Предыдущая публикация
Место совершения и чинопоследование молебна
Возможны ли молебны за некрещёных?
О недопустимости молебнов после Литургии
Цитаты о молебне
Моле́бен (молебное пение) – богослужение, при котором верующие просят Господа, Богородицу или святых о ниспослании милости или благодарят Бога за получение благодеяний. Благодарственные молебны адресуются только Господу.
moleben – Молебен
Заказывая молебен за свечным ящиком, мы подаем записку с именами тех, за кого он будет совершаться.
Некоторые молебны принадлежат к общественному богослужению и совершаются в храмовые праздники или в особо установленное время, обычно они соединяются с чином малого освящения воды. Другие совершаются по просьбе отдельных лиц или в бедственных случаях (болезнь, засуха, война).
Потребность помолиться «о малом» так, как учил преподобный Амвросий Оптинский – «коротенько, да горяченько», осуществляется нами на молебне. Болеем ли мы? – Будем служить молебен о недужных. Начинаем ли важное дело? – На молебне попросим помощи Божией. Отправляемся ли в путь? – Выслушаем чин благословения в путешествие. Настал ли день именин, и хочется усердно помолиться своему святому? Закажем ему молебен. Начинается ли учебный год, и нашим детям пора в школу? – Совершим чин благословения на начало учения отроков. Внял ли Господь нашей молитве, и мы хотим вознести хвалу? – Будем служить благодарственный молебен...
Место совершения и чинопоследование молебна
Совершение молебна может происходить в храме, в доме, при освящении посевов – на поле и т.д. Может соединяться с водоосвящением.
По структуре молебен представляет собой сокращённый вариант утрени. Евангелие на молебне читается не перед чтением канона, а после его 6-й песни. На молебне должен читаться канон в честь того, или тех, кому молебен служится. В современной практике канон может читаться не полностью, а служение может быть ограничено пением одних лишь ирмосов или припевов канона.
В Чин молебна входят 50-й псалом, тропари, канон (обычно поются одни припевы), чтение Апостола и Евангелия, молитва святому, к которому был обращен молебен. Чинопоследование молебна содержится в Требнике. Иногда к молебну прибавляется пение акафиста.
Возможны ли молебны за некрещёных?
См. Можно ли заказывать молебен о здравии за некрещеного?
О недопустимости молебнов после Литургии
Заказ молебнов или панихид сразу после литургии теми, кто в ней участвовал, является непониманием сущности Евхаристии. Ниже мы приводим несколько авторитетных мнений по этому вопросу.
Из постановления заседания Священного Синода от 26 декабря 2019 года: «Полностью исключить практику совершения молебнов после Божественной литургии до ее отпуста и целования верными креста».
На епархиальном собрании Москвы 23 декабря 2009 года Патриарх указал на недопустимость совершения общего молебна после Божественной литургии и напомнил, что молебен – это краткая утреня. Служение молебна как части Литургии противоречит церковному уставу, сказал Патриарх и отметил, что практика совершения общих молебнов возникла в советское время, когда было «мало храмов, а просьбы отслужить молебен поступали, и чтобы на все просьбы ответить, объединяли все прошения в общий молебен».
Патриарх призвал отходить от этой практики и служить молебны, когда их заказывают: «Заказывают – послужи, заказали с акафистом – надо отслужить с акафистом», – сказал Патриарх. – Отходить от практики. Заказывают – послужить. А делать частью литургии – против церковного устава (патриарх Московский и всея Руси Кирилл).
***
профессор Архимандрит Киприан (Керн). «Евхаристия»: Отрицанием евхаристичности, т. е. самого смысла Литургии является просьба человека, присутствовавшего на Литургии и слышавшего эти слова, отслужить ему благодарственный молебен, потому что он ему понятнее, ближе и говорит ему больше, чем самая возвышенная благодарственная служба – Евхаристия.
Так невыразимо грустно слышать эти просьбы о благодарственном молебне после Литургии, т. е., иными словами, вместо Литургии, которая, следовательно, ничего не говорит душе желающего поблагодарить Бога человека. Кстати сказать, вообще, служение каких-либо треб после Литургии так противоречит духу нашего богослужения!
После заупокойной Литургии, на которой совершилось поминовение усопших, и на проскомидии и на ектении, после отслуженного накануне парастаса просьба о совершенно частной, моей собственной, моей личной панихиды, т. е. исковерканной заупокойной утрени, сведенной на 10-минутную требу, звучит опять-таки таким непониманием сущности евхаристического Жертвоприношения за упокоение душ усопших.
