Мур-Мурка и волшебный ошейник. Часть 46
– Мы Карасик с Кнопой – два радостных хвоста, расскажем вам, друзья, чудо-чудеса!
Три серые тени стремительно неслись сквозь предрассветный лес. В прыжках они преодолевали поваленные стволы, перемахивали через овраги и ручьи с такой лёгкостью, словно сама земля помогала им в пути. Громобой, могучий старший сын Седого Клыка, мчался впереди, за ним следовали его братья – пламенно-рыжий Огнегрив и младший Рыжик.
В их головах стучала одна мысль, страшная, как удар молнии: отец умирает. Тот, кто казался им вечным и несокрушимым, как древние скалы, теперь угасал после схватки с Клеопатрой. И его последние слова до сих пор звенели в их ушах, словно эхо грома: "Приведите ежа Травника..."
Эта просьба поразила их сильнее, чем если бы небо вдруг рухнуло на землю. За всю их жизнь Седой Клык никогда, НИКОГДА ни о чём не просил. Его слово было законом, его взгляд – приговором, его воля – судьбой для всей стаи. И вот теперь...
Громобой резко оттолкнулся от земли, взлетая над глубоким оврагом. В его янтарных глазах застыла решимость: "Только бы успеть!" Он помнил, как в детстве отец учил их охотиться, как гордо поднимал голову, когда они, маленькие волчата, приносили первую добычу. Как сурово наказывал за ошибки, но всегда оставался рядом, молчаливый и непоколебимый, как сама судьба.
Огнегрив и Рыжик не отставали от брата. Их сердца колотились от страха – не за себя, за отца. Того, кто научил их быть волками, кто показал им законы стаи и честь хищника. Как же больно было видеть его сейчас – израненного, слабого, просящего о помощи...
Внезапно Огнегрив остановился, принюхиваясь. Его братья замерли рядом, тяжело дыша, с вывалившимися языками. Два часа безостановочного бега измотали даже их могучие тела, но никто не смел заговорить об отдыхе.
– Куда дальше? – прохрипел Огнегрив, вглядываясь в развилку перед ними.
Тропа разделялась: налево – длинный, но безопасный путь через светлый лес. Направо – короткая дорога через Мрачное ущелье, где не раз пропадали даже опытные охотники.
Три пары янтарных глаз встретились в полумраке. Ни слова не было произнесено вслух, но решение пришло мгновенно, словно удар молнии. В их взглядах читалось одно: "Мы дети Седого Клыка. Мы не боимся смерти".
Как один они рванулись вправо, туда, где между отвесных скал зиял чёрный провал ущелья. Время утекало сквозь лапы как вода, и каждый миг промедления мог стоить жизни их отцу. А страх... Страх был роскошью, которую они не могли себе позволить.
Три серые тени растворились во тьме ущелья, и лес содрогнулся от их прощального воя – не боевого клича, но клятвы вернуться с помощью для отца, чего бы это ни стоило...
Они были сыновьями легендарной волчицы по имени Валькирия, верной жены Седого Клыка. В стае её уважали не меньше, чем самого Седого Клыка. Она была особенной – её серебристая шерсть светилась в темноте, словно звёздная пыль, а янтарные глаза, казалось, видели саму душу. Когда она выла на луну, даже древние дубы замирали, заслушавшись её голосом.
Но случилась та страшная ночь – Черная Ночь длинных теней. Все звери знали: когда наступает это время, нужно прятаться глубоко в норах, забиваться в дупла, скрываться в самых тёмных углах леса. В ту ночь большой охоты волчица совершила роковую ошибку… Валькирия возвращалась с охоты и не успела добежать до логова... Её след оборвался у границы владений Мышиного короля, словно её и не было.
Это был большой удар для стаи.
С той ночи что-то надломилось в Седом Клыке. Его глаза потускнели, а вой стал похож на плач. Он знал: за исчезновением его любимой стояли крысы Мышиного короля, но не мог пойти против его тёмного могущества. Седой Клык отгородился от стаи, став молчаливым отшельником. Лишь изредка, как в случае с Клеопатрой, он собирал волков на большую охоту.
Громобой, Огнегрив и Рыжик выросли без матери, под суровой опекой отца. Каждый вечер они тайком поднимались на высокий утёс и выли на луну, надеясь услышать ответный зов. Но небо молчало. Жива ли была их мать? Этого не знал никто. Ведь те, кого забирала Ночь длинных теней, никогда не возвращались.
Теперь, когда их отец был при смерти, старший сын Громобой должен был стать новым вожаком. Но ни один из братьев не хотел думать об этом: слишком страшно было представить мир без их могучего отца.
Добежав до края ущелья, они замерли. Внизу зияла бездонная пропасть, такая широкая, что даже птицы предпочитали облетать её стороной. Но три молодых волка, истинные дети Седого Клыка, даже не задумались.
Разбежавшись, они один за другим преодолели пропасть в головокружительном прыжке, приземлившись на другой стороне так легко, словно перепрыгнули обычную канаву.
Но радость от успешного прыжка быстро сменилась ужасом и тревогой.
Добежав до хижина Травника, они были опустошены: она была разгромлена – всюду валялись опрокинутые горшочки с травами, разбитые склянки, растоптанные целебные коренья. И вдруг страшное осознание поразило их как молния.
– Проклятье! – выдохнул Рыжик. – Это же мы разгромили его дом, когда искали этих чёртовых кошек! Теперь он точно нам не поможет!
– Сможем убедить, – прорычал Огнегрив, оскалив клыки. – У него не будет выбора...
Но Громобой уже припал к земле, принюхиваясь к едва заметному следу.
– Нашёл! – его глаза загорелись охотничьим азартом. – Видимо, ёж ушёл в Змеиную долину. След ведёт туда… За мной, братья! Мы найдём его, чего бы это ни стоило!
И три серые тени растворились в полумраке леса, устремляясь туда, где среди ядовитых болот и смертоносных гадюк находился ничего не подозревающий Травник, их единственный шанс спасти отца...
