История и археология Руси и соседей

23 августа 1552 г. Войско русского царя Ивана Грозного осадило Казань

Как под Астраханью археологи ищут столицу Хазарии - город Итиль Все мы помним пушкинскую "Песнь о вещем Олеге", который собирается "отмстить неразумным хазарам". Кто они, эти хазары, чью столицу, средневековый город Итиль в Х веке, согласно преданию, постигла судьба затопленной Атлантиды? Тогда вышедший из берегов Каспий стер с лица земли четырехсотлетнее государство, сравнимое по площади и геополитической значимости в то время с Арабским халифатом и Византией. Начиная с VII века Хазария завоевывала земли, простиравшиеся от дельты Волги до Крыма, Днепра и Северного Кавказа, а западная ее точка фиксировалась в границах современного Донбасса. Тем более удивительно, что упоминания об этой стране не сохранились в достоверных источниках. Ключ к загадке, куда пропала Хазария и ее столица Итиль, через которую проходил Великий шелковый путь, не один десяток лет ищут ученые. Заместитель директора Археоцентра Дамир Соловьев вместе с археологами из Белгорода, Татарстана, Москвы и Донбасса пятый год участвует в поисках затерянного в песках Итиля, который, по преданию, располагался в дельте реки Волги. Раскопки преимущественно проходят жарким астраханским летом в степи, где температура воздуха достигает 50 градусов. Это не пугает Дамира и его коллег, а также волонтеров из всех регионов России. Каждый год они стремятся в Астрахань, чтобы провести на раскопках свой законный отпуск. За эти годы командой археологов у астраханских сел Семибугры и Бараний Бугор в Камызякском районе были найдены значимые артефакты, свидетельствующие о крупном хазарском поселении. Итиль это или нет, достоверно сказать нельзя. В пользу данной версии говорят найденные остатки древней крепости, ряд могильников и поселений, предметы быта - керамическая посуда и украшения. В этом году раскопки продолжились в новой географической точке, удаленной от прежней на пять километров, в селе Килинчи Приволжского района. На археологических картах объект теперь обозначен как культовый комплекс "Малый Костюбе". - Разведка здесь была проведена еще в прошлом году. А в нынешнем мы обнаружили, что под землей залегают четыре галереи, ширина каждой составляет около 5,5 метра. Стены этих галерей выложены обожженным кирпичом, выше которого - византийский бетон. Это несвойственные для наших мест стройматериалы, которые говорят о привлечении к постройке иностранных специалистов. Предположительно найденное - это погребальная конструкция, гробница Хазарского каганата - правящей верхушки потерянного государства. Возможно, это погребение человека, приравненного к святому, какое-то сакральное место, где полностью отсутствуют предметы быта. Находка входит в орбиту крупной хазарской агломерации, обнаруженной в окрестностях сел Семибугры и Бараний Бугор, - пояснил Дамир Соловьев. Сезон раскопок в поисках Волжской Хазарии начинается в жаркие июльские дни. Третий год здесь под палящим южным солнцем проходят свою археологическую практику студенты Белгородского госуниверситета, которые вносят значимый вклад в общее дело. Так, в этом году они нашли обожженные кирпичи со знаком "тамга". Его наносили хазары на предметы утвари. Схожий артефакт с таким же знаком сейчас хранится в Эрмитаже. - Раньше таких строений, как "Малый Костюбе", в России не находили, это уникальная находка. Такое погребение - первое в Восточной Европе. Очень интересно из года в год наблюдать, как обнаруживают в астраханской земле все новые артефакты, соотносящиеся с хазарским временем. Каждый такой объект - предмет длительного и всестороннего изучения, - рассказал "РГ" руководитель археологической практики, доцент кафедры российской истории и документоведения Белгородского госуниверситета Владимир Сарапулкин. По признанию ученых, работы здесь могут занять несколько лет. Параллельно продолжаются раскопки в окрестностях села Бараний Бугор, где обнаружены остатки крепостной стены и тысячи предметов хазарского быта: керамические фрагменты, а также артефакты, подтверждающие прохождение Великого шелкового пути по данному маршруту. Например, монета Тюргешского каганата VIII века "родом" из Средней Азии - Семиречья. Сейчас это территория современного Казахстана. Ничего подобного под Астраханью и в соседних районах никогда не обнаруживали. - За эти годы было сделано немало серьезных шагов в поисках утерянной Волжской Хазарии. Нам удалось приблизиться к разгадке тайны Итиля, хотя по-прежнему со стопроцентной уверенностью мы не можем утверждать, тот самый ли это город. Работа с артефактами продолжается и вне полевого сезона - в библиотеках, в архивах, в обсуждениях с коллегами. Ведь археология - это наука фактов. Считаю, что наша профессия сравнима с профессией следователя, криминалиста, детектива. Только мы опаздываем на несколько тысяч лет на место события, а потом пытаемся во всем разобраться, - говорит Дамир Соловьев.

Приметы — это особая часть народной культуры, которая передаются из поколения в поколение. На Руси приметы часто связывались с природными явлениями, поведением животных и птиц, а также с различными действиями и событиями в жизни человека. Они основывались на наблюдениях за окружающей средой и её изменениями. Например, если пчёлы возвращались в улей до наступления темноты, это считалось предвестником дождя. Суеверия и приметы на Руси также были тесно связаны с языческими верованиями, поклонением различным духам и божествам. Многие приметы основывались на идее, что окружающий мир полон невидимых сил, которые могут влиять на жизнь человека. Чтобы заручиться их поддержкой или избежать гнева, люди выполняли определённые ритуалы и соблюдали традиции. История самых известных примет: Не жди добра, если черный кот перебежал дорогу Одна из самых известных примет на Руси — это черная кошка, которая перебегает дорогу. Считается, что если черная кошка перейдет дорогу, то это к несчастью. Эта примета имеет древнее происхождение и связана с мифами о черных кошках, которые считались воплощением злых духов или ведьм. В средние века, когда верили в ведьм, черные кошки считались их спутниками, что усилило негативное отношение к ним. Птичий помет - к деньгам Ещё одна популярная примета гласит: если на человека или его имущество попал птичий помет, то это к деньгам. Эта примета также возникла из древних наблюдений. Люди заметили, что такая ситуация случается редко, и связали её с внезапным прибытием удачи или богатства. В некоторых культурах птичий помет считался благословением природы, особенно если он попадал на голову, что добавляло позитивного значения этой примете. Разбитое зеркало приносит беду Разбитое зеркало — это примета, которая сулит семь лет несчастья. Она имеет глубокие корни в истории человечества. В древние времена зеркало считалось магическим предметом, который мог отражать не только внешность, но и душу человека. Разбить зеркало означало нарушить гармонию и навлечь беду на дом. Эта примета получила особую популярность в Европе в Средние века, когда зеркала были редкими и дорогими предметами, и их поломка действительно могла считаться большой бедой. Не свисти, денег не будет На Руси считалось, что свистеть в доме — к бедности. Эта примета возникла из верований, что свист призывает нечистую силу или духов, которые могут забрать деньги и удачу из дома. Связь между звуком свиста и бедностью могла также иметь практическое объяснение: свистящий звук ассоциировался с пустотой, отсутствием чего-то важного, например, еды или денег. Чихание перед важным событием Если человек чихнул перед важным делом, это считалось добрым знаком, означающим, что дело пойдёт успешно. Эта примета связана с древними верованиями, что чихание очищает душу и тело, освобождая от негативной энергии и болезней. Считалось, что если человек чихает перед важным делом, это признак того, что его путь чист и свободен от препятствий.

