Предыдущая публикация
«Видит Бог, я ни в чём не виновата!
» Как жилось Наталье Пушкиной после смерти великого мужа.
Когда Александр Сергеевич умер, его жена Наталья была, по нынешним меркам, ещё очень молодой женщиной: за полгода до смерти мужа ей исполнилось 24 года. При этом многие исследователи упрекают Наталью Николаевну в некоторой ограниченности: мол, за её красотой не было ни ума, ни образования, ни сочувствия, ни интереса к творчеству её великого мужа. После того, как незадолго до смерти Натали покормила его морошкой, выйдя из кабинета, она сказала собравшимся там что-то вроде: «вот вы увидите, господа, он будет жить». Впоследствии её не раз обвиняли в том, что она была словно слепа и даже не понимала, что Александр Сергеевич безнадёжен. Но собственно чего было ждать от молодых светских женщин того времени? Университетов они не заканчивали, их обязанности ограничивались умением хорошо танцевать, вышивать и рожать детей (у Пушкиных их было четверо). А тем более рядом с одним из самых великих людей в России Наталья Николаевна выглядела ещё бледнее...
Можно только представить себе, какой шквал негатива обрушился на эту хрупкую женщину, только что лишившуюся мужа, оставшуюся одной с четырьмя детьми и неимоверными долгами - этот гнев высшего света порой доходил до открытой ненависти и злобы. До наших дней дошло стихотворение неизвестного поэта, написанное на смерть Пушкина. Авторство его до сих пор не приписывается никому, но учитывая тот факт, что произведение не затерялось за два века, поэт смог отразить мысли и настроения своих современников. В тексте, написанном старым стилем, Натали Гончарову одарили немалым количеством откровенно злобных эпитетов: «злой изменник», «ты русских женщин срам и стыд», «ты поношенье всего света»... В чём только не обвиняли жену Пушкина: и в преступной страсти к брату, и в разврате, и в посягании на славу мужа. А нестеснявшиеся в выражениях друзья поэта не упускали случая бросить в её адрес очередную колкость, обвинив в необразованности и отсутствии интереса к творчеству великого Пушкина...
«По утрам он работал один в своём кабинете наверху, а по вечерам отправлялся читать написанное к А. О. Смирновой; здесь он толковал о литературе, развивал свои литературные планы. А жена его сидела внизу за книжкой или за рукодельем; работала что-то для Нащокина. С ней он о своём творчестве не говорил. Дочь Пушкиной, А. П. Арапова, в воспоминаниях о своей матери, объясняя отсутствие у неё литературных интересов, ссылается на то, что Пушкин сам не желал посвящать жену в свою литературную деятельность. Но почему не желал? Потому, что не было и не могло быть отзвука. Наталья Николаевна была так чужда всей умственной жизни Пушкина, что даже не знала названий книг, которые он читал. Прося привезти ему из его библиотеки Гизо, Пушкин объяснял ей: «4 синих книги на длинных моих полках» (из книги «Дуэль и смерть Пушкина» пушкиниста Павла Щеголева).
⠀
Даже спустя столетие ничего не изменилось. В 1929 году Марина Цветаева написала эмоциональный очерк, в котором поделилась своим отношением к жене Пушкина, которого она любила беззаветно. В очерке «Наталья Гончарова» она сравнивает дуэль Пушкина и Дантеса с Троянской войной, а саму Натали – с прекрасной Еленой: «Наталья Гончарова просто роковая женщина, то пустое место, к которому стягивается, вокруг которого сталкиваются все силы и страсти. Смертоносное место. Как Елена Троянская повод, а не причина Троянской войны, так и Гончарова не причина, а повод смерти Пушкина, с колыбели предначертанной. Судьба выбрала самое простое, самое пустое и самое невинное орудие: красавицу».
⠀
Ещё одной ярой ненавистницей Натальи Николаевны была Анна Ахматова, которая посвятила Пушкину немало литературоведческих трудов. В них она называет Натали «сообщницей Геккернов в преддуэльной истории» и даже «агенткой» нидерландского посланника, а также принимает на веру молву о том, что жена Пушкина была ему неверна. Услышь они все голос Дантеса в письмах к Геккерну (которые были изданы только в 1995 году), относились бы к ней по-другому. «Она осталась чиста; перед целым светом она может не опускать головы, - писал Дантес. - Нет другой женщины, которая повела бы себя так же. Это ангел, сошедший с небес».
Но, как говорится, суд человеческий редко бывает справедлив. И некоторые исследователи считают, что принимать на веру тот образ жены Пушкина, который возникает между строк его писем, в многочисленных байках современников и особенно современниц, наблюдавших за семейной жизнью поэта, нельзя. Хотя и сам Пушкин не в меньшей мере породил то снисходительное и даже пренебрежительное отношение к уму и душевным качествам Натальи Николаевны. Самое комплиментарное, что мы можем найти в письмах поэта, звучит как издевательство: «Ты — баба умная и добрая», — пишет он ей. Это она-то — «баба», с её осиной талией, виртуозной игрой на фортепиано и безупречным аристократизмом манер?
