба рядом, Куба далеко, – дурашливо запела и начала пританцовывать Марина. -Нееет, – смеётся Слава, – нечто получше, ты теперь…тадам не будешь одинока. -В смысле…вы что? Подарите мне собаку? Серьёзно? Иметь собаку была Маринкина мечта детства, но Татьяна всегда была против. -Нет, Мариш, – мягко говорит Таня, – понимаешь…мы с папой…мы решили…ты скоро вырастишь, мы… -Маам, ты меня пугаешь… -Марихаааа, – подскочил папа, – ну ты чего, ты всегда у меня такая умная и догадливая… -Видно не в этот раз… -Мы с мамой…в общем у нас будет ребёнок. -Что? Ребёнок? У вас будет ребёнок? Фу, как это мерзко, зачем ты сказал мне об этом? Меня сейчас стошнит, это так…так… -Она сказала, что мы старики, Слав. -А что нет? Да в вашем возрасте пора уже завещание писать, посмотри на себя, как тебе не противно с ней… Договорить Марина не успела, отец влепил ей звонкую пощёчину, впервые за пятнадцать лет. Марина охнула, вместе с ней и Таня. -Никогда, слышишь, никогда не смей говорить плохого про мою любимую женщину. Видно было, что Славке самому плохо, но, что сделано, то сделано. Марина залилась плачем и закрылась в комнате. Никакие разговоры не действовали. Она перестала разговаривать, просто ходила молчком. -Мариш, давай поговорим,- просит Таня, но перед ней дверь захлопывается. – Мариха, прости, на эмоциях, – просит Славка, – дочь, ну ты что, не мужик что ли, – игнор, тишина и презрительный взгляд. Все попытки наладить контакт с дочерью разбивались о стену презрения и молчания. Уже и бабушки с дедушками пытались разговаривать Мариной, нет, только понимала о чём разговор, сразу замолкала и уходила. Славка осунулся, он очень любил дочь, у Тани начался токсикоз. -Зачем мы это всё затеяли, – плачет Таня, – у меня душа разрывается, может избавиться уже от него? -Что? Что ты такое говоришь, сума сошла, – Славка соскочил и начал мерить шагами комнату, затем пошёл в комнату к дочери не стучась просто открыл дверь. – Марина, я не знаю, слушаешь ты меня или нет, я знаю, ты меня ненавидишь, знаешь дочь, я ведь тоже могу начать тебя ненавидеть, потому что ты оскорбила мою любимую женщину и не родившегося ребёнка точно такого же как ты. То есть ты считаешь себя высшим существом, которое может повелевать жизнями, выбирать кому можно жить, а кому нет? Ты считаешь нас с мамой стариками возможно стесняешься нас, но поверь мне… Пройдёт время, и тебе тоже будет столько же лет сколько мне и маме, и тогда ты поймёшь, как обидела мать и меня. Возможно ты даже захочешь попросить прощения, только будет ли у кого, дочь, вот в чём дело. Нет мы не собираемся умирать, просто возможно мы отдалимся друг от друга, ты сделала сама этот выбор. Ты не захотела принять то, что мы хотим быть вдвойне счастливыми, ведь ты наше счастье. С сегодняшнего дня мы перестаём тебя тревожить, я прекращаю просить прощения у тебя, ну что же…видно нет мне прощения, мама тоже больше не лезет к тебе, конечно мы так же будем одевать, обувать тебя, кормить, потому что ты наша дочь, и потому что мы тебя любим. Да бывает так, что родители и дети не находят общий язык и прекращают общение. В нашем случае это так и произошло, это твой выбор, мы его уважаем…Имей же достоинство и уважь наш выбор. Всё, ухожу, не смею беспокоить больше… Марина молча смотрела в пол. Что папа хочет сказать этим? Что он…что они…они что? Вычёркивают её из жизни, и всё ради этого…ребёнка?.. Зазвонил телефон, Катюха