Предыдущая публикация
Троица.
Картинки детства.
Уже за два дня до праздника сходили в степь - за цветами и травою. Лазили по овражкам, поросшим весеннею бархатною зеленью, рвали душистый чёбор и длинные желтые медовники, спускались вниз - на дно оврага и там - над источником - ломали белые березовые ветки... Сколько было смеха, ауканья, беганья! Нарвали полный мешок чёбора, громадный букет желтых медовых цветов, пук белоствольных березок - с зелеными узорчатыми листками... Устали до изнеможения и - вспотевшие - прилегли в тени дикой яблоньки. Душистый чёборовый мешок - в головах, лежим и смотрим, как сквозь яблоневые веточки струится знойный воздух - густой и духовитый.
Где-то по сторонам, в листве, все время - ш...ш...ш... - так спокойно и тихо. Чёбор одуряет голову, слегка дремлется... В нескольких шагах - родник. Лепечет, как далекие серебряные колокольчики, и куда-то бежит, куда-то бежит... Ух, как жарко! Должно быть, самый полдень. Солнце прямо над головой, листы привяли и душат воздух своими запахами. Хорошо полежать в тени яблоньки!.. А домой, все же, надо идти: пообещали старшим вернуться к обеду... Встаем, перекидываем мешок на плечи, березки и цветы - в руки, и - марш! По жаркой знойной степи быстро шагаем. Солнышко парит, горячий ветерок обдает лицо - мы идем... За плечами - чёбор, в руках зеленые березки и желтые медовники, а впереди - Троица!..
С вечера - под праздник - церковь обрядили ветками и травою. Идешь по церкви - под ногами трава, по сторонам - деревца. И все березки - серебристые и нежные. Точно в саду или в степи. И пахнет садом - цветами, травой, деревцами. Батюшка - в зеленых ризах - ходит по церкви-саду и кадит... Мы - в уголке, пред старою иконою, на коленках, - нагнемся, захватим полную горсть травы и мнем в руках, потом к носу - как хорошо пахнет!.. Солнышко уже ушло из самого крайнего окна, и тень легла по храму. Краснеют высоко вверху - перед иконою Спасителя - лампадки и слабо колышутся, словно они там - на высоте - молятся...
Свечки разгорелись, оплыли, пылают жарко... Чуткая-чуткая тишина вокруг. Лишь поднимаются от трав и деревьев степные чистые запахи, и вдали, на клиросе, невидимые - тихо поют монахини... О чем? О большом празднике, празднике зеленых трав, белых березок, ясного неба и чего-то еще - таинственного, незримого, далекого, чего никак не может уловить маленький детский ум... Невидимые - тихо поют о празднике Троицы монахини, благоухают цветы, а люди внимают, и тишина спускается к ним в души, и ласкают их белые нежные березки и зеленая яркая травка...
Утром - еще солнце не встало, над землею - предрассветная глубокая тишь, а мы уже на ногах... Еще бы! Идти так далеко - в монастырь! И непременно пешком, с букетиками золотистых роз, идти туда через весь городок, через гору. Как далеко!.. Бегаем, суетимся, волнуемся:
- Мамочка, скорее! Как бы не опоздать!
- Не опоздаем. Еще рано!..
Ах, как долго собираются эти старшие! Уже солнышко совсем близко подошло к земле, ярко окрасило концы неба и вот-вот выплывет из своего ночного покоя. Скорее!.. Алеша капризничает, просит зонт - будто бы от жары. Он думает, что с зонтом он очень похож на большого. Ему дают какой-то старенький, с дырками, и он доволен. Наконец, собрались и тронулись в путь. По улице дома стоят еще с закрытыми ставнями - спят. Пыль лежит спокойно на дороге. Проезжающих нет, но пеших много. Нарядные, свежие - идут, как и мы, в далекий монастырь - к Троице...
