Предыдущая публикация
«Когда немцев отогнали от Москвы, нас вернули в школу, и в сорок пятом году встал вопрос – кем быть?
Многие мальчишки еще раньше ушли на производство, потому что отцы были на фронте и надо было помогать семьям. Нас оставалось в классе всего четверо – остальные девочки.
Что такое кино, я тогда и не задумывался, вернее, задумывался, но с родителями это не обсуждал. Да и что было обсуждать? Кино – это какой-то заоблачный мир. Я даже толком не представлял, как становятся актерами, где этому учат.
Поехал в Москву поступать в автомеханический институт, а сам часами бродил около «Мосфильма» – тянуло туда любопытство, а может быть, это была интуиция. Меня, естественно, не пускали дальше проходной. «Ты чего здесь слоняешься?» – спросил кто-то из выходивших. Мне рассказали про ВГИК, и я решил поступать. Споры в семье были громкие, доходило до слез – не помню, моих или маминых. И вот в один из вечеров разгорелся очередной спор о том, куда мне идти. Отец гнул свое: «Никакого кино – ты должен заниматься техникой, как я». А мама говорила: «Ты должен получить профессию, с которой легче будет жить в смысле продуктов, поэтому поступай в Тимирязевскую сельхозакадемию».
Я понимал, что родители хотели как лучше, но уступать не собирался. И вот на этот шум вышла моя бабушка – глава нашего дома, очень мудрая женщина невероятной доброты. Если есть во мне доброта, то она от нее. А если есть строгость – это от деда. Так вот, вышла моя бабушка, сама доброта и, обращаясь к маме, сказала: «Валя, не запрещайте Славику идти туда, куда он хочет. Он еще молодой. Сам не раз может свое решение изменить. Но если вы ему сегодня запретите – он всю жизнь будет считать, что вы ему помешали…» Сказала эти мудрые слова и тихо ушла обратно в свою комнату».
Вячеслав Тихонов
«Театральные люди»
⠀
Следующая публикация
Комментарии 19