Хозяйские Секреты

Глафира долго не раздумывает и толкает Мишку прямо в куст крапивы, куда он приземляется, как вертолет, смешно махнув руками. Тут же хохот у клуба, где собралась молодежь. - Эй ты, пышка, - выбравшись из куста и потирая мягкое место, Михаил сплюнул прямо под ноги Глафире, выказывая свою злость, - думаешь, надо мой смеются… это над тобой ржут… Глаша отворачивается, обидчиво поджимая губы. Подружка Наташа кладет ей руку на плечо. – Ну, чего ты, Глаша, не знаешь Мишку что ли? Ему лишь бы позубоскалить. Глаша улыбнулась. И плакать она не собирается. Привыкшая уже. Да и понимает она: Наташе легко успокаивать, её «пышкой» не зовут, она хоть и крепкая девчонка, но рядом с Глашей как березка. - Пойдем, кино скоро начнется, - зовет Наташа, и они вместе со всеми входят в полумрак деревенского клуба. Аккуратно придерживая платье, усаживается на поскрипывающие деревянные сидения сельского клуба конца шестидесятых. Комфорта мало, зато удовольствия от киноискусства – с избытком. Глаша вздыхает, глядя на стройных героинь фильма. Вот ведь и старшая сестра Мария отличается от нее комплекцией. А все потому, что в отца, или в отцовскую родню – такая же худощавая, как отец. Да и Колька – младший брат – тоже как стержень. А вот мамка у них – полненькая, и всегда такой была, видно Глафира в мать пошла. Хотя Клавдии – Глашиной матери – нисколечко это не мешает. Управляется шустро, будто и не устает, и с отцом у них всегда ладно. И вроде глянешь на них: ну какая это пара? Он худой как оглобля, высокий, медлительный, а она – пышная, шустрая, а все равно люди говорят, что два сапога пара. Глаша вздыхает, подумав, что не предвидится ей пары в родном селе, да и не в родном – тоже. В воскресенье девчата поманили Глафиру в райцентр, как раз грузовая с будкой скоро пойдет, вот и поместятся в этой будке, где скамейки деревянные и на ухабах так подбрасывает – подпрыгиваешь, как мячик. Зато до самого центра довезли, где здание райсовета и площадь, залитая солнцем и музыка из громкоговорителя на всю округу. А поодаль бочка с квасом - туда и побежали девчата. Стоят, смеются, щурятся от солнца, радуясь летнему дню. - Глянь, какая пышечка, - услышала Глафира. И хочется ей думать, что не про нее это сказано, но нет среди ее подружек таких как она. И поворачивается Глаша (а вдруг не про нее) – а там, у дерева, в тени, стоят два парня. Один задумчивый, сосредоточенный на своих мыслях, а второй - с насмешливым взглядом, уставился на Глафиру, оглядывая ее с ног до головы, и снова толкает в бок своего задумчивого приятеля. Глаша подошла ближе к подружкам – хочется ей спрятаться от масляных глаз, знает она такой взгляд, им бы только ущипнуть, а то и зажать, а потом позубоскалить. - Девчата, а мы еще и на танцы успеем! – Объявляет Нина. - Так вечер уже… домой когда? - Успеем! Дядя Вася обещал от дома культуры забрать всех. Ну чего вы, идем или нет? - Идем! Танцы в районном доме культуры – это не то, что в клубе, где все неженатые наперечет. Да и музыка – зачастую одна гармошка. А тут и здание с белыми колоннами, и людей много, и танцы, и музыка другая. А еще к ним оркестр из области приезжает, но это уже по праздникам. Глаша одобрительно взглянула на подол голубого платья, радуясь, что именно его надела, и стараясь не отставать, догнала девчат. Нет, конечно, ее никто не пригласит, она это знает. А вот девчонок сразу расхватали, и кружатся они – улыбчивые, счастливые. А она стоит у стеночки, и кажется, как будто смотрит кто-то на нее. А почему бы не посмотреть? Ее русые волосы, заплетенные в две косы, курносый нос и румяные щеки, а если еще в глаза заглянуть – не всякий прочитает в этом взгляде, сколько в них тепла и затаенной надежды на счастье. - А может и мы потанцуем… чего стоять-то… Так это же тот, что на площади рядом с насмешником стоял - Глаша сразу узнала его. - Можно,- кивнула она. А он, на голову выше ее, молчаливый... и только потом уже спросил: - А зовут-то тебя как? - Глафира, Глаша. - А я Степан. - Откуда ты? - Из Березовки. - А-аа, это рядом тут. - А ты где живешь? - Теперь здесь живу. - А раньше? - В городе учился, работал. Он даже вышел проводить ее до машины и хотел что-то сказать, но не решился. А она так и подумала: скучно было ему, вот и подошел к ней. - Я гляжу, ты возле пышки крутился, - сказал его приятель Юра. - А чего ты ее так зовешь? У нее имя есть, - и он с улыбкой сказал: - Глаша. - О-оо, Степан, да ты, я смотрю, втюрился… - Чего сразу «втюрился»? Просто хорошая девушка, очень симпатичная и милая… и кажется, очень добрая… - Степа, ты не обижайся, это я так, шутки ради. А если серьезно, так ты бы договорился снова о встрече, или так и будешь один… - Я не один, у меня Валюха с Вовкой, мне их надо поднять. А девушка… зачем девушке чужие дети, у нее свои будут. Степан провел пятерней по темной шевелюре, попрощался с другом и пошел домой. Он вырос здесь, уехал учиться. И мать, с двумя малолетними детьми, помогала, чем могла. А год назад матери не стало. Степан, ошеломленный известием, вернулся домой, и сестра с братом, подошли к нему: семилетний Вовка обхватил его колени, а десятилетняя Валя взяла за руку, показывая, что не хочет отпускать его. Потом приходила тетя Зоя – подруга матери - громко голосила, жалея сирот. И так же быстро перестала плакать, вытерла уголком платка глаза и сказала: - Жениться тебе надо, Степа. Ты теперь у них за старшего, за кормильца… а жениться надо на бабе с дитем, чтобы на равных. Знаю тут одну – мальчишка у нее младше Вовки, тебе по годам, чай подойдет. А может ты и знаешь, недалеко тут живет, Серафима Кудрявцева. - Знаю, видел как-то, - сказал Степан, - только не до этого мне нынче. Да и Серафима не по душе. - Ну, уж, Степушка, тут выбирать не приходится, девка-то за тебя не пойдет. Ну, сам подумай, зачем ей на себя хомут вешать, когда за парня можно выйти… - Это Валюха с Вовкой хомут? - Не цепляйся к словам, - смягчилась гостья, - я говорю, как в жизни бывает. - Нет, тетя Зоя, я уж сам как-то разберусь. - Ну, гляди. А то ведь Сима-то не стала бы артачиться, да и с детьми тебе легче было бы. Степан промолчал тогда, чтобы не спорить лишний раз. А теперь шел домой и вспомнил этот разговор. И так ему хотелось, чтобы и эта девушка из Березовки шла рядом. И ведь она, когда к машине подошла, смотрела на него, наверное ждала, что скажет что-нибудь, снова позовет, или пообещает приехать… но Степан промолчал. Не посмел. Она ведь и замужем не была, зачем ей чужие дети… а для Степана брат с сестрой – родные навсегда. И он их не бросит. ___________ Глаша все дни вспомнила взгляд серых глаз застенчивого парня И ведь ничего она о нем не знает, а так увидеть хочется. «Ну, вот, - думала Глаша, - оглядывая себя в зеркало, - пышка, она и есть пышка. Пусть Наташка и называет иногда с любовью «пышечка ты наша», а все равно, горько как-то». В следующее воскресенье, когда девчата позвали в райцентр, Глаша отказалась. «А что мне там делать, - подумала она, вспомнив Степана. Хотел бы, сразу бы позвал, а он промолчал». С понедельника работы в поле было много, и девчата, уставшие, упали на траву, кто присел, а кто и прилег. - Ой, Глаша, я ведь забыла совсем, - Наталья подбежала, и опустившись рядом с подругой, зашептала, - я ведь передать тебе чего должна, парень тот, ну что прошлый раз на танцах был, зовет тебя в следующее воскресенье. Там оркестр приезжает, так вот и зовет. - Меня? - Да, тебя. Приходил и спрашивал про тебя, почему не приехала... - Так мы все и поедем. - Поедем-то все, а ждать он будет тебя. Глаша почувствовала, как запылали ее щеки. Сначала обрадовалась, а потом подумала: «А может он также как Мишка Зоткин на сеновал позовет, или просто покуражиться хочет». И с такими мыслями она жила всю неделю. На площадь они не пошли. И на танцы тоже не пошли. Отделившись от подруг, Глаша со Степаном нашли место в тенистом сквере на скамейке. - Я сразу хотел тебя еще раз увидеть, - признался Степан, с волнением теребя в руках кепку. – Но подумал, ты не захочешь… а может жених есть… - Нет у меня жениха. - А у меня нет невесты, - сказал он и смутился. – А вот дети у меня есть. Глаша с удивлением посмотрела на него: такой молодой и вдруг дети… - Младшие сестра и брат, десять и семь лет. Отца нет, и матери теперь нет. Вот я у них теперь старший. – Он смотрел ей в глаза, словно говорил: «вот такой я». – Поэтому я тогда и не позвал тебя… а хотелось, потому что понравилась. - И ты мне понравился, - шепотом сказала девушка. - А потом я решился: лучше сразу сказать, а то ведь потом больнее будет… вот ты все и знаешь про меня. - А разве что-то изменилось? – спросила Глаша. – Ты мне тогда понравился и сейчас нравишься. И вдруг Степан, неуверенно, но с волнением, обнял Глашу, бережно так обнял, и она услышала его слова, сказанные сбивчиво: - Глаша, они хорошие, Валюха с Вовкой, они слушаются меня… и они вырастут, у них свои семьи будут, честное слово, Глаша, они вовсе не хомут на шее… - Степа, какой хомут? Они же твои… младшие… *** Осенью семья Агаповых дружно убрала огород, и под вечер уже было прохладно, что приходилось растапливать печку в доме. Глаша стояла как раз у русской печки в том самом голубом платье, поглядывая на часы. Клавдия, вздохнула и сказала: - Ну, вот, отец, средняя дочка замуж выходит. И парень-то хороший, только дети у него… Отец, постукивая пальцами по столу, взглянул на супругу. – За таким парнем, пусть и с детьми, наша Глафира не пропадет. И этих поднимут и своих народят. - Ой, едут! – воскликнула Клавдия. – Ну, все, дочка, сватать тебя едут. И Глаша оторвалась от печки, как лист от дерева, и даже забыла пальто накинуть, так и выскочила на улицу, встречая жениха. Младшая сестра Валя и братишка Вовка кинулись к ней, подбежали, схватив за руки. И сказать-то нечего, смотрят в глаза - и всё этим взглядом сказано. Есть у них Степа, а теперь и Глаша. - Да отпустите вы Глашу, - смеется Степан, - дайте хоть обниму ее. - Ага, тили-тили-тесто – жених и невеста! – Подхватывают дети, а потом вместе идут в дом. И Глаша забывает о том, как раньше называли ее, кто в шутку, а кто со злости… и вряд ли теперь вспомнит… ну если только кто-нибудь ласково скажет: «пышечка». Автор: Татьяна Викторова

