Предыдущая публикация
ⒶⓅⓍⓤⒷ / ⒷⓄⒸПⓄⓂⓤⒽⒶⒽⓤЯ
"РАК И СВИН"
Воспоминания Валерия Кирилова (Зоопарк)
В этот день неблизкого сейчас 1998 года погиб Андрей Свин Панов — родоначальник нашего панк-рока. Я с ним не был близко дружен, хотя Майк и Свин в своё время братались изрядно и даже, как кое-кто тогда считал, оба писали песни в стиле панк.
Поближе с Андреем я сошёлся зимой 1998 года, когда он предложил мне поиграть на его новом альбоме, я согласился и Свин приехал ко мне. Приехал он не один — с ним была его жена Оля и дружок: речной рак в трёхлитровой банке, которую он заботливо прятал в курточке.
Прежде всего мы занялись благоустройством товарища — выпустили рака в ванну, предварительно налив туда отстоянной воды для цветов и добавив чуть тёплой кипяченой воды из чайника — холода стояли тогда знатные. Немного подумав, я решил предложить раку кусочек копчёного мяса на свином рёбрышке — испросив у Андрея позволения, я подсунул вкусность раку прямо к месту, где, как мы подозревали, у него находился рот. К нашему удивлению, он начал есть! Что ж, знак был удачный и мы отправились на переговоры в гостиную, где продолжили банкет уже без рака, но с женой Олей.
Выпивали, говорили, снова выпивали — я пытался выведать у него какую ни на есть линию программы предстоящего альбома, но как только Андрей умудрился мне её объяснить, то я призадумался и выпил, кстати.Помню лишь, что дальше я обнаружил себя сидящим в обнимку со Свином в спальне на тахте перед зеркалом и мягким голосом внушающего ему о том, что «всё это ерунда, надо менять концепцию и брать троих тромбонистов, которые безусловно, внесут огромнейшую лепту в развитие панк-рока в нашей стране», причём, на его вопрос — а почему именно тромбонистов, и именно троих? — я ответить не смог.
Тем не менее, согласие было достигнуто; сытый и повеселевший рак был отправлен в банку, банка под куртку и счастливая семья отбыла восвояси домой.
И тут на тебе! Заключили меня так не вовремя в Лебедёвку по подозрению в людоедстве.Подошёл там ко мне как-то на прогулке знакомый и одними губами бросил: «Ты вроде его знал?» — затем сунул мне в руку кусочек бумажки. Вернувшись в камеру я её развернул — это оказался обрывок статьи «Последний Ковбой», в которой сообщалось о смерти Андрея от перитонита.
Сукародина! Самый конец XX века и где? В Петербурге! Человек, безусловная звезда, умирает от перитонита!
Прошло время, пришёл адвокат и передал мне от Ковриги уже выпущенную обложку кассетного альбома Свина на котором было злобно начертано: «На этом альбоме должен был играть ты!». Выяснилось, что это послание адвокат уже пару месяцев носил с собой забывая мне передать. Я вернулся в камеру грустным — что тут ещё скажешь...
До сих пор я с большой опаской смотрю на его альбом «Праздник непослушания или последний день Помпеи» и у меня не хватает сил его включить. Да-да, я ни разу его не слушал.
_________________________________________________
Поближе с Андреем я сошёлся зимой 1998 года, когда он предложил мне поиграть на его новом альбоме, я согласился и Свин приехал ко мне. Приехал он не один — с ним была его жена Оля и дружок: речной рак в трёхлитровой банке, которую он заботливо прятал в курточке.
Прежде всего мы занялись благоустройством товарища — выпустили рака в ванну, предварительно налив туда отстоянной воды для цветов и добавив чуть тёплой кипяченой воды из чайника — холода стояли тогда знатные. Немного подумав, я решил предложить раку кусочек копчёного мяса на свином рёбрышке — испросив у Андрея позволения, я подсунул вкусность раку прямо к месту, где, как мы подозревали, у него находился рот. К нашему удивлению, он начал есть! Что ж, знак был удачный и мы отправились на переговоры в гостиную, где продолжили банкет уже без рака, но с женой Олей.
Выпивали, говорили, снова выпивали — я пытался выведать у него какую ни на есть линию программы предстоящего альбома, но как только Андрей умудрился мне её объяснить, то я призадумался и выпил, кстати.Помню лишь, что дальше я обнаружил себя сидящим в обнимку со Свином в спальне на тахте перед зеркалом и мягким голосом внушающего ему о том, что «всё это ерунда, надо менять концепцию и брать троих тромбонистов, которые безусловно, внесут огромнейшую лепту в развитие панк-рока в нашей стране», причём, на его вопрос — а почему именно тромбонистов, и именно троих? — я ответить не смог.
Тем не менее, согласие было достигнуто; сытый и повеселевший рак был отправлен в банку, банка под куртку и счастливая семья отбыла восвояси домой.
И тут на тебе! Заключили меня так не вовремя в Лебедёвку по подозрению в людоедстве.Подошёл там ко мне как-то на прогулке знакомый и одними губами бросил: «Ты вроде его знал?» — затем сунул мне в руку кусочек бумажки. Вернувшись в камеру я её развернул — это оказался обрывок статьи «Последний Ковбой», в которой сообщалось о смерти Андрея от перитонита.
Сукародина! Самый конец XX века и где? В Петербурге! Человек, безусловная звезда, умирает от перитонита!
Прошло время, пришёл адвокат и передал мне от Ковриги уже выпущенную обложку кассетного альбома Свина на котором было злобно начертано: «На этом альбоме должен был играть ты!». Выяснилось, что это послание адвокат уже пару месяцев носил с собой забывая мне передать. Я вернулся в камеру грустным — что тут ещё скажешь...
До сих пор я с большой опаской смотрю на его альбом «Праздник непослушания или последний день Помпеи» и у меня не хватает сил его включить. Да-да, я ни разу его не слушал.
_________________________________________________
Следующая публикация
Комментарии 1