по видеосвязи. -Привет, ты чего такая, ныла что ли? -Ааай. Ты что делаешь? -Да с Макаром бесились, отстань, а, Макарик, мамуль, забери мелкого, я с Марихой поболтаю. Марине вдруг сделалось так тоскливо, она поздоровалась с улыбающейся тётей Надей, ответила на её вопрос о здоровье мамы, что всё хорошо… -Так что случилось? -Так…ничего…Слушай, Катюх, только не ржи, ладно…А тебя меньше любить не стали, ну с появлением Макара? -Пффф, ты чего, это я мелкая была, дулась, истерики закатывала, в окошко его выкинуть собиралась, в детский дом уходила, ага…Вспомнить стыдно, ну как мелкая, двенадцать лет было. Мы с мамой наоборот сдружились с рождением мелкого. Сейчас стыдно перед мамой и бабушкой с дедом. Макарку обожаю, он мой деточка, да шальной ребёнок, я кому сказала оставить меня в покое и посидеть с мамой. Макар обнимал сзади Катю за шею и целовал в щёчки, приговаривая как он любит сестричку. -Ну, вот и что прикажешь делать с этим садюгой, ладно, Марих, я обещала с ним пазлы пособирать… Марине стало так тоскливо. Она вышла в коридор, увидела, что папа на балконе…курит? Он же бросил? Мама разговаривала с кем -то по телефону, ааа, с тёть Верой, сестрой своей. -Вера, я предложила Славке…избавиться…Ну , а что делать, Вер? что делать? Я не могу…Я теряю ребёнка, понимаешь? Она не разговаривает с нами, Вер…Она нас не замечает…А что Славка, Славка против, он закурил опять, представляешь…Господи, да зачем мы это всё затеяли…Нет, Вера, нет…Я всё решила, не отговаривай. Да, убийство, что ты со мной, как с несмышлёной говоришь? Я всё понимаю, но живой ребёнок дороже…нерождённого… Марину словно кипятком облили. Как? Мама хочет избавиться от ребёнка? А всё из-за неё, Маринки? -Мамочка не надо не надо пожалуйста, – заревела Марина и бросилась к маме, обнимая её, -мамочка прости меня, прости…Я такая дура, не надо… Прибежал с балкона отец, они все трое обнялись и рыдали. -Пап, – вытирая слёзы, говорит всхлипывая Марина, – пап, малышу вредно, что ты куришь, а мама дышит этим и ещё…ты плохой пример подаёшь своей старшей дочери. *** -Мам, ну что? Кто там? -Не поверишь! -Мальчик?- с надеждой замерла Маришка. -Угу и девочка. Да лааадно. *** Маришке восемнадцать, она открывает глаза, ну конечно, близнецы уже не спят, пришли к ней в комнату и сидят пыхтят, в ожидании когда же сестра откроет глаза. -С днём рождения сестрёнка, мы тебя любим, – прыгают в кровать к Маришке, а потом заходят мама и папа. -Мариш…Ты уже взрослая и самостоятельная девушка, можешь нести за других ответственность, вот наш подарок… -Где? – смеётся Марина, – вы что? Решили сбагрить этих непослушных детей на меня, а себе завести ещё одного ребёнка? Все смеются. -Ну почти,- серьёзно говорит папа, – только не себе, а тебе. -Чего? Близнецы дурачатся и хохочут…а в комнату заходит малыш, боже, что же это за малыш… -Кто это?- шепчет Марина, как маленькая. -Это вже фобаааака! Ты фто! – кричат близнецы. -Мне? Это моя фобака, тьфу ты…собака? -Конечно! -Родители, ну какие же вы у меня! Как же я вас люблю… *** Марине двадцать пять и она выходит замуж за хорошего парня. Близнецы подрались и ревут в разных углах. -Лучше бы ты не родился, – выкрикивает Настя. -Сама лучше бы не родилась, – отвечает Ромка. -Так, стоп, это что? Мои родные брат и сестра такое говорят друг другу? Не стыдно? -Прости, Мариночка… -Прости, Мариха… -Да я -то прощу, а вот простите ли вы друг