В нашем доме, заселенном в основном молодоженами и разведенками, жили переехавшие в возрасте старики. Ну, как старики, лет, наверное, по 55-60 им тогда было. Старыми они были только для нас, подростков. В наш город они из деревни переехали. А свой дом приспособили под дачу. Там у них был сад и пчелы. Мы очень любили, когда они приезжали с дачи. Дядя Коля выносил во двор огромную чашку мёда с сотами, и мы ели, толпясь вокруг и облизывая липкие пальцы. Как они говорили, что переехали потому, что решили жить поближе к больнице. Еще потому, что в нашем городе у них были дети и внуки. И потому, что их старенький дом требовал дорогого ремонта. А в городе у них была квартира (уж не знаю, как она им досталась в то время). Дядя Коля был абсолютно несносный. Он громко материл тётю Маню во весь двор, или молчал, что было еще хуже. — Суп пересолила? – пыталась угадать тетя Маня, — ложка грязная? Носки сырые? Дядя Коля стойко молчал. Потом его прорывало, и он с помощью мата объяснял, что же такого его жена сделала. К странностям мужа она относилась с юмором. Рассказывала всем о том, что в прошлый раз ложка лежала с другой стороны тарелки, а она молча убрала со стола и больше ничего не предлагала. Так он голодный и ходил из-за характера своего. Иногда после зарплаты дядя Коля приходил пьяным. Его ругань была слышна с соседней улицы, а подходя к подъезду, он кричал: — Бабка, сапоги сними. Где ты, старая кошёлка? Тетя Маня выскакивала при любой погоде, в чем есть, хватала за руку своего неспокойного мужа и тащила его домой, приговаривая: -Господи, стыд-то какой, дети кругом. Напился, дурак старый. Нельзя тебе. Мы сочувствовали тёти Мани. А дядя Коля нам казался деспотом и самодуром. Потом тётя Маня заболела. Страшный диагноз нам не говорили, но намекали, что недолго ей осталось. Мы приходили в больницу, это была исхудавшая и бледно-жёлтая старушка с потухшим взглядом. Дядя Коля всего несколько раз посетил больницу, а потом исчез. Уволился с работы и не появлялся дома. Мы слышали, что соседи сплетничали у подъезда, что, мол, не выдержал мужик и бросил свою жену больную, а уж как она за ним ухаживала. Помню, думала я тогда: «какие все-таки подлые эти мужики. Им ничего не стоит бросить жену и уйти к другой женщине, здоровой». А потом вдруг подъехали «жигули» молочного цвета, вышли оттуда тетя Маня и дядя Коля. Их встречал весь подъезд. — Коля как узнал, что у меня с лёгкими беда, так бросил все и поехал в деревню нашу. Там ведь сосны какие, не надышишься. Когда выписали меня, он уже дом починил, туалет и душ провел. Заставлял меня травы пить разные, сам собирал. Летом в лес пешком ходим, а зимой на лыжах. Сейчас в больницу приезжали, так врачи не верят, что такое, быть может: легкие мои как новенькие. Дом-то родной лечит. Мне почему-то стало совестно за весь наш подъезд, за плохие слова и мысли. Мы смотрели на тётю Маню, полную и румяную и думали, что может быть это и есть та самая любовь на всю жизнь. И какой замечательный дядя Коля. Может быть, она такой должна быть без поцелуев, красивых слов и подарков. А когда случится с тобой беда, чтобы он рядом был, помогал и лечил. Кто её разберет, любовь эту. Из Сети

С самого моего рождения тема выдачи меня замуж была для неё ножом в сердце и битым стеклом в мозгу. Кто ж её такую замуж-то возьметь... ой горе мне... начала она причитать, едва увидев меня. На тот момент из радикальных недостатков у меня имелась только сильно смуглая кожа, бескрайне экзотичная для наших широт. Рыдания усугублялись с каждым новым нюансом: когда выяснилось, что я левша, когда я наотрез отказывалась играть с девочками в куклы, а желала играть с мальчиками в машинки. Когда с барабанным боем меня наряжали в платье и повязывали бантики, а выяснялось, что выгляжу я в этом как бездомный пёс на выставке породистых кошек... Бабушка разумно решила, что все мои минусы нужно компенсировать дополнительными бонусами. В художественную школу меня не приняли. В музыкальную — тоже. По причине отсутствия талантов, причём любых. Однако взяли на спортивную гимнастику. Бабушка выдохнула, представив, как я грациозно кручу ленту или продёргиваюсь через обруч, чеша пяткой затылок. Это да, это пойдёт, бормотала она. Родители благоразумно не уточняли, что художественная гимнастика — это не то, чем я занимаюсь. Когда выяснилось, что никаких обручей нет, а чугунные мозоли на руках — есть, а ещё я скачу по бревну и верчусь на брусьях, бабку чуть не хватил удар и она побежала забирать меня из секции. Обратно она бежала ещё быстрее, потому что тренерша так её благословила, что желание спорить отпало моментом. Нет, вы не думайте! Таланта к спортивной гимнастике у меня тоже не было, окромя сверхмалого роста. Но на моем фоне хорошо смотрелись талантливые и трудолюбивые. А ещё я хорошо шла для массовки. А мне нравилось, что не нужно ходить на физру в школе, и ещё я вся такая интересная, не то, что хилые музыканты. И да, легко могу дать любому желающему в глаз, а потом так же легко отчалить на форсаже и фиг догонишь. Тот факт, что навешивала я мальчикам, бабушку просто приводил в отчаяние. «О, горе мне!, — причитала она, — да кому же такое наказание сгодиться!!!» И развивала бешеную активность... в итоге для компенсации моего скверного характера меня обучили шить, вязать, вышивать, печь блины и пироги, готовить все подряд из чего угодно, причём в промышленных масштабах и с атомной скоростью. Варить варенье, закатывать любые консервы, перемывать полы и вообще дом содержать в стерильности. Про то, что гладить меня приучили все включая носки, это я уж молчу... это мелкие брызги... Короче, подготовлена я была как старорежимная невеста. Полный боекомплект разве что без сундука с постельным и прочим бельём. Да ещё пуховое одеяло не выстегано было собственноручно. В остальном бабка была спокойна, главным образом потому, что намертво мне внушила мысль о том, что я не девушка — а недоразумение. Недомерок, дурочка, волосы жидкие, рожа смуглая, ноги кривые и вообще — стра-ш- на-я. Не забывай, было написано у неё на лице, если кто тебя замуж позовёт, это огромная удача. Не вздумай кобениться, а бегом в ЗАГС. А дальше будет видно, главное — мы все вздохнём спокойно. А если я не хочу замуж??? Вот абсолютно? Мне из без замуж отлично! С мальчиками так весело дружить! Это вам не девочки с тухлыми беседами. Можно я замуж не пойду? А пироги я и сама могу трескать. И блины тоже! После этого обычно начинался малый Армагеддон и я пряталась под кровать. Да и глядишь никто и свататься не придёт никогда. Я же чучело и страшила. И ноги кривые, думала я, глядя на свои вполне обычные ноги. Самое смешное в том, что мальчиков для дружения, гуляния, встречания и практически готовых жениться сразу как я получу паспорт, было немало. Но мозги уныло тянули песню про кривые ноги и недоразумение. К сожалению, бабка моя упустила одну весьма существенную деталь... она забыла рассказать мне, что мужа ещё и выбрать правильно нужно. Ей самой с мужем очень повезло. Это была та самая любовь, о которой я расскажу в другой раз. Мама моя тоже вполне удачно вышла замуж. На тетке удача закончилась, но тетка моя и сама была тот ещё подарочек. Когда мне было 16 лет бабушка умерла. Но наследие её крепко впечаталось в мое сознание. На восемнадцатом году жизни меня позвали замуж. Вот прям так: взяли и позвали. Без всяких залетов, без ничего. Выходи за меня. Будем жить поживать и добра наживать. Пока я не успела ничего ответить прибежала потенциальная свекровь и сообщила, что за сыночкой приданного есть. А именно отдельная квартира. Правда однокомнатная и далеко не в центре. Ну и ремонта двадцать лет не было. Но ведь и нам по 18ть лет всего! Кому ещё такое счастье просто так привалит? А для полного счастья идите дети в ЗАГС немедленно! Скажу наперёд: если к будущему мужу выдают приданое — торгуйтесь! И торгуйтесь так, словно на последние деньги покупаете лошадь. Требуйте максимум! А потом бегите куда угодно, но как можно дальше. А ещё лучше — не тратьте время и бегите сразу. Ничего хорошего из этой истории не подучится. Родители, они ж хитрые граждане и своё сокровище знают куда лучше чем вы после трёх месяцев знакомства, большая часть которого прошла под одеялом. Если вас завлекают дарами — помните: этот персонаж просто даром никому не нужен и никогда нужен не будет. Однако, вместо того, чтобы скривить нос и сообщить, что вообще то порядочных барышень на такой эконом класс уже давно не покупают, рефлекторно напекла пирогов и принялась угощать родителей будущего мужа. Глупо улыбаясь при этом. Потенциальный свекр пожевал моего угощения, скупо кивнул: типа годная баба, сойдёт, я просияла как пятак и все поняли — свадьбе быть! Ничего хорошего из этого не вышло. Свекровь была уверена, что раз уж в ЗАГС — то это навсегда и она может быть спокойна: её родимое недоразумение в надежных руках. В моих. А её дозор окончен. Я же считала иначе. И поймав мужа на том, что он в плановом порядке роется в моей сумке, карманах и телефоне (не случайно залез и не смог остановиться, а ежедневно проверяет, пока я в ванной) отчалила с фейерверком, причём сразу к новому мужу. Честное слово! Из одной двери в другую. Сама была в шоке, но историю нашего знакомства со вторым мужем я расскажу при случае и в другой раз. С новым мужем все поначалу было отлично. И муж был шикарен. Умный, взрослый мужчина. С ним было интересно. Было о чем чай пить. И вообще все было. Все вопросы он закрывал сам, мне предлагалось лишь быть счастливой. Ну и учиться хорошо. Я тогда была на втором курсе универа. Одно только было условие — замуж!!! Немедленно и официально!!! Малость очумевшая от вихря желающих заключить со мной брак, я напомнила второму мужу, что не кисло бы для начала развестись с первым, а потом уж ЗАГС и я ваша пока не надоест. Однако бабкины заветы держали крепко и чувствуя себя Крошкой Цахесом, я старалась не афишировать свой дурной характер, молчала в тряпочку по любому поводу и писала кипятком от того, как мне фартануло с новым мужем. Попутно показывала язык покойной бабке, типа выкуси! Гнобила меня всю дорогу, а на самом то деле эвона как все! Однако... Скажу наперёд: если вас зовет на все готовое мужчина, который старше вас на пятнадцать лет, разведённый, без детей и мужчина этот явно, скажем так, жёних завидный, для начала — выясните, какое у него хобби! А потом решите для себя — вы с этим хобби жить сможете? Моего благоверного не интересовала рыбалка, мотоциклы, дельтапланы или горные лыжи или там парашютный спорт. Мой оказался коллекционером. Коллекционировал он, как ни смешно звучит, любовниц. Делал это систематически, массово и завязывать с этим не собирался. Во всяком случае мне так показалось. Будучи честной дурой, я долго и в упор не замечала ничего. Заметив, пару месяцев пострадала, решила что бабка права была и нормальным мужикам такое несчастье как я нахер не упало. Потом собрала манатки, оставила ключи консьержу и поехала к себе домой. Из-за проблем с расторжением первого брака, в ЗАГС со вторым мы сходить не успели. И слава богу, вот что я вам скажу!!!! Муж через две недели заметил мое отсутствие, позвонил, вяло предложил встретиться, поговорить и вернуться... я вяло предложила остаться друзьями, всё-таки не чужие люди, почти три года таки прожили, положила трубку и опять вышла замуж! Это какое-то проклятие, думалось мне, когда я осознала, что пауз в мужьях у меня нет даже в пару минут. Какое счастье, что ты свободна, сообщил мне человек, которого я считала другом. Давай жениться? А дальше как то все оно само... Бабке ни кулаков, ни языков я не показывала. Я была в шоке. Ээээ... а давай не жениться, а так просто жить? Ну типа попробуем, а там посмотрим... без загсов всяких и вообще... ну типа мы добровольцы и вообще понарошку? Десять лет мы прожили вместе, родили дочь. Потом сходили в загс и прожили в официальном браке ещё семь лет. Потом я о*уела от быть замужем. Дочери уже было 14ть лет и она понимала куда больше, чем мне бы хотелось чтобы она вообще знала. Помянула бабку незлым тихим словом. Да откуда ей было знать, ну на самом то деле, что для женщины, которая все умеет и может сама, муж для просто так, потому что я не хуже людей, мало того, что не нужен. Он просто опасен для жизни. Потому что на таких хорошо клюют кровососы. А чего хорошего, когда на тебе мало того, что висит, так ещё и сосет, сосет, сосет... и тебе ещё объясняет: так и должно быть, все правильно, я ж твой муж. Теперь я точно могу сказать своей дочери: рядом с сильной женщиной должен быть только сильный мужчина. Потому что давая что-то, ты должна получить столько же обратно... иначе весь пар в свисток. Все, что ты сделаешь пойдёт прахом, а ты без сил упадёшь в пепел самой себя, обнаружив, что ты не птица феникс, и восстать просто так не получится. Мне повезло. В тот момент, когда я приняла решение, что моя семья это я и моя дочь, и тянуть двух женщин гораздо легче чем ещё дополнительного мужика и почти уже уехала на пмж из Москвы в Питер, меня подняли из пепла, отряхнули, обняли. Накормили. Дали выспаться. Сказали: ты очень красивая. Самая красивая на свете. Ты моя жизнь, мое сердце. Я люблю тебя и никогда не предам и не обижу. Меня защитили от всего. И дали счастья в руки. И тепла. И радости. Все так, как ты захочешь, чтобы ты улыбалась. Я хочу делать тебя счастливой и строить нашу жизнь вместе. Я не верила в слова. Я вообще ничему не верила и всего боялась. Он нашёл силы, чтобы делами доказать, что мне с ним бояться нечего. Что все что он говорит — правда. Теперь, два года спустя я поняла, что такое настоящий муж. И что такое любовь я тоже поняла. Мой уже страшно сказать, четвёртый брак — первый правильный и настоящий. Но это уже совсем другая история... Автор: Ольга_Нагина

