Предыдущая публикация
О практической стороне вопроса военнопленных на войне
Отношение к пленным в европейской военной истории, конечно же, менялось не раз — и весьма сильно. В Средние века благородные люди сдавались друг другу охотно — вплоть до многочисленных историй, как некий рыцарь буквально бегал по полю с перчаткой в руке, ища, кому и поскорее да поудобнее сдаться. Это была норма жизни: сегодня ты попал в плен и вышел за выкуп, завтра уже сам получил выкуп за кого-то. При этом ситуации типа резни пленных при Азенкуре в 1415 потому как раз настолько известны, что были нехарактерны.
В Ренессансе, конечно, ситуация сильно поменялась. Армии тогда кардинально выросли, роль простых людей (что на уровне солдат, что на уровне принимающих хоть какие-то решения) тоже выросла, и хотя как раз возникли те самые идеи гуманизма — возникла и нового уровня принципиальность конфликтов, что таки привело к печальным последствиям. Теперь уже не только для простого солдата всё выходило "как повезёт" — от "зарежут на месте" до "выгонят и могут даже оружие не отобрать". Теперь уже и печальные для благородных людей истории типа герцога де Жуайеза или маршала Ла Палиса не были чем-то удивительным.
Дальше понятно: "галантная" эпоха (когда даже в бою офицеров старались не особо выцеливать, а гуманность обычаев войны в целом достигла исторического максимума), постепенное ожесточение вплоть до полной жести Второй мировой, далее опять некий откат. Это всё правда.
Однако в целом мысль о том, что противника надо брать в плен и желательно, чтобы с ним в итоге поступали как-то по-человечески, всё равно всё это время присутствовала. Процент случаев, когда от таких принципов отходили, бывал очень разным — но сами принципы существовали и больше 1000 лет назад.
А основаны они на двух простых соображениях.
Одно, конечно, несколько идеалистическое — не только чужие попадают к нам в плен, но и наши к ним. Проблема в том, что как и все формы "относись к другим так, как хочешь, чтобы относились к тебе" — эта логика прекрасна формально, но на практике работает только при равной степени адеквата обеих сторон. Как ни относись к пленным ССовцам, например — увы, это ровно никак не повлияет на происходящее в Освенциме.
Но иногда работает и это, конечно. Важнее же второе соображение, которое уже вовсе не про гуманность — оно сугубо практическое.
Читающие мои материалы о войнах XVI–XVII веков много раз встречали одно и то же, особенно когда речь шла об османах. Вот какой-нибудь Родос 1522 года — оборона на фоне недавнего кровавого похода Сулеймана Великолепного на Белград. Вот осада Вены, по дороге на которую османы вырезают сдавшийся Перхтольдсдорф. И так далее: что в Кёсиге, что в Сигетваре, что в каком-нибудь форте святого Эльма мы наблюдаем, скажем так...
...несколько вынужденный героизм защитников. Потому как все они прекрасно понимают: сдаваться туркам в плен всё равно нет ни-ка-ко-го смысла. Просто вот никакого. Всё равно умрёшь, причём наверняка мучительным и унизительным образом.
И если вы думаете, что такой эффект возможен лишь при долгой истории, хм, отношений — то нет. Репутацию людей, которым нет смысла сдаваться, можно обрести очень быстро: как это удалось испанцам по итогам похода Фадрике Альвареса де Толедо в конце 1572 года. Мехелен, Зютфен и Наарден сдались, но вырезаны — мятежные голландцы немедленно получают сигнал "надо биться до последнего, сдаваться толку ноль". В итоге Харлем стоит испанцам огромной крови, как и многие моменты позднее — об "Испанской ярости" никто в Европе не поторопится забывать.
Сдача в плен должна быть для вражеского солдата выходом. Явным способом спасти жизнь, причём сколь-нибудь приемлемой для здоровья и достоинства ценой. Именно тогда, собственно, вам будут сдаваться в плен — что сбережёт жизни ваших солдат и ваши ресурсы. Ибо сражаться придётся меньше.
А в идеальной ситуации вообще всё должно дойти до анекдота из 90-х: "сдамся в плен и заживу по-человечески". Чтобы оружие бросали уже даже не из страха за жизнь, а просто от военных тягот и лишений.
Это вообще не вопрос гуманизма к врагу. Это вопрос "добиться целей кампании, потеряв поменьше". Да, конечно — воевать по принципу "в плен не берём" очень пафосно. Кровь богу крови, черепа к трону черепов, вааагх. Беда в том, что история примерно 100500 раз показала: первый и основной результат такого подхода — крайнее упорство вашего противника в бою. Да и второй, как правило — стратегическое сплочение врагов, ага. Ведь истории о жестокости ну ооочень хороши для пропаганды. Зачем вам делать из врагов мучеников?
Это прекрасно понимали даже 1000 лет назад. Не всегда могли реализовать по разным причинам, однако понимали. Полагаю, в иные эпохи и в других регионах принцип работал примерно тот же.
И он никогда не изменится.
Автор: Андрей Миллер
Источник: Канал "Арбалет и Аркебуза"
Следующая публикация
Комментарии 3