О происхождении Рюрика и Руси: Руслаген

Хохлы. Теперь, когда внимание читателей привлекло слово, имеющее особый вес в современном инфополе, можно откатываться обратно в XVII век в поисках его корней и значений. Ни для кого не секрет, что в своем первоначальном виде слово "хохол" означало не человека – жителя Украины, а лишь отличительную черту его внешнего вида – клок волос на бритой голове. И для наших предков, описывающих события Смутного времени именно эта особенность стала отличительной, позволяя разделять своих и чужих. Так, описывая начало освободительного похода М.В. Скопина-Шуйского дьяк Иван Тимофеев писал, что молодой полководец начал кампанию "хотят от бед изъяти матере град, иже хохлом имущими на главах тогда бяше той обстоим". В другом месте в аналогичном негативном контексте поминается "главохохленная и слатынная Литва". А патриарх Гермоген в одном из посланий 1611 г. писал вполне понятно: "Не токмо веру попрати, хотя б на всех хохлы учинити, и за то б нихто слова не смел молвити". В этих примерах вполне понятно отождествление "хохлов" не со знакомыми нам украинцами, а с "литвой", причем "литвой" латинской – чужой, пришлой и враждебной России. Казалось бы, вопрос. Ну, допустим, "литва" у нас воспринимается как нечто чужеродное и неправильное. По сути – это захватчики, пришедшие покорять и грабить русскую землю, но чем нашим книжникам так не угодил хохол? Тут все дело в разнице культурных и религиозных традиций, определяющих в том числе и подобающий обилк человека – его внешний вид. Бритая голова обычно шла рука об руку с бритым же подбородком, а это в рамках православной культуры не очень котируется. Вспомним только, сколькко шумихи вызвало бритье великого князя Василия III. Да и в целом "латыняне" и их образ жизни в древнерусской культуре были тесно связаны с острижением бород, что считалось нарушением традиций. Так в одном из молдавских описаний Флорентийского собора находим шпильку в адрес некоторых "греков", что пришли на собор с остриженными бородами "прелщены быти от латин". А шведский хронист XV века, описывая поход короля Магнуса против Новгорода сообщал, что всех пленных государь велел обрить и окрестить заново. Чтоб по понятиям было. Да и на Руси таких примеров достаточно. Взять хотя бы Ивана IV и его разговоры с Антонио Поссевино, которому царь пенял за бритую морду: "Видим у тебя бороду подсечену, а бороды подсекать и подбривать не велено и не попу и мирским людем". То есть логика православного древнерусского интеллектуала диктует ему простейшую цепочку. "Латины" мало того, что неприятные сами по себе, так еще и их непосредственным атрибутом являются голые подбородку. А если уж и голова бритая, то всё. Фу! В таких вот реалиях и происходит наложение одного на другого. Поэтому человек с невинным на первый взгляд хохлом на голове становится врагом - представителем чужой веры и чужого народа. Но если возвращаться к реалиям Смутного времени, то "хохлом" был литвин или поляк, но уж никак не украинец. Вот например как вспомнила о своей службе у князей Салтыковых казак Назар Сахнов, сообщая, что "те Салтыковы живут холосты и ходят по-польски с хохлами". А в ряде отповедей иностранным гостям можно узнать, что "в Российском государстве поляков с хохлы в церковь не пускают". Первое использование термина "хохол" по отношению к человеку относится к 1621 г, когда в одном из своих посланий в "центр" пограничный воевода пишет: "А православных крестьян называешь некрещенными и хамовыми детьми, и прямые некрещенные вы, поганые хохлы, сатанины угодники хамовы внучата присканами своими хохлы бесовскими". Причем, что интересно, к русским людям, живущим в Речи Посполитой такие неприятные определения не применялись, пусть даже они и могли носить хохлы на головах. В России считали, что русский православный человек может носить хохол лишь под страхом смерти, что несколько умаляет его грех. Такое восприятие внешнего мира было возможно благодаря существованию устойчивой культурно-идеологической установки об идеальном внешнем виде православного человека. Понятное дело, что в реальности изрядная куча православных, в особенности, казаков, стали жертвой моды на бритые головы, чубы и бритые подбородки. Для них это не было предательством и не воспринималось как что-то выходящее за рамки традиции. Со временем обозначение "хохла", как поляка-католика отходит на задний план и после Смоленской войны так стали называть украинских жителей Речи Посполитой, используя, однако, слово "хохлач": "литовские земли хохлачи" или " хохлач есырь". А в 1644 г. фиксируется использование термина "хохлач" по отношению к "черкасам", т.е. запорожским казакам. Причем использован этот термин был в отписке донских казаков на Москву. В итоге даже за тем 20-30 лет, что успели пройти со Смутного времени, термин "хохол" успел поменять значение пару раз, став из обозначения культурной чуждости в расхожее обозначение любителей носить чубы и бритые головы. К середине XVII века носителей хохлов перестали поголовно считать латиняными и "поганцами", ведь казаки со всеми их сложностями и трудностями в России воспринимались, как народ культурно и идеологически близкий к России. Что почитать? 1. Флоря Б.Н. О значении термина Хохол и производных от него в русских источниках первой половины XVII в. // Studia polonica: к 60-летию В.А. Хорева. М., 1992. 2. Попова Е.А. Этноним "хохол" в русской лингвокультуре // Славянский мир: духовные традиции и словесность: сборник материалов международной научной конференции. Тамбов, 2022. Илья Агафонов

21 августа 1942 г. Битва за Кавказ: нацистский флаг над Эльбрусом

Кто придумал календарь от сотворения мира? Не евреи, если что. И не "славянорусы"