Еще, может быть, большим литургическим противоречием является вообще служение молебна после Литургии, молебна сегодняшнему святому. Это есть отрицание всего прекрасного архитектонического плана нашего богослужения. Суточный круг последований данного праздника или святого, начавшийся накануне с вечерни, перешедшей потом в утреню (с их стихирами, тропарями, канонами и кондаками, в которых постепенно, все больше и больше нарастая, раскрывалось значение празднуемого события) закончился, завенчался Божественной Литургией, Тайной Вечерей в честь данного события или святого.
Это та вершина богослужебного откровения, выше которой не может и не смеет быть ничего. Если что-то есть, что может быть выше евхаристического прославления данного праздника, то, значит Литургия – не вершина, значит, есть что-то важнее в круге и иерархичности священных воспоминаний и чинопоследований, что выше Тайной Вечери. И таковым является молебен тому или иному святому или празднику, в котором представлена сокращенная до всякой потери индивидуальности данного праздника и воспоминания утреня с запевами канона вместо самого канона, с величанием вместо глубоких по содержанию стихир, пропетых накануне, и, конечно, с подачей записочек о здравии и с многолетиями тому или иному лицу.
Несказанно грустно, скорбно, больно за литургическую безграмотность, за попрание основных принципов устава церковного благолепия, за нарушение церковной красоты. Мы это говорим с полной сознательностью и убеждением не потому только, что это является нашим литургическим убеждением, нашим личным переживанием богослужебного строя, a потому, что за собой мы слышим дорогой нам голос тех наших Учителей, именно Учителей с большой буквы, литургический слух которых был безошибочен и понимание смысла и строя нашего богослужения было непогрешимым.
Мы ссылаемся на авторитет, научный и литургический авторитет церковности покойных митрополита Антония Храповицкого и епископа Гавриила Чепура, которые всегда решительно осуждали эти молебны после Литургии и их не служили никогда.
***
cвящ. Алексий Уминский, настоятель храма Живоначальной Троицы в Хохлах, г. Москва, духовник Свято-Владимирского учебного центра, ведущий телепрограммы «Православная энциклопедия»
Если человек участвует в Литургии, если мы говорим, что он одновременно ее сослужитель, то он пришел в храм не просто просить что-то лично для себя, но в этот момент стал Церковью, исполнил себя как член Тела Христова. И поэтому когда совершается Литургия, она обнимает собой каждого человека лично со всеми его нуждами, печалями и тугами. Веровать во святую апостольскую Церковь – значит верить, что она и все твое прошение, всю глубину твоей скорби, твоей радости, твоего горя, твоего благодарения принесла к престолу Божию.
Но люди, которые не видят в Церкви ее всеобъемлющего значения, потом приходят и просят – специально для меня послужите вот по этому конкретному поводу, хотя в самой Литургии уже заключено исполнение всех этих прошений. И в практику нашей Церкви давным-давно вошло служение после Литургии молебнов и панихид. Зачем? Подал ты записку или не подал, раз ты в Церкви стоишь, разве тебя Господь не видит? Разве Он не знает прежде твоего прошения все, что ты хочешь у Него попросить?
И поэтому служить после Литургии молебен просто бессмысленно. Происходит это только оттого, что часть людей, пришедших на службу в храм, участвует в Литургии, а часть – находится во время Литургии. Часть людей – отдается полностью соединению Церкви, а часть переживает немножечко иначе: они пришли, отстояли службу, а уже потом для них начинается самое главное, – сейчас будут просить о его личной конкретной просьбе, о его здоровье, о его путешествии, хотя все это в Литургию входит духовно, потому что приносится жертва, и Он, Спаситель мира, приносит жертву за всех и за вся.
Это так привычно стало, – заканчивается Литургия, священник выходит служить водосвятный молебен. Но вы себе представить не можете, как священнику внутренне тяжело и нелепо служить молебен после Литургии, когда все, что можно, у Бога испросили.
Тогда возникает вопрос: зачем существуют молебны, зачем существуют панихиды? А они существуют как внелитургическое действие. И сейчас нигде, ни в Греции, ни в Болгарии, мы не встретим совершение молебна после Литургии, и в России раньше такой практики не было. Священник приглашался в дом или в какое-то определенное место, и служился молебен по конкретному поводу с конкретными людьми. Например, молебен на ниспослание дождя.
Но если есть нужда молиться о ком-то особенно, например, о болящем, об этом должна молиться вся Церковь, все вместе, а не отдельно священник за отдельно взятого человека. Поэтому существует специальное прошение, которое при необходимости вставляется в сугубую ектению, – и о путешествующих, и о страждущих, и о болящих. И тогда о ком-нибудь одном или, может быть, о двух-трех людях, которые близки сердцу каждого в храме, будет молиться вся Церковь.
