Предыдущая публикация
Нужные выводы
Автор : Юлия Б
Галина Петровна сидела в своей комнате и плакала. Ей не верилось в то, что услышанное ею могло быть правдой. Но это была суровая реальность, с которой необходимо было примириться. Галина Петровна стала невольным свидетелем разговора своих дочерей, старшей Ирины и младшей Анны, и то, что они обсуждали, привело немолодую уже женщину в неописуемый ужас.
- Ты что думаешь, что я должна нести за нее ответственность? – спросила Анна, и пока было неясно, какую ответственность и за кого она «должна была нести».
- Ты же ее любимица. Тебе все и всегда сходило с рук. А теперь хочешь сделать вид, что ты не при делах? Не получится так, Аннушка.
- Не называй меня так! – огрызнулась Анна. – Я тебе не Аннушка, сколько раз можно повторять?
Ирина рассмеялась:
- А ты чего так злишься? С Серегой поссорилась?
Галина Петровна слушала этот диалог спросонья. Она задремала днем, после вкусного обеда, приготовленного старшей дочерью, а потом, счастливая и довольная, прилегла отдохнуть. Спать не планировала, просто так организм с ней поступил.
Сергей был мужем Анны. Вообще обе дочери Галины Петровны были замужем, только у Ирины это был второй брак, а у Анны первый. Ни у одной из дочерей детей пока не было, хотя старшей уже исполнилось тридцать, а младшей вот-вот должно было исполниться двадцать семь.
Галина Петровна своих дочерей обожала одинаково сильно, души в них не чаяла, а в детстве отчаянно баловала. Возможно, это было последствием ее не самого счастливого детства, в котором не было ничего, кроме пьяных ссор родителей и нищеты. Тогда еще Галина Петровна пообещала себе то, что своим детям ни в коем случае не даст жить в таких ужасных условиях, в которых жила она сама. Свое обещание женщина сдержала, заботилась о дочерях по высшему разряду, любила их баловать, радовалась, когда радовались они.
Овдовев в сорок два года, Галина Петровна осталась с дочками на руках в полном одиночестве. Тогда старшей Ирине только исполнилось пятнадцать лет, младшей было двенадцать, и смерть мужа, а также переходный возраст обеих дочерей стали настоящим испытанием для Галины Петровны. Она страдала без своего Николаши, отчаянно тосковала по нему, ходила на кладбище каждую неделю и жаловалась мужу о том, как непросто ей было после его ухода из жизни.
- Коленька, я ведь все делаю для того, чтобы девочка хорошо было. Что же не так я делаю, что они меня ни во что не ставят?
При жизни Николай Павлович был строгим, но при этом весьма справедливым человеком. Сколько раз он говорил Галине Петровне о том, что она чрезмерно сильно балует дочек, позволяет им слишком многое, а за это рано или поздно поплатится. Супруга не слушала своего здравомыслящего мужа, поступала так, как считала нужным и, видимо, расплата за это не заставила себя долго ждать.
Если при жизни Николая Павловича девочки еще держались, побаиваясь отца и его гнева, то после его смерти совершенно расслабились, а мать, как не ставили ни во что, так и продолжили делать это со спокойной совестью. Галина Петровна очень многое дочерям прощала, спускала с рук, и сама же сделала из них тех наглых особ, с которыми теперь приходилось общаться без поддержки мужа.
При жизни Николай Павлович бы сказал жене о том, что она сама виновата в том, что так получилось. Не его вина была в том, что у Галины Петровны было несчастное и обделенное детство, и не его вина была в том, что, став взрослой, супруга решила, что ее дочкам никогда не будет также сложно жить, как жилось ей.
Когда после смерти мужа прошло четырнадцать лет, у Галины Петровны случился микроинсульт. Пострадала правая сторона и немного изменилась речь, но больше всего женщину напугало то, что она могла умереть. Самым страшным для нее казалось оставить дочек без своей поддержки, и поэтому Галина Петровна попросила Ирину и Анну по очереди приезжать к ней с ночевками, чтобы, в случае чего, оказать матери посильную помощь.
- Мне очень страшно, - призналась Галина Петровна, - очень страшно. Я боюсь умереть, а вас оставить без себя.
Наверное, это звучало достаточно самоуверенно и эгоистично, но Галина Петровна так боялась никогда не увидеть внуков, не подержать их на руках, не погулять с ними и не прочесть сказку перед сном. Ей снова захотелось взять в руки маленького ребеночка, имевшего к ней непосредственное отношение, прижать к себе, вдохнуть его запах и ощутить себя самой счастливой матерью и бабушкой на свете.
Но дочки не торопились рожать, Ирина была увлечена карьерой, а у Анны не очень хорошо складывались отношения с супругом. Сергей считал свою жену слишком разбалованной, любящей внимание, но при этом не особенно жаждущей отдавать что-то взамен. Галина Петровна понимала, что в этом тоже была ее вина, потому что именно она приучила свою дочь считать, что ей все и всё должны, а она никому и ничего.