Умелые воины Большинство коренных обитателей Сибири в XVII в. находились на той стадии общественного развития, когда наиболее характерной чертой их облика и поведения является воинственность, а война становится одним из постоянных промыслов. По описаниям современников широко, например, известны воинственные наклонности эвенков. «Люди воисты, боем жестоки», — отзывались о них в XVII в. русские служилые. «Они очень воинственны, ведут частые войны с соседями», — отмечал и западноевропейский наблюдатель. «Все это здоровые и смелые люди, — писал он, в частности, о «конных» эвенках. — Нередко до полусотни тунгусов, напав на четыре сотни монгольских татар, доблестно разбивают их по всем правилам». В представлении русских людей в XVII в. были «воистыми» и якуты, и енисейские киргизы. Буряты являлись в то время организаторами походов на другие племена, богатым и воинственным народом. Бывало, что они сами же бросали вызов русским казакам — «звали де их, служилых людей, к себе биться». «Дух воинственности» отмечался исследователями и у ханты-мансийских «князцов», для которых война и военный грабеж долгое время были главным средством существования. Воинственностью и крайней жестокостью отличались некоторые из обитавших в тундре самодийских племен — особенно юрацкая «кровавая самоядь», не признававшая российской власти в течение всего XVII в. Начавшийся к этому времени у ненцев процесс выделения племенной знати сопровождался усилением обычных для данного этапа общественного развития грабительских набегов. Нападениям подвергались не только соседи, но и следовавшие северным «чрезкаменным» путем группы промышленников и служилых. Немало русских людей было при этом убито и переранено. Иной раз они по нескольку дней «сидели от той самояди в осаде», отстреливаясь из-за нарт и других укрытий. Грабеж перевозимых через Урал продовольственных запасов и «соболиной казны» стал для некоторых ненецких родов чуть ли не постоянным промыслом, как и охота за судами, терпевшими крушение в Обской губе. В качестве активной нападающей стороны, «промышлявшей» перевозимыми русскими грузами, проявляли себя и другие сибирские народы, например коряки. «Геройский дух» и «ужасающая жестокость», по отзывам европейских наблюдателей, были присущи камчадалам. Даже один из наиболее «кротких» народов Сибири — юкагиры — представлял собой, по отзывам очевидцев, «воинственное, на войне жестокое племя». Очень воинственными в это время были чукчи. В XVII в. они усиленно (и довольно успешно) вытесняли на запад и юг юкагиров и коряков, невзирая на построенные для противодействия их наступлению Нижнеколымский и Анадырский остроги. Русские, располагая огнестрельным оружием, разумеется, имели на своей стороне большое преимущество и ясно сознавали его. Они всегда сильно беспокоились, если подходили к концу запасы пороха или свинца, подчеркивая, что «без огненной стрельбы» в Сибири «быть нельзя». Действительно, без обладания «огненным боем» с его более высокой, чем у «лучного», убойной силой русским отрядам не удалось бы успешно противостоять неизмеримо превосходящему их по численности коренному населению. У отдельных, наиболее изолированных его групп страх перед огнестрельным оружием наблюдался и много позднее рассматриваемых нами событий, и, возможно, именно поэтому раньше историки были убеждены, что в Сибири XVII в. русским совсем не трудно было побеждать «инородцев». Из одного сочинения в другое переходили чисто умозрительные рассуждения о «легкости» побед над «туземцами» Северной Азии. У читателей создавалось представление о толпах сибирских «дикарей», разбегавшихся при первых же звуках ружейной пальбы или из-за страха перед ней державшихся от «государевых служилых людей» на почтительном расстоянии и потому не причинявших им «никакого вреда». Подобные построения рушатся при соприкосновении с фактами. Угорские, самодийские и татарские племена задолго до «Ермакова взятья» познакомились с «огненным боем» русских и тем не менее совершали опустошительные набеги на северовосточную окраину России — осаждали и сжигали города, разоряли деревни и слободы, убивали и уводили в плен их жителей, отгоняли скот. Но и те народы, которые до прихода русских не сталкивались с огнестрельным оружием, обычно вовсе не были склонны считать обладавших им людей богами, извергавшими громы и молнии. Во всяком случае, если потрясение и испуг при первых ружейных выстрелах у каких-то сибирских народов и были, то в себя они приходили довольно быстро, после чего стремились скорее заполучить в свои руки невиданное оружие. Это временами и удавалось. Например, даже находившиеся на уровне каменного века юкагиры при первых столкновениях с русскими обстреливали их из пищалей, взятых у убитых служилых. В полном противоречии с фактическим материалом находится и утверждение, будто стрелы «сибирских инородцев» не причиняли никакого вреда русским. В донесениях служилых людей часто говорится о ранах, полученных в сражениях с «иноземцами». Иные в одном бою получали «ран по пяти, по семи, и по восемь»; переранено бывало и большинство участвовавших в схватке, а то и абсолютно все. Ранения эти могли иметь самые печальные последствия, поскольку в Сибири некоторые племена умели отравлять стрелы смертоносным ядом. Стрелками же сибирские жители были отменными. О самоедах известно, что они попадали из лука в едва различимую монетку. «Стрельцы скоры и горазды», — отзывались о них русские. Хорошо владели некоторые сибирские народы и таким оружием, как праща. По свидетельствам служилых, чукчи, метая камни, «щиты дощаные пробивали и котлы». Пищали в руках ратных людей были для своего времени, конечно же, грозным оружием, однако не следует забывать, насколько сложна была стрельба из громоздких и тяжелых, в основном фитильных ружей XVII в. Отсюда неизбежность рукопашных («съемных») боев, где преимущества русских часто сводились на нет не только многочисленностью, но нередко и хорошим вооружением их противников. «При постоянных войнах и набегах жители тундр были вооружены с головы до ног», — писал С. В. Бахрушин. Прекрасное вооружение, в том числе защитное, имелось у якутов. По рассказам служилых людей, они были «доспешны и воисты», во время боев надевали крепкие «куяки» (доспехи из пластин, нашитых на кожаную или матерчатую основу) и «напускались» на врага в конном строю «с копьи и с пальмами» (тяжелые ножи на древке). Русские высоко ценили якутские «пальмы» и «куяки» и охотно приобретали их — покупали, выменивали, брали у товарищей во временное пользование перед походами. Так, в отправившемся на Амур отряде Пояркова среди снаряжения было и 70 «куяков якутских». «Доспешными» у якутов бывали не только воины: в документах упоминаются кони «в железных досках», «конные куяки». У не имевших развитого железоделательного промысла народов наряду с металлическими встречались «костяные куяки и шишаки» (шлемы), которыми при случае не пренебрегали и русские служилые люди. Из описаний вооружения эвенков в XVII в. видно, что их воины выступали «збруйны и оружейны, с луки и копьи, в куяках и шишаках, в железных и костяных», в наручнях и со щитами. «Вооруженные пальмами, копьями, в шишаках, одетые в куяки, с неизменным боевым луком и с колчанами стрел, тунгусские воины производили внушительное впечатление на русских», — замечает исследователь Н.