Предыдущая публикация
После смерти Аделаиды Петровны нашли её дневник.
Он лежал в тайнике, спрятанный от посторонних глаз. Толстая общая тетрадь в линейку была исписана до последнего листа ровным аккуратным почерком. С первого взгляда на эти страницы было понятно, что человек писал это старательно, с любовью и тщанием выписывая каждую букву. Правда, несколько первых листов были написаны еще рваным неразборчивым почерком, но потом всё резко изменилось — каждая страница была озаглавлена и пронумерована. Сорок названий и сорок страниц. Каждое название начиналось со слов: "Как я сегодня хочу убить моего мужа..."
Нашла дневник её дочь, случайно заметив чуть выступающую половицу на кухне. Она была настолько потрясена, что сначала даже не стала читать то, что было написано в тетрадке. Брак её родителей всегда считался идеальным. Не было ни одного человека, который бы не восхитился отношениями этой пары. Аделаида Петровна была безупречной хозяйкой — чистый дом, вкусный обед, ласковая речь. Правда, она очень редко улыбалась, но оправдывалась тем, что у неё всегда уж очень много забот. Она ни минутки не сидела спокойно, постоянно хлопотала и чем-то была занята. Вадим Петрович, невысокий, немного сутулый мужчина, работал большим начальником в какой-то монтажной организации. Никто толком не мог понять, чем он там занимается, да это было неважно. Работа его не очень интересовала, карьеру он сделал, в основном, потому, что был всем удобен — грамотный, непьющий, ответственный. Главным делом его жизни была любовь к жене, Адусе, как он её ласково называл.
Его солнце, его воздух, его вселенная. Он увидел её сорок пять лет назад в районном городке на танцплощадке — высокую, стройную, яркую. Она была самой красивой девушкой этого городка. Улыбчивая, смешливая, жизнерадостная. Все парни мечтали о ней, да какие парни! Вадик, скромный и робкий инженер из стройуправления, в подметки не годился этим орлам. Но ведь Адуся выбрала всё-таки его. Он долгие годы не мог поверить своему счастью и постоянно допытывался у жены, почему же она выбрала его. Он очень любил, когда она говорила, что он был самым верным, самым надежным и любил её больше всех. Она никогда не говорила ему о своей любви, даже в самые первые годы их жизни, впрочем, ему это было не нужно. Она выражала свою любовь через заботу о нём. Вадим Петрович искренне был убежден, что если жена любит своего мужа, то она изо всех сил заботится о нём, ухаживает. Это и есть выражение любви. А что слова? Это он, как мужчина, должен постоянно говорить жене, как он её любит. Он еще в юности принял к сердцу важную мысль, что женщины любят ушами. Не страшно, что Адуся не говорит ему, что любит его. Он будет говорить за них двоих. И он постоянно рассказывал ей о своей любви с того момента, когда, замерев от ужаса, сделал ей предложение и неожиданно для себя услышал — «я согласна». Он так никогда и не понял, почему она согласилась. Ему было всё равно, главное, что она принадлежала ему и только ему. Он любил её всей душой, всем сердцем, каждой клеточкой. Она отвечала ему тем же. Воистину идеальная пара…
Первые страницы дневника…
« Я ненавижу своего мужа. Написала эти страшные слова, и стало немного легче. Мне давно стали приходить в голову эти мысли. Я целых три года их отгоняла, но больше не могу. Слушала сегодня передачу по радио, там сказали, что если свои плохие мысли записывать на бумаге, то тогда они уйдут. Вот и я решила, что если буду всё писать в этой тетрадке, то, может быть, и мне полегчает. Больше нет сил…
Сегодня Вадим снова спросил, почему я выбрала его. Да Господи! Потому что дура была набитая! Потому что послушала мать, идиотка! Потому что купилась на этот бред про жизнь за каменной стеной. Как мне хочется хоть раз сказать ему в лицо всю правду. Но смотрю в его преданные собачьи глаза и понимаю, что не смогу. Никогда не смогу. Он же не виноват в том, что любит меня. Он ничем меня не обидел, я от него слова неласкового не слышала, у него и дело-то в жизни одно — чтобы мне было хорошо. Беда в том, что мне это не нужно!!!!
