Предыдущая публикация
«Кремлевская принцесса».
Что Светлана Аллилуева так и не смогла простить отцу.
22 ноября 2011 года в США в доме престарелых города Ричланд от рака скончалась 85-летняя Лана Питерс. Никто из медперсонала и соседей по палате даже и не догадывался, кем была эта милая старушка в действительности. И только после того, как её тело кремировали, власти наконец сделали официальное сообщение о ее смерти и о том, кто же на самом деле скрывался под именем Ланы Питерс.
Эта женщина была известна всему миру как Светлана Аллилуева, а ещё раньше - Светлана Сталина, единственная дочь «вождя народов», которая в 1967 году сбежала в США. Любимая дочь Иосифа Сталина, которую зарубежные СМИ именовали не иначе, как «кремлевской принцессой», стала «невозвращенкой». Она не любила свою Родину, всегда открыто заявляя об этом, никогда не называла себя русской и за границей по-русски никогда не говорила. Ей хотелось быть обычным человеком, а не дочерью Сталина, самой принимать решения и просто быть счастливой.
За свою жизнь Светлана Аллилуева успела дважды эмигрировать из СССР, три раза поменять фамилию и как минимум четыре раза побывать замужем. Она стала автором самой знаменитой книги о Сталине и, по ее собственным словам, всю жизнь пыталась избавиться от воспоминаний об отце. «Куда бы меня ни занесло, в США, Швейцарию, Индию или Австралию, его имя всегда будет делать меня политическим заключенным», -жаловалась она в интервью за год до смерти.
В 1963 году Светлана Аллилуева написала книгу мемуаров «Двадцать писем к другу», но издать её смогла только в 1967-м, когда уехала в США. В своей книге она рассказывала об отношениях с отцом и описывала кремлёвскую жизнь, обращаясь к некоему другу, — вероятно, это был собирательный образ человека, который способен выслушать и понять девочку, выросшую, как она сама пишет, «под сенью своего отца».
Мемуары дочери Сталина, казалось бы, изучены от и до. Но в 2017 году исследователь политической истории мира Николай Над сумел отыскать экземпляр подлинных записок Аллилуевой, в которых сохранилось много сведений, искаженных или вовсе вычеркнутых в итоговой версии воспоминаний.
Когда в 1967-м на западе опубликовали книгу дочери Сталина, содержащую немало компромата на советский режим, случился большой международный скандал. Позже выяснилось, что эта книга была издана при активной помощи ЦРУ. В итоге американские «спец-литераторы» многие фрагменты убрали, сочинив взамен другие, поэтому первоначальный текст оказался в значительной степени искажен.
Сам историк, нашедший подлинные мемуары, рассказывает, что найти их оказалось возможным в том числе благодаря знакомству с высокопоставленными работниками Госбезопасности разных поколений. После долгих лет поисков в распоряжение Николая Нада попал чудом сохранившийся с середины 1960-х пожелтевший от времени машинописный экземпляр, перепечатанный с оригинала подлинных мемуаров Светланы Аллилуевой. До официального издания книги, оформленной в виде «двадцати писем», оставалось еще около двух лет. А это был так называемый самиздат: рукопись нелегально размножили на машинке и распространяли среди «своих».
Еще в 1954 году Светлане Аллилуевой (тогда еще Сталиной), выпускнице аспирантуры Академии общественных наук и преподавательнице спецкурса для сотрудников Госбезопасности поручили (якобы с подачи Президиума ЦК КПСС) написать воспоминания об отце в преддверие открытия его музея.
Через 2 года работа была завершена, однако разоблачение культа личности Сталина, случившееся на ХХ съезде, резко изменило ситуацию. Возникла необходимость всё переделать на новый лад. После знаменитого доклада Хрущёва Светлана была вынуждена вносить в текст соответствующие изменения. Но сколько бы она ни переписывала свои воспоминания об отце, их так и не сочли достаточно антисталинскими, и поэтому они не были тогда напечатаны в СССР.
А после ХХII съезда и выноса тела Сталина из Мавзолея в конце 1961-го уже вообще не могло быть и речи о каких-то воспоминаниях. И даже замена фамилии отца на фамилию матери не избавила Светлану от нарастающей неприязни, а порою - и откровенной травли.