Н. Степанов. Добавим, что впечатление это не было чисто внешним. Сибирские «иноземцы» нередко наносили «государевым служилым людям» серьезные поражения. Так, чукчи даже в XVIII в. не раз «громили» отправлявшиеся на Чукотку военные отряды. Правда, там, в безлесной гористой местности, русские обычно чувствовали себя неуверенно: трудно было построить укрепление, «отсидеться» на судах и т. д. Но военные неудачи у служилых людей случались и в более привычной им таежной зоне. «А в тех, государь, службах многих нас, холопей твоих, тунгуеские и иных землиц люди побивали», и «от иноземцев, новых землиц проведываючи, великое позорство терпим», — жаловались, например, енисейцы в Москву в конце 20-х гг. XVII в. «Государевы ратные люди» терпели поражения не только при неожиданных нападениях, когда на стороне коренных жителей могли быть и лучшее знание местности, и фактор внезапности. Даже хорошо укрепленные русские остроги брались порой сибирскими «иноземцами» в ходе «жестоких приступов». Откровенно и бесхитростно объяснили причины своего ухода с Тихоокеанского побережья служилые люди в 1635 г., после того как эвены сожгли Охотский острожек: «Жить де на Охоте от иноземцев не в силу». Укрепления же самих «иноземцев» бывали настолько основательны, что иные их городки русским приходилось брать по всем правилам военного искусства того времени: с сооружением на подступах к крепости осадных «острожков» и башен, откуда можно было обстреливать внутреннее пространство осажденного городка, с использованием для прикрытия специальных «щитов», которые шедшие «на приступ» «катили» перед собой, и т. д. Но особенно трудно доставались служилым людям победы в столкновениях с кочевыми народами южной Сибири. Быт скотовода-кочевника вырабатывал навыки профессионального воина почти у всего мужского населения степной и лесостепной полосы. Это делало их высокоманевренное и хорошо вооруженное войско сильным и чрезвычайно опасным противником. По описаниям очевидцев, южносибирские кочевники «являются быстрым и опасным врагом», «очень ловко обращаются» с луком и стрелами, «никогда не идут в набег без кольчуги и пик», «выходят в бой прекрасно вооруженными, т. е. в шлемах, с копьями и в кольчугах». В защитном вооружении «государевы служилые люди» далеко не всегда были на равных с ними и не раз сетовали как на потери из-за отсутствия доспехов в боях с хорошо защищенным противником, так и на недостаток пороха, свинца и удобного для сражений в конном строю огнестрельного оружия. Нередко качество защитного вооружения русских было ниже. Как писал А. П. Окладников, «воистые» бурятские наездники… хорошо снабжаемые железом, ездили в крепких металлических латах, превосходивших «ветчаные», т. е. обычно обветшавшие куяки казачьей пехоты и конницы, и мало уступали в своем вооружении казакам». Преимущества «огненного боя» русских наиболее полно раскрывались в обороне, при наступательных же действиях были минимальными. В степи ратные люди, разумеется, могли, укрепясь «табором» (поставленными вкруг телегами и т. п.), отбить нападения намного превосходящих сил, но при решающих сражениях в конном строю скорострельный лук даже в сухую погоду успешно соперничал с «самопалами». Дождь же мог стать причиной полного поражения углубившегося в степь русского войска (как это случилось в 1693 г. у озера Семискуля в Западной Сибири, когда был уничтожен большой — в несколько сот человек — отряд дворянина Василия Шульгина). Поскольку исход сражений со степняками обычно решался в ближнем бою, необходимой предпосылкой успешного похода считалось хотя бы равное с врагом по численности соотношение сил, на что, однако, было трудно рассчитывать в Сибири на раннем этапе ее освоения. Со временем положение осложнилось еще и тем, что южносибирские кочевники сами стали довольно широко и успешно применять огнестрельное оружие. Например, у енисейских киргизов пищали появились по крайней мере уже с начала 40-х гг. XVII в. Но все-таки в Сибири победы в боях чаще всего одерживали русские. Бывало, что землепроходцы отважно бросались в рукопашную схватку с вдесятеро превосходившим их по численности противником и наголову разбивали его. И чтобы понять причины этого, недостаточно рассуждений о «превосходстве ружья над луком». Если коротко охарактеризовать действия землепроходцев в боях, то лучше всего повторить оброненную одним из исследователей их подвигов фразу: «сражались умело, отчаянно». Отчаянная смелость этих, как правило, бывалых, привычных и готовых ко всему и на все, отчаянных людей производила впечатление и на сторонних наблюдателей: вспомним оценку хабаровских казаков маньчжурами — «храбрые как тигры». Именно она, эта отчаянная смелость, парализовывала волю противника и удесятеряла собственные силы, и она же в соединении с воинским умением позволяла землепроходцам одерживать верх не только над вооруженным стрелами и копьями, но и над равным в снаряжении и притом превосходящим по численности врагом, например над маньчжурами, несмотря на их «приступные мудрости» и «огненный бой». Заметим, что здесь мы сталкиваемся отнюдь не с уникальным явлением в истории: она знает немало примеров, когда находившийся «на подъеме», переживавший свой «звездный час» народ одерживал такие же победы. Взлет социальной активности русских людей произошел в конце XVI–XVII в. и на восточной окраине нашей страны, и в первую очередь благодаря ему Россия всего за одно столетие обрела Сибирь. По материалам: Никитин Н.И. Освоение Сибири в XVII веке.

