Дело о трагедии в Орадуре – между лживой пропагандой и правдой
Предисловие автора.
Как никакое другое событие войны, «дело Орадур» до сегодняшнего дня является «наглядным пособием» того, как пропаганда победителей извращает очевидные и неопровержимые исторические факты. Цели подобных деяний, как уже было показано на примере Герники, всегда одни и те же: предъявить обвинения солдатам германского вермахта, а особенно тем, кто служил в Ваффен-СС, в военных преступлениях, и привести этому доказательства. Рьяными представителями множества «творцов политкорректных сказок», распространяемых средствами массовой информации, можно назвать здесь Реемтсма (устроитель выставки «Преступления Вермахта») и Кноппа, которые наиболее известны как сочинители лживых мифов в интересах победителей. Через 63 года после нашего «освобождения» пришло время подвергнуть эти легенды ревизии, выступить против национального мазохизма и решиться, наконец, говорить правду.
Это почётная задача и, одновременно, долг послевоенного поколения, которое не несёт никакой вины, но само стало в большой степени жертвой ужасных военных событий и их последствий. Мы категорически отвергаем коллективную вину немецкого народа и требуем никак не менее, чем признания правды, без которой настоящего примирения между народами просто быть не может. До сих пор бытующее «политкорректное» написание истории, при котором немецкий народ от колыбели до гроба представлен как явный преступник, лежит на нашей родине, как могильная плита и это означает: её следует удалить.
Это мой долг и перед моим погибшим в 1944 году на Восточном фронте отцом, и перед миллионами павших за родину немецких солдат. Однажды генерал де Голль, во время посещения одного из солдатских кладбищ, перефразировав высказывание Конфуция, сказал, «что характер народа можно определить по тому, как он относится к своим павшим солдатам.» Так выступим же энергично, со всей силой нашей убеждённости в правде против навязанной нам, «желанной перевоспитателям народа, картины истории» (Голо Манн) и вспомним в этой связи слова еврейско-швейцарской писательницы Зальции Ландман (Зальция (Салча) Ландман урождённая Пассвег (нем. Salcia Landmann), 1911 – 2002, – швейцарская писательница и журналистка еврейского происхождения, одна из основателей международного ПЕН-клуба в Лихтенштейне.) из её книги «Евреи как раса»: «Это известный факт, что ложь, постоянно внедряемая в сознание, становится в итоге правдоподобной, и в неё даже начинают верить, если никто не готов заняться её опровержением и не сумеет открыть всем правду.»
Является ли «Дело Орадура» тоже доказательством правоты этого высказывания? Перед вами – моя попытка ответить на этот вопрос.
Предварительные рассуждения
С 1944 года события в Орадуре и вокруг него играли решающую роль в Германии и во Франции для оценки Ваффен-СС, соответственно разными были заключительные выводы.
По сегодняшний день Орадур остался доказательством и одновременно символом «военных преступлений Ваффен-СС», безо всяких на то оснований и доказательств вины.
Для того, чтобы опровергнуть эти необоснованные обвинения, необходимо в первую очередь сказать о правовом статусе немецких оккупационных войск во Франции, закреплённом в «Договоре о перемирии», заключённом 22 июня 1940 года между Германским Рейхом и Францией в Компьенском лесу. Этот договор оставался действительным до самого поражения Германии! В статье 3 договора было предусмотрено, что «В оккупированных областях Франции Германский Рейх обязуется соблюдать все законы оккупированной страны. Французское правительство обязуется... поддерживать существующее положение вещей всеми имеющимися средствами с помощью французской администрации на местах».
Статья 10 гласила: «Французское правительство обязуется не проводить в отношении остающихся частей вермахта враждебных действий любого свойства (!)... Французское правительство запрещает своим гражданам, пребывающим на воинской службе у государств, с которыми Германский Рейх находится в состоянии войны, воевать против него. Французские граждане, которые нарушают этот запрет, будут рассматриваться немецкими войсками как «вооружённые бойцы нерегулярных войск!»
Читателям важно понимать, что этот «Договор о перемирии» был результатом поражения французских вооружённых сил, что в свою очередь было прямым следствием объявления Францией войны Германскому Рейху 3 сентября 1939 года.