Светлана жила в основном на даче, чаще в одиночестве. Там она вновь вернулась к писательству и своим воспоминаниям, надеясь успокоить душу откровениями на бумаге.
В найденном экземпляре авторского текста Аллилуева говорит: «Эта книга была написана в 1965 году в деревне Жуковка. То, что написано в ней, я считаю исповедью... Мне бы хотелось, чтобы каждый, кто прочел ее, считал, что я обращаюсь к нему лично… может быть, когда я напишу то, что хочу написать, то забудусь». Этих слов, к примеру, в книге «Двадцать писем к другу» нет.
Как пишет Светлана, отец проявлял много нежности к ней, пока она была маленькой. Баловал её, никогда не ругал. Однажды, когда мать сильно наказала Свету за то, что она ножницами изрезала новую скатерть, — побила её по рукам — отец сгладил это наказание. «Боже мой, как больно отшлёпала меня мама по рукам! Я так ревела, что пришёл отец, взял меня на руки, утешал, целовал и кое-как успокоил... Несколько раз он так же спасал меня от банок и горчичников — он не переносил детского плача и крика. Мама же была неумолима и сердилась на него за "баловство"».
Светлана была уверена, что из-за чрезмерной любви к ней отца её мать была с ней слишком холодна. В детстве ей очень не хватало материнской нежности, а в 6 лет она и вовсе осталась сиротой (в 1932 году ее мать, Надежда Аллилуева, покончила жизнь самоубийством).
Тема упрека отцу за всё «неправильное», что было в матери, сквозит через все ее мемуары. Светлана даже приходит к выводу, что, может быть, и хорошо, что мать так рано ушла из жизни и не застала все репрессии, которые настигли их семью и окружение: «Я часто думаю: какая судьба ждала её дальше, если бы она не умерла? Ничего хорошего её не ждало. Рано или поздно она оказалась бы среди противников отца. Невозможно представить себе, что она бы молчала, видя, как гибнут лучшие старые друзья — Бухарин, Енукидзе, Реденс, оба Сванидзе — она бы не пережила этого никогда. Быть может, судьба даровала ей смерть, спасшую её от ещё больших, ожидавших её несчастий? Ведь она не смогла бы — трепетная лань - предотвратить все эти несчастья или остановить их».
Как известно, дочь Сталина с молодого возраста была очень влюбчивой, и на этой почве у нее нередко возникали острые конфликты с отцом, который прямо говорил ей, до чего могут довести безответственные увлечения.
В найденной исповеди Аллилуевой есть очень откровенные фрагменты воспоминаний на эту тему. Особенно показательна история с известным сценаристом кино и преподавателем ВГИК, 39-летним Алексеем Каплером, которым она увлеклась, когда ей едва исполнилось 16 лет.
Начиная свой рассказ об этой истории, Светлана пишет, что в «ту зиму она познакомилась с человеком, из-за которого навсегда испортились её отношения с отцом». С Каплером Светлану познакомил брат Василий, который привёз его к ним на дачу — Василий в то время консультировал Каплера по фильму про лётчиков. Однако отношения сценариста и юной дочери вождя закончились, едва успев начаться. Уехав в Сталинград в качестве военного корреспондента, Каплер опубликовал в «Правде» свой репортаж в виде писем возлюбленной, где он и описал все происходившие на фронте действия. К тому моменту Сталину уже доложили о романе его дочери.
Вот что пишет в своей исповеди Светлана: «В этот день, когда я собиралась в школу, неожиданно приехал отец и быстрым шагом прошел в мою комнату, где от одного его взгляда окаменела моя няня. Я никогда еще не видела отца таким, он задыхался от гнева. «Где, где всё это, где все эти письма твоего писателя? Я всё знаю, все твои телефонные разговоры вот здесь, – он похлопал себя по карману, – давай сюда! Твой Каплер – английский шпион, он арестован».