Археология Монгольской империи Сегодня достаточно широко распространено мнение, дескать монголы в XII-XIII веках были настолько дикими и неразвитыми, что вряд ли они могли создать хоть какое-то подобие государственного образования. А то что монголы были еще и кочевниками - вообще лишает их какой-либо способности к формированию государства, не говоря уже об империи. Мнение это настолько прочно засело в головах особо одарённой части нашего общества, что переубедить их иной раз невозможно без буквального тыкания носом в реальные факты. И если письменные источники, в силу собственной одарённости, подобная публика в качестве фактов не признать не в состоянии, то придется тыкать носом в достижения археологии, чем мы с удовольствием займемся несколько позже. А пока немного истории Становление империи Чингисхана происходило в регионе, который в известной степени представлял собой натуральное бурлящее варево. На рубеже XII‑XIII веков (как впрочем и за сотни лет до) в монгольских степях и их окрестностях обитали самые различные народы. К примеру, в долинах рек Онон и Керулен, что на востоке современной Монголии кочевали такие монгольские племена как дарлекины, нируны, тайджиуты, кунгираты и другие группы. В Забайкалье и Внутренней Монголии обитали татары. Те самые, которых китайцы называли да-дань (да-да, та-та) и которым впоследствии Чингисхан устроил натуральный геноцид. Те татары (не путайте с современными!) это тоже был монголоязычный народ, а с монгольскими племенами, к которым относился и род Чингисхана, у них были общие предки. В центральной Монголии, в предгорьях Хангая и в долинах рек Орхон и Тола, пустили корни кереиты - опять же монголоязычные племена, объединение которых в указанный период было одним из наиболее могущественных и обладало всеми чертами, присущими государственному образованию. В северной Монголии, по берегам Селенги, ошивались меркиты а в западной её части кочевали найманы, представляющие собой нечто большее, чем просто племенной союз - их сообщество имело признаки раннефеодального государства. И если найманов ряд исследователей считает тюркоязычной общностью (что, впрочем, достоверно не установлено), то меркиты - это тоже монгольское племя. Как видим земли, где впоследствии начал диктовать свою волю Чингисхан, вовсе не представляли собой безжизненную пустыню. Здолго до интерсующего нас периода в этих же краях некогда сформировались Тюркские каганаты - Первый, а за ним и Второй, который к VIII веку благополучно загнулся. А еще раньше - в V-VI веках - здесь же существовал раннемонгольский (внезапно!) Жужаньский каганат. Следом же после Тюкского возвысился и к IX веку грандиозно рухнул так называемый Уйгурский каганат. Нельзя не упомянуть и киданей - опять же монголоязычных кочевников - сформировавших в свое время весьма внушительную империю Ляо, протянувшуюся от Японского моря до Восточного Туркестана. Эта империя просуществовала до XII века. Собственно степь, пусть и по частям, но постоянно кем-то контролировались, становясь объектом чьих-то притязаний и сферой чьих-то интересов. Вся история данного региона насыщена массой интересных событий. Помимо постоянного перемещения всевозможных племен, здесь непрерывно завязывались и рвались межплеменные и межродовые контакты, заключались и рушились союзы, примирялись с различными целями вчерашние враги, велась активная торговля, устанавливались прочные связи с соседями, вспыхивали конфликты, возникали а впоследствии рассыпались объединения и т.д. Кроме того, нельзя забывать и о влиянии на степной регион таких, современных Чингисхану государств, как империя Цзинь, созданная на востоке чжурчженями, скинувшими в свое время киданей. А на юге располагалось тангутское государство Си Ся, так же в немалой степени влияющее на интересующую нас территорию. Иными словами - степь и её окрестности буквально кишели жизнью. Причем вполне цивилизованной, хоть и обладающей свирепым "налётом" кочевых культур. В связи с этим, надо ли говорить, что становление империи Чингисхана происходило далеко не на ровном месте? По большому счету появление Монгольской империи Чингисхана - это процесс скорее закономерный, чем уникальный, ведь он практически повторяет события прошлого. И как видим, даже столь краткий исторический обзор уже наглядно демонстрирует нам то, как именно кочевники (в том числе и монголы) вообще ничего немогли. А теперь об археологии Рассматривая археологическое наследие монгольской империи, важно всегда помнить, что интересующие нас археологические памятники и находки никогда не существуют в состоянии культурно-исторического вакуума. Они всегда носят в себе следы влияния других культур, традиций и верований. Тех, что развивались по соседству, либо тех, что существовали в предыдущие времена. Это означает, что обзор данных археологии можно в некотором смысле расширять до бесконечности. Так как одна находка или памятник неизбежно "цепляется" за другие, представляя собой лишь фрагмент огромной общей мозаики, состоящей из неразырвано связанных между собой элементов. Однако, задача составления многотомной работы, раскрываающей всю последовательность появления и развития взаимосвязанных фрагментов, перед нами и не стоит. Поэтому данную публикацию я сделать несколько иначе. Вероятно выбранный мной формат окажется полезен тем, кто, заслышав об отсутствии археологических находок говорящих в пользу татаро-монголов, начинает впадать в отчаяние и задаваться вопросом - а где?! Как говорится... Раннемонгольскуая культура начала формироваться еще в VII веке и лишь к IX-X векам приобретает характерные для себя черты. Полагаю, ни для кого не станет открытием, что археологическая культура не возникает из пустоты и почти никогда не остается неизменной в период своего существования. Поэтому, говоря о монгольской культуре, мы с вами должны тоже рассматривать её в динамике. В целом раннемонгольская культура объединяет в своем составе монгольские памятники X-XIV веков, среди которых городища, усадьбы, могильные комплексы, жерственно-поминальные сооружения, памятники эпиграфической письменности и т.д. Исследователи отмечают явное древнетюркское влияние на раннемонгольскую культуру. И особенно это заметно на начальных этапах её развития. Что неудивительно, уж очень беспокойный это был регион. Так в ранних захоронениях монголов встречаются предметы откровенно тюркского облика: фигурные бронзовые бляшки сердцевидной, лировидной и других форм, иногда украшенные растительным орнаментом, наконечники ремней характерных тюркских форм и другой инвентарь. Однако, в отличие от древнетюкрских культур, в погребениях монголов совершенно не встречаются останки лошадей. Заметно отличается и комплекс вооружения. В целом процесс развития раннемонгольской культуры археологи делят на два больших этапа. Первый называется хойцегорский (уйгурский) и относится он к периоду с VII по X век. Второй именуется саянтуйский, который датируется периодом с XI по XIV века. Периодизация, разумеется, условная. Так, для погребений хойцегорского периода характерны мощные многослойные надмогильные сооружения из плотно уложенных камней средних и крупных размеров. Сама могильная яма располагалась не под центральной частью, а с краю кладки и обычно перекрывалась по всей площади плоскими каменными плитами. Стены ямы чаще прямые, а погребенного укладывали прямо на грунт. Расположение тел не всегда однообразно - встречаются как лежащие на спине (причем у некоторых тел ноги согнуты в коленях), так и на боку. Однако первый вариант - ниболее распространен. Для саянтуйского же периода характерны небольшие однослойные кладки камней. Могильная яма расположена в центре, и имеет прямой ствол. Так же таким захоронениям свойственна широкая вариативность внутренних конструкций. Это может быть колода, берестяной мешок (или короб) и даже каменный