🏞 Исконно уральский говор

И стал партийным и дважды учёным

На прогретой тёплым сентябрьским солнышком полянке берёзовой рощицы, что примыкала к деревне со стороны сельсовета, теперь по- новому администрации, вершилось порочное действие- обмывание депутатских мандатов. Надо сказать заранее, что всё это мероприятие проходило в большой тайне от зорких глаз участкового, и местной общественности, и, тем более жен всех четверых её участников. А потому, ловкой организаторской способности главного вдохновителя этого пикничка партийного руководителя местного масштаба, Семёна Ивановича можно было только позавидовать.
Для него нынешний денёк- подарок от всевышнего.(Он теперь, как и большинство селян прилежно где надо и не н

Снежный царь

Утром отец встал затемно и долго разгребал снег со двора. Затем управился по хозяйству и вернулся в избу.
- Метель будет! – сказал он.
На печи сидел только что проснувшийся семилетний сын Алёшка.
- Поедешь со мной в город? – спросил его отец.
- Будя тебе! Удумал! – всполошилась мать. – В такую-то погоду дитё с собой брать! Не замай! Пусть дома сидит! Я его даже на двор сегодня не выпущу!
- Ну, пущай сидит, - согласился отец.
- И ты никуда не ездий в пургу-то!
- Нельзя, - вздохнул отец. - Мужики ждут! И Семён Лукич наказывал не откладывать!
Он запряг лошадь и уехал, а Алёшка остался ждать его, сидя у окна. Он то перебирал нехитрые игрушки, то игрался с

Дед Лёша- фантазёр

Дед Лёша вошёл в сенцы, обмёл полынком валенки, чуток обстучал, и залюбовавшись снежком вокруг своих следов, не утерпел: «Как всё просто, а интересно!»
Только переступил порог натопленной избы, жена, баба Нюра встретила с вопросом:
-Эт с кем- то ты там опять гутарил, опять либо с мышами? Как малый дитё, ей богу.
-Да тебе расскажи, опять гоготать начнёшь. Ты ведь у мине баба сурьёзная. Ноги обметал, ды на следы любовался. Красиво.
-Ну, и чаво ж там красивого? Ну, обмёл, а дале?
-Бабк, не поверишь.- Дед не удержался и засмеялся сам.- Я либо и правда очумел, али в дитя вертаюсь! Вот чистил дорожку- уморился, остановился и загляделся. Веришь- аж газам больно стало. Ведь

Семен Митрич

В детстве мы все боялись сухопарого старика, проживающего в нашей деревне, звали его Семен Митрич. Вернее боялись не его самого, а его прокуренных, ядовито желтых усов, и такого же желтого от дыма, пальца. Злостный курильщик был дед, по всем признакам. Про этот палец в деревне легенды слагали. Мол, бабку свою по лбу постоянно «долбит» им, уму разуму учит. Не знаю, может и есть в этом, какой- то скрытый смысл. Многие в деревне, таким методом воспитания пользовались. Но, такого крепкого, заскорузлого пальца не было ни у кого. Рассказывают, крутым нравом обладал старик. В семье Овчинниковых, очень почитались мужчины. Особенно глава семейства. Ребятишек много было. С

Чужой ребёнок

Наташа Попова была первой девушкой, с которой познакомилась Лида, когда приехала сюда на работу. Вскоре они подружилась. Наташа в отличие от озорной Лидочки была спокойной и рассудительной девушкой. Они прекрасно дополняли друг друга, и им было хорошо вместе. И замуж они вышли в один год. Только Лида в октябре, а Наташа вскоре после Рождества. Но было у этих семей большое отличие. Лида каждые два года рожала по ребёнку, а Наталье с Александром Бог детей не давал. Она прибегала к подруге на медпункт, плакала, спрашивала совета, Лида только руками разводила и советовала лечиться.
Наталья ездила проверяться и в район и в город, да всё без толку. Два лета подряд ездила лечитьс

Дед Павел

–Вот спрашиваешь, как живется мне здесь.
Хорошо живется. Не мне одному, другие тоже живут, кто хорошо, кто получше. Может еще кто лучше, так мы их не знаем, а если с телевизорными сравнить, так вообще прекрасно.
Интересно живем! Внукам бы так...
Интересный старичок на лавочке ответил мне и стал внимательно разглядывать что-то у ног.
Я молчал ожидая продолжения.
– ...Вот есть у нас – дед Павел.
Все его так зовут и звали всегда в деревне, видимо, потому, что росли, мужали, становились родителями, а он как был дедом, так им и оставался.
Из рассказа я понял, что этот дед Павел – невысокий худой старичок. Реденька

🌲Миасс. Челябинская область

«…Там на неведомых дорожках Следы невиданных зверей…» В городе Миассе сказка давно стала былью — местный сказочник и мастер на все руки Рамис Себгатулин построил волшебный парк для всех желающих, в котором «…русский дух… там Русью пахнет»! В парк «Сказка Пушкина» в Миасс приезжают путешественники и туристы со всего Урала, гости из разных городов России и других стран, достопримечательность уже известна во всем мире. Вход в сказку открыт для всех, ведь по словам Рамиса Себгатулина, «взрослые люди — такие же дети, просто уже большие…».

