Предыдущая публикация
Бабье лето.
- Мамуль, что ж ты опять дома сидишь, сходила бы куда-нибудь, развеялась. – Ругала Надежду дочь Катя во время телефонного звонка.
- Схожу, схожу обязательно. – Пообещала Надежда. Она понимала, что дочь старается поддержать её и не хотела расстраивать.
- Как только отпуск дадут, мы со Славкой обязательно к тебе прилетим. – Пообещала Катя. – Всё, мамуль, пора бежать, целую. – Попрощалась она.
Надежда отложила в сторону телефон. Обещание, данное дочери, она сдерживать не собиралась, идти ей было некуда, да и не хотелось. Подруг у неё было мало, да и те были заняты постоянными заботами о семьях, мужьях, детях, а кто-то уже и о внуках. Бродить одной по парку? Нет, не хотелось. Вообще ничего не хотелось. Особенно не хотелось осознавать, что она в пятьдесят шесть осталась одна, ведь всю свою жизнь она жила для семьи, в заботах о дочери и муже. Но Катя, год назад вышла замуж. Вячеслав был хорошим мужчиной, редким специалистом, консультации которого нужны были то на одном предприятии, то на другом. Из-за этого молодожёны пока не могли осесть на одном месте. Вячеслав мотался по командировкам, а Катя сопровождала мужа.
- Что ж вы всю жизнь так колесить будете? А дети пойдут, каждый раз к новому саду, к новой школе привыкать? – Волновалась Надежда за дочь.
- Всю жизнь не будем. Мне всего двадцать четыре, с детьми мы пока не торопимся. Зато платят хорошо, подкопим, а потом Слава переведётся. – Успокаивала Катя.
Сейчас, поговорив с дочерью, Надежда подумала, как было бы замечательно, если б Катя с мужем жили тут, рядышком, обзавелись бы детками. Вот тебе и хлопоты, и заботы, и возможность вновь почувствовать себя нужной. Да, чувствовать себя нужной, вот чего Надежде не хватало… Муж Борис, с которым она прожила почти тридцать лет, почти сразу после свадьбы дочери, признался, что у него вот уже два года роман с другой.
- А как же я? – Спросила растерявшаяся от такой новости Надежда, пока Борис собирал вещи.
- А ты, Надя, приземлённая, скучная. – Пожал он плечами.
Скучная? Что значит – скучная? Не понимала Надежда. Все годы в браке с Борисом, Надежа старалась обеспечивать уют в доме, чистоту, вкусноту и тд. Часто, отодвигая на задний план себя, она старалась для дочери и мужа. И вот теперь, оставшись одна, она подумала: да, наверное, я скучная. Ведь теперь она совершенно не знала, что ей делать, чем себя занять. Для себя одной ей не нужно было по три часа в день стоять у плиты, бесконечно следить за чистотой воротничков и гладить белые рубахи мужа, чтоб каждый день у него была свежая одежда. Теперь, когда она была одна, ей казалось, что даже пыль в квартире скапливается гораздо медленнее. Хорошо хоть работа спасала, там можно было отвлечься. Но через три дня наступал запланированный на сентябрь отпуск. Надежда планировала сменить обои, шторы в гостиной и диван и, может быть, что-то ещё из интерьера, Борис постоянно говорил, что ремонт у них тоже какой-то скучный, не современный, а диван давно стал неудобен. И вот теперь, Надежда сидела на этом диване, смотрела на обои и шторы, и думала, что ей здесь всё нравится. И скорее, это не диван стал неудобен Борису, а Надежда и жизнь с ней. Теперь ремонт делать не хотелось, но в отделе кадров сказали, что отпуск уже не перенести. Поэтому Надежда собиралась провести его один на один со своими мрачными мыслями на старом диване.
- Мамусь. – Катя снова позвонила на следующий день. – У тебя ведь отпуск на носу? Тут такое дело, у Славки в деревне тётка приболела. Ну совершенно некому за ней поухаживать, пожилой человек, семьдесят лет в этом году исполнилось. Может быть, ты сможешь? Насколько я помню, ты ничего не планировала. А там плюс: природа, свежий воздух. – Расписывала Катя.
