Продолжение
«Каждую неделю в пятницу, субботу и воскресенье по всей Германии производится сбор денег на так называемую «зимнюю помощь». С утра до вечера по улицам ходят полицейские и штурмовики с кружками.
Делается это так. К вам подходит человек в форме и встряхивает кружкой. Вы говорите «данке» и проходите мимо. Человек, опускающий в кружку монету, получает картонную брошку, покрытую фосфором. Когда по ночам во время затемнения они светятся, это удобно. «Данке» говорит прохожий очень вежливо. Дескать, ничего не поделаешь, раз нет денег. Но в голосе слышится торжество.
Я подумал, куда хитрее было бы посылать для сбора денег бедных женщин, стариков или инвалидов. Потом понял. Гитлеризм давно уже перестал стесняться с публикой. Есть звери умные и хитрые, как, например, волки или тигры. И есть не менее опасные и злые, но бесстыдно откровенные звери, например, некоторые породы обезьян. Тупо поглядывая по сторонам, они показывают почтенной публике свои зады, не испытывая ни малейшего смущения. Режим не стесняется. Это видно на каждом шагу.
Германское искусство. Витрины и журнальные обложки.
Художники разрабатывают тему человека «высшей расы». Они почти всегда в касках, иногда на конях, чаще в танках и на аэропланах. Всех их объединяет одна особенность – злое, жестокое выражение лица. Таков заказ. Жестокость и злоба – это то, что Гитлер хотел вызвать и вызвал в несчастном поколении молодых немцев.
Случилось так, что в закон возведены человеконенавистничество, убийство целых народов, научно организованный грабеж целых стран.Случилось так, что преступление считается законом, а честность - преступлением.
Из всех витрин смотрит на вас страшная морда с маленькими усиками, острым носом и глазами сумасшедшего. Это Гитлер.
Мне пришлось побывать на торжественном собрании фашистских заправил города Лейпцига. 2-3 тысячи паразитов, которые разжирели на теле народа. Ожидалось выступление Геббельса. Сперва оркестр сыграл что-то бравурное. Потом вышел тощий человек, сильно припадая на одну ногу. Я сразу узнал его по карикатурам. Сплющенное с боков, как бы побывавшее под прессом, лицо вызывало чувство омерзения. Ни тени мысли на лице. Сначала он говорил о «величии Гитлера», потом об удобстве «нового порядка в Европе», потом о «национальном социализме». Закончил Геббельс криком (всем известным).
Тогда толстые господа и дамы поднялись со своих мест и, вытянув вперед правую руку, тихо и фальшиво запели нацистский «гимн». Окончив пение все быстро бросились к выходу. На улице был выстроен отряд фашистских мальчиков. Они были тощие и бледные, в заплатанных штанишках. Шел дождь и я почувствовал к детям жалость. Вышел Геббельс. Мальчики застучали в свои барабаны.
Вечером горничная в пансионе, где я остановился, сказала мне:
- Хоть бы скорее кончилась эта война. Вам хорошо, вы иностранец. А вот нам…
А ведь был всего только март 1941. Бедная женщина и не подозревала, что война только начинается.
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 1