Я достала из стола все фотографии с надписями Алексея, его записную книжку, наброски рассказов, новый сценарий. «Я люблю его»,– сказала я, наконец, обретая дар речи. «Любишь!» – выкрикнул отец с невыразимой злостью, и я получила две пощечины, первые в моей жизни. «Послушайте меня, няня, до чего она дошла, идет война, а она занимается …(нецензурно)...» С этого дня мы с отцом стали чужими надолго. Не разговаривали несколько месяцев; только летом встретились снова. Но никогда потом не возникало между нами прежних отношений. Я была для него уже не та любимая дочь, что прежде».
Действительно, гнева Сталина Каплеру избежать не удалось — он был арестован, осуждён за антисоветскую агитацию и на 5 лет отправлен в Воркуту. Освободившись в 1948-м, Каплер, вопреки запрету, приехал в Москву, за что вновь был арестован и отправлен на дальний Север на работы в шахте. Освободили и реабилитировали его только после смерти Сталина, в 1954-м.
Вскоре после расставания с Каплером Аллилуева вышла замуж за своего школьного друга Григория Морозова. Но и эти отношения продлились недолго. Они развелись вскоре после того, как она родила от него второго ребёнка.
«Моим вторым мужем был сын секретаря ЦК партии, Андрея Жданова. Это был выбор отца. У нас не было ни единого свидания. Мы сразу поженились. Мой отец был уже старым, и я не могла постоянно идти против его воли ... Я чуть не умерла, когда рожала второго ребёнка, Екатерину. У нас была несовместимая кровь... Я знала только то, что не хочу этого брака. И, после того как Екатерина родилась, я вскоре развелась. Отец был ужасно недоволен. Но к тому времени он уже понял - я всегда буду делать то, что ему не нравится».
Иосиф Сталин активно пытался влиять не только на личную жизнь дочери, но и на её профессиональный выбор. Светлана мечтала стать писателем, для чего поступила на филологический факультет. «Когда я сказала папе, что меня приняли в университет на филологический, он воскликнул: «Писатели?! Богема?! Нет! Поступай на исторический». Мне было 17 лет, а в 17 лет никто не любит историю. Я должна была стать учительницей в школе, а я ненавидела это занятие. Я ужасно злилась на отца, но тогда не могла ничего изменить».
Тема репрессий нередко проскальзывает в воспоминаниях Светланы. Ведь из тех людей, которые окружали семью Джугашвили-Аллилуевых, к 1953 году нерепрессированными остались единицы. После очередной волны арестов в конце 1948 года в тюрьму кроме всех прочих попали тётки Светланы — сестра и вдова брата матери. Тогда Сталин был предельно ожесточён против всего мира, как пишет Светлана, и на вопрос дочери, в чём же их вина, ответил примерно так: «Знали слишком много и болтали слишком много. А это на руку врагам...»
В своих мемуарах Светлана Аллилуева часто вспоминает о своих братьях, Василии и Якове (сыне Сталина от первого брака). О нём Светлана вспоминает с особенной нежностью и уважением. Она описывает его как скромного человека, которому претило всякое упоминание о том, чей он сын, а также говорит, что он никогда не пользовался привилегиями для своей персоны. Однако отец презирал его за то, что тот попал в плен, где и погиб.
Режиссер Михаил Чиаурели, готовясь к съёмкам «Падения Берлина», хотел включить в него образ Якова Джугашвили как героя войны. Но Сталин запретил. «Ему просто не хотелось выпячивать своих родственников, которых он, всех без исключения, считал незаслуживавшими памяти. А благодарной памяти Яша заслуживал; разве быть честным, порядочным человеком в наше время - не подвиг?» - пишет Аллилуева.
О своей матери, Надежде, Светлана написала так: «... она была убеждённым строителем новой жизни, «новым человеком», свято верившим в свои новые идеалы - идеалы человека, освобождённого революцией от мещанства и от всех прежних пороков». При этом своего отца Светлана считала давно свернувшим с намеченного пути и этим самым глубоко разочаровавшим свою жену.
«Среди всех самым высоким идеалом нового человека показался ей некогда отец. Таким он был в глазах юной гимназистки: только что вернувшийся из Сибири «несгибаемый революционер», друг её родителей. Таким он был для неё долго, но не всегда» — пишет Светлана.
