Нет или почти нет человека, который бы не сказал нам, как он не любит сниматься, как его раздражает камера... Как ему мешает наша сумка или передвижения по комнате. Присутствие. Что угодно. Другие обижаются на невнимание. Третьи - на несоответствие результата их ожиданиям. Четвертые... И это притом, что мы часто тратим собственные деньги, или как минимум – свободное время и силы на то, чтобы снять таки достойные кадры, передать мысль, красоту момента, особый его вкус, чувство, суть и оттенки смысла... Впрочем, когда фильм готов, многие говорят спасибо. Незнакомые люди. Малознакомые. И близкие тоже. Готовая работа начинает жить своей жизнью, независимой от воли автора. И это – самое интересное.
Зачем мы это делаем? Пожалуй, в первую очередь,чтобы быть с людьми. Чтобы разделить с ними свой опыт. Я читала, что в некоторых сообществах североамериканских индейцев богатым считался не тот человек, который имел много вещей, а тот кто имел возможность делать более богатые подарки другим. Это в большей степени показывало социальный статус человека, чем владение чем-то. Вот и мы, независимые документалисты, - так же. Отдавая время и силы, соглашаясь переживать трудные чувства, дорожные и бытовые неудобства, мы парадоксальным образом становимся счастливее. Возможность поделиться чувствами, опытом, мыслями, шанс быть видимыми – дорогого стоит. Чувствуют это все. Признают – некоторые.
Мне иногда кажется, что довольно агрессивная реакция многих людей на видеокамеру коренится в недопрожитых, неотпущенных детских обидах - на родителей, на старших. Человек с камерой – как «большой брат», который видит тебя. А то может и оценивает. За ним угадывается еще целая толпа людей, которые тебя увидят. И это раздражает. Я понимаю. Чувства-то сильные. И очень болезненные, порой невыносимые. Даже меня, спустя столько лет в профессии, порой захлестывают эмоции, когда нужно поработать на камеру. Говорить в объектив. Искренне. Разве это можно? Разве я могу быть открытой и откровенной с теми, кто больше меня? Разве я важна? Опыт... Детский опыт. Не самый радостный. Сидит в теле, в чувствах... Можно от него «отстроиться», но это – некоторое усилие. Всегда.
С другой стороны, работа с камерой – хороший тренинг осознанности. Трезвости и заземленности в теперешнем моменте.
Я ценю эту возможность и люблю камеру. Камера – инструмент, или даже практика, позволяющая уйти от одиночества. Вернее – управлять им. Входить и выходить в это состояние по своей воле, а не оттого что стоят запреты на выражение себя, на человеческую близость и любовь. Для меня - так.
Можно писать. Можно рисовать. Можно снимать фильм. Я хорошо помню начало автобиографического фильма Тарковского «Зеркало». Заикающийся мальчик в кабинете врача с трудом, но ясно повторяет фразу: «Я м-м-могу г-говорить». С каждым разом - все четче и четче.
Я понимаю это чувство. Очень хорошо понимаю. Внутренний конфликт между трудностью, запретом выразить то, что звучит внутри – так, как это звучит. И желанием быть услышанным.
Никогда не отчаивайтесь. Продолжайте. И однажды голос зазвучит чисто. Это то, во что я верю. И что помогает продолжать, когда кажется, что то, что ты делаешь, никому кроме тебя не нужно. Когда чувствуешь свою неуместность. Неуклюжесть. Нелюбимость даже. Бывает такое переживание. Но потом – проходит. Если продолжать. «Я м-могу г-говорить». Я могу говорить. Могу. Говорить. Я. И кто-то отзовется – благодарностью. Много то и не нужно.
(С) Олеся Бондарева
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Нет комментариев