Предыдущая публикация
Окна напротив (рассказ)
Вовка учился в третьем классе, и уже собирался перейти в четвертый. Напротив, в другом доме, этажом пониже, жила его одноклассница Маша. Девочка в школу не ходила, у неё болели ноги, к ней ходили учителя на дом, а она жила с бабушкой. Училась хорошо, с детства хорошая память позволяла не сидеть над домашними заданиями часами, быстро запоминать стихи и всё, что надо было запомнить.
Выйти на улицу зимой девочка не могла и подолгу сидела у окна, смотрела на играющих ребятишек.
* * *
Дома Маши и Вовки были разными по высоте: один в два этажа, а другой – в три. Мальчик со своим братом, сестрой и родителями жил в трехэтажном, но он стоял ниже, и окна были на уровне второго этажа соседнего, Машиного дома. Стеклянные глаза в кирпичном обрамлении глядели друг на друга. Дети были знакомы по летним дворовым играм, мальчик был приветлив и очень аккуратно помогал девочке, которая не могла самостоятельно передвигаться. Она тоже была милой, общительной, веселой. А в его черных глазах жили настоящие чертики. Они жили там всегда, в любое время года.
Познакомились ребята еще тогда, когда учились в первом классе, дети на перемене прибегали к Маше по заданию учительницы, школа была рядом. Целый час на большой перемене позволял поиграть в настольные игры с фишками и кубиками. Бабушку эта шумная компания раздражала, но она какое-то время её терпела ради внучки. Она была пожилым человеком, которому хотелось тишины. Некоторые дети прибегали к Маше и после уроков. С ней было интересно: она умела много чего делать, вырезала и клеила из картона и бумаги домики, красивые, сказочные, с узорами. В них можно было снять крышу, поставить внутрь такую же картонную мебель и играть маленькими пупсиками или мохнатыми игрушками из пряжи и проволоки или сшитыми из меховых лоскутков. Редко можно было найти магазинные игрушки подходящего размера, приходилось шить самостоятельно. Но это занятие тоже было увлекательным. Глазами служили маленькие пуговицы или бусинки.
У девочки было много игрушек, недорогих, но для всех были сшиты дополнительные наряды, связаны кофточки и шапочки, шарфы, даже крошечные носочки и рукавички. Рукодельницей была сестра бабушки, у которой не было своих детей и внуков, и она отдавала все свои нереализованные чувства родительской любви племяннице. Благодаря ей девочка научилась шить руками и на машинке, вязать спицами и крючком. Она всё время была чем-то занята, не сидела сложа руки, но о многом мечтала, смотря в окно на окружающий мир, который не был ей доступен.
Вовка приходил из школы и устраивал для своей единственной зрительницы целое шоу: приносил с улицы голубя с поврежденным крылом, ухаживал за ним и дрессировал. Голубь сидел у мальчика на голове или на руке, ходил туда-сюда по рукам через спину. Обычный городской, сизый голубь, оказался очень способным к обучению. Также Вовка любил показывать фокусы, как их делать, часто рассказывали в газетах и журналах.
А еще он показывал теневой театр. Если поставить небольшую настольную лампу к окну и сложить из пальцев какую-нибудь фигуру животного, тень от рук ложилась на стену позади мальчика и была видна Маше. Собака лаяла, девочке казалось, что она слышит её лай. Лебедь размахивал крыльями из двух ладоней и взмывал вверх. А крокодил по-настоящему щелкал зубами и грозился кого-нибудь проглотить. Но делал это так несерьезно и потешно, что девочка хохотала, сидя на широком подоконнике.
Некоторые дети в складывании из пальцев теневых фигур достигли немалых высот и даже могли разыгрывать целые представления по ролям. У Маши была небольшая книжка, напечатанная на плохой газетной бумаге, которая так и называлась «Теневые фигуры». Она пробовала делать такое же и сама, но до мастерства Вовки ей было далеко. Он складывал персонажей очень быстро и точно, не было ни тени сомнения, кто именно перед тобой, что за персонаж. И они двигались, а не только открывали рот или пасть. У них были свои истории, характеры.
Веселье заканчивалось, когда окно замерзало в очень сильные морозы, оно было деревянным, не очень хорошо держало тепло, несмотря на то, что бабушка окна заклеивала и прокладывала между ними вату и посыпала ей конфетти для красоты. Но морозные узоры тоже были очень хороши, и развитое воображение детей высматривало в этих поворотах ледяных линий сказочные картины с несущимися конями, снежными жар-птицами, которые умеют исполнять желания. А еще там были нарисованы воздушные ледяные замки, где жили злые и добрые волшебники, принцы и принцессы.