друга. Близнецы мигом подбежали друг к другу и обнялись. -Прости, я так не думаю, – сказали они в раз. А Марина улыбнулась, она отчётливо помнит урок, который ей преподали в подростковом возрасте родители. – Никто, никогда не может решить за другого, стоит ли ему жить поняли? -Да. Да, мы больше так не будем говорить, прости нас, Мариночка. -Это хорошо, что родители не слышали, представьте, как им было бы обидно. -Мы поняли, Мариночка, мы правда больше так не будем. Настя с Ромкой тоже запомнят этот урок, на всю жизнь… АВТОР: Мавридика де Монбазон

Восемнадцатилетняя Лиля, дочь Марии, которая в этот момент мирно ела суп, чуть не подавилась. - Как понять, ты в кино не была ни разу? Вообще ни разу? - С тех пор, как замуж вышла - ни разу! Лиля поразилась. Мама была очень красивой. Просто невероятно красивой. Блондинка, невысокого роста, большие синие глаза. Пухлые губы и ровный аккуратный носик. Белые локоны как у куклы. - Ты выросла? – тем временем сказала мать. - Выросла. На этом моя миссия выполнена! Живите, как хотите, а я в кино пошла. Встала, переоделась и ушла. Когда вечером пришёл папа, Лиле пришлось сказать, что мама в кино. Отец застыл: - С кем? - Не знаю. Одна, вроде… Отец Лили, Кирилл, был наоборот высоким, тоже весьма привлекательным, и очень деспотичным. Он искренне считал, что место женщины – у плиты. Ещё у стиральной машины. На самый крайний случай – в комнате с пылесосом. И то, все эти стиралки и пылесосы придумали исключительно с одной целью: облегчить жизнь бабе. А что там такого тяжелого в её жизни? Вернувшись вечером домой, Маша объявила Кириллу, что с неё хватит. Кирилл заявил, что уходить никуда не собирается. - Да живи! – фыркнула она. – Мне-то что? Места хватает. И переехала в свободную комнату. Кирилл решил дать Маше время одуматься, а пока взялся за дочку. Сам он был адвокатом со стажем, и Лилю засунул учиться в юридический. То есть, буквально запихнул, преодолевая сопротивление дочери. - Мне скучно, мне не нравится. – хныкала Лиля. – Я хотела рисовать! - Рисовать – это не профессия. Получишь профессию – хоть обрисуйся. А сейчас изволь учиться, как и положено! - Но почему юридический? - А вдруг надумаешь всё же работать? А тут у меня и опыт, и связи. Мать, с которой у Лили всегда были очень теплые и близкие отношения, в этой ситуации за дочь не заступилась: - Думаю, Лиля, что папа прав. Отучись! А дальше живи, как знаешь. Диплом, он ведь в жизни ещё никому не помешал. Ну, хватит кукситься! Иди, пожалею. Мама обнимала и жалела, но учиться Лиле всё равно пришлось. Она собрала всю волю и все мозги, не желавшие усваивать юриспруденцию, в кулак, и получила диплом. Окончив институт, Лиля ушла из дома, к парню. С Игорем они вместе учились. У Игоря тоже в семье были сплошь юристы, и тоже домострой. Лиля не могла сказать, что Игорь был деспотичным, но своё предложение он озвучил ей весьма четко: - Я работаю, ты ведешь дом. Забеременеешь – оформим отношения. Возражения есть? Возражений у Лили, в общем-то, не было. Игорь, в отличие от её собственного отца, оказался внимательным и заботливым. Она готовила вкусные блюда по рецептам из интернета, поддерживала порядок в квартире, которую подарил Игорю отец. Игорь же не забывал покупать и дарить Лиле приятные мелочи вроде цветов, или духов. Старался почаще водить её в кино, в театр. В отпуск свозил на Бали. Лиля поняла, что ей повезло. Вот