Вот письмо Елизаветы
Андреевны Поруновой,
1935 года рождения. Родом она из Кадошкинского
района Мордовской АССР.
«До войны нас было у родителей трое. Мама была
беременна четвертым ребенком, когда началась
война.
До войны мы замечательно жили-поживали да
добро наживали. И вдруг
22 июня 1941 года подъезжает к нашему дому на лошади бригадир и говорит:
«Война. Немец напал на
Советский Союз без объявления. Вечерами и ночами тушите свет, чтоб нигде
не просвечивало». В селе
начался переполох. Кто-то
верил, что война началась,
кто-то нет. На другой день
стали призывать в армию.
Мой отец, Андрей Николаевич Порунов, сразу же
ушел на фронт. Старший
брат был с 1930 года рождения, а остальные дети
– мал мала меньше. Когда
папа прощался с нами, он
меня, шестилетнюю, поднял так, что у меня было
ощущение – лечу, словно
птица, далеко-далеко. Я
еще папу помнила, а четвертый ребенок, сестра,
которая родилась в ноябре
1941 года, отца и не видела вовсе. Мама, как только родила, на второй день
вышла в поле. Тогда женщинам декретного отпуска
не давали, и мама стала
оставлять сестренку со
мной. Мама и братья работали в колхозе им. Мичурина. Когда к зиме 41-го мы
подъели все припасы, начался голод. Страшно это.
Представьте, на полях поспели зерновые – убирать
некому, стали собирать
дети, с 10-13 лет. Раздетые, разутые, босиком, голодные – жали вручную. Ни
зернышка не имеешь права съесть. Все плачут, а что
делать? Помощи просить
не у кого. Уполномоченные из района приезжали,
обыскивали всех – не прячем ли зерно.
Папа с фронта написал
два письма. В одном сказал, что видел едва родившуюся дочку во сне. В 1942
году до нас долетел самолет и стал бомбить речку
Иса. Мама собрала нас в
кучу и говорит: вот дети и
к нам война пришла, бегите в картофельную яму.
Самолет освободился от
бомб и улетел в сторону
Москвы. Больше к нам непрошенные гости с неба не
являлись. Но ужас от этой
бомбежки остался навсегда.
Про то, что мы ели траву, гнилую картошку, вам
в каждом письме пишут, а
мне трудно это голодное
время вспоминать. В 1943
году картошка не уродилась, и мама буквально
охраняла от нас, голодных,
оставленные на семена
клубни. Однажды мы выплакали с сестренкой по
картофелинке, запекли, и
съели со шкуркой. И сразу
же уснули счастливые.
А в январе 1944 года пришло извещение, что папа
пропал без вести. Мама
рыдает: «Что я буду делать
одна, с вами на руках?»
А братья ей в ответ: «Не
плачь, дорогая. Нас скоро в
армию заберут». Старшего
брата готовили как на войну: учили метать гранаты и
прочее. Но он заболел. И
стал нам опорой…».
К письму Елизавета Андреевна приложила красноречивые стихотворные
строчки о детях Великой
Отечественной:
После Великой победной
годины,
Фашистких разбив
подлецов,
Подставив детские
плечи и спины,
Подростки сменили
погибших отцов.
Это она о себе и своих
братьях и сестрах написала. «Вскоре закончилась
война. Братья бегали и
встречали каждый поезд:
вдруг там будет отец. Возвращаются заплаканные
– нет папки, не приехал.
Прочла в газете «Удача»
воспоминания женщины
про село Латышовка. То
было богатое село. А вот
наше Потиж-Слобода через речку находилось. И
мы голодовали, ибо председатель был честный и
справедливый: все зерно
сдавал в район, а нам лебеда доставалась.
Как я попала в Каменск?
Моя сестра двоюродная
завербовалась сюда на
стройку, и перетянула нас
всех сюда. Я приехала в
этот город в 1958 году.
Очень мне понравился Каменск: чистый, уютный. И
осталась здегсь
Комментарии 4