Вечером Маша любила наблюдать за окнами Вовкиной квартиры и угадывать, что там сейчас происходит. Вот мелькнул отраженный свет: это открылась дверка зеркального серванта. Наверное, из него что-то достают, посуду, сервиз для праздничного чаепития с тортом. Или с домашним печеньем: Вовка как-то приносил Маше домашнее печенье, которое любила делать его мама. Зажегся свет в прихожей: кто-то куда-то пошёл, сейчас откроется дверь подъезда. Появился свет на кухне: семья будет ужинать, мелькают тени – бегают младшие дети, просто носятся друг за другом. А потом фигурки перестают быстро перемещаться: маленьких усадили за стол. Маша мечтала, чтобы у неё тоже была семья, и вечерние чаепития. Не где-то там, в другом городе, а здесь и сейчас. Она чувствовала себя одинокой и всеми забытой. О ней помнил только этот мальчик в окне, и весело смеялся, когда смеялась она: девочка с косичками и бантиками со второго этажа в доме напротив.
Однажды Вовка заболел ангиной: у него было обмотано горло теплым зимним шарфом. Он не ходил в школу, сидел дома один. Он показал Маше на свой открытый рот, и она поняла, что ему больно, и он не может говорить. И показал на пальцах идущего человечка и то, что это не он, а он должен теперь лежать в постели и целый день спать, болеть, измерять температуру градусником. Дети невольно изобрели какой-то оконный язык без слов, который оба понимали. Стояла студеная зима, дети играли во дворе в снежки и лепили снеговика. Румяные щечки алели на фоне белых и темных шапок и шапочек и снега. А на кустах сидели алые снегири и наблюдали за всем этим весельем, не собираясь улетать. Зачем, их же никто не трогал и распугивал.
И мальчик в окошке из дома напротив, был весел, как всегда, и показал очередную порцию фокусов, забавных и непонятных, как он умел. Вытащил из холодильника стаканчик с мороженым. Оно было не очень кстати в его положении, но этого же никто не видел. Вытащил второй стаканчик из морозилки и кивнул Маше: «Хочешь?». Она весело кивнула. Мальчик быстро оделся, пробежал несколько метров между подъездами и позвонил в дверь. Открыла бабушка. Вовка весело и не очень разборчиво пробормотал:
- Это для Маши. Передайте, пожалуйста.
И убежал обратно, к себе домой.
Бабушка принесла мороженое внучке и поставила на подоконник, и они с Вовкой облизывали свои вафельные стаканчики в унисон, перемигивались и весело смеялись, сами не зная, чему. Дети часто смеются просто от того, что им хорошо. Даже если болит горло.
- Ему же нельзя мороженое, горло перевязано, простыл, наверное. Я ему деньги предложила, мороженое стоит двадцать копеек, а он засмеялся и убежал.
- Но если хочется – то можно. Простуду так даже лечат – клин клином. Помогает, он говорил. И подружки говорили, они тоже так делали. А деньги… какая ерунда.
- И всё равно это неправильно.
- Бабушка, я понимаю, что ты привыкла всё-всё делать правильно. Но это тоже неправильно. Если всё и всегда делать правильно – никогда не появится что-то новое в этом правильном. А правильное – зачахнет и умрет. Он перестанет быть по-настоящему правильным.
- Я тебя совсем не понимаю. Говоришь какую-то ерунду…
Бабушка рассердилась и ушла. Она часто не понимала свою внучку. Её дети такими никогда не были. И вообще раньше дети такими не были. Конфликт отцов и детей, бабушек и внучек.
А весной Вовка принес Маше маленький букетик подснежников, наверное, собрал в ближайшем лесочке. Цветы были такими нежными и хрупкими и на что-то намекали. Маша покраснела, ей вдруг стало жарко, хотя она была легко одета. Мальчик убежал по каким-то своим мальчишеским делам, а букетик стоял в стеклянном стакане с водой и тоже весело улыбался, как и его даритель. Эти цветы стали для Маши любимыми на всю жизнь. Наверное, это и была первая любовь. Та самая, смешная, веселая, но вполне настоящая.
Стебельки подснежников преломлялись в воде, это была иллюзия: они были целыми, на них поселились воздушные пузырьки. Время от времени они отрывались от стеблей, всплывали на поверхность и лопались. А цветы пахли свежестью, лесом, подтаявшим снегом и весной. Маша долго наблюдала за всем, что происходило в этом стакане. И всё происходящее казалось ей волшебным, сказочным. Девочка любила мечтать.
После окончания школы Вовка и Маша больше никогда не виделись. Девочка уехала лечиться далеко и надолго, а потом – учиться, получать профессию. А потом, через много лет, ей попалась вырезка из газеты с каким-то рецептом, которые хранила бабушка, хотя и редко готовила что-то сложное. На обратной стороне рецепта были объявления, и одно из них гласило, что завтра будет год, как в автокатастрофе погиб тот самый одноклассник. Его не стало, а Маша об этом ничего не знала: Вовкина семья куда-то переехала и она не знала – куда.
* * *
А в тех самых окнах деревянные переплеты окон сменились на пластиковые, они перестали замерзать и следующее поколение детей лишилось морозных узоров. А еще показывать фокусы и другие чудеса в окнах стало ни к чему: для этого появился интернет и мобильная видеосвязь.
---
Автор: Ника Д. канал Дзен "Фантазии на тему"
Следующая публикация
Комментарии 3