Тот разговор, случайно услышанный матерью, поставил ее в затруднительное положение. Галина Петровна слышала, что обсуждали дочери, и с каждым произнесенным каждой из них словом, женщина понимала, что воспитала не своих друзей, а собственных врагов.
- Я больше не могу мотаться на другой конец города, чтобы ночевать у матери, - капризно произнесла Анна, - мой брак из-за этого трещит по швам, потому что Сергей считает, что ему изменяю, а матерью прикрываюсь.
- Предлагаешь мне положить свой брак в жертву материнскому желанию быть рядом с дочкой? – спросила Ирина. – Извини, но это тоже не по мне.
- И что же тогда делать? – спросила Анна, и Галина Петровна услышала, что ее младшая дочь нервничает. – Что ты предлагаешь? Бросить ее тут одну? Она ведь боится умереть, боится, что оставит нас с тобой без своего участия.
- Честно говоря, от ее участия я уже устала!
Эти слова старшей дочери повергли Галину Петровну в глубокий шок. Она не могла поверить в то, что ее любимые дочери обсуждают ее в таком неприглядном свете у нее за спиной. А чего еще может не знать Галина Петровна? Может быть, она им и вовсе не нужна?
- Я тоже устала, Ира, но это наша мать, и у нас есть долг перед ней, - сказала Анна, - давай тогда будем дежурить не по дням, а по неделям.
- Нет! – тут же возразила Ирина. – Я не собираюсь жить неделями у матери! Мой муж меня просто не поймет. К тому же, мы планируем ребенка, и я могу просто попусту терять время, упуская его, словно песок сквозь пальцы.
- Мы снова говорим неконструктивно. Давай уже что-то решим.
- Может быть, нанять сиделку? – предложила Ирина.
- Какая сиделка, если матери важно, чтобы именно мы были с ней рядом? Нет, я думаю, что сиделка не подойдет.
- Но мы не можем жертвовать своими личными жизнями ради того, чтобы держать мать за руку. Ей даже шестидесяти нет, а она уже нас затянула словно трясина. Я так больше не могу. Но и сказать ей об этом тоже никогда не решусь.
- Может быть, маме стоит вернуться на работу? – предположила Анна. – Пусть работает, почувствует свою нужность и важность, а там, глядишь, и отстанет от нас.
- После микроинсульта она точно не пойдет работать. Так и будет висеть на нашей шее.
«Висеть на нашей шее!» Эти слова словно кинжалы вонзились куда-то в самое сердце Галины Петровны. Надо же! Она столько сил и времени отдала на воспитание дочерей, положила свою жизнь ради того, чтобы дочки росли счастливо и в довольствии. У Галины Петровны был шанс снова выйти замуж, жить рядом с любимым мужчиной, но она отказалась от этой идеи только потому, что не хотела причинять дочерям дискомфорт. А они так легко рассуждают о ненужности матери в их жизни, о том, что она совершенно лишний человек, скорее, обуза, чем помощь. И чем Галина Петровна заслужила такое отношение?
Тот разговор стал настоящим шоком для Галины Петровны. Разумеется, дочкам о том, что она слышала, Галина Петровна не сказала, но для себя все нужные выводы сделала. Квартира, в которой она жила, должна была быть поделена между дочерями после смерти Галины Петровны, но теперь женщина сомневалась в том, что стоит это делать.
- Мам, я не смогу сегодня остаться, - сказала Анна матери, - переночуешь одна?
Галина Петровна поджала губы. Вот, началось! Началось то, чего она так боялась. Проявление ненужности и ощущение того, что она лишняя. Конечно, у Анны есть своя семья, и там ей лучше находиться, чем рядом с матерью. С Ириной то же самое, у нее своя жизнь, свой муж, своя квартира. Галина Петровна задумалась. А, может быть, это не дочки ее проявляют верх эгоизма, а она сама? Это ведь она их заставляет постоянно находиться рядом с собой, а они послушно выполняют ее просьбу уже на протяжении почти целого года. Жертвуют своими семьями, своим материнством ради того, чтобы помочь еще совсем не старой женщине не чувствовать себя одинокой.
Осознание этого рухнуло на Галину Петровну, словно огромный десятиэтажный дом, придавив своими обломками. Хотелось плакать, а еще хотелось перестать чувствовать себя одинокой.
На следующий день после почти бессонной ночи (ведь Галина Петровна привыкла спать в своей квартире не одна) женщина позвонила на свою бывшую работу, с которой уволилась сразу после закрытия больничного. Прошло с тех пор почти девять месяцев, а Галина Петровна все еще надеялась на то, что сможет вернуться обратно. Женщина работала бухгалтером в обычной строительной компании, до этого много лет работала то экономистом, то бухгалтером в сфере строительства, а на последнем месте работы пробыла больше пяти лет. И почему-то Галина Петровна была уверена в том, что ее с радостью примут обратно.
- Галечка, - ласково пропела в трубку главный бухгалтер, - а у нас вакансий нет. Извини, но твое место уже занято, мы никак не ожидали того, что ты решишь вернуться.
- А я вот решила, - несколько разочарованно проговорила Галина Петровна, - мне очень нужна работа.