тут надо сказать, что если бы даже Игорь оказался деспотом, и попробовал бы относиться к Лиле, как к собственности, ничего бы у него всё равно не получилось. Лиля была красивой блондинкой, с утонченными чертами, как у мамы, но ростом и характером она пошла в отца. Лиля до поры до времени вела себя как ангел. Очень старалась никого не огорчать, ни на кого не давить. Но если бы жизнь попыталась загнать её в какие-то рамки, Лиля знала чётко: она бы не стала ничего терпеть! Хорошо, что Игорь не пытался её прогибать, и относился к ней хорошо. А то, что предложил Лиле не работать, так она и сама была не против. Кирилл, её отец, считал, что Лиля теряет время даром. - Давай я тебя устрою на хорошее место! – предлагал он. - Пап, ты же сам сказал: получу диплом – могу делать, что хочу. - И что? Ты хочешь быть вечной подавальщицей? – спрашивал Кирилл. - Кхм-кхм. – вмешивалась Мария. – Я еще не умерла! - Да я не о тебе! – с досадой отмахивался Кирилл. Досада у него была не на себя, и не на неаккуратно оброненное слово. Досада была именно на супругу. Она так и не пожелала примириться с ним. Маша не возражала жить с Кириллом в одной квартире в качестве соседки, все остальные разговоры отметала напрочь. - Я же сказала: нет! Я потратила на этот брак двадцать лет жизни! И больше не хочу тратить ни минуты. Прошло несколько лет. Лиля отметила свое двадцатишестилетние. У них с Игорем всё шло своим чередом. Жили они, в целом, хорошо. А вот между Марией и Кириллом кое-что произошло. Он был на деловом обеде и случайно капнул соусом на рубашку. Ресторан находился рядом с домом, Кирилл решил заехать, переодеться. В офисе тоже имелась запасная рубашка, но дом был ближе. Вот он и заехал. И застукал жену с соседом. В ванной. За делом, не требующим дополнительных доказательств. Своими глазами увидел, так сказать. - Охре.неть! – только и вымолвил Кирилл. – Палыч, я тебе сейчас морду бить буду! А ты уйди, … Он выругался. Маша в наспех надетом халате встала перед ним, руки в боки, и сказала: - Ты чего хотел? Ты мне кто? Ты мне никто! Сам решил не уходить из дома, а у меня своя жизнь. И точка! Она помолчала и добавила: - Ну, может теперь уйдешь, наконец-то? Дойдет может уже до твоей образованной башки, что не вернусь я к тебе! Скорее Африка льдом покроется, чем я с тобой жить буду! - А с ним чего? Будешь? - Да всё, Кирилл! Всё! Не твое дело! Палыч ретировался на кухню, закрыл дверь и загремел там посудой. - А почему вы тут третесь? – зло спросил Кирилл. – А не у него? - У него тоже. Я много раз ночевала у него. Ты разве что-то вокруг себя замечаешь? Ну, кроме пыли. Ты и не заметил, что я дома не ночую. А у нас давно и серьёзно всё. - То есть, и сынок Палыча знает, что у вас давно и серьезно? Сосед, Анатолий Павлович, был вдовец, вырастил сына, Егора. Спокойный, скромный с виду человек, а вот надо же! Сумел удивить Кирилла, что там говорить. Кирилл ушёл. Они с Марией развелись, и она почти сразу вышла замуж за Палыча. Почти в одно время с отцом женился Егор. Порешили, что Палыч переедет к Маше, а Егор с женой будет жить в их небольшой двушке. Жили Маша с Палычем хорошо. От мыслей о свадьбе Мария отказалась: - Это всё ерунда! Знаешь, какую свадьбу мы отгуляли с Кириллом! И что? Никакого счастья в личной жизни. Как закабалил меня, так я света белого и не видела. Палыч воспринял информацию как сигнал к действию. Он взял свои накопления, купил