ящик. Погребенных как правило укладывали все так же прямо на грунт (за редким исключением). Расположение тела преимущественно вытянутое, лежа на спине. Среди погребального инвентаря для раннемонгольской культуры обнаруживаются разнообразные изделия из железа, реже бронзы, еще реже - из драгоценных металлов. Так же встречаются изделия из из кости, стекла, дерева и бересты. В мужских захоронениях преобладает оружие. Преимущественно это наконечники стрел, костяные и роговые накладки луков, наконечники копий, ножи. А вот сабли и подобные им большие железяки отсутствуют. Панцирные пластины фиксируются крайне редко. Если в захоронении присутствует конская сбруя, то представлена она удилами и другими деталями узды. Для женских погребений типичны украшения и инвентарь производственного характера. В детских же могилах инвентарь как правило отсутствует напрочь. Характерно еще и то, что керамические сосуды в раннемонгольских захоронениях исчезающе редки. Несмотря на то, что облик погребального инвентаря, в соответствии с динамикой развития материальной культуры, на всем протяжении существования раннемонгольской культуры претерпевает некоторые заметные изменения, в значительной степени конструкция курганов и внутримогильных сооружений остаются неизмененными. А одной из наиболее ярких объединяющих черт раннемонгольских захоронений является очень выразительная деталь - в изголовье погребенного повсеместно устанавливалась бедренная кость барана. Причем узкой частью вниз. То что устанавливать кость именно таким образом не совсем удобно указывает нам на особую значимость этого ритуала. Именно эта характерная черта во многом придавала своеобразие и отличала погребения раннемонгольской культуры от других синхронных культур восточной части евразийской степной зоны. Впоследствии признаки этого ритуала прослеживаются и в более поздних захоронениях, причем на значительном отдалении от региона зарождения раннемонгольской культуры. К примеру, в подбойных захоронениях Золотой Орды XIII-XIV веков так же зафиксировано помещение бедренной кости барана. И таким образом, эта особенность погребального обряда объединяет в одну культуру погребения ранних монголов, удаленных друг от друга на сотни и даже тысячи километров. Здесь можно было бы приступить к перечислению наиболее известных захоронений... Но тогда мне пришлось бы писать бесконечно, а вам, понятное дело, столько же читать. Просто этих захоронений уж очень много. Причем география погребений не ограничивается одной лишь Монголией или Забайкальем. Она столь обширна, что для каждого региона можно составлять отдельный список. Так что вот в конце данной статьи будет список литературы которым пользовался я сам и вам рекомендую для ознакомления. Собственно этим данная статья и отличается от тех, что я писал раньше. И если вы действительно интересуетесь реальной историей, то приведенный внизу список станет для вас подспорьем. А тем, кто считает, что никакой монгольской империи не было, как и татаро-монгольского нашествия на Русь, могу посоветовать лишь отправиться смотреть видеоролики Пыжикова или читать Фоменко - оно для вас самое то будет. В этой же публикации я хотел отдельно поговорить про... Города и поселения Монгольской империи Необходимо отметить, что только на территории Монголии имеется более двух десятков городищ и поселений, относящихся к интерсующему нас периоду времени. А вообще за время существования империи городов и поселений на различных территриях было заложено куда больше - их остатки обнаруживаются далеко за пределами "исторической родины" монгольских племен. О городах Монгольской империи мы узнаем в первую очередь из письменных источников, так как и китайские, и европейские, и арабские авторы не раз упоминают их в своих произведениях. Да что там греха таить, наши летописцы тоже не отставали. Однако же и археологам есть чем похвастаться на этот счет. Здесь я вкратце расскажу лишь о некоторых из них, а все подробности вы можете так же узнать из прилагаемой ниже литературы. 1. Поселение Аварга (Аврага) На правом берегу реки Аварга, который одновременно является и левым берегом реки Керулен, на холме Рашаан, обнаружены остатки насыпей и построек, свидетельствующие о существовавшем здесь некогда поселении Памятник относится к одному из наиболее ранних городищ монгольской эпохи. Он получил наименование Аварга (Аврага) и стал объектом целого ряда археологических исследований учеными разных стран. В окрестных селениях сохранилась легенда, что данный район степи под названием Аварга - это место, где располагалсь первая кочевая столица Монгольской империи, которую создал Чингисхан после того как отнял эту территорию у рода джуркин. Ставка его называлась Аурух. Версия о главной ставке хана выглядит интересно и правдоподобно, однако из письменных источников мы знаем, что ставка хана (Аурух) перекочевывала вслед за предводителем, а значит не имела какой-либо постоянной локации. Таким образом, предполагать что найденное поселение как-то относится к Ауруху можно лишь с одной оговоркой - это могло быть место сезонного, временного пребывания ставки. Западная пресса, к слову, приводя цитаты целого ряда археологов, пишет, что Аварга - это именно зимняя стоянка. 2. Город на реке Хирхира Это поселение интересно не только своими находками, но еще и историей его поиска. А история эта неразрывно связана с историей знаменитого Чингисова камня. В конце XIX века основатель Читинского музея Н.К. Кузнецов, указывал, что в 1692 году посланец Петра Первого в Пекин по имени Эбергарт Избрант Идес, описывал развалины некоторых городов, которые повстречались тому по пути. В их числе Идес отмечал и развалины какого-то города на реке Хирхира. Научному сообществу было неизвестно, что чуть ли не за сто лет до Кузнецова эти самые развалины на реке Хирхира были обнаружены выдающимся российским исследователем Фроловым. Он не просто посетил это место, но даже составил план поселения, о чем стало известно лишь 1962 году, когда в издании "Алтайский Альманах" (№1 за 1962 год, стр 114) были опубликованы фрагменты из личных записей исследователя. При этом, в 1957 году поселение было "вновь" открыто археологом Киселёвым. То есть получается, что то место на реке Хирхира, где находятся развалины города, были обнаружены учеными дважды. Правда в первый раз информация о находке не стала достоянием общественности. Буквально под боком у поселения расположен и курганный некрополь, который получил собственное наименование - Окошки (см. ниже). А еще здесь же когда-то стоял знаменитый Чингизов камень - один из редчайших памятников монгольской письменности, который сегодня можно узреть в Эрмитаже. Камень был найден еще в начале XIX века. Исследователь Спасский, упоминая этот камень так же упоминал и развалины самого поселения: от развалин города, расположенного в низовьях Хирхиры, в пяти верстах выше по ручью находятся несколько древних курганов, заслуживающих внимания тем, что по уверению некоторых близ оных стоял большой гранитный камень с прекрасно высеченными на нём восточными буквами надписью. А уже упомянутый выше основатель Читинского музея Н.К. Кузнецов, расспрашивая местных старожил о том - как был найден Чингисов камень, выяснил, что тот был вывезен откуда-то из "Кирикинского городка". Так же связь Чингисова камня с развалинами на реке Хирхира прослеживается в опубликованном в1853 году сообщении Н.