⠀
А какой она была на самом деле? К тому моменту, когда она осталась вдовой с четырьмя детьми на руках, огромными долгами и без всяких средств к существованию, Натали, возможно, и сама не знала, на что она способна. С детства за неё всё решали другие: дед Афанасий, который воспитывал её до 6 лет, деспотичная мать, потом — непостижимый муж… Эти 5 лет, 11 месяцев и 8 дней, прожитых с Пушкиным, оказались нелёгким для неё испытанием — «всегда без денег, с дерзкими слугами, болеющими детьми, всегда или после родов, или в ожидании ребёнка», как пишет Ю. Лотман. Современным женщинам, пользующимся всеми благами развитой медицины, не составит труда оценить, каково это — пять беременностей за неполные шесть лет, особенно если нежное, хрупкое телосложение превращают вынашивание ребёнка в болезненное испытание. Примем к сведению и то, что ждать в этом деле помощи от мужа ей не приходилось: Вересаев, биограф Пушкина, цитирует рассказ Нащокина о том, как Пушкин «плакал при первых родах и говорил, что убежит от вторых». Третьи, в мае 1835-го, оказались особенно мучительными. А уже через 6 месяцев сестра Гончаровой докладывает брату, что Натали вновь беременна и находится «в самом жалком состоянии…»
⠀
Всё это как-то не очень сочетается с теми образами «попрыгуньи-стрекозы», порхающей по бальному паркету, которые сложились вокруг имени Натали. Вот и Пушкин постоянно пилил жену, устраивая ей сцены ревности, упрекая в кокетстве и подозревая в самых страшных грехах. Даже глядя на любимый брюлловский портрет красавицы-жены, этот «умнейший муж России» терзается мнительной тревогой: «что-то вид у тебя какой-то виноватый…»
⠀
А были ли у него основания для ревности? — ещё бы! Только представьте себе: 16-летняя девочка, выросшая в деревне, воспитанная на французских романах, где все без исключения персонажи постоянно охвачены «чувствами», — вдруг попадает в сверкающую столичную атмосферу и производит фурор! Никто, ни один многоопытный ловелас, не мог устоять перед её обезоруживающей красотой! Когда Натали, уже после смерти Пушкина, познакомится с Лермонтовым, тот скажет ей, что всегда старался держаться от неё подальше, чтобы «не поддаваться общему безумию» и не «сходить по ней с ума, как все»…
⠀
И вот, так внезапно и страшно, прежняя жизнь оборвалась, и её с детьми, словно потерпевших кораблекрушение, выбросило на берег в калужской глуши. После гибели мужа Наталья Николаевна просила у императора разрешения остаться в Санкт-Петербурге (ей очень нравилось жить в столице, хотя это было и дорого), но нормы приличия требовали траура, и царь настоятельно рекомендовал вдове уехать. Так она оказалась в имении деда, Полотняном Заводе — в том доме, который когда-то покинула ребёнком. Теперь ей — 24, но она всё та же стеснительная девочка, без жизненного опыта, без поддержки и без друзей, а её репутация отныне запачкана грязью и кровью. Хотя умирающий Пушкин после трудного разговора с женой уверенно заключил: «она ни в чём не виновата», но это главное свидетельство так и осталось неуслышанным.
⠀
Ко всему прочему эта юная вдова носит самую громкую фамилию в России, так что каждый её поступок общество будет рассматривать в увеличительное стекло. Некоторые вещи Пушкина она раздаст его ближайшим друзьям (будут говорить, что Натали «стремится избавиться от памяти о нём!»), будет торопиться со сборами, чтобы поскорее уехать из гудящего пересудами Петербурга (скажут: «она уже не была достаточно печальной, слишком много занималась укладкой и не казалась огорченной»)... И так — каждый шаг, каждое слово.
Заслуживает особого восхищения то, что за отпущенную ей следующую четверть века никто не услышит от неё ни оправданий, ни попыток рассказать свою версию трагического происшествия, сломавшего ей жизнь. Только в минуту смерти Пушкина у неё вырывается: «Видит Бог, я ни в чём не виновата!» И на этом всё. Призвав Бога в свидетели, Наталья Николаевна раз и навсегда предпочла Его суд суду человеческого мнения.
⠀
«Женщина без сердца» — разочарованно заключили светские сплетники. Что это за странный выбор — уехать в деревню и посвятить себя воспитанию детей? Оказавшись в одиночестве, в глуши, «первая красавица Петербурга», «звезда Севера» полностью и без остатка отдалась ответственному, наполненному заботой и нежностью материнству, стойко переносила бытовые и финансовые тяготы и умудрилась не поссориться ни с одним из родственников — своих и покойного мужа, досаждавших ей, пренебрегавших ею и терзавших её глупыми советами…
⠀
Она могла бы распорядиться своей красотой, «обратить» её в капитал и блеском положения заткнуть рот пересудам. К ней даже посватался богатый и титулованный жених: он готов был разом избавить её от финансовых затруднений, от пятна на репутации, наконец — от затянувшегося траура (на смертном одре Пушкин наказывал: «носи траур год или два», но Натали оставалась вдовой 7 долгих лет, всю свою молодость). Жених и детей готов был пристроить в элитные учебные заведения (чтобы не мешали матери наслаждаться жизнью), но ответ Гончаровой на это завидное сватовство прозвучал, как выстрел из пушки: «Кому в тягость мои дети, тот мне не муж!». И действительно, дети для неё всегда были на первом месте. «Я никогда не могла понять, как могут надоедать шум и шалости детей, — читаем мы в одном из её писем. — Как бы ты ни была печальна, невольно забываешь об этом, видя их счастливыми и довольными».