Столько эмоций было, столько радости. Наташа тоже очень обрадовалась возможности поболтать с девчонками. Света, её лучшая подруга детства по школе, тоже была там, но…Но ничего не изменилось, так же, как и двадцать лет назад Света не хотела общаться с Наташей просто игнорировала. Они поздравляли друг друга красивыми словами в интернете, называли друг друга девчонками и вспоминали молодость, Светлана тоже писала иногда, но Наташу она будто не замечала. Как и тогда, в одиннадцатом классе, она просто посмотрела на Наташу как на пустое место и пересела от неё к двоечнику Шишкину. Просто так, в одно утро. На контакт не шла, просто смотрела презрительно и отворачивалась. -Свет, да что случилось, — подошла к подруге в раздевалке Наташа. Девушка дёрнула плечом и обошла её, брезгливо морщась, так никто и ничего Наташе не объяснил. Она ещё делала попытки достучаться до подруги, но натыкалась на равнодушный и холодный взгляд. Вот так и получилось, что лучшие подруги двадцать лет и словом не перемолвились. В группе остались несколько девчонок остальные как-то поутихли, когда прошла волна волнения, когда все похвалились и детьми, и машинами, и статусом. Остались семь человек. Кидали каждое утро открытки с пожеланием добра и бодрости, каждый вечер желали спокойного сна. Иногда выставляли фото собачек, кошечек, цветов. По сути, чужие люди, которые поддерживают иллюзию дружбы, Наташа уже как к обязанности относилась к этим ежеутренним и ежевечерним приветствиям. Это как отписаться пожилой тётушке или маме, свекрови, как поздороваться с соседкой… Но вдруг, Таня предложила встретиться в ресторане. И что странно, все девчонки из группы поддержали это желание и даже Светлана. Наташа решила тоже поехать. Вот стоит теперь, смотрит в какую сторону ей идти, подоспевший официант проводил Наталью к столику. Девчонки, конечно, постарались. Причёски уложены волосок к волоску, морщинки замазаны затонированы, ноготочки отточены, все со свеженьким маникюрчиком, никто не пришёл с даже чуточку отращенным ногтем. Мейкап нанесён с умением, вещи только с вешалки… Наташе даже неудобно стало за свои хоть и чистые, но коротко остриженные и наспех покрытые бесцветным лаком ногти, неубранными в пучок, как обычно, а распущенными по плечам локонами с небольшими сединками, обычное платье -футляр, правда не чёрное, а тёмно синее, лодочки и клатч. В общем обычная дамочка, с грустью подумала про себя Наташа, разглядывая исподтишка своих школьных подруг, когда улеглись эмоции и волнения от встречи. Света особо постаралась, она затмила, кажется, всех девчонок, бренд на бренде, бриллианты так и сияют, запах от парфюма одурманивает и сбивает с ног, клатчик от известного дизайнера небрежно висит на стуле, являя миру надпись кто это чудо произвёл на свет. Кажется, у Вали Седовой аллергия думает Наташа, она видит, как Валя старается не дышать в сторону Светланы, глаза её краснеют, она извиняется и выходит на воздух. Постепенно разговор переходит в спокойное русло, все рассказывают о себе, хотя уже и так всё вроде бы рассказали. -А ты Наташа чем занимаешься, — спрашивает Таня. -Я? -Наташа на секундочку замялась, — ммм, можно сказать, что стройкой. -Ты что архитектор? — спрашивают девчонки? -А может прораб, — говорит вдруг Светлана нагловато улыбаясь. Она смотрит немного с превосходством на Наталью. -Да нет, девчонки, я простой девелопер. -Деве… кто? — подаётся вперёд грудью Светлана, дерево обрабатываешь что ли? Девчонки недружно захихикали, посматривая свысока на так простенько одетую Наташу. И лишь Нина Сушкова смотрела с удивлением на Наташу, Нина извечная отличница, тихоня и насколько Наталье известно, хорошая мама и прекрасная хозяйка, отличная жена. -Наташа, ты девелопер? -Ну да, — Наталья даже смутилась немного — а что тут такого? — Просто я знаю как это тяжело, удержаться в таком бизнесе постой…ты же, точно, ты Наталья Александрова, у мужа календарики с твоим лицом. -А кто у нас муж, — заинтересованно спрашивает Наташа. -Глеб Соломин, — тихо, словно смущаясь говорит Нина. -Да ты что? Это же наш новый партнёр, — Наташа спохватилась, — ой простите, девчонки, Нинуль, потом договорим. -Ну надо же, какие мы известные вдруг стали, — Светлана прямо-таки плевала ядом. -Ты о чём? -Да ни о чём, звезда какая. А с чего это ты Александрова, а не Демьянова? -А с чего я должна быть Демьяновой, я вышла замуж и взяла фамилию мужа… -Аааа… а значит фамилия Демьянова тебя не устраивает? -Светлана, а что такое? Какое тебе дело до моих фамилий? -Да так, как- то быстро тебе Мишенька надоел, что, побогаче нашла? Девчонки замерли, Наташа вдруг заулыбалась, а потом начала смеяться -Ах, вот в чём дело, ха-ха-ха, я поняла…Я через столько лет поняла…Ты, — она смеялась, искренне веселясь, — ты…а я-то все эти годы думала, что же я тебе сделала, что из любимой подружки вдруг превратилась в пустое место, и ведь никто не знал и не понимал, что произошло, а ты… Столько лет, ха-ха-ха, да ты хотя бы справки навела, ой не могу, ты для меня так разнарядилась, да? Чтобы уколоть? Всё это время думала, что я благополучно живу в браке с Мишей Демьяновым, да? Ну и дура, — сказала уже серьёзным, деловым тоном Наташа, — девочки кто-то ещё думал что у меня с Демьяновым что-то есть? -С каким Демьяновым? — спросила Вера Сорокина, — это из сто восьмидесятой школы? -Ага, он на дискотеке, помните диджеем к нам приезжал, это он из-за меня был, ему меня увидеть надо было, Света. Ага. Представляешь, меня. Не тебя первую красавицу и умницу, а меня, твою, как ты считала страшную подругу. -Девчонки, — примирительно сказала не скандальная Нина, — это всё в прошлом, зачем нам сейчас этот вопрос поднимать. -Ну уж нет, — Наталью понесло, сказывалось выпитое вино, напряжение и ещё букет черт знает чего, всегда такая сдержанная, она вдруг превратилась в обиженную девчушку, которая никак не понимала, что же она такого сделала, что лучшая подруга смотрит сквозь неё. Так получилось, девочки, что моя фамилия, настоящая моя фамилия, Демьянова. Моя мама ушла от моего папы, когда мне было четыре года. Мне, ребёнку было сказано, что папа плохой, теперь у меня другой, хороший папа, со временем мне это вбилось в голову, я перестала плакать по папе, приняла другого хорошего папу. Перед школой мне поменяли фамилию, уж не знаю как, но потом вскрылось что не совсем законно, в детском саду я была Демьяновой, а в школу пошла Ильиной, мы тогда жили не здесь, если помните, я с вами с пятого класса училась. Естественно, ни с папой, ни с родственниками с его стороны, я не была знакома. Меня случайно увидела жена брата моего отца, когда привела в школу первоклашек из сто восьмидесятой школы, у нас тут какой-то праздник осени был, а мы дружили вроде как школами, помните? Она увидела меня и просто обалдела как я похожа на её золовку, тётю Катю, это сестра моего отца и соответственно его брата. Заподозрив неладное, она накинулась дома на мужа, видимо был какой-то грешок по молодости, и начала его укорять, что видела девочку, примерно Мишиного возраста, которая просто одно лицо Катерина, кричала что Демьянскую породу ни с кем не спутать… В итоге каждый из взрослых ходил, смотрел на меня из далека, навели справки…узнали, что я дочь своего отца, но проживаю под другой фамилией. Вот Миша и был интегрирован в мою среду общения. Да, из -за меня, простой девчонки, Свет, Наташки- букашки, была развёрнута такая мощная операция. Чтобы мать не узнала и не запретила мне общаться с родственниками, чтобы меня не отправили обратно к бабушке с дедушкой, мне приходилось скрывать. Видимо кто-то увидел меня с Мишей и доложили тебе Свет, а ты и решила, что как это он обратил внимание на такую как я, признаю, в детстве я была гадким утёнком…А в подростковом возрасте так и того хуже… После восемнадцати мне пришлось переделать кучу документов, я вернула себе свою настоящую фамилию. Пришлось побегать. Отец ввёл меня в семейный бизнес, и вот я много лет работаю с дядей, отцом и братьями наравне. Вот такая история девчонки. Вы не подумайте, я не хвалюсь. Я такая дура…Господи, у каждого свои тараканы в голове, верно? Мои всё не давали мне покоя, изредка вытаскивая воспоминания на свет божий они заставляли меня думать о том, что же такого произошло чем же я обидела свою подругу… Я помню, как я с замиранием сердца шла в школу, чтобы поделиться с тобой тем, что никому нельзя было говорить, а ты…ничего не объясняя просто ушла и села к Шишкину… Ладно девочки, не я начала этот базар, простите, всех рада была видеть, но мне пора бежать, правда. Нина, созвонимся… И Наташа вышла на воздух. Ей никуда не надо было спешить вечер был свободен, но так вдруг захотелось уйти. Зачем я это всё, надо было промолчать, думает Наташа, но потом волна негодования накрывает её, она вспоминает хихиканье за свое спиной девчонок из класса они как-то вдруг резко поменяли к ней своё отношение с хорошего на плохое. Пацаны стали как-то странно смотреть, ей было некогда на это сильно обращать внимание, перемены в жизни слишком давили на не окрепшую психику. Папа оказался очень хорошим, мама всё узнала, были скандалы, и вся эта школьная мышиная возня проходила мимо неё, а ведь могло казаться иначе. Если бы она принимала всерьёз это шушуканье хихиканье какие-то насмешки… Лучшая подруга распускала обо мне грязные слухи, дошло до Наташи. Вот глупость какая. Нет бы подойти и спросить, она… А, да плевать. Наташа услышала цокот каблуков. -Наташа… Светлана была явно под шофе. -Что же ты убежала, подруга? Даже не дала мне высказаться, оставила меня в дураках, эти коровы теперь смотрят на меня как…на…ай, плевать. Да, я тогда запала на этого Мишу, он навсегда остался в моих мечтах…Думаешь я догнала тебя извиниться? Нет! Я хотела сказать тебе о том, как я тебя ненавижу. Да…Пришла такая, выглядишь на миллион, выставила меня дешёвкой, специально, да? Светлана попыталась схватить Наташу, но та выдернула руку. -Иди проспись. -Да пошла ты…слышишь? Я.…да я… Но Наташа уже не слушала, она завернула за угол и пошла, улыбаясь своим мыслям. А из ресторана вышли девчонки и увели плачущую и упирающуюся Светлану. Стоило оно того, подумала утром Наташа, и решила, что да, стоило. К тому же с Ниной поближе сойдутся, в школе они симпатизировали друг другу. И даже сдружились перед экзаменами. Вот и хорошо что всё выяснили, думает Наташа, глядя в экран телефона, где порхают бабочки, распускаются цветочки, котятки с бантиками умильно улыбаются, девочки желают всем доброго утра… Автор:Мавридика д.