А понятие «вооружённые бойцы нерегулярных войск!» в свете Гаагских соглашений о ведении войны между государствами по тогдашнему законодательству означал абсолютную незащищённость такого человека (он попросту считался вооружённым бандитом, подлежащим уничтожению – прим. переводчика). И всякие переговоры с партизанами в этом согласованном обеими сторонами Договоре о перемирии были категорически исключены.
То есть, каждый французский гражданин должен был знать, что с ним будут обращаться как с бандитом, если он каким-нибудь образом станет участником войны с Германским Рейхом. Любые переговоры регулярных войск с партизанами были исключены также и в том случае, если партизаны выполняли условия, сформулированные в статье 1 уже упомянутых Гаагских соглашений, для получения статуса комбатанта (т. е., имели опознавательные знаки, открыто носили и применяли оружие и т.д.).
Легитимное вишистское правительство приняло эти соглашения безоговорочно, – значит, все бойцы французского сопротивления должны были рассматриваться как партизаны. Очень важно помнить об однозначном толковании понятий Гаагских соглашений для понимания нижеследующей информации.
Террор партизан или преступление вермахта?
Постараюсь рассказать о происшедшем в сжатой форме, на основе имеющихся документов и открытых литературных источников.
6 июня 1944 года союзники высадились в Нормандии – это было ожидаемое вторжение. 8 июня 2-я танковая дивизия «Рейх» в месте своей новой дислокации в южной Франции, получила приказ двигаться к побережью, где произошла высадка десанта, а именно, в район Лимож, прочно удерживаемый партизанами (бойцами сопротивления), для их нейтрализации. Территория Тулле-Лемож была длительное время вотчиной французских партизан (по-французски – маки`), где находился их главный штаб, откуда исходили приказы и координировались действия партизанских отрядов и соединений, что подтвердил их бывший шеф «ЖАК», он же «ГАО» в Париже в 1969 году.
На счету этого «вооружённого нерегулярного войска», командиром которого был массовый убийца по кличке Гинген (Ginguen) было большое количество убитых из-за угла немецких солдат, французских гражданских лиц, замученных пытками немецких раненых, изнасилованных и убитых немецких медсестер «Красного креста» и помощниц информационной службы. 8 июня дивизия получила приказ разгромить французские партизанские группировки на этой территории.
При этом было подчёркнуто, что в случае вооружённого сопротивления враждебных формирований, беспощадно уничтожать их, но категорически пресекать попытки проявления несдержанности в отношении мирного населения. Во главе этого марша шёл танковый полк СС «Фюрер». К вечеру этого дня состоялся первый бой. По поступившим данным, в городке Тулле (Tulle) произошли ожесточённые бои между 95-м полком прикрытия и партизанами. В ответ на это командование дивизии приказало танковому разведывательному отделу освободить окружённый в Тулле III батальон полка. Несмотря на сильное сопротивление партизан, частям прикрытия удалось вырваться из окружения.
После боя были найдены тела 9 убитых немецких солдат и несколько раненых. В Тулле дивизия потом оборудовала свой опорный пункт. 9 июня полк СС «Фюрер» прибыл в район Лимож (Limoges), где немецкие гарнизоны уже подвергались сильнейшим атакам партизан. В тот же день немецкие войска обнаружили в Тулле тела 40 убитых и жестоко изувеченных солдат 95-го батальона прикрытия, которые, по свидетельским показаниям французских жителей, сдались партизанам. Ещё 40 солдат полка пропали без вести, но на следующий день были обнаружены тела ещё 24 солдат.
Состояние тел мёртвых указывало на жестокие пытки, которым их подвергли; некоторых вообще невозможно было опознать. Вечером 9 июня исчез, предположительно захваченный в плен партизанами, батальонный командир, кавалер рыцарского креста, штурмбаннфюрер Гельмут Кемпфе (Helmut Kämpfe). Одно, похожее на достоверное, подтверждение этому было получено, когда на следующее утро два француза показали, что в коммуне Орадур (полное название Орадур-сюр-Глан): содержался в плену и был публично казнён немецкий офицер высокого звания. Именно в Орадуре располагался тогда важный штаб партизан, которых поддерживали и жители. Немедленно предложенный командованием дивизии обмен немецкого офицера (речь с большой вероятностью шла именно о Г. Кемпфе) на 30 пленённых партизан и 40.000 франков выкупа был отклонён командиром партизан (потому что, как позже выяснилось, Г. Кемпфе уже не было в живых).
