Предыдущая публикация
Поход Петра 1 и битва под Эндери.
Чечня... Малоизученные страницы истории чеченского народа)
Успешно окончив Северную войну, Петр I стал готовить военный поход для присоединения к своей империи Прикаспийских территорий Кавказа. К маю 1722 года подготовка завершилась. Задолго до начала похода Петр «приласкал» и настроил в свою пользу почти всех владетелей Северного Кавказа и Дагестана. Перед прибытием российского войска к устью Терека был обнародован манифест на «татарском, турецком и персидском языках», для распространения и популяризации которого на Северный Кавказ послали группу дипломатов. Манифест агитировал местное население «оставаться в спокойствии», то есть не оказывать русским войскам сопротивления, а «содействовать», что означало капитуляцию без боя.
Из народов Северного Кавказа на этот раз только чеченцы в тесном союзе с владетелями города Эндери выступили против похода Петра еще до его начала. Свой протест они выразили вооруженным нападением в 1721 году на русскую крепость Терки, построенную колонизаторами в равнинной Чечне, и теперь, весной 1722 года, в полной боевой готовности ждали нашествия петровских войск. И не ошиблись в своих ожиданиях. Когда император во главе могущественного флота, состоящего из 400 галерных и 47 парусных судов, вышел в Каспийское море и взял курс к устью Терека, многотысячная русская кавалерия получила приказ двигаться степью усиленным маршем на главный опорный пункт непокорных чеченцев и кумыков Эндереевского княжества – к крупнейшему чечено-кумыкскому поселению Эндери.
Основная задача экспедиции состояла в том, чтобы наглядно продемонстрировать военное могущество империи, показать неотвратимость жестокого наказания всех, кто стремится сопротивляться ее натиску. О масштабах конной армии, устремившейся на «мятежников», можно судить, исходя из количества ее вспомогательных частей: 10 тысяч донских казаков, 5 тысяч отборных всадников калмыцкого хана Аюки, а так же присоединившихся к ним уже на Кавказе конных отрядов «владетелей Большой Кабарды Эльмурзы Черкасского и Малой Кабарды Асламбека Комметова».
Общее командование всей этой многотысячной конной армией было поручено бригадиру (бригадному генералу) Ветерани и полковнику Наумову. В двадцатых числах июля 1722 года конница по непосредственным предводительством своих главных командиров (Ветерани и Наумова), разделившись на две части, вступила в пределы Эндереевского владения и, по словам русского историка XIX века В. Потто, «встречена была неприятелем, засевшим по сторонам пути в густом лесу, и понесла чувствительную (читай – огромную) потерю в людях. Вместо того, чтобы как можно скорее миновать лесное ущелье, Ветерани стал обороняться в теснине». Между тем, полковник Наумов во главе отдельной части кавалерии ворвался в Эндери и сжег многие дома в этом городе. Но это была не победа, и оба полководца с большой поспешностью, напоминающей бегство, повернули обратно в степь, понеся огромные людские потери.
Чтобы как-то сгладить горечь провала первой же экспедиции, командиры русской конницы в своих официальных реляциях попытались нарисовать картину полного уничтожения Эндери и поражения чеченцев. Петр же, высадившись в камышовых зарослях у Аграханского залива, с нетерпением ждал вестей от Ветерани и Наумова, так как успех или провал первых его военных шагов в крае во многом предрешали дальнейшую судьбу всей кавказской кампании. В начале августа, получив «невеселые вести», император двинулся на Сулак и к вечеру 6 августа остановился лагерем на берегу этой реки. На следующий день в лагерь с дарами и поклонами явились: шамхал Тарковский (его дары – 1600 быков, запряженных в телеги, 150 быков на пополнение провианта, три персидских скакуна, дорогое седло с золотой и серебряной отделкой, мундштук с золотым набором), владетель Аксаевского княжества (его дары – 100 быков для провианта и шесть отборных скакунов), а также владетель Костековского княжества.
Представители Чечни и Эндереевского княжества не явились. Битва русской кавалерии на подступах к Эндери (1722 г.) без всяких оговорок была признана проигранной даже официальными историками Российской империи, хотя признание это и наступило лишь в XIX веке. В. Потто, ведущий российский историк Кавказских войн, писал: «Поражение Ветерани живет и поныне в преданиях кумыкского народа, которые говорят, что рейтеры Петра Великого были сброшены с кручи сильным натиском чеченцев. Кумыки и теперь показывают это место на обрывистых берегах Акташа».
Особенно интересно отметить, что приведенные выше свидетельства дополняются «первыми вестями», дошедшими до Петра в начале августа 1722 года, когда он в течении 10 дней ждал исхода Эндереевского сражения в камышах Аграханского залива (район современной Махачкалы). Эти «вести», основывающиеся не на официальных донесениях командиров, а являющиеся устными свидетельствами местных жителей, гласили: «Русская конница под командованием Ветерани и Наумова потерпела поражение от чеченцев». В наказание за это Петр, вернувшись в Россию после окончания похода, ценою больших усилий и денежных затрат добился, чтобы калмыцкий хан Аюка, с которого довольно было и предыдущего похода, совершил большой набег на Чечню. Этот набег действительно состоялся, но привел совершенно к иным результатам, чем рассчитывал Петр. По чеченским историческим преданиям, подтверждаемых документами из российских и турецких архивов, калмыцкому хану удалось внезапным набегом установить контроль над равниной Восточной Чечни. Однако чеченцы, собравшись силами, не только разгромили хана Аюку, но и добились от него, – в обмен на обещание сохранить ему жизнь, – клятвы никогда не вступать в пределы Чечни с враждебными намерениями.
ИА "Чеченинфо"
Следующая публикация
Нет комментариев