Он любит, а я ненавижу! Все вокруг думают, что мы счастливы. Да уж, счастья хоть отбавляй. Деться мне некуда. Куда я подамся с ребенком, кому я нужна? Мать, думая, что у меня всё хорошо в жизни, дом отписала младшей сестре, да и делить-то там нечего было. Да и его жалко, сын любит его, весь личиком светлеет, когда видит папу. Как я мальчишку буду поднимать одна? Ребенку нужен отец, а он — хороший отец. И муж хороший, не буду я на него наговаривать. Он любит и меня, и сына, всё несет в дом, помогает, слова плохого ни разу не сказал. Может, зря я всё это выдумала? Что мне еще нужно, сама не знаю. Только тошно мне всё время, чувствую только глухое раздражение и безысходную злость...»
«Скоро наступит Новый год, все готовятся к празднику, а у меня нет ни сил, ни желания. Прошел год, как я записала первые слова в этой тетрадке. Наврали они там на радио, не стало мне легче. Вадим суетится всё больше и больше вокруг меня, назойливо вьется рядом. Как муха осенняя. Дышать не даёт. Господи, были бы у него хоть какие-то увлечения. Есть же у мужиков что-то помимо семьи: рыбалка там, футбол, машина. У этого нет ничего. У него даже друзей нет. Только я. И всё! Мои подруги страдают, что их мужья то гуляют, то пьют. Мне завидуют безмерно, что мой сразу домой, и из дома — ни ногой. Мне даже ответить нечего. Что я им скажу — что сама завидую им? Что была бы рада, если бы мой загулял? Кто же поверит такому! А я была бы рада, видит Бог. Хотя бы несколько дней не видеть этих ждущих собачьих глаз, не видеть нелепого кривляния, с которым он вымаливает мою улыбку. Но ведь понимаю же, что он для меня старается. Он ни в чём не виноват, это я сама так глупо согласилась выйти за него. Мне кажется, что он знает и чувствует, что я его не люблю. Вот и пытается заслужить мою любовь. Да разве ж можно любовь заслужить? Любовь — она от Бога, а не от стараний. Недавно подумала, что я сама–то никогда никого не любила. Наверное, и за Вадима вышла, потому что было всё равно. Меня же не заставлял никто, сама пошла, даже мать, чуя что-то, не особенно уговаривала, так, больше для приличия. Сама виновата, сама и страдаю. Может, все-таки попробовать полюбить его? Если я сама немножко постараюсь, может, у меня получится? Ведь он же хороший человек, добрый, ласковый, заботливый! Ну что мне, дурище, еще надо??! Да, не красавец! Но вон у Людки, соседки, муж Гришка — красавец такой, что глаз не отвести. Но ведь и пьет, и гоняет её. Зачем мне такое? Надо попробовать».
«Целый год не брала тетрадку. Дочка забирала все внимание, солнце мое. Хоть она радует, цветочек мой. Я даже теперь сплю в детской, объяснила мужу, что ребёнок нервный, ему нужно всё мое внимание. Сказал, что тоже будет спать в детской. Поставит раскладушку, чтобы быть со мною рядом. Ненавижу!!! Недавно подумала, что хорошо бы его бросить. Уехала бы к тетке под Красноярск, у нее там дом в райцентре. Уже даже написала ей, хотела съездить посмотреть, что к чему. Но только объявила мужу об этом, он чуть не умер. Вот уж действительно, любит до смерти. Заболел, поднялась температура. Куда же я его такого оставлю? Пришлось сдать билеты и остаться! Как будто назло заболел, жить он, видите ли, без меня не может. Но так радовался, когда осталась. Такое счастливое лицо я видела только у сына, когда в первый раз в зоопарк пошли. Я тогда впервые поняла, что такое детское счастье — чистое и безграничное. Такое же лицо было и у мужа, когда я решила остаться. Господи, за что ты наказал меня такой любовью?! Кого чем караешь, а меня любовью мужа? Забери ты ее ради всего святого, может, кому-то она нужнее? Может быть, есть какая-то женщина, которая будет счастлива, если Вадим её полюбит?! Ну, отдай ты его любовь кому-нибудь другому…»
«Кто бы мог подумать? Я полюбила Григория, мужа соседки. Он перестал пить и гулять. Уговаривал уехать с ним. Сказал, что никогда так не любил, что всё сделает для меня и детей. Господи, я впервые поняла, какая мука и какое наслаждение — любить. Волноваться, замирать, ждать и умирать от восторга, когда случайно сталкиваешься с ним в подъезде. Одно прикосновение — но за него можно и умереть. Когда Гриша смотрит на меня своими черными глазами, я чувствую, как погружаюсь в сладкую истому, и мне хочется, чтобы это мгновение длилось вечно. Даже сейчас стучит сердце и замирает дыхание. Я решилась. Будь, что будет. Дети еще маленькие, они привыкнут, да и Гриша их, кажется, полюбил всей душой. Даже сын, чувствуя настоящего мужика, тянется к Гришеньке. Он его уже и на рыбалку с собой брал, и на мотоцикле катал. Сына от Гриши просто не оторвать. Господи, как я счастлива! Спасибо тебе, Боже, за такое счастье! Мне больше ничего не нужно, только быть с Гришей!»