Цитаты о молебне
«...Евхаристия – это Таинство Таинств, исполнение и венец всего в Церкви. Евхаристия всегда завершает, всегда следует после других служб. Это окончательное действо, реальное участие в Царстве Божием. После Евхаристии никакие другие службы духовно невозможны. Добавление молитв после Евхаристии есть свидетельство литургического упадка».
прот. Иоанн Мейендорф об учении прав. Николая Кава́силы
«А сегодня на литургии изобразительные пели полностью, на блаженнах – что полагается из канона святого и отцев. Тропарей и кондаков у нас только шесть, читалось три Апостола и три Евангелия. Конечно, молебна не было, ибо не полагается после литургии, а только пред «Буди имя Господне» – тропарь святому и молитва. Но многолетие и вчера после молебна, и сегодня после литургии было. Многолетствовал и преосвященнейшему Корнилию, епископу Вязниковскому и Яропольскому, с богохранимой паствой владимирской. И со стороны продолжительности соблюли устав, который требует, чтобы литургия шла один час. У нас часы и литургия с многолетием заняли 1 час 5 минут».
cвт. Афанасий (Сахаров). 4 февраля (по ст.ст) 1923 года.
«– В России относятся к молебнам и литиям после литургии по-разному. Например, архимандрит Таврион (Батозский) говорил что это ни к чему – в Чаше заключена вся полнота.
– Вот и владыка (митрополит Сурожский Антоний) и отец Михаил (Фортунато) говорили мне примерно то же самое: зачем молебен, зачем панихида, мы уже всех поминали на проскомидии».
Евгений Тугаринов, регент архиерейского хора Русского православного собора в Лондоне (из интервью)
.......
263. Слово в день мученицы Татианы
(Говорено в храме святыя мученицы Татианы, при Императорском Московском университете, января 12-го; напечатано в Моск. Вед. 1851 г., в Твор. Св. Отц. 1851 г. и в собр. 1861 г.)
1851 год
Прилучится же вам во свидетельство. Положите убо на сердцах ваших, не прежде поучатися отвещавати: Аз бо дам вам уста и премудрость (Лк.21:13–15).
В обители высших знаний, и следовательно, можно сказать, в обители мудрости, празднуем праздник Святыя Мученицы. Есть ли какое отношение между обителию знаний и мученицею, между мудростию и мученичеством?
Нынешний день есть тот, в который за несколько веков пред сим, Святая дева, Диаконисса Римской Церкви Татиана, мученическим подвигом стяжала нетленный венец, и, посредством смерти за Христа, родилась в безсмертную блаженную жизнь. Нынешний же день есть тот, в который, почти за век пред сим от мудраго благоизволения благочестивой Царицы, родилась сия обитель знаний.
По правосудию Провидения день подвига для мученицы сделался и на земли днем славы, не празднословной и суетной, какова бывает слава мирская, но действительной и благотворной. Тогда как Церковь, воспоминая подвиг, славит Подвигоположника и Венцедателя Христа, – тогда особенно дух увенчанной подвижницы привлекается посетить землю, как поприще совершившагося подвига, и в памяти чудесной благодатной помощи, споспешествовавшей подвигу, почерпает дерзновение предстательствовать о благодатной помощи, для просящих ее с верою; а небесный Венцедатель возобновляет награду подвига, многомилостиво преклоняясь к сему предстательству. Сим, без сомнения, помышляли воспользоваться руководители сего Царского учреждения, когда решились день основания его воспоминать не просто, но с призыванием Божия благословения дальнейшему существованию и деятельности онаго; и для того созданный здесь храм вручили покровительству святыя Мученицы Татианы, и братию сего храма – ее молитвенному предстательству. Помышление благочестивое, проистекшее из чистаго источника священнотаинственных преданий.
Но как, по учению Апостола, все члены церкви, следственно и святые, «имеют дарования, по благодати данней» им, «различна» (Рим.12:6); следственно и благотворят преимущественно по роду своего дарования; следственно и желающим от них благодатной помощи прилично в некоторой степени сообразоваться с особенным их дарованием: то есть причина вновь спросить: есть ли какое отношение между мученицею и обителию знаний? Есть ли какое сродство между мученичеством и мудростию?
Ответствую: есть. Мученик есть сын мудрости, и уже не младенчествующий. Мученичество есть род мудрости, и очень не низкий.