Надежда тётку Вячеслава не знала, даже на свадьбе не видела. Свадьба-то была одно название: расписались молодые, да в кафе посидели тесным кругом. Но согласилась помочь, всё-таки пожилой человек. Получив адрес и инструкции, как быстрее добраться, через три дня ранним утром, Надежда стояла у ворот нужного дома. Из-за ворот доносилось пение, слов, правда Надежда не разобрала, прерываемое бранью:
- Да уйди ты, шалопутный, прям под ноги лезешь! А ты, вертихвостка, куда намастырилась? Пятый день от тебя яиц нет, смотри у меня, на суп пущу!
Надежда тихонько вошла во двор. От крыльца к сараю, неся огромную кастрюлю и напевая, шла женщина в цветастом халате и вязаной кофте. Видимо, это и была хозяйка дома – Тамара Ильинична.
- Вы куда же это такую кастрюлю тащите? Вам же нельзя. – Надежда поспешила помочь, но тут же чуть не споткнулась о крутящегося под ногами щенка.
- Как куда? Поросятам задать. Что значит нельзя? – Хозяйка удивлённо посмотрела на гостью.
- Вы Тамара Ильинична? – Решила уточнить Надежда.
- Она самая. – Кивнула головой хозяйка.
- Так вы ведь болеете, вам покой нужен, лежать, лекарства пить, а вы такую тяжесть тягаете.
- Кто болеет? – Опять удивилась Тамара Ильинична, не выпуская кастрюлю из рук.
- Вы. – Уже сомневаясь, ответила Надежда. – Вячеслав, племенник ваш, сказал, что вы приболели, помощь нужна, а у меня как раз отпуск. – Начала объяснять Надежда.
- Ааааа, Славик. А вы, значит, Надежда, Катюшина мама. Ну, добро пожаловать. Звонил мне, Славик, звонил. Ты, Наденька, иди пока, располагайся, я по хозяйству управлюсь, и будем чай пить. – Тамара Ильинична улыбнулось, хитро, как показалось Надежде, и кивнула головой в сторону дома.
- Так вы не болеете? – Всё ещё ничего не понимая, спросила Надежда.
- Как не болеть, болею, конечно. – Успокоила её Тамара Ильинична и поспешила к хрюкающим в сарае поросятам.
В доме царили прохлада, чистота и какой-то особый уют. На стене в комнате висели фотографии в рамках. На одной Надежда узнала молодую ещё Тамару Ильиничну, рядом с мужчиной. У мужчины были большие смеющиеся глаза и вихрастые волосы. На следующей фотографии рядом с Тамарой Ильиничной был тот же мужчина, только уже без озорных кудрей, а на руках она держала малыша в вязаном костюмчике. Была и фотография, видимо, подросшего сына Тамары Ильиничны – мальчишка лет восьми широко улыбается, сидя на велосипеде.
- Утонул Колька наш. Смелый был, ничего не боялся. Десять лет ему было. Больше детей бог не дал. – Услышала Надежда за спиной голос хозяйки. В голосе слышалась лёгкая грусть и нежность. – А Павел Дмитрич, муж мой, двенадцать лет назад оставил меня, сердце слабое было. Вышел вечером на крыльцо покурить, а я посуду мыла. Нет его и нет, вышла, а он сидит, привалившись, и не дышит уже. Легко ушёл, не мучился. – Рассказывала Тамара Ильинична.
- Соболезную. – Надежда понимающе покивала головой.
- Да что это мы, пойдем-ка чай пить. – Спохватилась Тамара Ильинична и голос её зазвучал по-прежнему бодро. – Катюша у тебя славная девочка, молодец Славик, хороший выбор сделал. Приезжали они ко мне один разок, после свадьбы. Ну да, конечно, им, молодым, какой интересе в деревне. Это маленький он всё лето тут проводил. – Болтала без умолку за чаем на веранде Тамара Ильинична. – Летом и сейчас ребятишки приезжают, к осени уж разъехались. Шумно, весело. А так в основном одни старики-пенсионеры живут. Да ничего, не скучаем, дружно живём. – И, словно, чтоб продемонстрировать, как они не скучают, Тамара Ильинична крикнула куда-то за забор. – Анна Васильна! Ты там как? Жива, здорова?