Заварушка деревенская

Дед Нефёдчихнин раза три уже топиться ходил. Не получалось у него на
минимальную пенсию. Мол де не хочу жить при энтом строе. Злого рока, что в стране учудился, признавать не хотел.
И на тебе, сын его пьянчужка от своих детей малолетних отказывается. Толи по дурости. Толи от водки, уже в мозгах ничего не осталось. Пришлось деду Нифёдчихнину завязывать с утоплениями, и внуков усыновлять. По всем бумагам усыновлял. Опекуном.
Долго ругался, даже матами, и так пенсии только на закурить два раза. А что поделаешь?
И тут понеслось. Кака то мана пошла небесная. К деду службы приехали.
В помощь отвалили сахару, гречки, рису и ещё всякой всячины в виде кальмаров

Побирушка

Про неё нельзя было сказать, что она была нищенкой без роду, без пле-мени. Вся её семья – сын с невесткой, восемь их детей, её внуков – жили здесь же, в нашей деревне Кувай. Многие деревенские женщины остались после войны без мужей, сложивших свои головы в боях с фашистами. У каждой по трое, четверо, а то и пятеро детей остались без отцов. А этой семье повезло. Сын её вернулся с фронта на вид целым и не вредимым. Когда уходил воевать, в семье было пятеро детей. А вернулся, еще трое пацанов появились на свет. Семья большая. Одеть, обуть, накормить – о-го-го сколько всего нужно. Только вот беда – вернулся сын с фронта вроде бы цел и невредим, но с головой у него стало что-то не в

Обида

Лето выдалось сухое и жаркое. Травы, не успев войти в силу, жухли на глазах. Коровы приходили вечером из стада голодные. Чтобы как-то поддер-жать нашу корову Белку, я и мои младшие сестры, каждый день лазали в за-рослях ивняка вдоль речки с серпом, выискивали кулишки травы, набивали ею пару мешков и на тележке везли домой.
Вечером наша Белка бежала домой сломя голову, зная, что её ждет зеле-ная, сочная трава. Но впереди зима, что делать?
Отец после работы ездил на велосипеде по всей округе, искал, где бы на-косить сена. Ухитрялся то тут, то там скосить какую малость, а мы, детвора, все это перевозили на ручной тележке домой, сушили во дворе и бережно складывали на крыше сарая. В ход

Иду тропой, давно не хоженой

Тропинки детства. Многие из них заросли гусиной травкой, потому что по ним давно никто не ходит. Там, где когда-то был Центр деревни, теперь пустырь. Деревня расстроилась, но уже чуть в стороне, ближе к речке Солянке.
На развалинах старой школы стеной поднялся чертополох. В пришколь-ном саду, который мы, школьники, сажали своими руками и поливали, таская воду из колодца, обосновалось вольготно воронье. На деревьях гнезд было видимо-невидимо. И такой стоял птичий гомон, что можно было оглохнуть.
Тропинка ведет меня дальше, к плотине. Она насыпана здесь с незапа-мятных времен. Когда-то на ней стояла мельница, но ее разрушили еще в гражданскую войну. По обеим сто

Заговоренный камень

Купрей, сын Пахома Васильича, задумал жениться. Пришел с вечерки, да и заявил, мол, так и так, засылай, батька, сватов к Василисе Платоновне. Уж больно дочка ее, Любушка, мне по сердцу. Пахом Васильич пожурил сынка за любовь спорую, а противиться не стал, уж больно Любушка Василискина по душе была. И то, девица статная, вся в мать молодую - к работе лютая, да и в гулянье на виду. Платоновна и теперь баба справная, хоть седьмой годок вдовствует. Хозяйство крепко держит, не хуже мужика. И дети у нее работящие подросли. Такая невестка в любой дом – сокровище.
Василий Лукьяныч, как заслышал просьбу внука, полез в закуток свой, захоронки старческие ворошить.
- Никак сват

Валенок

Прожили мои бабушка Полина с дедом Тимофеем пятьдесят с лишним лет. Жили между собой счастливо, хотя и очень трудные времена были. Трёх сыновей и пятерых дочерей вырастили. Последние годы доживали в семье младшего сына, Аркадия, у которого своих пятеро, да нас, внуков от двух старших дочерей, прибежит четверо….
И начинались разговоры! Чего только бабушка нам не рассказывала! Но особенно нам нравились рассказы, как они с дедом познакомились. Нет-нет, да и попросим снова рассказать эту любовную историю. Дед, бывало, услышит и ворчит: «Вот-вот, болтай, бабка, язык-то без костей….» Стеснялся видимо. А бабушка подмигнёт нам, да и продолжает свой рассказ:
- Задумали