путевки, повёз Машу на медовый месяц в Сочи. Вообще новый муж был к Марии очень внимателен. Пылинки с неё сдувал. Она впервые за много лет почувствовала, что и правда счастлива. Наконец-то! Счастье было недолгим. У Лили разладилась личная жизнь, и она вернулась в отчий дом. Началось всё с простого разговора. Игорь поднял вопрос о детях. Уже почти пять лет они жили, а Лиля всё не беременела. В чем, собственно, проблема? - Игорь, я ведь не предохраняюсь. – вздохнула она. - Ну и почему ты тогда не беременеешь? - Я не знаю! - А может ты и не хочешь? Не хочешь детей от меня? - Да какая разница! – взорвалась Лиля. – Хочу я детей от тебя, или не хочу! Я же не Господь Бог! Я не могу давать себе шанс стать матерью, или отнимать его. Ну, не получается! Откуда я знаю, в чем проблема? Лиля сильно разозлилась еще и потому, что Игорь так и не позвал её замуж. Как сказал, что поженятся, когда Лиля забеременеет, так и не отступал от задуманного. Нет ребенка – нет штампа в паспорте. От скандала Игорь опешил. Лиля все четыре года была доброй и милой. Благодарной. И он старался. Что такого Игорь спросил, что получил такую отповедь? У него было желание предложить обследоваться, но после того, как Лиля накричала, Игорь не сказал ничего. Они дулись друг на друга какое-то время. Потом Лиля поняла, что действительно не очень хочет связывать свою жизнь с Игорем навсегда. Ей легко и хорошо жилось с ним. Но будет ребенок, и всё. Игорь не тот человек, который станет помогать с ребенком. Все хлопоты лягут на плечи Лили, а она ведь даже не поняла ещё, чего хочет от жизни. Может, отец был прав? Может быть, становиться домохозяйкой сразу после института было не самой хорошей идеей… Лиля собрала свои вещи и вернулась домой. - Мама, я ушла от Игоря! – сказала она. – Буду жить дома. - Конечно. – сказала мама. – Где тебе ещё жить? Это ведь и твоя квартира тоже. Ну, уж об этом-то Лиля точно не забыла! Она какое-то время тщательно скрывала, что не слишком довольна разводом родителей. В конце концов она же не была ребенком, когда мама с папой разошлись и причинили маленькому человеку невыносимую боль, окунув его в пучину непонимания. Лиля была достаточно взрослой. Огорчилась, промолчала, и жила дальше. Но тут вернулась домой, а перед глазами отчим. Ежедневный триггер, живое напоминание о том, что Лилиной привычной семьи - мама, папа, я -больше не существует. Она совершенно забыла, что мать решила не жить с отцом задолго до того, как появился Палыч. И безобидный, добрый, любящий её мать, сосед вдруг стал для Лили врагом номер один. - Мама, дай мне денег на краски, пожалуйста! И на холст. - Лилёк, ну ты даешь! Я ведь не работаю. У нас только Палыч работает. Может ты у папы попросишь? - А что, Палыч у нас вообще на халяву живет? – Лиля проигнорировала вопрос про папу. - Тут половина квартиры моя. Думаю, купить краски и холст, не такая уж и большая арендная плата. Маша задохнулась от неожиданности. - Что ты такое говоришь? Какая арендная плата? Он мой муж! - Да, но я-то тут при чем?! А я ведь тут тоже хозяйка. И твоя дочь, между прочим. Ты что, пожалела родной дочери десять тысяч на художественный магазин? - Лиля… я не могу тратить деньги Палыча по своему усмотрению. Мне надо как минимум с ним посоветоваться. И вообще, ты же взрослая уже! Может быть, тебе пойти на работу, и самой купить себе краски? Мария поговорила с мужем. Они