Чтобы трудная встреча с бедствиями не сделалась сугубо трудною от их нечаянности, Христос Спаситель предварил об них Своих последователей: «Возложат на вы руки своя, и ижденут, предающе на сонмища и темницы, ведомы к царем и владыкам, имене моего ради»; и присовокупил: «прилучится же вам во свидетельство» (Лк.21:12–13). То есть: гонения за веру должны привести вас к тому, чтобы «свидетельствовать». О чем? – Очевидно о истине веры Христовой, о Божественной силе Христовой. Заметим, что из сего изречения Христова древнею Церковию заимствовано наименование «свидетеля», для означения «мученика», так что на греческом языке «мученик» не иначе называется, как «свидетелем». Можно догадаться, что для свидетельствования о Христе посреди сонмищ Иудейских, вооруженных законом и преданиями, и пред лицем царей и владык языческих, действующих лжемудрованием, лестию, силою и яростию, потребна была немалая мудрость. Но на что догадка? – Сие очевидно из продолжения слова Христова: «положите убо на сердцах ваших, не прежде поучатися отвещавати: Аз бо дам вам уста и премудрость, ейже не возмогут противитися или отвещати вси противляющиися вам» (Лк.21:14–15). Что Христос Спаситель обещал, то, без сомнения, и делом исполнил. Итак Он мученикам «дал», и они имеют, «премудрость», победоносную над всем, что ей противоборствует.
Жребий мученичества не для всех; но мученическая мудрость не для одних мучеников. Она спасла и прославила их, и светит всем на пути истины и спасения.
Не пройди мимо сего света без внимания, кто бы ты ни был, ищущий путей мудрости, или только в простоте ходящий. Любопытствуй иногда, не безплодным любопытством, узнать сей род премудрости, которую ты, может быть, не думал искать там, где она тебе указуется, – которая, «не прежде поучаяся», преподает сильные уроки, – которая победоносно свидетельствует о истине, – которой «не могут противитися противляющиися», – которая исходит от высокого начала, пoелику исходит от Христа: «Аз дам вам уста и премудрость».
Но что за род премудрости у мучеников? Какой состав ея? Как определить ее? – Для разсуждения о сем, не думаю прибегнуть к руководству тех любомудрых, которые, в виду премудрости Христовой, независимо от нея столько раз предпринимали построить всеобъемлющую науку; но разрушали создание один другаго, и не составили даже плана, благонадежного и общеприемлемаго, для предполагаемаго построения. Обращусь к любомудрию старому, но не лишенному силы: нет нужды, что устарелым покажется оно пред теми, которые проповедуют безконечное движение к новому, то есть, плавание без пристани, стремление без цели. Книга Премудрости изображает премудрость следующими главными чертами: «целомудрию и разуму учит, правде и мужеству, ихже потребнее ничтоже есть в житии человеком» (Прем.8:7). И вот черты премудрости, которыя прекрасно и величественно светят в словах, деяниях и страданиях мучеников Христианских.
Не высокий ли «разум», или благоразсуждение, является у них, когда они, вопреки наследственным предразсудкам, уразумели нелепость многобожия, познали единого истинного Бога, усмотрели неудовлетворительность внешнего Иудейского закона, открыли потребность благодати Христовой и ее Божественную силу и действительность; и достоинство сего нового ведения определили для себя так решительно и твердо Павловою оценкою: «вменяю вся тщету быти за превосходящее разумение Христа Иисуса Господа» (Фил.3:8)?
Как совершенно их «целомудрие», или воздержание, когда они отреклись не только от всех страстных чувственных удовольствий, но большею частию и от невинных; и не только не искали удовольствий, но решались на жесточайшия страдания, чтобы сохранить чистыми мысль, совесть, сердце, душу, тело, и «прославлять Бога в телесех и в душах, яже суть Божия» (1Кор.6:20)!
Как строга их «правда» или праведность, когда от них требовали только слова или знака, благоприятного язычеству, а думать оставляли их, как хотят; и когда словом: «я не христианин», или даже одним молчанием, они могли бы избавиться от страданий и смерти, но они не хотели ослабить правды ниже словом, ниже молчанием; – или когда, например, один из них, которому вложили в руку фимиам, и насильно наднесли ее над языческий алтарь, допустил жечь сию руку725, но не разжал перстов, чтобы фимиам не упал на алтарь, что удовлетворило бы истязателей, и избавило бы его от мучения; – или, когда, перенося несправедливыя и жестокия оскорбления, лишения, истязания, не только не помышляли они об отмщении, но и оказывали гражданской и государственной власти гонителей точное повиновение во всем, что не противно закону Божию и нравственному!