С. Щукина, где указано, что плита с письменами стояла в глубокой пади по дороге в Кличинский рудник на гранитном круглом основании, но потом свалилась и при падении раскололась надвое. Надпись при этом не пострадала Это послужило отличной подсказкой для успешного поиска поселения, ведь та дорога вдоль реки Хирхира сохранилась до середины XX века и шла она как раз от развалин древнего города к Кличинскому руднику. Курганы же расположены не в пяти верстах от развалин, как указывал Спасский, а всего лишь в двух километрах. Найденный город относится к началу XIII века и не вызывает сомнений, что возник он во времена становления Монгольской империи. Исследователи отмечают, что рядом с центральной укрепленной усадьбой, где, судя по всему располагался управляющий от имени Великого хана, находится и несколько усадеб поменьше, в которых, по всей видимости, размещалась на зимовку местная знать. Как справедливо полагают специалисты, поселение служило ставкой одного из виднейших представителей монгольской правящей элиты - об этом как минимум говорит упомянутый выше Чингисов камень, надпись на котором сделали в честь награждения Чингисханом своего племянника Исункэ. Этот Исункэ был сыном Джочи - родного брата Великого хана. Сам Джочи управлял важнейшей частью императорского домена - исконными землями кочевания Есугея, а его сын Исункэ служил старшиной в отряде стрелков личной охраны своего дяди, то есть непосредственно у Чингисхана. 3. Некрополь близ поселения реке Хирхира Его еще называют могильник Окошки, потому что он расположен на вершине горы под этим названием. Этот памятник имеет прямое отношение к поселению, о котром шла речь выше. Некрополь был открыт в XIX веке исследователем древностей Павлуцким. Он даже раскопал пару могил, но серьезные археологические исследования были произведены только в вередине XX века. При раскопках самого крупного кургана были обнаружены кирпичи из серой глины - такие же как на развалинах города. Три погребения под курганом оказались разграбленными, но остатки инвентаря (фрагменты шелковой ткани, лаковые изделия и резные предметы из слоновой кости) говорят о былом их богатстве. Четвертое же погребение под этим курганом полностью сохранилось. В нем находился окованные железом гроб с останками мальчика, что указывает на особый статус погребенного, так как монголы оковывали железом только гробы высокой знати. Сохранились и фрагменты шелковой одежды. Обращает на себя внимание и явная принадлежность мальчика к буддийской традиции - особая юбка ламы, и шуба пошитая по ламскому покрою. На ламское достоинтво указывает и пояс, который не был надет на похороненного, а положен поверх шубы. На правой же стороне груди погребенного лежала серебрянная чаша типа буддийского "габала", что так же подчеркивает высокий сан умершего. Принадлежность к буддийской традиции специалистов не сумщает ничуть, поскольку известно, что буддизм проник в среду монгольской знати еще в XII веке, собственно даже среди родственников Чингисхана были люди исповедующие это учение. Так что высший лама среди жителей Хирхирского городка не должен вызывать удивления. Археологические исследования некрополя не завершены до сих пор, так что нас ждет еще немало интересного 4. Города Тувы и городище Дён-Терек В 1207 году монголы вторглись на территорию племён Саяно-Алтайского нагорья. На протяжении всего XIII века местные жители регулярно поднимали мятежи против захватчиков, а реакция имперской администрации была весьма предсказуема - карательные экспедиции с известными нам и по русской истории последствиями. Местные жители в былые времена нагибали уйгуров, а еще построили разветвлённую сеть оросительных каналов. Они же прекрасно освоили металлургию и достигли высокого уровня художественного ремесла. Судя по всему им же принадлежало высочайшее достижение местной культуры - Енисейская письменность. И почти все это оказалось утрачено после того, как сюда пришли монголы. А набиравшее силу самобытное государство средневековых хакасов попросту прекратило свое существование. Захватчики же принялись активно осваивать занятую территорию, которая находилась в "северном тылу" растущей монгольской империи. Чтобы закрепиться на данной земле завоеватели не только методично истребляли население, но и начали практиковать насильственную колонизацию покоренной территории с целью обеспечить метрополию хлебом и изделиями местных ремесленников. Уже в начале XIII века в районе Восточного Алтая существовала колония из десятка тысяч ремесленников и мастеров, которые построили город Чингай-балгасун - по имени одного из подвижников Чингисхана Чингая, поставленного здесь в качестве наместника. Из китайской летописи Юань-ши мы узнаем, что существовала область Кянь-чжоу (Енисейская область), главный центр которой был обнаружен археологами в урочище Оймак. Другой район в летописи называется Илан-чжоу (Змеиная область) где было обнаружено четыре поселения, два из которых (каждый в свое время) играли роль местных райцентров. Собственно о существовании подобных городов сообщают не только китайские источники - в труде Рашид ад-Дина мы так же обнаруживаем сообщение, что в областях Кыргыз и Кем-кемджиут много городов и селений. Практически все исследованные города сооружены по строительным канонам X-XIII веков. А еще одной характерной чертой их является то, что они не имеют внешних укреплений, то есть называть их городищами вроде бы как даже и неправильно. Однако произведенные исследования подтвердили, что это именно города, только не имеющие защитных стен. Почему так? Ответ, как ни странно, мы находим, например, в сведениях Марко Поло, где указано, что во всех областях... есть довольно предателей и неверных, готовых возмутиться, а потому необходимо во всякой области, где есть большие города и много народа, содержать войска. Их располагают вне города... А городам не позволено иметь стены и ворота, дабы не препятсвовать вступлению войск. Так взнузданные народы сохраняют покорность и не возмущаются То есть эти города были выстроены завоевателями как ремесленно-продуктовые базы для обеспечения монгольской империи. Отсутствие стен не позволяло их жителям чувствовать себя "в безопасности", так как в случае малейшего неподчинения расположенный неподалеку отряд мог легко войти в город и покарать виновных. Одним из наиболее ранних городов данного региона считается Дён-Терек, который исследовали в середине XX века. Первым же этот город посетил археолог Адрианов в 1915 году. Существенных данных о результатах его работы не сохранилось, что впрочеми неудивительно, так как археолог в это время исследовал находящиеся неподалеку курганы. Город же он посетил, что называется, исключительно из профессионального любопытства, ограничившись небольшой разведкой. Подоробное описание этого археологического памятника смотрите в работе "Древнемонгольские города" (под. ред. Киселёва). 5. Дворец в Кондуйском городке Этот памятник расположен в Восточном Забайкалье неподалёку от описанного выше поселения на реке Хирхира. Особенностью Кондуйского городка является его дворец, который по своему строению первоначально был очень похож на дворец Угедэя в Каракоруме. Во время исследования было установлено, что черепица из которой сделана кровля дворца, была преимущественно зеленого цвета с темными потёками - это имитировало изделия из малахита. Однако, наряду с этим были найдены фрагменты черепицы и другого цвета - желтого и красного. А это уже указывает на то, что здание принадлежало кому-то из императорской фамилии, поскольку лишь они имели право украшать кровли своих резиденций черепицей таких расцветок. Традиция эта сохранялась вплоть до XVIII века и хорошо известна специалистам. Известно, что дворец несколько раз перестраивался и его первоначальное сходство с резиденцией Угедэя впоследствии было утрачено. Впечаталяет еще и то, что дворец был буквально "обвешен" изваяниями изображющими драконов. Они там буквально повсюду. Данный памятник - наглядное свидетельство того, как на смену кочевым ставкам монгольской аристократии пришла оседлость. Крупные монгольские феодалы, на волне притока поступающих с завоеванных территорий богатств, перестали ограничивать себя строительством скромных зимовий и начали возводить настоящие дворцы, окруженные жилищами родственников и специально привезенных сюда ремесленников, мастеров или торговцев. Нередко подобные ставки превращались в города. И даже если сам хозяин мог на время свалить в родную степь, подышать вольным воздухом и припасть к корням, то остальные продолжали жить в таких местах на постоянной основе. 