Тогда штурмбаннфюрер Дикман (Dickmann) получил приказ вести свой 1-ый батальон на Орадур с целью либо освободить Кемпфе, либо, при возможности, захватить заложников. 10 июня Дикман с батальоном проpвал упорную оборону и ворвался в деревню, где обнаружил многочисленные тела убитых немецких солдат со связанными руками. Чуть позже нашли и изуродованный труп немецкого офицера. Последовал полный захват деревни и приказ обыскать жилища в поисках оружия и боеприпасов. Было найдено большое количество и того, и другого. Дикман приказал всех мужчин села арестовать и разместить в сараях и гаражах, а непричастных женщин и детей эвакуировать в церковь (впоследствии Дикман был обвинён в том, что он не отдал распоряжение предварительно обыскать все помещения церкви на предмет обнаружения оружия и боеприпасов, – ведь это было излюбленное партизанами место хранения оружия).
О дальнейшем развитии драматических событий существуют значительно отличающиеся друг от друга версии.
Наиболее близкой к правде версией является детальное расследование Герберта Тёге (Herbert Toege), описанное в его книге «Где же КАИН?», изданной в 1981 году в издательстве «Askaniа», её мы и рассмотрим.
Во время операции по обеспечению безопасности и проведения обысков в немецких солдат стреляли. В ответ на это Дикман приказал расстрелять около 180 мужчин, которые были более других заподозрены в принадлежности к партизанам, а их дома сжечь. Совершенно невероятно утверждение, что пламя пожара достигло и церкви. Точно установлено, что внезапно прозвучали два взрыва в церкви, а именно под главным помещением и в церковной башне, где, как выяснилось, партизаны и в самом деле спрятали большое количество взрывчaтки, гранат и патронов. Это привело к катастрофе, церковь выгорела, запертые в ней женщины и дети погибли.
После возвращения Дикмана из Орадура, он доложил своему командиру полка о расстреле 180 мужчин (французские источники говорят о 183 погибших) и о пожаре в церкви. Доложил ли он о том, что вследствие пожара в церкви погибли женщины и дети, не установлено. По французским данным, погибло всего 548 женщин и детей. В то время как расстрел 180 мужчин и сожжение их жилищ были произведены на основании действующего тогда международного права, а также соответствующих приказов командования, опирающихся на упомянутые уже Гаагские соглашения о правилах ведения войны между государствами, гибель женщин и детей в cгоревшей церкви рассматривалась, безусловно, как жесточайшее и самое подлое военное преступление.
Сегодня нам предстоит решающее, могущее всё объяснить расследование вопроса о том, что, как утверждает французская сторона, эсэсовцы под командованием Дикмана одни и полностью ответственны за случившееся. Полковой командир Дикмана Штадлер (Stadler), тоже немедленно заявил о необходимости проведения юридического расследования для определения степени виновности батальона в военном преступлении. Первые проведённые расследования выявили, что Дикман по пути в Орадур наткнулся на жестоко истреблённый, совершенно безоружный, стоящий под международной защитой, немецкий санитарный обоз. Впечатлением увиденного и объясняется его жёсткие действия в Орадуре. Расследование не смогло быть завершено в ближайшее время после события, так как и сам Дикман, и 70% его батальона погибли вскоре в боях с союзниками в Нормандии.
Официально так и не выяснен, если не брать во внимание упомянутое обвинение СС-команды Дикмана, вопрос: вследствие чего произошла детонация накопленной в церкви взрывчатки, вызвавшая ужасную катастрофу? На основании до сих пор имеющихся источников, всё говорит о том, что взрывы в церкви устроили сами партизаны после того, как осознали своё безнадёжное положение.
Совершенно исключена должна быть постоянно упоминаемая версия о возгорании церкви от пламени подожжённых (каменных!) зданий. Исключено должно быть на основании современных данных и утверждение о том, что катастрофу в церкви сознательно вызвали солдаты батальона СС во главе с Дикманом. Это утверждение разрушают следующие доказательства:
С 13 января до 12 марта 1953 года в Бордо в постоянно действующем Высшем военном суде проходил так называемый «Процесс по Орадуру». В этот раз с большой пропагандистской помпой был организован показательный процесс с участием множества журналистов со всего света.
