Предыдущая публикация
«Вдруг в моей жизни появился великовозрастный выпускник Школы—студии МХАТ: старше меня на семь лет и деревенского происхождения.
Он разговаривал так, что некоторые обороты его речи можно было понять только с помощью специального словаря (например, «метеный пол» в его понимании — пол, который подмели, «беленый суп» — суп со сметаной, «духовое мыло» — туалетное мыло и т.д.).
Родные потеряли дар речи, когда я привела в дом будущего мужа. Удивиться было чему, ведь на Жене была старенькая рубашка в полоску с замком вместо пуговиц. А завершал образ полуплащ и полу не знаю что, называемый Евстигнеевым «мантыль». Внешне мой избранник выглядел тоже странно: лысый, с длинным ногтем на мизинце.
Поначалу папа пребывал в смятении, потому что поддался влиянию няни, которая прокомментировала внешность моего избранника словами: «Не стыдно ему лысым ходить, хоть бы какую—нибудь шапчонку надел…» Я же вела себя независимо и по—юношески радовалась своему внутреннему протесту против родительского стереотипного мышления.
Но мной двигал не только протест, я хотела быть рядом с Женей еще и потому, что испытывала к нему целый комплекс чувств. Меня привлекала его внутренняя незащищенность. Я испытывала в некотором роде и что—то материнское, потому что он был оторван от родительского дома, от мамы, которую любил, но которая в силу обстоятельств дала ему только то, что могла дать, а Женин интеллектуальный и духовный потенциал был гораздо богаче.
И самым важным было для меня то, что я сразу увидела в нем большого артиста, а потому личность… Несмотря на всякие разговоры, мы поженились. Сначала был психологически сложный период в отношениях с моим отцом, его новой женой и моей няней (а жили мы все вместе в одной квартире). В какой—то момент, когда обстановка уже накалилась до предела, я заявила со свойственным мне максимализмом: «Мы уходим и будем жить отдельно!»
И мы ушли практически на улицу. Какое—то время нам приходилось ночевать даже на вокзале. Мы восемь раз переезжали, потому что снимали то одну, то другую комнату, пока не получили отдельную однокомнатную квартиру. Из—за такой бездомной жизни у нас не было ни мебели, ни скарба.
Со временем папа полюбил Женю, уважал его и снимал во всех своих фильмах, хотя бы в маленьком эпизоде. Да и няне Женя оказался близким по духу и восприятию жизни. Позже она так и не смогла полюбить моего второго мужа, для нее Женя всегда оставался «своим», а тот «чужим».
Галина Волчек
«Театральные люди»
Следующая публикация
Комментарии 3