Сын, конечно, за меня попытался заступиться, что я не специально так сделала, случайно же. А она все равно продолжала свое, петь ему на ухо. Ее, видите ли, достало жить со мной под одной крышей, надо что – то с этим делать. Она даже уже придумала, на тот момент, что сделать. Давай, говорит, купим ей в новостройке квартиру студию на окраине города. Ей там будет хорошо, свежий воздух, магазины, больница, все под боком будет. У нее же, говорит, есть сбережения, вот на них и купим. Сын, недолго думая, согласился. Навешали мне лапши на уши, как там хорошо и замечательно, ну я согласилась. Купили они мне эту квартиру студию, между прочим, потратили все мои сбережения на нее. Перевезли меня туда, за 50 км от города, сын пообещал приезжать ко мне каждые выходные. Вот только не все там так хорошо оказалось, как мне описывала невестка. Ни магазинов, ни больниц поблизости и отродясь не было, а соседи буйные, алкаши какие – то, да еще и трасса под окнами. А сын мой хитрый оказался, перед переездом, уговорил меня написать на него дарственную, чтобы потом проще было. В общем, стала я жить в адских условиях. Пыталась, звонила сыну, чтобы они приехали, но они так и не приезжали, отговаривались, что им некогда, работаю. Так их не было месяца три. Однажды, решила я прогуляться до магазина. Стала переходить дорогу, а меня чуть не сбила машина, водитель на меня тогда еще с мату стал кричать. Эту всю картину увидела молодая девушка, Надя, и заступилась за меня. Так мы подружились с Надей. Стали ходить друг к другу в гости, она была матерью одиночкой, я иногда помогала ей, сидела с ее дочкой, пока та была на работе. Надя каждый день ездила в город на работу, а работала она тогда юристом по гражданским делам. Она знала, что случилось со мной, и как я оказалась здесь в этой квартире. Она видела, как я переживаю о случившемся, и решила мне помочь. Надя предложила мне подать на сына с невесткой в суд. В течении трех лет, говорит Надя, можно опротестовать дарственную на квартиру, сказать, что они вас опоили и силой заставили ее подписать. Надя хорошо разбиралась в таких делах, это ведь ее работа. Долго мы с Надей ездили по судам, и в конечном итоге выиграли суд, переписали квартиру опять на меня. Сына с невесткой я из квартиры выгнала, сказала, взрослые люди, вот и снимайте себе жилье сами, а за мой счет хватит жить. невестка, тогда была в бешенстве. А я лишь ответила, как вы со мной поступили, выгнали из собственно квартиры, теперь моя очередь так сделать. Живу я теперь снова в своей родной квартире, благодаря Наденьке, а ту, студию я сдаю в аренду, все же копейка к пенсии. С сыном мы больше не общаемся, зато Надя мне стала, как родна дочь. Она часто заезжает ко мне в гости, работает рябом, привозит ко мне свою дочь. Иногда оставляет ее у меня на выходные. Я за многие годы, не была еще так счастлива как сейчас Из Сети

И тут мужчину пронзила какая-то боль, он вспомнил, что в газете недавно прочитал, как грузовик сбил машину и в ней умерла маленькая девочка, а женщина попала в реанимацию и ее жизнь поддерживают искусственно и может в любой момент умереть. Мужчина такой, раз, раз, достал свой кошелек и говорит - а давай еще раз посчитаем сколько у тебя денюшек. И незаметно положил ему в кошелек. Смотри, так у тебя тут хватает, мальчик. — Точно хватает? Вот это удивительно. Так тут не только на куклу, тут на белую розу хватает. Я же, говорит мальчик, еще маме белую розу хотел купить, а у меня не хватало денюшек. Я молился Богу, Господь пошли пожалуйста кого-нибудь, чтобы мне дали денюшки. В кошельке оказались денюшки, значит Бог услышал мои молитвы. В общем мальчик купил куклу, белую розу и ушел. А через неделю мужчина прочитал в газете, что женщину которую увезли в реанимацию, умерла. И он пошел на похороны. Когда пришел на похороны, он увидел в гробу женщину, которая лежала у одной руки была фотография с белой розой, а у другой руки лежала кукла. Из Сети

Когда папа был трезвый, все было, как и в других семьях. Жили средне, в доме порядок. Вот только муж любил закладывать за воротник. И когда это случалось, то страдали все, особенно мама. – Где ужин, – кричал разъяренный мужчина. – Сейчас подогрею, – дрожавшим голосом говорила жена. Она всегда старалась все подготовить к приходу мужа. Леночку нужно было уложить спать пораньше, чтобы она всего не видела. Муж мог оттолкнуть женщину, оскорбить крепким словцом. Подруги на работе жалели, говорили, что нужно уходить от такого изверга. А женщина только качала головой. – Мамочка, а почему папа всегда злой, – иногда спрашивала девочка. – У него просто на работе проблемы, – отвечала мама, что ей ещё оставалось. Когда Лена пошла в школу, там все были нарядно одеты, с красивыми рюкзачками. А ей приходилось несколько лет ходить в одном и том же. Все было чистое и выглаженное, но уже изрядно потертое. В старших классах Лена решила попросить у мамы новое платье. – Леночка, денег совсем нет, осталось только на то, чтобы прожить до конца месяца, – сокрушалась мать. – Вечно у вас так, как отцу водку покупать, так деньги есть, а мне на новый наряд никогда нет, – обижалась дочка. Как-то отец пришел с работы раньше, он был трезвый, как ни странно. – Собирайся, мы идем в ресторан, – пробурчал мужчина. – С чего это вдруг? – удивилась женщина. – Должен же я тебя в кои то веки куда-то сводить. – Хорошо, но мне нечего надеть, – смотрела растеряно жена. – Пошли в чем есть, – начинал злиться муж. Они пошли, но не в ресторан, а в какое-то дешевое кафе. Но и этому женщина была рада. Там муж сразу заказал выпить, и кинул жене меню, чтобы выбрала закуску. Он поднял рюмку, кивнул жене, чтобы тоже взяла. – Мне предложили перейти на прораба, – с гордостью похвастался мужчина. – Поздравляю, – жена только чуток пригубила, и поставила рюмку на стол. – Нет, ты пей до дна, что не хочешь за мужа порадоваться? Женщина выпила. Домой возвращались навеселе. Сейчас между ними не было никаких разногласий, оба были счастливы. – Мама, вы, где были, – выбежала Лена в коридор. – Отстань, – только и сказала мать. Девочка первый раз видела мать в таком состоянии. А родители уже расположились на кухне, на столе оказалась еще одна бутылка. – Мама, что ты делаешь, ведь ты никогда не пила, – умоляла Лена. – Я сказала, отстань от нас, мне хорошо, нужно с папой поговорить, выйди и закрой дверь. Лена рыдала в своей комнате, а мать с отцом гудели за стеной. Утром, когда мать проснулась, ей было очень плохо, тогда отец поднес ей бутылочку холодного пива. – Выпей, станет легче, – сказал он. С этого дня в жизни Лены начался кошмар. Мать сначала пила с отцом, а потом и одна. – Понимаешь, Лена, мне так легче, никаких проблем нет, сейчас еще одну и всё , завтра не буду. Так мать говорила каждый день, но все начиналось снова. Ее уволили с работы, сейчас она целыми днями была дома. Отец ещё кое-как держался, но ему тоже оставалось недолго прозябать на службе. Девочка была предоставлена сама себе. Как-то раз в дверь постучали. Лена пошла открывать, на пороге стояли незнакомые женщины. Они вошли в квартиру. – Где твои родители, – спросили неизвестные. – Там, – Лена указала на дверь кухни. – Здравствуйте, на вас поступила жалоба, – услышала Лена из коридора. В этот момент другая женщина повела её в комнату. Она сказала, что так жить подростку нельзя. Сейчас она должна собрать вещи и на какое-то время уехать с ними. Лена ничего не понимала, что происходит. Уже позже стало известно, что родителям сделали предупреждение, чтобы они исправились, давалось полгода. Но никаких изменений не произошло. Так в 14 лет Лена оказалась в детском доме. Было грустно и страшно, началась депрессия. Девочку водили к психологу, там с ней разговаривали, но Лена отказывалась хоть что-то делать. Она не могла понять, как мать могла так поступить. Что сейчас делать, как жить дальше, ведь есть живые родители, а она здесь, среди чужих людей. – Ты живешь с нами в комнате уже несколько недель, а мы ничего о тебе не знаем, – говорили соседки. – Меня зовут Лена, я учусь в 8 классе, – только и сказала девочка. В детском доме всё было не так, как в обычной жизни. Все дети были какие-то злые и нервные от мала до велика. Лена ни с кем не дружила, пока держалась особняком. Но, вскоре появился новый мальчик, который в первый день подошел к девчонке. – Здорова, – стукнул он Лену по плечу. – Здравствуй, что так не аккуратно? – повернулась к нему девочка. – Ты че такая, как не своя? – А я смотрю, ты прям свой здесь, – не хотела разговаривать с ним Лена. – Ага, я пятый раз сбегаю, меня находят и снова возвращают, – гордился собой пацан. – И чем здесь гордиться? Лена фыркнула и пошла прочь от этого нахала. Она вернулась в комнату, где чувствовала себя более защищенной. Девочка начала вести дневник, где записывала всё , что происходило. А также писала о своем будущем и мечтах. Она хотела, чтобы поскорее закончился этот кошмар. Думала, мама сейчас опомнится, всё прекратит и вернет её домой, но этого не происходило. Лена писала о своей семье, которая у неё когда-то появится, о муже, детях. Она никогда не попробует алкоголь, будет заботливой и хорошей хозяйкой, любящей женой. Мечтала, что за ней приедет настоящий мужчина, и заберет её ото всех проблем. Свадьба у неё будет пышной, с платьем и цветами. Туда она пригласит маму, покажет, какой хорошей выросла её дочь. Что её ничего не смогло сломить. – Что пишешь, – вырвал чей-то голос Лену из мечтаний. – Отстань, ничего, и нечего подглядывать, – убрала она тетрадь под подушку. – Пойдем гулять! – сказал парень, – кстати, я – Дима. – Не хочу я никуда идти, вам надо, вы и гуляйте, – отвернулась к стене Лена. – Скажи хоть, как тебя зовут, – не отставал Дима. – Ленка её зовут, – отозвалась соседка, которая только что зашла. – Ленка, что грустить и сидеть здесь, пойдём на улицу, – парень не хотел отставать. – Хочешь, я с тобой пойду, – тут же присоединилась другая девчонка. – Нет, я зову Лену. – Хорошо, – нехотя встала девочка и пошла к дверям. Они вышли во двор корпуса, там пошли к беседке. Дима закурил. – Ты куришь, рано ведь, – была удивлена Лена. – Ага, и не только! – отозвался Дмитрий. Он чувствовал себя взрослым. – Фу, – только и сказала собеседница. – Пошли что-то покажу, – заговорщицки сказал парень. – Пошли. Идти пришлось недолго, за поворотом они пролезли в щель, прошли ещё чуть-чуть, Дима указал на какой-то сарай. – Это наше убежище, мы здесь с парнями собираемся. – И что в нем особенного? – не понимала