Предыдущая публикация
Вильня, Wilna, Vilna
Вильня — древний город, основанный Гедымином на земле кривичей, на месте старого поселения Curvum Castrum (Кривой Замок).
Вторая столица ВКЛ после Новогрудка — через 100 лет после основания княжества Миндовгом (договор с Галицко-Волынским княжеством, 1219 г.), Гедымин впервые упоминает о Вильне в своих письмах (1323) [оригинал / перевод] , как о столице.
Вострая Брама — единственные сохранившиеся ворота старой городской стены и часовня с чудотворным образом Матери Божией Остробрамской — культовое для белорусов, летувисов и поляков место, воспетое поэтом в национальном гимне.
Вильня - политическая и культурная столица ВКЛ, всегда был мультикультурным и многонациональным городом. О национальном составе жителей говорят "Реестр подымный Виленского воеводства" 1690 года и названия виленских улиц.
В 1980 году в Польше был издан сборник стихов "Мы из Вильно". Характерен словарь в конце книги — смесь белорусских, польских, русских слов: "наконт", "хеўра", "iншы", "смекалка" — очень подходит под определение "трасянка".
Виленский университет, основанный в 1579 году королём Стефаном Баторием и папой римским Григорием XIII как Академия и университет виленский общества Иисуса (ордена иезуитов). Был самым богатым среди всех университетов Российской имерии.
Университет оставался центром национального самосознания и после rраздела Речи Посполитой.
В 1940 году был передан Советским Союзом Летуве и переименован в Вильнюс.
Вильнюс как форма духовной жизни. Чеслав Милош, Томас Венцлова, 1978 г. :
"Вырасти там означало не то же самое, что вырасти в местах этнически однородных; даже язык воспринимался иначе. Не было народного говора — городского или деревенского — с подлинно польскими корнями; был “тутошний язык”, забавный, по духу скорее белорусский, чем польский, хотя и сохранивший много общепольских выражений XVI-XVII веков, которые в Польше вышли из употребления...
Перед войной между Вильнюсом и независимой Литвой, как известно, практически не было связей. Правда, был миф о Вильнюсе, существенный для литовского воображения — но об этом позже и это другое. … В самый первый день после школы я заблудился в руинах; это мучительное беспомощное блуждание в поисках дома, которое продолжалось добрых четыре часа (некого было спросить, потому что людей я встречал немного, к тому же никто не говорил по-литовски), стало для меня чем-то вроде личного символа."
Следующая публикация
Нет комментариев