Предыдущая публикация
Над окошком месяц.
Под окошком ветер.
Облетевший тополь серебрист и светел.
Дальний плач тальянки, голос одинокий -
И такой родимый, и такой далекий.
Плачет и смеется песня лиховая.
Где ты, моя липа? Липа вековая?
Я и сам когда-то в праздник спозаранку
Выходил к любимой, развернув тальянку.
А теперь я милой ничего не значу.
Под чужую песню и смеюсь и плачу.
Сергей Александрович Есенин 1925г.
Следующая публикация
Комментарии 18
Как сто тысяч других в России.
Знаешь ты одинокий рассвет,
Знаешь холод осени синий.
По-смешному я сердцем влип,
Я по-глупому мысли занял.
Твой иконный и строгий лик
По часовням висел в рязанях.
Я на эти иконы плевал,
Чтил я грубость и крик в повесе,
А теперь вдруг растут слова
Самых нежных и кротких песен.
Не хочу я лететь в зенит,
Слишком многое телу надо.
Что ж так имя твоё звенит,
Словно августовская прохлада?
Я не нищий, ни жалок, ни мал
И умею расслышать за пылом:
С детства нравиться я понимал
Кобелям да степным кобылам.
Потому и себя не сберег
Для тебя , для неё и для этой.
Невеселого счастья залог -
Сумасшедшее сердце поэта.
Потому и грущу, осев,
Словно в листья в глаза косые...
Ты такая ж простая, как все,
Как сто тысяч других в России.
Сергей Есенин
Вот потому Снегурочка - всегда мечта.
и грязь духовную
на мою золотую главу́,
Я смиренно стою пред иконами,
Богородицу Деву прошу:
- Ты прости меня окаянного
за стихи, что разлили пожар...
Слышу тихий ответ:
- Не печалься...
души чёрные
твой пожар превращает в нектар...)