Как величественно их «мужество», когда они, будучи «предаваемы на сонмища», и «ведомы к царем и владыкам», за «имя» Христово, зная, что встретят страдания и смерть, шли неуклонно, спокойно, и некоторые даже с радостию; – когда язычество сражалось с ними угрозами, хулениями, бичами, разными орудиями пытки, огнем, раскаленным железом, кипящим маслом, мечом, но победа доставалась никого не уязвляющему оружию веры и любви Божией и терпения; – когда, например, святый Лаврентий, лежа одним боком на раскаленной сковраде, сказал мучителям: «сожжено; оборотите на другой бок» – или когда святый Иаков Персиянин, которому отсекали члены один по другом, при отсечении каждаго члена произносил славословие Богу, как свойственно победителю!
Я сказал, и повторяю: жребий мученичества не для всех: но мученическая мудрость не для одних мучеников. Она спасла и прославила их, и светит всем на пути истины и спасения.
Кто не хочет блуждать на удачу, тот хорошо поступит, если при сем свете осмотрится, находится ли он на сем пути, или, может быть, не слишком ли от него удалился.
К «разуму» истины Божественной, Христовой, спасительной, прилепились ли мы умом и сердцем так, что она сделалась нашим сокровищем, нашим утешением, и что знания низшия по предметам и целям уступают ей преимущество в нашем внимании, в нашей привязанности? – Это разум, которому учит премудрость. Или, напротив, более книг священных и назидательных нас привлекают книги любопытныя и забавныя, и учение, которое обещает похвалу или выгоду, занимает более, нежели учение, ведущее к вечному спасению? – Это не тот разум, которому премудрость учит.
«Целомудрие» и воздержание так ли обладают нами, чтобы удерживать нас от чувственных удовольствий, по крайней мере незаконных, страстных, излишних, от зрения и слышания, неодобряемаго скромностию? Или, напротив, произвольно усиленная жажда чувственных удовольствий кажется требованием природы; привычкою к чувственным удовольствиям заглушается вкус к удовольствиям духовным; стыд не стоит на страже против нескромных зрелищ и нецеломудренных слов? – Это совсем не то, чему учит премудрость. Она учит целомудрию и воздержанию.
«Правда» наша не в том ли только состоит, чтобы не обижать не обидевшаго нас? – Это еще не премудрость. Внимательно наблюдать и ревностно исполнять наши обязанности к Богу и ближнему, быть до самопожертвования послушными законной власти, всегда быть готову, по возможности, сделать ближнему добро, и отстранить от него зло, хранить прямодушие, верность в слове, нельстивость, – такова правда и праведность, которой учит премудрость.
«Мужество» мы знаем и охотно прославляем в жизни военной. А думаем ли о мужестве в жизни нравственной? Решусь ли спросить: как перенесли бы мы за веру и правду то, что переносили мученики? – Ограничусь вопросом легким, как переносим мы уязвление насекомаго, – малую обиду, несправедливый упрек, колкое слово, причиненный вещественный урон? Не раздражаемся ли? Не готовы ли отмстить? – Как далеко сие от премудрости, можно судить потому, что раздражаться, и, по движению одной ярости, чуждой ума, мстительно нападать на раздражающаго, свойственно и зверям. Мужество и возвышенность духа, достойныя человека и премудрости, должны оказаться в том, чтобы оскорбление малое или великое принять великодушно, оскорбившаго простить, и, поколику возможно, благоразсуждением и доброжелательством возвести его на лучший путь. Бывает потребность в мужестве не только в отношении к людям, которые против нас, но и в отношении к тем, которые, по видимому, за нас. Есть приятные враги, которые делают нападения не с острым оружием, но с мягкими сетями. Есть люди, которые силою приязни и дружбы влекут к делам неблагородным и неблагонравным, и мысль о приязни и дружбе может ослаблять силу противоборства пороку. Кто станет твердо, и силою благочестивого и нравственного чувства расторгнет сеть, и отразит соблазн, тот сын мудрости, и ему принадлежит венец мужества. Уступить лукавому соблазну, значит малодушно изменить премудрости.
Христе, «Божия сила и Божия премудрость» (1Кор.1:24)! Молитвами и примерами святых Твоих мучеников поучай, и научи нас премудрости, не той, которую Ты «обуил» (1Кор.1:25) и осуждаешь726 за ее гордость и суету, но той, которая «первее убо чиста есть, потом же мирна, кротка, благопокорлива, исполнь милости и плодов благих, несумненна и нелицемерна» (Иак.3:17). Аминь.
* * *
Следующая публикация
Нет комментариев