Лена. – Заходи. Внутри все было обставлено, как в квартире. Диван, кресло, стул, стол, даже телевизор небольшой, пусть старый, зато рабочий. На стене висела гитара, в углу кальян. – Мы собираемся здесь каждый день, – поведал Дмитрий. – Хочешь с нами? – Нет, – отрезала девочка. – Ну и дура, – хмыкнул пацан. Лена хотела выйти, но Дима взял её за руку. – Ну почему ты такая? – Какая? – Неприступная, что ли. – Мне больно и плохо, – грустно сказала Лена. – Расскажи, что у тебя случилось? – Это долго, – вздохнула девочка. – Я готов и не тороплюсь. И Лена всё ему рассказала, она говорила, и , казалось боль из нее выходит. Она вспомнила все подробности того, что происходило раньше. Да, дома было не весело, но все же это был её дом и её родители. Дима подвинулся поближе. – Давай дружить! – предложил Дима. – Давай! – как- то с легкостью согласилась Лена. С этого момента у неё появился друг. Он защищал её , всегда поддерживал, помогал. Лена была ему благодарна. Она никогда не ходила с ним в их место, когда он был там с друзьями, а днём, вдвоем они туда часто забегали. Любили разговаривать, Дима учил Лену играть на гитаре. Однажды он позвал её на день рождения друга, который проходил в убежище. Лена отказывалась, но Дима умел уговаривать. Конечно, на празднике присутствовал алкоголь. Лена была из девчонок не одна. Все пили и курили, только Лена сидела, как белая ворона. Она помнила данное себе обещание, и не притрагивалась ни к чему. – Почему ты не хочешь даже попробовать, – спрашивал Дима. – Моя мама один раз попробовала, и вот где я оказалась, – со злостью сказала Лена. Сейчас она злилась на мать, почему она так с ней поступила. Почему не защитила, и уже пару лет не предпринимает никаких действий. На все эти вопросы никто не мог ответить. Оставалось доучиться всего один класс, Лена готовилась поступать. Дима не хотел, чтобы она куда-то уезжала, он просил, уговаривал, но девушка стояла на своём. – Завтра выпускной, а потом я поеду, – говорила Лена вечером. – Я тоже поеду, найду что-то в том же городе, – признался парень. Лена была рада, она уже давно подозревала о чувствах Димы к ней. Они поехали вместе. У Лены были хорошие оценки в аттестате, поэтому при поступлении нужно было сдать всего один экзамен, и она это сделала. Дима никуда поступать не хотел, он решил, что и так устроится на работу. Решил искать место по интернету, может кому и нужен простой рабочий или автомеханик. Из-за того, что Диме жить было негде, решили снимать квартиру. Но, по закону, Лена знала, что им должны предоставить жиль, как выпускникам детского дома. Обратились в администрацию, сказали ждать. И ребята ждали. Лена почти не вспоминала своих родителей. Только, когда в колледже начинали задавать вопросы про родственников, становилось грустно. Мама Лены, когда к ним пришла комиссия, мало что соображала. Она тогда сидела с отцом на кухне, шла уже не первая бутылка. Ей задавали вопросы, но она не могла ответить ни на один. Тогда женщины решили забрать девочку на некоторое время. Об этом сообщили родителям, но им было без разницы. Через неделю они были вызваны в суд повесткой, видимо, её никто не получил и не прочитал. Суд проходил без отца и матери, они автоматически были лишены родительских прав, поэтому Лена и осталась в детском доме. – Игорь, а где наша дочь, – встала утром мать. Она плохо соображала, ей нужно было принять 100 грамм, чтобы голова прошла. Но в доме ничего не было. – Игорь, ты где, – орала истерично женщина. – Чего орешь, тут я, – вошел в комнату потрепанный мужчина. – Где Лена? – не отставала мать. – Опомнилась, дура, её давно опека забрала, прошло, наверное, уже полгода. – Как полгода? Куда ее увезли, нужно её забрать, – пыталась заплакать мать. Они решили, что сегодня немного полечатся, а потом пойдут выручать дочку. Это недолго продлилось еще несколько месяцев. В какой-то момент у них закончились деньги, взаймы уже никто не давал, продавать было нечего, пришлось немного протрезветь. А в таком состоянии было очень плохо, не только физически, но и морально. Мать пошла в социальную защиту, чтобы узнать о судьбе своей дочери. – Здравствуйте, я по вопросу дочки, – скромно спросила она у кабинета. – Да-да, я вас уже давно жду, а вы всё никак не идете, – покачала головой специалист отдела. – Где сейчас Леночка? – с надеждой спросила мать. – Ваша дочь в детском доме, вы лишены родительских прав, без права встречи с ребёнком. Возможно, что вы пойдете на исправление, и мы позволим вам встречу с дочерью. Вам нужно привести жилье в порядок, сделать ремонт, обязательно закодироваться, тогда посмотрим. Мать стояла и качала головой. Сейчас её мозг работал, и она понимала, что натворила. Когда пришла домой, муж был пьяный, ей тоже захотелось пригубить, но было нечего. Она растолкала супруга. – Ты где денег взял, – орала женщина. – Отстань, – мужчина спал, он был в бессознательном состоянии. Тогда до матери дошло, что сейчас она может все исправить. Она поехала в клинику чтобы врач выписал направление на лечение. Её поместили в клинику, где было много таких, как она. – Придется не один месяц лечиться, чтобы отойти от всего этого, – сказал врач, когда принимал женщину. – Я согласна на всё, лишь бы вернуть своего ребёнка, – плакала мать. Женщину поместили в наркологическое отделение. Там она пробыла несколько месяцев, потом врач сказал, что она уже может выписываться, но есть условие: – Ни в коем случае не быть в том месте, где распивают, потому что можно сорваться. Женщина кивала головой, а сама думала, куда ей сейчас идти. В первую очередь после больницы она пошла и купила газет, чтобы посмотреть объявление о работе. И ей повезло, в одном из домов требовался дворник, ещё было написано, что жилье предоставляется. Это и вовсе была удача. Женщина пришла, её сразу же взяли, потому что зарплата была небольшая, никто не соглашался…. Она начала работать, делала всё, что от неё требовали, жильцы дома жалели ее. Начали приносить кто что. Кто-то принес свое платье, которое поношенное, но выглядит ещё очень хорошо. Приносили и другие вещи, всему была рада. Кто-то даже украшение и обувь в пакет положил. Прошло полгода, женщине казалось, что она выполнила все условия, кроме жилья, потому что его просто не было. Но она уже подкопила и могла снять жилье. – Здравствуйте, я снова к вам, – сказала мать, стоя на пороге все того же кабинета. – Кого я вижу, совсем другой человек, – удивилась работница. – Да, я пролечилась, сейчас совсем не пью, хотелось бы увидеть дочку. – Ну, сейчас это вы уже сами решайте, она выпустилась из школы, уехала из детского дома учиться. Она свободный взрослый человек, найдите ее, и если она захочет общаться, то никаких преград у вас нет. Мать присела, она и не думала, что прошло столько времени. – До свидания! – попрощалась женщина и ушла. Лена и Дима продолжали жить вместе, вот только девушка училась, а парень встал на скользкую дорожку. Сначала он устроился на работу, но официально получалось мало зарабатывать. А вот по ночам они с новыми друзьями делали кое-что, от этого прибыль была в разы больше месячной зарплаты. Появились деньги, они сняли новое жилье. – Откуда столько, – спрашивала Лена. – Работаю, – гордо говорил Дмитрий. – Ой, да ладно, все работают, но так быстро большие деньги не появляются, рассказывай, – говорила она сожителю. И он ей рассказал, что устроился на станцию техобслуживания. А там парни рассказали, как ночью перебивают номера на частях угнанных автомобилей. – Ты что? Это же криминал! – кричала Лена. – Успокойся, никто ничего не узнает, мы это делаем для приезжих, чтобы и их не спалили, – успокаивал парень. Лена успокоилась, но на душе, все равно скребли кошки. Дима покупал платья, украшения, все, что она хотела. Лена, с одной стороны, была счастлива, а в другом случае – боялась. – Ленка, ты же на бухгалтера учишься, можешь накладную сделать, – как-то спросил Дима. – Могу, но зачем, – удивлялась девушка. – Нужно для дела, – коротко сказал парень. – Ну, если надо, то сделаю, – рассмеялась Лена. Она уже привыкла к хорошей жизни, скоро заканчивалась учеба, нужно было думать о дальнейшей жизни. – Димка, а давай поженимся, – мечтательно говорила девушка. – Давай, только не сейчас, вот все устроится, деньжат еще срубим, потом и подумаем, – серьезно говорил Дмитрий. Лена соглашалась с ним. Ей было так хорошо с этим парнем. Ведь она была как за каменной стеной. Ее никто не трогал, пусть попробуют, Дима всегда рядом. Сейчас они жили в хорошей квартире, парень купил машину. Каждый день подвозил ее на учебу, девчонки завидовали, а она гордая выходила из салона. – Откройте, милиция, – услышала Лена ночью стук в дверь. – Дима, – шепотом произнесла она. – Я слышу, быстро, надо что-то придумать, лежи тихо. Но дверь уже начали ломать. В комнату ворвались трое, один сразу завалил Диму, другой сел рядом с Леной. – Вы обвиняетесь в подельничестве в угоне и продаже машин, – сказал один из пришедших. – Каком еще подельничестве, – сделал удивленное лицо Дима. – Она подделывала документы, – кивнул он на Лену, – а ты перебивал номера, понятно сейчас. Вы задержаны и сейчас поедете с нами в отдел. Они поехали, по дороге Лена никак не могла взять в толк, что произошло. Она пыталась что-то спросить, но ей никто не отвечал. Что сейчас будет, думала она про себя. Потом были допросы, отпечатки и все остальное. Их развели по разным комнатам, допрашивали, но Лена реально ничего не знала, ей нечего было говорить. А потом был суд, ей дали год условно, потому что занималась всем по просьбе своего сожителя. А вот Диме грозил реальный срок, и это было 5 лет. Лена не могла поверить, 5 долгих лет любимого не будет рядом. Но суд вынес приговор, с этим не поспоришь. Лена вернулась домой, денег у нее не было, чтобы снимать эту квартиру, поэтому пришлось съехать в общежитие. На учебе восстановилась, подтянула все хвосты. Предстояла подготовка к государственным экзаменам, но с этим девушка справилась легко. Она все сдала, теперь она была дипломированным специалистом и можно устраиваться на работу. Но вот с судимостью не везде берут. Пришлось идти к частнику, но и там Лена зарекомендовала себя хорошо. Ее хвалил начальник, и с коллективом она подружилась. В тюрьму Лена ездила каждый месяц, чаще не могла, работа не давала. Но, когда приезжала, то это были очень жаркие встречи. Три дня пролетали, как один миг. Димка похудел, оброс, но Лена любила его любым. Как-то он написал, чтобы приезжала в красивом платье. Он