6. Городище Гуулин улсын хот Особенностью этого памятника является то, что обнаруженные здесь остатки гранитных объектов крайне близки по строению к сооружениям, где производилась бумага. Подобная технология существовала в Корее и есть сведения, что она была заимствована монголами. Само же городище по целому ряду признаков датируется XIII-XIV веками. Да, дикие и неразвитые кочевники, судя по всему, сами делали себе бумагу. 7. Военный городок Хубилая Развалины этого древнего города расположены в местности Хугшин Тээл. В 1926 году русский ученый П.К. Козлов дал краткое описание этих развалин и сфотографировал один фрагмент памятника - стелу с надписью. Текст этот (на китайском языке) гласит Чан Вэй, тысячник ханской правой гвардии отправился верхом на коне на юг в апреле 15 года по чжи-юаньскому календарю. В октябре месяце прибыл в эту местность, возвел стены и основал военную крепость. Сановники и военачальники, посовещавшись, дали этому военному городку название "военный городок отважных воинов" по их распоряжению было вырыто озеро с южной стороны крепости. Город был возведен в 1275 году, в период когда Хубилай и Аригбох вели борьбу за монгольский престол. Сам городок представляет собой комплекс из трех крепостей, размещенных на возвышенности и следующих одна за другой, что соответствует оборонительно тактике. Другие постройки (хозяственные например) почти не сохранились. По всей видимости все, что не имело отношения к самим крепостям носило временный характер и возводилось по мере необходимости. Впрочем этот памятник подробно до сих пор не изучен и ждет своего часа. Об этом и других городах времен монгольской империи читайте в книге С.В. Данилова "Города в кочевых обществах центральной Азии" 8. Билярское городище и его окрестности Биляр известен нам из русских летописей как Великий город. Он существовал и процветал еще в домонгольское время. С X века Биляр и его округа являлись центром столичного региона Волжской Булгарии. Однако в 1236 году этот статус был утрачен, так как пришедшие монголы разнесли здесь все труху. А некогда цветущая столица стала периферийными задворками Золотой Орды. После гибели в 1236 гг. столичного центра монголам еще в течение нескольких лет пришлось ураганить на территории государства для подавления тут и там вспыхивающих восстаний. А после того как монголы окончательно обосновались в причерноморских и прикаспийских степях (1241-42 года) Волжская Болгария становится составной частью Золотой Орды. Исследование Билярского городища длится уже более двухсот лет и за это время изучен не только сам город, но и порядка 250 окружающих его памятников. Известно, что после разгрома старый Биляр так и не возродился, а новый, что возник неподалеку, получил в науке прозвище "Биляр золотоордынский", то есть полностью подчиненный новой власти. Статуса столицы он себе разумеется не вернул, а согласно старой доброй монгольской традиции, этому городу не полагалось иметь ни стен, ни иных укреплений. Он их и не имел. Подобности читайте в статье "Памятники центрального Закамья в золотоордынское время" 9. Поселение Жайык Это поселение было обнаружено уже в XXI веке неподалеку от города Уральск. Раскопки на памятнике начались в 2001 году и с тех пор его исследовали уже две археологические экспедиции. Поселение относится к золотоордынскому периоду. Оно состояло из усадеб (малой и большой), а так же на территории поселения найдены: пара печей для обжига кирпича, одна печь для обжига извести и баня. Судя по всему общественная. В паре километров от городка располагается некрополь с мавзолеями. 10. Каракорум Город, который одним из первых стал известен науке, благодаря произведению Рубрука Путешествие в восточные страны. Автор прямо пишет, что Каракорум - это натуральная столица Монгольской империи, поэтому особый интерес к поиску и изучению этого города вполне объясним. В этом городе расположен дворец Угедэя - первого наследника Чингисхана. В его правление было принято решение о Западном походе, в ходе которого Батый пришел на Русь. Попытки обнаружить Каракорум предпринимались еще в XIX веке, но все они были безрезультатны, а свидетельства монаха Рубрука некоторые исследователи вообще считали фантазиями. Сегодня уже не секрет и тот конфузный факт, что за столицу монгольской империи какое-то время грешным делом принимали другое поселение - уйгурский город Хара-Балгас. История поиска и изучения Каракорума подробнейшим образом описаны в уже упомянутом выше произведении "Древнемонгольские города". Из этой работы, большая часть которой посвящена Каракоруму, вы получите массу сведений как о масштабе этого археологического памятника, так и о находках сделанных учеными при исследовании - от монет и керамики до материалов использованных при возведении строений. СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 1. Города в кочевых обществах центральной Азии(книга) С.В. Данилов 2. Изучение материальных следов Батыева нашествия. Ресурс Института археологии РАН. 3. Археология империи Чингисхана в Монголии и Забайкалье (сборник) Н.Н. Крадин, С.Е. Бакшеева, Е.В. Ковычев, А.В. Харинский 4. Древнемонгольские городаиздание под. ред. Киселёва 5. Альманах Алтай №1 за 1962 6. Путешествие в восточные страны Гильом де Рубрук 7. Древние культуры Монголии, Байкальской Сибири и Северного Китая сборник статей 8. Средневековые монгольские погребения в долине Эйгин Гола - Северная Монголия(статья) 9. Изучение погребальных комплексов раннесредневековых тюрок в Монголии 10. Археологические памятники монгольского времени на юге Западной Сибири и Алтае 11. Города и дворцы монгольской импери в Забайкалье 12. Города средневековых империй Дальнего востока 13. Захоронениея имперского периода в северной монголии(статья) А.В. Харинский 14. Захоронения сантуйского типа в западной части Улуса Джучи(статья) А.В. Харинский 15. История археологического изучения городищ Золотой Орды Северо-восточного Прикаспия(статья)Д.З. Сагидуллаев, Н.С. Яранцева 16. Кочевые улусы Золотой Орды по материалам курганных могильников нижнего Поволжья(статья) Ракушин А.И. 17. Краткий очерк археологических исследований в Монголии 18. Монголы в составе кочевников Улуса Джучи по данным археологии(статья) В.А. Иванов 19. Монгольское нашествие на Русь (интернет ресурс) Андрей Шестаков 20. Монгольские погребения XIII-XIV вв на территории Байкальского региона 21. Памятники монгольского времени из Юго-восточного Забайкалья 22. Памятники центрального Закамья в золоордынское время(статья) 23.Погребения золотоордынских воинов(статья из сборника) Т.М. Потемкин, Ю.А. Кулешов 24. Средневековая археология Евразийских степей Пожалуй для начала достаточно. Многое из этого списка придется скачивать, но некоторые ссылки ведут на электронные публикации работ, которые можно прочесть онлайн. Ясное дело, что список данными статьями и работами не ограничивается, к нему стоило бы добавить как минимум еще несколько монографий и десятков пять различных археологических отчетов. Однако мы все же не высшее образование здесь получаем, так что самые любопытные легко обнаружат в каждой из предложенных публикаций список литературы, который позволит продолжить дальнейший поиск. Так что путь указан, а жаждущий знаний получит их сам. И на этом, разрешите откланяться, спасибо за внимание P.S. Во избежание недоразумений, прежде чем прокомментировать статью, пожалуйста, ознакомьтесь с ПРАВИЛАМИ ГРУППЫ. Источник: Канал "Исторические заметки"

19 августа 1991 г. Августовский путч: Подписаны документы о формировании ГКЧП