«Бунин ни на какие уговоры участвовать в коллективных блинах не поддавался, но всё же обещал посетить.

— Но предупреждаю, испорчу всё вам. У меня настроение собачье. И есть ничего не стану. И одеваться из-за ваших дурацких блинов не намерен, приду в халате. Но раз вы настаиваете – приду. А там уж пеняйте на себя.
В назначенный день он действительно пришёл. Скептически оглядел накрытый белыми листами бумаги вместо скатерти стол и заявил:
— Думаете, удадутся у вас блины? Как бы не так.
...Блины, несмотря на предсказания Бунина, вполне удались. Гости ели и хвалили.
Бунин, сидя в кресле на главном месте перед пустой тарелкой, с брезгливым удивлением наблюдал за тем, как быстро уменьшается стопка блинов, и вдруг, подняв вилку, потянулся к ней, ткнул вилкой в блин и положил его на свою тарелку.
— Э, да так мне не останется ни блина, ни икры, ни водки!
— Подождите, Иван Алексеевич, я вам сейчас свежий спеку.
— Свежие второй порцией. И этот отличный. — Забыв о своём твердом намерении ничего не есть, он уже поливает блин маслом, накладывает на него икру и сметану и прикрывает вторым блином. — А ну-ка, налейте!
Я наливаю ему рюмку водки, и он с явным удовольствием принимается за блинопоглощение.
И неожиданно — для других, а не для меня — он превращается в приятнейшего гостя, радующего меня, хозяйку хлебосольную, отличным аппетитом, очаровывающего всех слушателей несмолкаемыми рассказами.»
Ирина Одоевцева
«На берегах Сены»
*на фото Ирина Одоевцева с собственным портретом в молодости