«Долго не могла писать. Гриша уехал. Этот гад всё узнал, тайком от меня разговаривал с Гришенькой. Наговорил ему, как мы счастливы вместе и как он разрушает идеальную семью. Сказал, что я жду ребенка. Да, я жду ребенка. Но от Гриши, я не успела ему сказать. И ещё что-то наговорил. Я уже не помню, что он мне, сволочь, бормотал, я плохо понимала. Я понимала только одно — Гриша уехал! Очнулась я уже в больнице. Мне сказали, что ребенка я потеряла. Никто не знает, куда уехал Гриша. Приходила Людка, плакала, сказала, что жалеет меня. Сказала, что не злится, потому что они давно с Гришей плохо жили, а тут он человеком стал и к ней стал хорошо относиться. Обещал, что уедет и квартиру ей оставит, а она только об этом и мечтала. Плакала, говорила даже, что была за нас рада. Странная она, эта Людка! Но хорошая, мы с ней плакали вместе.
Этот гад рыдал и плакал, что он сделал это, пытаясь сохранить нашу любовь и семью. Он, видите ли, пытался защитить меня. Он искренне считает, что Гриша начнет пить рано или поздно. Что-то еще говорил, размазывая слезы по опухшему лицу и захлебываясь в рыданиях. Мерзко и противно. Мне всё равно. Единственное, что я хочу — это убить своего мужа».
Глава 1
«Как я хочу убить своего мужа.
Написала эти слова и испытала радость. Я уже давно поняла, что он будет любить меня вечно. А я не могу его бросить. Я слабохарактерная, безвольная тряпка, которая к тому же ещё и жалеет своего мужа. Мучается от того, что делает его жизнь несчастной. Я не могу лишить детей любящего отца, поэтому я приняла решение. Я буду заботиться о нём, и ухаживать изо всех моих сил. Я буду создавать видимость счастливой семьи. Это и будет моим наказанием на всю жизнь — за безволие и слабость. Я честно буду нести свой крест.
Но один день в году я буду посвящать самой себе. Я буду закрываться в своей комнате и писать всё, что я хочу сделать на самом деле. Пусть это дурацкие фантазии, пусть я никогда этого не сделаю. Но, может быть, в какой-нибудь раз мне надоест это писать, я соберусь, наконец-то, с силами и уйду от него. Может быть, когда вырастут дети, я перестану жалеть его. Надеюсь, что эта тетрадка поможет мне сделать решительный шаг. Каждую главу я буду начинать «Как я хочу убить своего мужа».
На похоронах Вадим Петрович сидел неподвижно. Он ничего не видел и не слышал. Сидел и мерно качался, вперед-назад. Все женщины, глядя на его горе, плакали от сочувствия и жалости. Говорили, что Бог бывает иногда несправедлив, разве можно было разлучать такую любящую пару. Только его дочь смотрела на него долгим странным взглядом, ничего не говоря. Да еще соседка Людмила несколько раз что-то зло пробормотала. Вадим Петрович ничего этого не замечал. Он смотрел вперед невидящими слезящимися глазами и что-то беззвучно шептал. Если прислушаться, то можно было услышать тихий шелест его слов:
— Она сказала, что любит меня… она, наконец-то, это сказала… я дождался, милая моя девочка, она поняла и сказала мне… я всю жизнь знал и верил, что ты любишь только меня… Любимая моя Адуся, ты пожалела меня и сказала это. Я ждал этих слов всю жизнь. Подожди меня там недолго, я скоро к тебе приду, и тогда мы будем снова вместе, уже навсегда вместе, любимая моя Адуся….
Автор: Елена Павличенко
Следующая публикация
Комментарии 10