договорился, что в тюрьме их поженят. Лена была рада, как маленькая девочка. Конечно, это не то, о чем она мечтала, но и это тоже хорошо. Лена готовилась к этому дню целый месяц, она купила новое платье, подстригла волосы. В день, когда нужно было ехать, купила много вкусного, что можно проносить за стены тюрьмы и поехала. Про Диму она тоже не забыла, купила ему костюм. Пусть он был простеньким, но все же. – Объявляю вас мужем и женой, – услышала Лена, обняла любимого. – Ленка, я такой счастливый, потому что ты рядом, не предала, не бросила, – обнимал любимую парень. – А я то какая счастливая, что ты рядом, и мы вместе, сейчас навсегда, – Лена даже прослезилась. Они немного посидели за столом, а потом занялись супружеским долгом. И опять нужно было уезжать, потому что время встречи закончилось. Лена долго целовала, а потом махала Диме. Ее переполняли чувства к этому человеку. Она думала, что нужно за оставшиеся годы, пока она ждет любимого накопить на квартиру и сделать там хороший ремонт. Этим она и займется в ближайшие годы. Лена была на работе. – Леночка, тут к тебе женщина пришла, – сказала ей коллега. – Пусть заходит, чего там стоит, – сказала она. – Здравствуй дочка! – женщина упала на колени, она плакала. – Здравствуйте, – Лена узнавала в незнакомке знакомые черты, но не могла узнать. – Я твоя мама, извини, что тогда так получилось, и ты оказалась в казенном доме, – мать так и стояла на коленях. – Немедленно встаньте и объясните все по порядку, – уже раздражалась Лена. – Леночка, ну разве ты меня не узнаешь? – Узнаю, но общаться нет никакого желания, – отвернулась дочь к окну, из ее глаз текли слезы. – Прости нас, я тебя так долго искала, – женщина попыталась подойти, но Лена отпрянула. – Да ты знаешь, что со мной было, где я была и как жила? Ничего ты не знаешь, ты бухала все это время, тебе было хорошо. А я там загибалась, если бы не Дима, то не знаю, выжила бы или нет, – Лена кричала, ей было без разницы, кто ее сейчас слышит. – Извини меня за все, я не хотела тебе такой жизни, – плакала мать. – Уходи, я не хочу тебя видеть. Мать ушла, а Лена еще долго не могла прийти в себя. Она начала думать, а какая судьба была у ее матери, что она видела в этой жизни. Постоянно пьяный отец и побои, больше ничего. В какой-то момент стало жалко маму. Она вспомнила, как вечером, когда была маленькая, мама сидела у кроватки, шептала что-то хорошее. Лена понимала, что мама хотела уложить ее раньше спать, чтобы не видеть семейных разборок. Она выбежала на улицу, пока бежала, думала, где она сейчас найдет ее. Но мать никуда не ушла, она сидела рядом на лавочке и просто смотрела вдаль. – Мама, – подбежала Лена к ней и обняла, – прости и ты меня, – женщины плакали. – Пойдем ко мне домой, я тебе все расскажу и покажу, – взяла за руку мать. Две фигуры шли по улице, они молчали, у каждой на душе были свои обиды на жизнь. Но у них еще много времени впереди, чтобы всем поделиться. Когда они зашли в квартиру, которую Лена сейчас снимала, то сразу прошли на кухню. Девушка поставила чайник, она смотрела на женщину, которая сидела рядом, и не верила. Сколько лет было потеряно, а ведь все это время они могли быть вместе. – Почему ты от него не ушла? – первой заговорила дочь. – Не могла… – Почему? – Из-за тебя, хотела, чтобы у тебя были папа и мама, полноценная семья, оправдывалась мать. – Да что ты мне врешь, зачем мне такой отец, которого я всегда ненавидела, – негодовала девушка. – Он зарабатывал хорошо, а я имела копейки, нужно было содержать семью, – тихо говорила женщина. – Мы бы справились, – уже срывалась на крик Лена. – Да, я согласна, что я слабая, что не смогла тебя защитить от этого мира, не смогла устоять перед соблазном, но я исправилась, – говорила мать. – Леночка, давай начнем все по-новому, расскажи, как ты сейчас живешь, чем занимаешься. – Я окончила школу, потом колледж, сейчас работаю, – начала рассказывать Елена. – Почему же не пошла в государственную организацию, а работаешь на частника? – задалась вопросом мать. Лена опустила глаза. – У меня судимость. – Как, за что, что ты натворила? – мамы было много вопросов. – Тебя не было столько лет в моей жизни, а сейчас ты хочешь поучить меня жизни, – негодовала дочка. – Я замужем, у меня все хорошо. – Где же твой муж, когда придет, ты нас познакомишь? – опять повалились вопросы. – Нет. – Почему же, ты меня стесняешься? – удивилась мать. – Он в тюрьме, – глухо сказала Лена. – И он тоже… – Из-за него все и произошло, но я все равно его люблю, он единственный человек, который когда-то меня поддержал. Мама подняла руки, тем самым показывая, что она верит. Разговор продолжался почти до утра, мать говорила о годах, которые пролетели очень быстро. Она даже не понимала иногда, какой месяц и день сегодня. Да, она признавала, что вела аморальную жизнь, но что уже сейчас об этом вспоминать. Спать легли, когда уже рассвело, Лена позвонила на работу, сказала, что сегодня ее не будет. Там все поняли, начальник дал ей пару дней по семейным обстоятельствам. На следующий день она повела маму в магазин, хотела купить ей что-то приличное. Женщина стеснялась, но Лена подбадривала ее. – А помнишь, когда мы раньше ходили по магазинам, я постоянно что-то у тебя просила, – говорила, смеясь, дочь. – Конечно, помню, ты была такая, что тебе все было надо, но я не могла тебе этого купить, а ты обижалась, – ностальгически говорила женщина. – Давай купим тебе вот это платье, тебе оно очень пойдет, – предлагала Лена. – Да куда я в нем пойду, работаю то дворником, – женщина не хотела тратить деньги дочки. – Ну значит появится повод куда-то сходить. Вот выйдет Дима, сделаем с ним свадьбу, – мечтала Лена. – Вот тогда и купим, а сейчас пойдем в парк, – предложила мама. Они взялись за руки, и пошли. Женщины были счастливы, что снова обрели друг друга. А через день маме нужно было уезжать. Лена обняла ее и сказала, чтобы приезжала почаще, в любой свободный день, она всегда дома и будет ее ждать. Мама расплакалась, пообещала, что приедет. Прошло два года, мама каждые выходные навещала дочку. У Лены кончилась судимость, она пыталась устроиться на работу, но пока ничего не выходило. В один из дней девушка взяла три дня. Пошла по магазинам, чтобы приготовить праздничный ужин, сегодня должен был вернуться Дима. Девушка жила уж в своей квартире, поэтому здесь было все, как нравится им двоим. Лена сидела и ждала и вот стук в дверь, у нее запылали щеки, она побежала открывать. – Привет, любимая, – обнял ее муж. – Я тебя так ждала, ты даже не представляешь, – Лена прижималась к родному телу. – Представляю, – надеюсь, ты готовилась, – подмигнул он. – Конечно, проходи. Лена и Дима сидели за столом и смотрели друг на друга. Они не могли поверить, что все закончилось и они снова вместе. Лена сказала, что им на работу требуется грузчик, она попробует устроить туда мужа. Дима был согласен, но это позже, а сейчас есть дела поважнее. Через несколько месяцев Лену начало тошнить, был небольшой упадок сил. Сначала она списывала это на работу, но все-таки сходила в аптеку, купила заветную полоску. Да, она была беременна. – Димочка, ты скоро станешь папой, – повисла на шее у любимого жена. – Я так рад, дорогая, мы этого хотели вместе. Пока рос живот, Дима старался все делать для жены. Но потом Лена узнала, что он опять связался со старой компанией. Случился срыв, Лену отвезли в больницу. Все обошлось. Когда приехал Дима, Лена хмурилась. – Ты что забыл, чем кончилось в прошлый раз? – спрашивала она мужа. – Ничего не забыл, я просто пообщался и все, – оправдывался парень. – Знаю я ваше общение, – негодовала Лена. – Успокойся, а то опять станет плохо, – заботился он о своей женщине. Дома разговор продолжился, но так ничем и не закончился. Лена так и не поняла, продолжает ее муж общаться с этой компанией, или действительно просто поговорил. Но это было неважно, потому что скоро должны были начаться роды. Все началось ночью, Лена загибалась от боли, а Дима не знал, что делать. Он вызвал скорую, те приехали быстро. Уже через час они были в больнице, а еще через несколько часов на свет появилась маленькая принцесса. – Василиса, давай назовем так, это имя нравилось мне еще в детстве, – смотрела на мужа Лена. – Да, дорогая, как ты хочешь. Лена позвонила маме, та сказала, что приедет помочь в первое время, да и с зятем познакомится поближе. Так и решили. Первый месяц мама очень помогала, ведь Лена ничего не знала про детей. Димы часто не было дома. – Меня раздражают эти крики, – говорил он. Лена обижалась, но ей некогда было ругаться, да и мама немного успокаивала. – У вас сейчас трудный период, нужно привыкнуть к новому члену семьи, – говорила она. Лена с ней соглашалась. Прошел месяц, маме нужно было уезжать, девушка боялась остаться одна, ведь не знала, справиться она или нет. – Конечно, справишься, – подбадривала мать, – ведь у тебя материнский инстинкт. Родительница уехала, Лена осталась наедине с дочкой. Она пыталась сделать ее детство таким, какого не было у нее. В один из вечеров Дима вернулся домой. Лена почувствовала запах алкоголя. – Это еще что за новости, – спросила она. – Мы отмечали сделку, – сказал муж. – Какую сделку, ты работаешь грузчиком, – Лена была ошарашена. – Сейчас уже не только им, – Дима прошел на кухню и сел за стол. – А кем еще? – С ребятами договорились, что будем перегонять машины из Японии, – Дима явно хотел спать. Какие машины, с чем он опять связался, сидела и думала Лена, после того, как муж уснул. Дочка спала в кроватке, а она сидела на кухне, было неспокойно. Она знала, что добром такие дела не заканчиваются. Так и получилось, когда дочке было чуть больше года, зазвонил телефон. – Лена, меня взяли! – кричал в трубку Дима. – Кто взял, где ты? Но в ответ ей уже никто ничего не сказал. Лена звонила друзьям, мужу, но ей никто не отвечал. Через несколько дней к ей приехал какой-то мужик. – Димон велел тебе передать, – он протянул пакет. – Что это, и где мой муж, – закричала Лена. Парень назвал адрес отделения, где держали Диму. Больше он ничего не мог ответить, ушел. Лена села в кресло, она зарыдала так, что соседи, наверное, услышали. И опять этот вопрос – что делать. Она поехала в отделение там ей сказали, что Диму уже увезли в СИЗО, суд будет такого-то числа. Девушка ничего не понимала. Она стала ждать, может быть, он найдет возможность позвонить. И он нашел. – Дождись, – только одно слово, но сколько в нем боли. И опять суд, снова срок, сейчас уже больше, чем был в