Здесь речь, так же, как и на Нюрнбергском процессе, не шла о выявлении правды независимым, нейтральным судом, но все представшие перед судом по делу Орадура офицеры были освобождены как невиновные. 43 бывших солдата 3-й роты, были заочно реабилитированы, один эльзасец и один немец были заочно приговорены к смерти. Остальные солдаты роты получили от 4 до 12 лет принудительных работ.
Примечательно, что сразу же с федеральным правительством было оговорено, что эти приговоры не должны быть приведены в исполнение, а приговорённые, при их обещании абсолютного молчания, должны были быть освобождены. Федеральное правительство со своей стороны обязалось никогда не оспаривать заранее сфальсифицированные заключения суда и сохранять в тайне связанные с ними документы. В ходе этих договорённостей французская сторона помиловала всех осуждённых, но поместила все документы на 70 лет (!) в секретный архив. То есть, «на основании установления действительных фактов» было провозглашено, что совершённые военные преступления в общественном сознании оцениваются до сегодняшнего дня как постыдные действия бывших солдат Ваффен-СС. Истинные намерения сторон раскрывает замечание французского репортёра Ги Сатиона:
Обстоятельства смерти Кемпфе будут замалчиваться, «потому что эпизод Кемпфе может открыть другие факты, а никто более не желает, чтобы они вышли на дневной свет.»
2. Группа под руководством Винцента Рейнуарда (Vincent Reynouard) поставила перед собой цель раскрыть все обстоятельства случившегося 10 июня 1944 года. Результаты его расследования были опубликованы впервые в 1997 году в Антверпене, немецкое издание последовало в 1999 году, затем было второе в 2005 году – под названием «Правда об Орадуре» (DIE WAHRHEIT ÜBER ORADOUR. Rekonstruktion und Forschungsbericht eines Franzosen. Was geschah am 10. Juni 1944 wirklich? Mit vielen Abbildungen und Karten/Plänen von Vincent Reynouard). Рейнуард исследовал на более чем 400 страницах с большой основательностью возможный ход событий с помощью различных вспомогательных средств: внимательного осмотра сохранившихся зданий, соображений на основе законов физики, архивных исследований, сравнения показаний свидетелей, бесед с ещё не опрошенными ранее очевидцами (!) и новых показаний уже опрошенных свидетелей. Оказывается, что и через более чем 60 лет из свидетельских показаний можно получить новые, удивительные факты.
Основная суть книги Рейнуарда сводится к следующему:
он начинает с сообщения о найденных материалах, свидетельствующих о том, что в церкви, где погибли женщины и дети, с высокой степенью вероятности произошло несколько сильных взрывов. Вскоре после разрушения церкви остатки этого здания должны были быть перестроены так, чтобы вид развалин соответствовал официальной теории о пожаре, вызвавшем эти разрушения без взрывов (а причиной пожара якобы были поджоги домов, совершённых немецкими солдатами). Рейнуард указывает на диаметральные противоречия в различных, сделанных в разное время, высказываниях единственной выжившей в церкви Маргерит Руфанш. На основании сравнения высказываний свидетелей и сделанных непосредственно после разрушения здания фотографий он делает вывод, что взрывы и пожар в церкви не были вызваны материалами и оборудованием, используемым немецкими частями в Орадуре.
В следующей части своей книги он исследует все французские и немецкие гипотезы относительно вопроса о том, что могло было послужить причиной произошедшего в Орадуре. Из общеизвестных источников можно установить, что незадолго до этого командир батальона, штурмбаннфюрер СС Кёмпфе не вернулся из поездки и его повсюду искали. С большой уверенностью можно сказать, что он попал в руки французских партизан. Как долго он был у них в плену и где его убили, остаётся неясным. Показания французов говорят о том, что Кёмпфе мог быть захвачен в Орадуре.
Друг Кёмпфе, командир другого батальона Дикман, которому позже отвели роль «главного злодея», взял на себя задачу поиска Кёмпфе и организацию переговоров с руководством французского сопротивления по его обмену. Дикман собрал всех жителей и опросил их. Не получив от них никакой информации, он потребовал представить заложников. Это соответствовало приказам, которые в 1944 году действовали на территории оккупированной Франции и не противоречили тогдашним правилам ведения войны и международному праву. (Примечание: Соглашения о всемерной защите населения во время войны были приняты только в 1949 году; до этого времени не было незаконным после такого преступления, как, например, нападение партизан, брать не имеющих к этому отношения гражданских лиц заложниками, подвергать их репрессиям и даже казнить). Опрос жителей с целью определения места нахождения Кёмпфе и склада с оружием не дал результатов.