выделили Лиле деньги, и девушка купила себе всё необходимое для рисования. Благодарности к Палычу Лиля не испытывала. Наоборот, злилась. Мать, всегда понимающая и любящая, встает на сторону чужого мужика. Это неслыханно! Лиля кипела внутри, и потихоньку начала выплескивать свой негатив. Она постоянно давила на то, чтобы Палыч не забывал: он тут не хозяин. Словами, а еще делами. Например, однажды Лиля собрала подружек, и они громко разговаривали в её комнате. Слушали музыку. Гремели, звенели бутылками – девичник по полной программе. - Лиля, дочка, Толе ведь завтра на работу! А вы ему спать не даете. - И что? Я у себя дома. А он, если хочет выспаться, пусть идёт спать к себе. Имелось в виду, в ту квартиру, которую Палыч оставил сыну. Если Палыч сам решался сделать Лиле замечание, то она тут же включала хозяйку. А если в конфликт вмешивалась мать, Лиля могла запросто сказать, что терпит, конечно, отчима ради матери, но недалек тот день, когда Маше придется выбирать. - Или он, или я! Мы все равно не уживемся все. Хочешь, не хочешь, а выбирать придется. Маша металась между двух огней. Лиля не устраивалась на работу, рисовала мрачные картины, и бесконечно конфликтовала с Палычем. Однажды она психанула, что её кружка стоит не на месте. Точнее, на месте её любимой желтенькой кружечки стоял белый безвкусный бокал Палыча. Лиля закричала: - Какого черта ты трогаешь мои вещи?! И запустила этот самый бокал ему в голову. Он еле успел увернуться. В этот же вечер Палыч съехал. - Я очень тебя люблю. Но не могу так, извини. – сказал он Маше. Не будет же он, в самом деле, воспитывать чужую взрослую девочку?! Маша развелась с Палычем. Ей казалось, что он предал её. Бросил. Оставил один на один с монстром, в которого вдруг превратилась её дочка. Политика, которую Лиля вела против Палыча была как под копирку списана с политики её отца, Кирилла. «Знай своё место!» Мария знала место двадцать лет. А потом сошла с места, чтобы делать то, что хочется ей. Ходить туда, куда хочется ей. Она избавилась от мужа-тирана, но тираном стала Лиля. Это было слишком. А Палыч… трус! Ведь так хорошо жили. Душа в душу. Как он мог её кинуть? Мария выставила квартиру на продажу. - Ты чего творишь? – удивилась Лиля. - А ты что же думала, доченька? Что я с тобой жить под одной крышей буду? Нет уж. Спасибо тебе за то, что оставила меня без мужа. И до свидания. Разъезжаемся. Точка! Их хорошую квартиру купили быстро. Маша уехала на другой край города. Видеть она никого не хотела. Лиля пыталась общаться с мамой как ни в чем не бывало, но Маша была непреклонна. Увы. - Как ты можешь? Ты моя мать! - Да повзрослей уже! Тебе не мать нужна, тебе свою жизнь надо строить. Мою разрушила, так хоть свою не профукай. Это были последние слова Марии. Больше она на звонки и сообщения Лили не отвечала. Девушка купила себе небольшую квартиру и устроилась администратором в галерею. Зарплата была небольшой, зато работа интересной. Там она и познакомилась с Димой. Он просто пришёл на выставку, и влюбился в высокую хмурую девушку-администратора. - Могу я сделать что-нибудь такое, что заставит вас улыбнуться? – спросил он. И Лиля тут же невольно улыбнулась. С Димой всё было как-то легко. Он с удовольствием помогал Лиле с домашними делами, не говорил о планах, и о том, что хочет детей, непременно и срочно. Он просто был рядом, и делал всё, чтобы Лиля улыбалась. Потом Дима