По её мнению, когда мать осознала, что отец — не тот «новый» человек, каким он ей казался в юности, её постигло «страшное, опустошающее разочарование», которое в конце концов и стало одной из причин её самоубийства.
О матери Светлана пишет с восхищением, нежностью и жалостью:
«Какая-то сквозит в ее письмах наивность, чистота. Ведь ребенок же ещё — и вдруг на плечи этого ребёнка свалилась такая судьба! Хватило бы только лишь революции с гражданской войной и разрухой... Нет, на ребёнка ещё свалилась камнем любовь к человеку на 22 года старше, вернувшемуся из ссылки, с тяжёлой жизнью революционера за плечами; к человеку, идти рядом с которым нелегко было и товарищам. А она пошла рядом, как маленькая лодочка, привязанная к огромному океанскому пароходу, — так я и вижу эту пару рядом, бороздящую бешеный океан...»
Как следует из мемуаров Светланы, она с самого рождения была оторвана от реальной жизни и правдивой информации. Смерть матери она переживала очень сложно, но о том, что та ушла из жизни добровольно, узнала лишь спустя много лет, когда тренируясь в изучении английского языка, наткнулась на статью об отце, опубликованную в иностранном журнале.
Откровения Светланы приоткрывают и завесу некоторых кремлевских тайн. В частности, она рассказывает о последних часах жизни отца и о том, что случилось сразу после того, как его не стало. Казалось бы, незначительный эпизод говорит о многом. Историк Николай Над даже рискнул предположить, что в нем может быть скрыта истинная причина смерти Сталина.
Фрагмент воспоминаний Светланы о первых часах после кончины отца: «В коридоре кто-то громко плакал. Это была медсестра, делавшая ночью уколы, – она заперлась в одной из комнат и плакала там, как будто умерла вся ее семья...»
Малозначительный, на первый взгляд, эпизод, но тем не менее, он был заметно изменен в книге: «В коридоре послышались громкие рыдания, – это сестра, проявлявшая здесь же, в ванной комнате, кардиограмму, громко плакала, – она так плакала, как будто погибла сразу вся ее семья…» - про уколы уже ни слова! Более того, медсестру, делавшую ночью инъекции, заменили на сестру, проявлявшую в ванной комнате фотопленку кардиограммы. «И это не просто так. Для этого была очень серьезная причина!» - уверен историк.
Относительная свобода, которой всю жизнь добивалась Светлана, появилась у неё лишь после смерти отца. Во времена хрущёвской «оттепели» у Аллилуевой завязались близкие отношения с индусским переводчиком Раджи Бриджа Сингха. Впрочем, эти отношения довольно скоро оборвала его смерть. С большим трудом Аллилуевой удалось выехать в Индию, чтобы развеять прах супруга над водами Ганга. Оттуда она и бежала: сначала в Швейцарию, а после - в Америку. На Родине у неё остались 22-летний сын и 17-летняя дочь. Уже из заграницы Светлана звонила сыну, пытаясь объяснить мотивы своего поступка. Но Иосиф понимать мать отказался, сочтя ее поступок предательством, а дочь так и не смогла простить мать.
В 1970 году Светлана Аллилуева вышла замуж за американского архитектора Уильяма Питерса. Она взяла имя Лана Питерс, родила дочь, которую назвали Ольгой, и рождение внучки Сталина в США стало новой сенсацией для американской прессы. Однако новый брак Светланы продержался всего пару лет, поскольку архитектор Питерс стал сетовать, что «у неё проснулись диктаторские черты характера, такие же, как у ее отца».
Последние два десятка лет своей жизни Светлана Аллилуева жила почти отшельницей, то в США, то в Великобритании, редко давая интервью. В 1990 году, отвечая на вопрос журналистов о том, как повлиял на ее жизнь тот факт, что она является дочерью Сталина, Аллилуева ответила: «Меня это больше не угнетает, угнетает других и влияет на мои отношения с людьми... Я думаю, выбраться из этого мне уже невозможно».
Следующая публикация
Комментарии 125
и Иосиф Виссарионович жил скромно и детей своих не выделял среди других,они воевали и трудились как и все граждане Великой Страны