Кончилась улица, началась степь. Мы - взапуски по узенькой дорожке, похожей на ленточку, брошенную среди зеленой муравы. Как просторно! Как далеко видно! Вон синеет река, вон что-то движется на ней, наверно - рыбак... А дальше - лес, густой и темный. С другой стороны - далекая зеленая степь. Протянулась во все стороны, лишь убегают белые изъезженные дорожки и склоняются набок - один за другим - телеграфные столбы... Как просторно!.. А сколько цветов! Под кустами еще отцветают синие подснежники. Скорее их в букет, рядом с фиалками и поветелью!.. Вон в буераке - смотрите, смотрите! - большие желтые цветы. Как золотые шапочки! Скорее! Что там: кажется, папа что-то шумел? Выпачкаюсь? Нет. Осторожнее. Вот сюда, здесь отлого. Тпр... - как скользко! На всем ходу съехал по крутому спуску в овражек - по сочной зеленой траве... Кажется, обзеленился? Да, да... Немножко есть. Ничего! Скорее рвать - вон те покрупнее. А то по спуску следом уже катится Алеша...
Вот и гора окончилась. Прямо - спуск в котловину, где сидит, спрятавшись, маленький беленький монастырек. Дорожка - узкая, кремнистая, скользкая, а мы - наперегонки. Старшие что-то шумят, но ничего не разберешь: ветерок навстречу несется, камушки следом катятся, и белые стены монастыря все ближе, ближе... Сбежали. Под стареньким, как дедушка, вязом садимся и ждем, когда спустятся старшие. В монастыре еще тихо. Пробегают из церкви в кельи клирошанки, около святых ворот сидит слепой старик и жалобно поет про Лазаря... Собор, кельи, деревья в саду - все свежо, как само утро... Солнышко уж высоко, и видно, как над речкой густеет воздух - теплый и душный. Будет зной!..
Старшие уходят в келью - к знакомой монахине, а мы просим позволения остаться на дворе. После долгих просьб, получаем разрешение и убегаем за монастырь, в соседнюю березовую рощу... Она уже вся проснулась - умылась, приоделась в беленькие нежные корочки-одежки, надушилась запахами своих клейких душистых почек... Тени нет совсем, маленькие тоненькие ветки свободно пропускают сквозь себя горячие лучи. Вся рощица - такая миленькая, душистая, солнечная, как девочка. Мы начинаем бегать - между молодых стволов, аукать, бросаться травой.
Вдруг - бом, бом, бом... Расплавленное золото, блестя и переливаясь, полилось с колокольни... Надо бежать в церковь. Отряхиваемся, приводим волосы в порядок и идем в ограду. Уже много народа. Кумачи, голубые платки, девичьи наряды - все весело горит на солнышке. Шум, разговор, кое-где легкий смешок. У всех - букеты из полевых цветов, перевязанные поветелью. Все стоят стеною около церкви и ждут... Меж тем незаметно в одинокий звон вплетаются другие колокола, и в воздухе льется - тихой колеблющейся волной - трезвон. Из собора вышел крестный ход. Золотые хоругви, кресты, образа. За ними батюшки - в зеленых ризах, с легкими звонкими кадильцами. Пошли вдоль стены собора, блестя и переливаясь. Следом хлынул народ. А мы, тем временем, - в церковь. Проходим наперед - к амвону и здесь становимся. В соборе - жарко, душно от травы и солнца. Хочется воды - холодной, прозрачной, из родника. Но теперь уже поздно - народ зашумел у входа и льется в церковь...
Обедня - какая-то зеленая. Деревца, цветы, чёборок, зеленые ризы батюшек, травяной запах, иногда песни монахинь о горнице, убранной зеленой травою - в далеком святом Иерусалиме... У всех - букетики, точно свечки на страстном стоянии. И каждый букетик пахнет по-своему, и люди молятся, и тихо поют монахини... И из этих отдельных простых черточек составляется особая жизнь - душистая, зеленая, солнечная - день Троицы...
После обедни пьем чай - в келье у знакомой монахини, где по стенам развешаны виды Святой Земли и портреты матушек-игумений, и - домой!.. Жарко. Степь поблекла и дышит сухими ароматными испарениями. По сторонам убегают дорожки, телеграфные столбы... Вот и улица. Ставни у домов опять закрыты - от солнца. Пыль поднялась с дороги и стоит неподвижно столбом... Скорее!.. Вот, наконец, и дома. В комнатах прохладно, хорошо пахнет березкой и чёборком. Расстилаем на полу полсть, разуваемся и ложимся отдыхать... Боже, как хорошо!..
«Милая Троица. Золотое далекое детство!..»
Автор : Кумов Роман
Следующая публикация
Комментарии 2