повел Лилю к своим родителям, знакомиться. У него оказались очень милые мама и… отчим. И Дима так искренне тянулся к своему приемному отцу, Андрею, так бережно и уважительно относился к нему, что Лиле вдруг стало стыдно и страшно. Они вышли вечером от родителей Димы, и Лиля сказала: - У меня появилось срочное дело. Отвезешь меня? – она крепко сжала его руку. - Конечно. А что за дело? - По дороге расскажу. Лиля рассказывала и рыдала. Рыдала и ждала осуждения, отчуждения. Даже гнева. Но Дима, когда они приехали на место, только обнял её. Потрепал по затылку, поцеловал в висок: - Не реви, Лиль. Лучше поздно, чем никогда. - Какая ужасная банальность! – она рассмеялась сквозь слезы. – Подожди тут. Егор смотрел на неё, сдвинув брови. И ничего не говорил. - Так дома отец твой? Что ты молчишь? - Он тут не живет больше. - Женился? – ахнула Лиля. Егор пожал плечами. - Да нет. Просто снял комнату рядом с работой. Ему так удобнее. Лиля всё поняла. В собственном доме Палыч тоже пришелся не ко двору. Видимо, не поладил с невесткой. - Егор, дашь адрес? - А чего тебе надо от него? У вас же, вроде, контры. - Извиниться хочу. Дай адрес, Егор! Когда они с Димой приехали в незнакомый район, было уже совсем поздно. Но Лиля была настроена решительно. - Плевать! Самое страшное – пошлет меня. Переживу. И она пошла к подъезду. - Хочешь, с тобой пойду? – спросил Дима, опуская стекло в машине. - Не. Я сама. - Лиля?! – услышала она голос Палыча. – Господи, что случилось? Что-то с Машей? Она резко обернулась и увидела отчима. Бывшего отчима. Он стоял на дороге и смотрел на Лилю во все глаза. Девушка сменила траекторию движения и пошла в сторону Палыча. - Палыч… миленький… прости меня, а? Вернись к маме. Очень тебя прошу! - Да я… да мне… Лиля, а ты что тут делаешь вообще? Палыч пытался сказать, что ему с утра на работу. И ещё что-то - сам не знал, что именно. Он не понимал, что такое случилось, зачем пришла Лиля, и почему она так странно себя ведет. Словно слушал её, но не слышал. А она вдруг бухнулась на колени. Палыч вздрогнул. Дима выскочил из машины. - Палыч, прости! Я была сволочью! Еще ведь не поздно, а? И она разревелась, чуть не утыкаясь носом в землю. Мужчины подняли её с двух сторон. Дима отряхнул Лиле колени. Палыч придерживал её, и оглядывался по сторонам, будто переживая, не видел ли кто. - Лиля… мама в порядке? - А я не знаю! – крикнула она. – Ты как ушел, она отказалась от меня! Зачем ты ушел, Палыч?! - О-о. – сказал Дима. – Беда. Истерика у нас. Так поедем, Анатолий Павлович? Мы вас отвезем. Или вы того… не заинтересованы уже? Палыч был заинтересован. Он вдруг вспомнил, что жизнь одна. Да ещё и короткая такая, зараза. - Поедем. – кивнул он. Мария проснулась от звонка в дверь. Накинула халат, посмотрела в глазок и открыла дверь. На пороге стояла странная троица. Её собственная дочь с размазанной по лицу косметикой. Приятный молодой человек, который держал Лилю под руку. И совершенно смущенный Палыч. - Добрый вечер, Машенька. – сказал он. - Так вроде ночь уже. Что случилось? - Я тебе его привела, мама. Я разрушила всё, я и привела. Прости меня. – И Лиля снова разрыдалась, третий раз за этот вечер. Через минуту уже почти все плакали. И обнимались. Маша с Лилей. Палыч с Машей. Лиля с Палычем. А Дима только похлопывал всех по плечам и думал, что скучно ему в этой семье, пожалуй, не будет... Автор: Мистика в моей крови