- Некогда мне хворать. – Отозвалась из-за забора Анна Васильевна. Следом появилась и она сама, облокотившись о невысокий забор. – Смотрю, гости у тебя?
- Гости. Вот и вы, вечерком в гости приходите, с Семёном Петровичем. Наливка вишнёвая дошла уж, поди, будем пробу снимать. – Рассмеялась Тамара Ильинична.
- Отчего не прийти. Семён с утра в лес сходил, пирогов напеку с грибами и картошкой. – Поддержала соседка.
- Михалыча кликните там, да пусть гармонь не забудет. – Наказала Тамара Ильинична и крикнула в другую сторону. – Зоя! Опять твои куры у меня по огороду шастают!
- Так это твой шалопутный их гоняет! – Отозвалась из-за другого забора вторая соседка. – Ты б дыру в заборе-то заколотила.
- Так некому у меня. – Развела руками Тамара Ильинична.
- Так и у меня некому. – Тётка Зоя уже стояла у забора.
- Да и бог с ними с курями. – Махнула рукой Тамара Ильинична. – Ты вечерком-то заходи.
- Зайду. Огурчиков-то взять? – Спросила соседка.
- А то у нас огурцов нет. – Обиделась Тамара Ильинична.
- Таких нет. – Усмехнулась Тётка Зоя.
- И то верно. Ты хоть помирать будешь, секрет раскрой, как они у тебя такие вкусные получаются. – Попросила Тамара Ильинична.
- Кому? Ты ж раньше меня помрёшь. – Рассмеялась соседка.
- Ну тебя! – Отмахнулась Тамара Ильинична. – Так вечером-то заходи, да Тимофеевых не забудь позвать. – Наказала она. – Так и живём, всё ждём, кто кого переживёт. – Подмигнула Тамара Ильинична Надежде. Надежда же сидела и удивлялась простоте общения между соседями.
- Варенье вкусное очень. – Похвалила она.
- А то! Крыжовенное, по особому рецепту. – Тут Тамара Ильинична, конечно, рассказала в подробностях все тонкости приготовления варенья. Надежда, не варившая варенья никогда в жизни, слушала внимательно и вовлечено кивала головой. – Крыжовник-то уже отошёл, а вот яблоки с грушами, как раз позрели. Ими-то мы с тобой сегодня и займёмся. – Нарезала план на день Тамара Ильинична.
Компоты и варенье готовили прямо тут, на веранде, на свежем воздухе.
- День-то какой чудесный, тепло, как летом. – Восхитилась Надежда.
- Бабье лето – оно и есть. – Подтвердила Тамара Ильинична. – Вот и в жизни так, весна – молодость наша, когда мы полны надежд, планов, стремлений. Лето – расцвет самый, когда мы эти планы в жизнь воплощаем, детей растим, работаем. Осень – сбор урожая, можно сравнить со зрелостью: семена, нами посеянные – дети, выросли, на работе почёт и уважение, как заслуженному работнику. И вот, казалось бы, погода хмурится, жизнь в нас затухает, а нет – жизнь-то новый виток берёт – бабье лето – новый рассвет. – Говорила Тамара Ильинична, ловко орудуя у электрической плитки. – Так что ты, Наденька, не грусти, всё ещё у тебя наладится. Славик с Катенькой рассказали мне всё, вот я им и сказала, чтоб ты сюда ко мне приехала. На нас стариков погляди, седые уж все – зима, посчитай, а нет, поживём ещё, хорошо поживём.
Надежда слушала молча, думая о чём-то своём. А вечером воочию убедилась, что Тамара Ильинична сказала правду. Соседей набралось с десяток. Не с пустыми руками пришли, стол накрыли – хоть юбилей справляй. Смеются, подначивают друг друга, новости о детях, внуках рассказывают, кому есть, что рассказать. Михалыч, тот самый – сухонький, глуховатый, голова белая, как лён, гармонь достал да как заиграл – любо-дорого. Тут и песни полились, а после и пляски пошли.