При обыске местечка Кёмпфе не был найден, но были обнаружены останки пропавших в окрестностях городка немецких солдат, а также, как показывают высказывания, сделанные Винценту Рейнуарду свидетелями, и склады оружия в некоторых домах. В ответ на это женщины и дети были сопровождены в церковь, а мужчины деревни разделены на шесть групп и под охраной помещены в сараи.
С этого момента Рейнуард так же, как Тёге, начинает размышлять: что привело к тому, что в мужчин в сараях стали стрелять? Речь идёт об одном взрыве, после которого и началась стрельба. Одновременно начали стрелять по церкви или в церкви. Многими свидетельствами и вещественными находками Рейнуард обосновывает свой тезис, что в деревне находились бойцы сопротивления, из которых большая часть (среди них французские партизаны и беженцы из числа красных испанцев) пряталась в церкви и имели в ней довольно большой склад оружия и боеприпасов. Эти боеприпасы либо вследствие целенаправленных действий, либо из-за перекрёстной стрельбы взлетели на воздух. В ответ на это, вероятно, приняв стрельбу и взрывы за начавшуюся атаку партизан, немцы открыли огонь по мужчинам в сараях.
Выводы, сделанные немцами, известны: в отношении Дикмана, который доложил о происшествии, было немедленно начато военно-судебное расследование. Оно не могло быть завершено, потому что и Дикман, и очень многие участвовавшие в этих событиях солдаты вскоре погибли на фронте против союзников, высадившихся в Нормандии.
Французское военно-судебное расследование 1953 года было шоу-процессом. Он протекал с одним особенным оттенком, поскольку участвовавшие в событиях батальоны в основном состояли из этнических немцев Эльзаса, которых на процессе пытались причислить к французам, вновь ставших немцами (Эльзас и Лотарингия исторически-спорные области, принадлежавшие с 1815–1871 Франции, с 1871–1919 Германии. А в 1919 году по Версальскому договору вновь отошли к Франции) Арестованные во Франции граждане Германии были вскоре помилованы и отправлены на родину. Федеральное правительство Германии оказало обвиняемым интенсивную помощь в процессе. Позволительно спросить, как это происходило бы сегодня? – прим. переводчика)
В чём заключается ценность книги Рейнуарда, не считая того обстоятельства, что её написал француз? Его заключительные выводы простираются намного дальше того, что утверждает Тёге. Рейнуард и группа его помощников получили и проанализировали множество дополнительных свидетельских показаний, предприняли ряд строительных и физических исследований для того, чтобы фундаментально подтвердить свои заключения. Переводчик этой книги на немецкий язык очень удачно сумел справиться с довольно пересыщенным военными терминами текстом.
Что касается хода событий, и, в частности, причин стрельбы в местечке, а также последовавших за нею действий, Рейнуард несомненно, и даже в деталях, расходится с официальной (военной) версией поведения Дикмана и его командиров. Неопровержимыми свидетельскими показаниями и объективными данными исследований он подтверждает тезис о том, что именно партизаны единственные несут всю ответственность за катастрофу в церкви Орадура, вызвавшую многочисленные жертвы; то есть, трагедия Орадура была организована партизанами-коммунистами! В таком случае обвинения Ваффен-СС в военном преступлении теряют под собой всякие основания.
Примечательно то, что книга Рейнуарда «Правда об Орадуре» во Франции запрещена: автор предстал перед судом, был изгнан как преподаватель из школы и осуждён за «одобрение военных преступлений». Ему пришлось с семьёй эмигрировать в Антверпен! (Бельгия – прим. переводчика) И здесь снова уместно задать вопрос: почему документы этого процесса в Бордо засекречены аж до 2053 года? Что должно быть скрыто от общественности? То есть, раскрытие правды не входит в планы защитников официально принятой сегодня картины истории? Как долго ещё это будет продолжаться?
Альфред Ципс – подполковник Бундесвера в отставке
Перевод Виталия Киллера
Редакция Генриха Дауба
Комментарии 18
Отличная подборка, большая работа! Спасибо тому, кто эту работу сделал и спасибо Александру Алексеенко за распространение этой правды!
никто тебе не враг, но каждый человек тебе великий учитель». – Сократ