первый раз. Лена думала, что не выдержит, ведь сейчас у нее есть ребенок, она не сможет так часто ездить. Потянулись годы одиночества. Ребенок немного отвлекал, но это не помогало, Лена изнывала от того, что была одна. Как-то к ней в гости напросилась подруга. Когда она пришла, они сели пить чай. – Ленка, ты такая красивая баба, а все живешь одна, – говорила подружка. – Я жду мужа. – Ой, знаем мы таких мужей, – с сарказмом говорила подруга. – Пойдем в субботу с нами, у нас тусовка намечается. – Я не могу, у меня Василиса, – отнекивалась девушка. – Я скажу своей сестре, она за ней приглядит, да и Васька уже взрослая, целых 5 лет, – предложила приятельница. – Ну не знаю. – Не ломайся, все, заметано, в субботу в шесть. Лене очень хотелось пойти, но она боялась, сама не знала, чего. Наступила суббота, Лена принарядилась, Василису отвезла к сестре подруги. Она все-таки осмелилась и была готова, как следует оторваться. Все происходило где-то за городом, долго туда добиралась. Когда приехала, увидела много незнакомых мужчин и женщин, ее со всеми познакомили. Началась пирушка. Лена знала, что пить ей нельзя, ведь у нее наследственность. Но, видимо кто-то ей чего-то подмешал в сок. Уже через час Лена не узнавала сама себя. Она пела в караоке, и когда ей налили вина, не отказалась. Очнулась Елена у себя в квартире, почувствовала, что рядом кто-то лежит, повернулась, увидела мужика. – Ты кто? – спросила девушка. – А ты? – кажется, еще больше удивился мужчина. – Я Лена, мы, наверное, вчера вместе были на вечеринке, – Лена ничего не помнила. – А я Леонид, да я был вчера там, но тебя не помню, пиво есть!? – сказал мужик. – Где-то было. Лена пошла к холодильнику, достала холодную банку, и так ей захотелось глотнуть этого прохладительного напитка, что аж в животе свело. – Будешь? – налил мужик в стакан. – Да, – Лена все понимала, но ничего поделать с собой не могла. Через пару часов она звонила сестре подруги, чтобы та посидела с ребенком еще денек, она заплатит. С Леонидом они кутили неделю. Спустя это время девушка вспомнила о дочке, ее нужно был забрать. Кое как, на такси добралась до дома, где была Василиса. – Сколько я тебе должна, – спросила у молоденькой девчонки Лена. – Нисколько, жалко ребенка, такая мать у нее… – Да пошла ты! – Лена взяла дочку за руку и они поехали домой, где уже ждал Леонид. Нужно было выходить на работу, но так не хотелось. Лена на автомате работала, а вечером шла в магазин, покупала пиво и мчалась домой, где ее ждал собутыльник. Дочку из садика постоянно забывала забирать, об этом ей напоминала воспитательница. – А ну быстро спать, – орала пьяная мать. – Хорошо мамочка, – Василиса не узнавала всегда добрую и заботливую маму. – Что ты на нее так орёшь? – спрашивал Леонид. – Будет рыпаться, еще и по жопе получит, – со злостью говорила Лена. Утром замазывала синяки и бежала на работу, а вечером все повторялось. Как-то воспитательница сказала Лене, что она уже полгода чувствует от нее запах алкоголя, а на теле Василисы видела синяки. – Я обязана заявить в службу опеки, – сказала преподаватель. – Подавай куда хочешь, – буркнула Лена, она не могла дождаться, когда попадет домой. – Мамочка, хватит так себя вести, пожалуйста, не пей сегодня, а то опять будешь злая, – плакала Вася. – А ну замолчи, – орала мать, как обычно. Через неделю в дверь постучали, на пороге стояла строгая тетка. Она вошла в дом и начала читать морали Елене, какая она плохая мать и не так воспитывает ребенка. – Вижу, что в квартире все есть, делаю первое и последнее предупреждение. Еще один сигнал и у вас отберут дочь, – с этими словами тетка вышла. У Лены как будто бы случилось дежавю, она все вспомнила. Как такая же тетка приходила к ним в дом, когда она сама была маленькой. Как ее забрали у мамы, детский дом, издевательства. У нее как будто пелена упала с глаз. Она подошла к холодильнику, выбросила весь алкоголь, Леониду сказала убираться из ее дома. На работу в этот раз она пришла без запаха, ее вызвал начальник. – Елена, как хорошо, что ты одумалась, я же подумывал о твоем увольнении, – сказал он ей. – Спасибо, сейчас все будет хорошо, – женщине было стыдно. Она пошла в детский сад, чтобы забрать Василису. Там нашла воспитательницу. – Извините меня, пожалуйста. Просто у меня был трудный момент в жизни, а другие этим воспользовались. – Ничего, я все понимаю, рада, что смогла помочь. Василиса смотрела на мать и не верила, что все по-прежнему. Лена позвонила маме, позвала ее в гости. Когда та приехала дочка упала ей на плечо и зарыдала. Она все рассказала своей маме, ей было очень стыдно и страшно. Ведь она могла поступить так же, как и она. – Хорошо, что ты вовремя опомнилась, могла бы наломать дров, – мать гладила по голове. – Спасибо за урок, пусть печальный, но он мне помог. Лена с Василисой переехали в другой город, там женщина нашла хорошую работу. Дочка учится в школе, они ждут папу и мужа, верят, что он исправится. Пока Ленина мама живет с ними. Женщины даже и не вспоминают про алкоголь, им и без него хорошо.

– Саша, это что такое? – спросила она вечером у мужа спокойно, прикусывая изнутри щеку, чтобы не закричать. Почему-то она думала, что муж будет все отрицать, расскажет историю про троюродную тетушку или еще что-то в этом роде. Но муж тяжело опустился на кресло, прикрыл лицо руками и глухо сказал: – Я ее люблю. Оказалось, что он уже год живет на два дома. А еще оказалось, что Валя прекрасно знает свою соперницу – это была парикмахерша Лена, к которой она как-то записалась, пока ее парикмахерша была в отпуске. Стрижка ей не понравилась, слишком коротко получилось, и больше она к ней не ходила. Как они умудрились сойтись с Сашей – оставалось загадкой, спрашивать она не стала, боялась, что не выдержит и закричит. А кричать было не в ее стиле, Валя всегда гордилась тем, что она уравновешенная. Развелись тихо, без ругани и драм. Саша, обрадовавшись такому удачному раскладу, оставил ей квартиру, правда, дачу и машину забрал – его Леночка оказалась заядлой огородницей и уже планировала, какие сорта томатов и редиса будет там выращивать. Сама Валя дачу никогда не любила, поэтому не особо расстроилась. Машину она не водила, так что этой потери тоже не ощутила. А вот без мужа, которого, как ей казалось, она никогда особо не любила, оказалось тяжело. То ли она привыкла к нему, то ли возраст был не тот, чтобы оставаться одной. Дочь порывалась прилететь из своего Владивостока, но Валя ее отговорила – все равно они никогда не были особо близки, будет только учить ее жизни, как обычно. – Мама, ты должна работать, сколько можно сидеть дома! – Мама, смотри какая программа для пожилых, можешь поучиться и потом устроиться на работу! – Мам, ну что это за пальто на тебе, ты его у гардеробщицы в музее украла? Нет, этого сейчас Вале не было нужно. Но приходилось признать – дочь была права, и надо было ей работать. Но Саша не хотел, чтобы Валя работала, ему нравилось, чтобы дома его всегда ждали горячие блюда и стерильная чистота – мама у него была врачом и приучила его с детства к чистоте. Ну и с дочерью Валя много возилась – балет, английский, репетиторы… И чего только возилась, непонятно – работает теперь танцовщицей, пляшет полуголая на сцене, знала бы Валя, не тратила столько сил и денег. Когда Валя шла на первое собеседование, она была уверена, что ее возьмут. Когда шла на пятнадцатое, знала, что ей откажут. Какая-то добрая женщина в очереди порекомендовала обратиться ей в службу занятости. К тому времени деньги у Вали почти закончились, а просить у дочери было стыдно. В службе занятости ее встретила неприветливая молодая женщина, которой тоже, судя по всему, приходилось одеваться в магазине больших размеров. Она рассеянно просмотрела документы Вали и спросила: – То есть вы с двадцати трех лет нигде не работали? – А это что, запрещено законом? Статью за тунеядство давно отменили! – взвилась Валя. Девушка хмыкнула. – И по образованию вы архитектор… Вы знаете, что за тридцать лет эта область… Несколько изменилась? – Вы на что намекаете, что я отстала от жизни, да? Между прочим, я смартфон быстрее дочери освоила, она до сих пор фотографии толком обработать не может! Девушка посмотрела на нее внимательнее. – У вас есть дочь? – Конечно, есть! – И сколько ей лет? – Да вот, тридцать скоро будет. Но при чем тут она? Работа мне нужна, а не ей. Хотя… Знали бы вы, кем она работает, стыдоба… Я на нее все жизнь свою потратила, вон, не работала тридцать лет, а она… Девушка захлопнула папку и сказала. – Значит, так. Меня зовут Марина. И я беру вас на работу. Мне нужен человек, который поможет мне общаться с моей мамой. Валя с удивлением уставилась на нее. – А я тут при чем? – Притом что вы – вылитая моя мама! Мне психолог сказал, что я не решу свои проблемы, пока не научусь нормально общаться с матерью. А как это сделать? Что бы я не сказала, она вечно недовольна! И вот я думаю – может, вы будете за меня ей отвечать? Ну, правильными словами. Она перестанет меня ругать, а я перестану есть без остановки. Как вам такое? Да уж, предложение было настолько нелепое, что Валя рассмеялась. Она встала, забрала свои документы и сказала: – Кажется, я начинаю понимать вашу маму. Подобной чуши я никогда в своей жизни не слышала! Валя уже подошла к двери, но зачем-то обернулась. Лицо у девушки сморщилось, она по-детски шмыгала носом. Дочь так же в детстве плакала. Валя остановилась. – Ладно, – сказала она. – Только, чур, я всем буду говорить, что устроилась психологом. Скажу, что курсы переподготовки прошла. Сначала все шло как-то не очень: Марина звонила ей, зачитывала сообщения матери, спрашивала, что ей отвечать. Валя диктовала, и Марина начинала спорить. Правда, устав от споров с Валей, Марина иногда сдавалась и отвечала что-то среднее, и результат не заставили себя ждать – мама уже не так сильно ругалась, а Марина не так много ела. По субботам у Марины были созвоны с мамой, и в эти дни Валя приезжала к ней в квартиру. Марина ставила разговор на громкую связь, и Валя писала ей ответы на листочке. Отношения у Марины с матерью и правда улучшились, хотя даже сама Валя признавала то, что мать у Марины перегибает палку. Да, у девушки был лишний вес, но разве это причина ее ругать? Бедная девочка и так бегает в туалет после каждого приёма пищи, разве это дело? – А где твой отец? – спросила Валя, решив, что, может, тот тоже завел любовницу, и поэтому мать Марины такая злая. – Он умер много лет назад, я еще маленькой