- Вот так и ходим друг к другу в гости всю зиму, чтоб поодиночке дома не тосковать. – Объясняла Тамара Ильинична. – Раньше клуб был, там собирались, концерты устраивали. Да прикрыли всё, зачем, мол, нам, когда нас тут полтора человека осталось. А мы живём, жизни радуемся, не смотря ни на что. А то и в санаторий ездим, всё ж таки пенсия, да хозяйство выручает, кому и дети помогают, хватает на путёвку. Михалычу уж восемьдесят два, а зимой каждый день на лыжах спозаранку. А вот с вязанием сидит Ольга Васильевна, дочка у неё в детском доме работает, так Оленька наша всё кофточки, носочки, шапочки да варежки вяжет для ребят. Да и мы помогаем. И нам не скучно и ребятам – польза. – Говорила и говорила Тамара Ильинична. А Надежда слушала, смотрела на этих удивительных людей, которые, и вправду, живут, и жизни радуются, и сравнивала с собой. Вот взять Тамару Ильиничну, сына единственного потеряла, мужа любимого тоже, а живёт, песни поёт. А у неё, у Надежды, дочка жива, здорова, не забывает, звонит. Вон что придумали, знали же, что просто так Надежда в деревню не поедет, а помочь пожилому человеку не откажется. Ну а Борис… Значит и не любил, а не любил, так и что жалеть.
- Семён Петрович, а вы меня за грибами возьмите. – Попросила она соседа. – Я грибы последний раз в детстве с дедушкой собирала.
- Так завтра и пойдём. Осень нынче грибная, только успевай. Анна моя ногами мучается, далеко не ходит, так вот я один всё. – С радостью согласился Семён Петрович.
Две недели отпуска пролетели насыщенно и быстро.
- Расставаться как не хочется. – Грустно улыбнулась Надежда.
- А ты почаще приезжай. – Пригласила Тамара Ильинична, укладывая в большую сумку банки с консервацией и овощи. – К тому же и баночки вернуть надо будет.
- Приеду, обязательно! – Пообещала Надежда. – И вы тоже приезжайте ко мне в гости. В театр сходим.
- Обязательно. В театре я с молодости не была. – Пообещала в ответ и Тамара Ильинична.
В обратный путь Надежда ехала совсем с другими мыслями. Столько занятий можно найти себе по душе. На йогу запишется, а ещё домашнего питомца завести нужно, нет, не такого, как щенок Тамары Ильиничны, поспокойнее, кошечку, например. Борис всегда был против домашних животных, шерсть от них, запах. А любовь, которую они дарят? Придёшь домой, а кошечка у ног твоих трётся, мурлычет, как, мол, день прошёл, я скучала. А ещё можно волонтёром в детский дом или больницу. А в отпуске, когда Надежда последний раз была? Нет, не в таком, когда обои переклеиваешь, а в настоящем. В следующий же отпуск обязательно нужно взять путёвку куда-нибудь. А может в деревню к Тамаре Ильиничне? С такими мыслями Надежда возвращалась домой. А вот по приезду её осенила другая мысль – сумка с гостинцами слишком тяжёлая, от электрички до автобусной остановки, от остановки до дома не донести. Пришлось вызывать такси.
- Погода хорошая, наверное, последние тёплые деньки. – Сказал, улыбнувшись, таксист, когда машина тронулась.
- Бабье лето. – Подтвердила Надежда и тоже улыбнулась.
- Да, в такую погоду за город бы. – Мечтательно добавил таксист.
- Я как раз из деревни. – Ответила Надежда.
- В гости ездили? Сами вы на деревенскую не похожи. – Спросил таксист.
- В гости. – Надежда снова улыбнулась и вдруг начала рассказывать, как они с Тамарой Ильиничной варили компоты и варенье, как собирали грибы с Семёном Петровичем, а потом делали грибную икру. И икру из кабачков. И настойку на черноплодной рябине.
- Звучит аппетитно. – Кивнул головой таксист.
- Хотите, угощу вас. – Просто предложила Надежда. – Только баночки с возвратом. – Строго добавила она.
- Хочу. Хорошо, что баночки с возвратом. Будет повод ещё раз вас увидеть. – Улыбнулся таксист, в зеркало заднего вида глядя на Надежду. Надежда смутилась и подумала, что мужчина он интересный и глаза добрые…
Бабье лето – новый рассвет, и жизнь новый виток берёт, как сказала Тамара Ильинична, а уж она знает, что говорит.
Автор : Истории. Светлана Гесс.
Следующая публикация
Комментарии 3