- Очень нужна? – переспросила главбух, а потом вдруг сказала. – Я слышала, что в детский реабилитационный центр требуется сиделка. Там работает моя дочь, и она мне буквально на днях говорила об этом.
- Реабилитационный центр? – повторила вопросом Галина Петровна. – А что за центр?
- Центр для детей-инвалидов, оставшихся без попечительства родителей. Место, конечно, не самое приятное, но зато работа стабильная. Зарплата не очень большая, но ты сможешь работать и приносить пользу. К тому же, медицинское образование там не нужно, достаточно просто желания работать.
«Приносить пользу». Это были те ключевые слова, которые в потоке слов своей бывшей начальницы отлично услышала Галина Петровна. Разве сейчас она приносит кому-то пользу? Нет. Дочкам своим только мешает. А там она сможет быть полезной, нужной, никогда не почувствует себя лишней. Почему бы и не попробовать?
Галина Петровна позвонила дочери главного бухгалтера и договорилась о встрече. Приехала в реабилитационный центр после очередной бессонной ночи, посмотрела на объем работ, а еще увидела детей, таких маленьких и таких несчастных, которым так не хватает материнского тепла и ласки! Сердце защемило, и женщина решительно согласилась на работу.
Взялась, закатав рукава. Каждый день переодевала детей, выводила и вывозила их на прогулку, подолгу болтала с каждым ребенком, ведь у каждого из них была своя такая непростая судьба, и каждый из них нуждался в любви и заботе. Если Анне и Ирине уже не нужна забота Галины Петровны, то почему бы ее не подарить тем, кому она так необходима?
Галину Петровну ребята называли «тетей Галей». Уже спустя две недели работы без выходных, Галина Петровна возвращалась домой и падала с ног от усталости. Однако, приятно было осознавать то, что усталость эта была такой приятной, как будто женщина совершила один из подвигов Геракла.
- Мам, ты куда пропала? – голос Анны звенел от возмущения. – Почему я не могу дозвониться до тебя уже который день?
- Потому что я работаю, - деловито ответила женщина. Мобильного телефона у Галины Петровны не было, а работала она с утра до вечера, уходя около семи и возвращаясь домой в одиннадцатом часу. Времени позвонить дочкам у нее не оставалось, ведь в реабилитационном центре ее ждали другие дети, те, кому она была по-настоящему необходима.
- Работаешь? С каких пор?
- Уже две недели, - ответила Галина Петровна и вкратце рассказала о том, что произошло в ее жизни за последние несколько дней.
- Надо же, - произнесла Анна потрясенно, - а мы с Ириной по очереди заезжали к тебе, понимали, что дома ты живешь, но вот бываешь весьма редко.
- Да, я теперь нужна в другом месте, - ответила Галина Петровна и вдруг почувствовала такой восторг от своих слов, что ноги едва не подкосились. Может быть, причиной этого была еще и усталость, но вот радость от своей полезности все же преобладала.
Помимо занятий с детьми и радости от того, что Галина Петровна теперь нужна где-то очень сильно и достаточно серьезно, женщина вдруг поняла, что влюбилась. Объектом любви стал рабочий по зданию в реабилитационном центре, также, как и она, перенесший микроинсульт и старавшийся прийти в себя и найти своим рукам применение. Между Галиной Петровной и Михаилом Ивановичем возникла взаимная симпатия, подпитывавшаяся схожестью интересов и прошлого. У мужчины, как и у Галины Петровны, была семья, взрослые дети, которые уже давно жили своей жизнью.
Галина Петровна с удовольствием подкармливала Михаила Ивановича домашней едой, следила за его здоровьем, а еще ощутила себя полезной не только для детей, но и для мужчины, отвечавшего благодарностью на ее заботу.
- Ты просто чудо, Галочка! – повторял Михаил Иванович из раза в раз, а Галина Петровна краснела и смущалась от его слов, но в то же время наслаждалась ими и радовалась тому, что принесла пользу мужчине.
Спустя несколько месяцев Галина Петровна стала другой. Она больше не нуждалась ни в чьем сочувствии или помощи. Теперь она сама хотела и могла помогать, а еще видела лица детей, у которых никого не была, но было сильнейшее желание быть любимыми и почувствовать чье-то тепло и ласку. Галина Петровна обожала быть рядом с детьми, помогать им, говорить ласковые слова и слышать такие же слова в ответ. У женщины появился новый смысл в жизни, а ведь раньше она видела его только в своих детях.
Тот разговор дочерей, хоть и был тяжелым для Галины Петровны, но стал настоящим толчком для величайшего прорыва в жизни женщины. Теперь у нее было не двое детей, а несколько десятков, а еще рядом появился дорогой сердцу мужчина, который согревал своей любовью и привязанностью.
Жизнь изменилась, и изменилась к лучшему после того глубоко шока, в котором находилась Галина Петровна. Теперь она была благодарна дочерям, а еще судьбе за то, что они подарили ей ощущение безграничной уверенности в своих силах и осознание того, что даже в почти шестьдесят ты еще можешь пригодиться в этой жизни и быть полезным для многих людей.
Источник 
Следующая публикация
Комментарии 13