была, – ответила Марина. – Я так на него сердилась в детстве! Ну, что он нас бросил. Я не понимала тогда, что смерть нельзя остановить. Мы плохо жили, денег совсем не было, и есть было нечего. Иногда мне кажется, что я поэтому так много ем – дорвалась до еды и не могу остановиться. Жалко было эту девочку. И хотя Валя уже нашла себе нормальную работу – контролером в кинотеатре, все равно помогала ей. После субботних созвонов они пили чай и разговаривали. Сначала так, ни о чем, потом Марина стала делиться с ней своими амурными делами, да и Валя рассказала и про мужа с его любовницей, и про дочь, работающую танцовщицей. – А можно, я это маме своей расскажу! – рассмеялась Марина. – А то ей моя работа не нравится. Это удивительно, но Валя даже про сестру Марине рассказала. – Мы всегда такие дружные были, ни разу в жизни не поссорились! А потом я влюбилась. Его Яков звали – высокий, красивый, он механиком работал в депо. Но я тогда гордая была и сказала ему, что он мне не пара. Настя, конечно, знала, что он мне нравится. И сказала, что я дура. Ну а правда – я была профессорская дочка, воспитанная, с хорошим образованием. А он кто? Глупая я была, конечно. Уехала летом к бабушке, а когда вернулась – эти двое уже встречаются. Тогда я сказала сестре, что она погубит свою жизнь и уехала навсегда. – В смысле – навсегда? – не поняла Марина. – В прямом. Мы не виделись с ней три раза – на похоронах отца, на похоронах матери, и у нотариуса, когда оформляли завещание. Он ее в Калугу увез, а тут замуж за Сашу вышла. – И вы до сих пор не общаетесь? Валя сглотнула ком, который мешал ей дышать, и сказала: – Она умерла два года назад. – А вы не поехали даже на похороны? – Не поехала, – подтвердила Валя. Марина покачала головой. – Да… Тут, похоже, психолог больше вам нужен, чем мне. А знаете что? Вам надо поехать к ней на могилу. К сестре. И поговорить с ней, как с живой. Я так сделала, с папой поговорила. И отлегло. Правда помогает... Сначала Валя не восприняла этот совет всерьез. Но почему-то эта мысль никак не отпускала ее. Она помнила, как Яков позвонил, как у нее онемели губы и не могли вымолвить ни слова: то ли от ужаса и невозможности поверить в то, что сестры больше нет, то ли оттого, что его голос все еще имел над ней власть, от одного его звука сердце сбивалось с ритма. Саше она ничего не сказала и на похороны не поехала. Не хотела видеть сестру мертвой, не могла встретиться с Яковом и не выдать себя. Адрес она знала – сестра все эти годы писала им письма, вкладывала свои фотографии и фотографии детей. Валя обрезала с общих фотографий Якова, прятала их в отдельную папку. Хорошо, что ни дочь, ни Саша эту папку не нашли. А что было бы, если бы она так же внезапно умерла? И кто-то из них, разбирая вещи, нашел эти искалеченные карточки? Проворочавшись в постели до трех утра, Валя поднялась и купила билет до Калуги. Быстро, пока не передумала. И после этого уснула так крепко, что утром не услышала будильник и впервые за долгие годы проспала… Марина одобрила ее решение и сказала, что теперь, наверное, справится и без Валиной помощи. – Может, я даже съезжу к ней в гости, – неуверенно проговорила Марина. В поезде Валя познакомилась с прекрасной молодой парой, они ехали в свадебное путешествие. Странное решение ехать в свадебное путешествие на поезде, но у всех свои причуды. Зато они подсказали ей, в какой гостинице остановится в Калуге, и где узнать место захоронения – девушка была родом оттуда, до пятнадцати лет прожила там. В гостинице, правда, Вале не очень понравилось – комнаты маленькие и душные, окна выходят на дорогу. Ну, ничего, она же здесь ненадолго. Поставив чемодан и умывшись с дороги, Валя позвонила в администрацию кладбища. Было странно произносить имя сестры, стало горько во рту, и глаза словно горячим воздухом обожгло. Про себя Валя репетировала, что скажет Насте – что прощает ее и не держит больше зла, что жалеет об этих годах, которые игнорировала ее письма, хотя все читала внимательно и даже перечитывала, складывая в стопки. Слова подбирались плохо, не желали выходить из ее рта. Валя вздохнула, переоделась в строгое платье (все же на кладбище едет), отметила, что оно на ней висит (то ли от переживаний, то ли глядя на Марину, есть Валя стала куда меньше) и даже осталась довольна своим отражением в зеркале. Цветы решила купить возле кладбища, наверняка же там продают. Вышла из номера, взяв с собой только сумочку, прошла по коридору, спустилась по лестнице. В двери столкнулась с мужчиной в клетчатом костюме – он пропустил ее, придержав тяжелую дверь. – Валя? От его голоса сердце сбилось с ритма. Если бы не те фотографии, что сестра присылала все эти годы, Валя бы его и не узнала – Яков сильно изменился с их последней встречи. Да и она тоже. Но он ее узнал, хотя Валя не присылала ни одной своей фотографии. Она остановилась, не зная, что делать дальше. Он шагнул вперед и крепко прижал ее к своей груди. От него пахло лимоном и морской водой. – Как ты тут, Валя? Почему не позвонила? Она стояла как статуя – не подняла рук для ответного объятья, не смогла даже улыбку выдавить. Валя думала, что за годы чувство ссохлось и утихло, но сейчас оно поднималось в ней, оплетая своими ветвями, распускаясь диковинными цветами, пахнувшими лимоном и морской водой. – Я хотела сходить на могилу к Насте, – с трудом выдавила она, понимая, что дальнейшее молчание будет слишком странным. – Не хотела никого беспокоить, решила остановиться в гостинице. Яков рассмеялся. – Так это моя гостиница! Вот так совпадение – а я еще ехать сегодня не хотел, но трубу в подвале прорвало, и решил сам проконтролировать, что тут и как. Валя, как же я рад тебя видеть! Ты совсем не изменилась… Заешь что? Давай так – я сейчас попрошу девочек сварить тебе кофе, со сливками, как ты любишь, ты же все еще любишь со сливками, да? Я схожу, быстро разберусь с делами, отвезу тебя на кладбище. А потом к нам. Нет-нет, не принимаются никакие возражения! Вечером должны заехать дети, ты ведь их так и не видела? Я прикажу перевезти твои вещи к нам. И, вообще, я сам все собирался тебе позвонить, но боялся, что не ответишь, ну и… Он развел руками и замолчал. А Валя вдруг поняла, что все ее страхи и обиды все эти годы были только у нее в голове. Она почувствовала острую тоску по времени, которое уже никак нельзя было вернуть, по сестре, которую большую часть жизни не знала по собственной глупости. И она произнесла: – Ладно. Сделаем так, как ты говоришь. На кладбище Яков деликатно отошел в сторону. Валя не смогла ничего сказать сестре. Но она смогла посмотреть на фотографию, где та была взрослой, с добрыми глазами как у мамы. И пообещать, что еще вернется сюда. Дом оказался уютный, немного захламленный, но все равно милый. Чувствовалось, что не хватает женской руки, хорошая уборка бы ему не помешала. – А что, никто из ваших детей не хочет пожить с тобой? – спросила она у Якова, стараясь, чтобы ее голос звучал беспечно. – Нет, – вздохнул он. – Невестка не любит частные дома, а дочери далеко ездить до работы. Но они навещают меня по очереди. Спасибо, что беспокоишься, это так приятно. Я понимаю, что ты ненавидела меня все эти годы, считала, что я не пара твоей сестре. Но я клянусь, я был хорошим мужем и никогда ее не обижал. Если честно, в юности я мечтал жениться на тебе. Да-да, что ты так смотришь? Ты была такой красавицей! Да и сейчас ею осталась. Валя стояла в недоумении. О чем он говорит? – Тебе плохо? – испугался Яков. – Садись вот сюда, я принесу воды. Он засуетился, побежал на кухню. Валя опустилась в кресло, прикрыла глаза. Выходит, все не так плохо, как она думала. Она-то боялась, что и сестра, и Яков знают о ее неразделенной любви, жалеют ее, а, может, и посмеиваются. Но, получается, оба они думали, что Валя просто его недолюбливает. Тут ее ног что-то коснулась. Она испугалась, открыла глаза. В ногах свернулась лохматая собака. Она тихонько ворчала, пытаясь уложить свою голову ей на туфли. – Вега? – удивился Яков. Он так и стоял в дверях со стаканом воды, открыв рот. – Это ваша собака? Вопрос был глупым, Валя это понимала – понятно, что их, не чужая же пришла с улицы! – После смерти Насти она никого к себе не подпускает, – тихо сказал он. – Это была ее собака. Ни меня, ни детей она не признает, даже укусила меня недавно. Он показал ей руку, хотя никаких следов укуса там не было. Но суть высказывания Валя поняла. Она наклонилась и осторожно погладила собаку. В этот момент зазвонил телефон. Она поморщилась – как не вовремя! Хотела сбросить, но увидела, что это Марина. Бедная девочка, наверняка опять поругалась с мамой. – Ало? – Валентина Васильевна? Это Марина. Как там у вас? Вы простите, что я звоню, но, мне кажется, у меня есть подвижки! После нашего разговора я решила – раз уж вы после стольких лет нашли в себе силы поехать, почему я не могу просто навестить маму? Тем более что рано или поздно она меня все равно заставит. Я купила торт и поехала. И съела всего один кусочек! Она опять говорила, что я толстая, что никому такая не буду нужна, а когда я показала ей фото Марка, она заявила, что по глазам видно, что он негодяй. Но я держалась и не возражала ей. И не плакала. Но потом, ночью, сорвалась. Пошла на кухню, достала торт, села на пол и принялась есть его ложкой, прямо из коробки. Ела и плакала. Она вошла, увидела это, взяла ложку и села рядом. Так мы и сидели молча – ели торт, размазывая по щекам слезы. А потом она вдруг говорит: «Я так боялась, что родится мальчик. Он же бил меня, твой отец. Следов никогда не оставлял, я даже пожаловаться никому не могла. И боялась, что сын будет таким же. Но родилась ты. И я испугалась еще больше – поняла, что ты вырастешь и станешь такой же, как и я. И тебя тоже будут бить, и тебе тоже придется рожать. Я хотела, чтобы у тебя была другая жизнь. Понимаешь?». А я ей сказала, что когда мой бывший назвал меня жирной, я дала ему пощечину и выгнала из дома. И мы с мамой засмеялись, представляете? А потом она говорит: «Ты не жирная, ты такая красивая, моя доча». Тогда я заплакала. И она заплакала. Мы были в торте и слезах, но такие счастливые. Я выбросила этот торт, больше не хотела его есть. И больше не хотела с ней ругаться. Простите, я все говорю и говорю, вы-то как? Валя посмотрела на фотографию сестры в рамке, на собаку, устроившуюся в ногах. На Якова она не смотрела, но чувствовала его спиной. – У меня все хорошо, – сказала она. – Мне кажется, теперь все будет хорошо. автор: Здравствуй, грусть!