⠀
В конце концов Наталья Николаевна выйдет замуж за Петра Ланского, человека достойного, хоть и небогатого, но настолько правильного, что биографам почти нечего сказать о нём, кроме того, что он был обонятельный, галантный мужчина, хороший человек и отличный офицер. Свадьба была очень скромной: известно, что Николай I хотел быть на ней посажённым отцом, но Натали потребовала, чтобы присутствовали только самые близкие родственники; император не стал настаивать, послав лишь царский подарок - бриллиантовое ожерелье.
⠀
Ланской принял сыновей и дочерей Пушкина как родных и дал им прекрасное образование (мальчики потом служили у него в полку). Мы любили нашу мать, чтили память отца и уважали Ланского», — скажет впоследствии старший сын Пушкина. Натали родит второму мужу трёх дочерей, но этого ей будет мало: кроме своих семерых, она будет опекать, кормить и любить ещё семерых детей родственников и знакомых (трое из них — были племянники Ланского. Их отец, Александр Петрович, вдовец, умер вскоре после свадьбы брата и Натальи Николаевны. Молодожёны взяли сирот к себе. Кстати, дочь Александра Петровича Соня впоследствии выйдет замуж за старшего сына Пушкина и родит ему 11 детей). «Моё призвание — быть директрисой детского приюта, — напишет Натали своему мужу. — Бог посылает мне детей со всех сторон...»
⠀
Любила ли она его? Он твёрдо знал, что беспредельно уважала – за доброе отношение к её детям, за любовь к ней. Она ведь так устала от одиночества, от долгов, от трудностей быта, когда всё надо было решать одной. Любовь пришла потом. Любовь глубокая, соответствующая годам, без страсти, как откровенно писала она ему, и от этого более прочная. «Я больше не в таком возрасте, чтобы голова у меня кружилась от успеха. Можно подумать, что я понапрасну прожила 37 лет. Этот возраст даёт женщине жизненный опыт, и я могу дать настоящую цену словам. Суета сует, всё только суета, кроме любви к Богу и, добавляю, любви к своему мужу, когда он так любит, как это делает мой муж», — писала она Ланскому.
⠀
И это — слова «пустой красавицы» по известному суждению Цветаевой? А, может, наоборот, жена Пушкина была совершенно под стать мужу, по-своему совершив настоящий жизненный подвиг и блестяще проявив особый род человеческой гениальности. И уж точно она ничем не запятнала доставшееся ей великое имя.
Примечательно, что и во втором браке, до самой смерти, она будет чтить память первого мужа: будет часто ездить в Михайловское, поставит памятник на могиле поэта в Святогорском монастыре, а по пятницам (день смерти поэта), несмотря на недуги, будет держать строгий пост и носить чёрное платье - так же в память о муже. Однажды, когда Ланские находились в Вятке, где Пётр Петрович собирал ополчение во время Крымской войны, их пригласили на приём в дом Пащенко. И когда всех позвали к столу, Наталья Николаевна ушла в другую комнату и там ходила взад-вперёд до окончания ужина.
Ланскому пришлось объяснять — это траур по Пушкину.
⠀
Сама её смерть тоже кажется каким-то знамением свыше: Наталья Николаевна простудилась на крестинах долгожданного внука, Александра Александровича. Муж умолял не ездить в церковь: врачам только-только удалось стабилизировать её состояние, и один из них предупреждал Ланского: «Малейшая простуда унесёт её, как осенний лист». Так и случилось. Госпоже Пушкиной-Ланской, рождённой Гончаровой, было чуть больше пятидесяти лет.
⠀
«Тесная дружба, соединяющая детей её от обоих браков, и общее благоговение этих детей к её памяти служит лучшим опровержением клевет, до сих пор на неё возводимых, — писал историк и литературовед Пётр Бартенёв, — и доказательством того, что несправедливо иные звали её «кружевная душа», тогда как она была красавица не только лицом, а и всем существом своим»…
⠀
Но ближе всего к истине, наверное, был писатель и автор исследований о Пушкине Николай Раевский, который в своей книге «Портреты говорят» заключает: «Можно с уверенностью сказать, что образ Натали Пушкиной — блистательной и легкомысленной красавицы, сущность которой проявлялась единственно в её страсти к светским развлечениям, оказывается эфемерным. Однако в заключение о Наталье Николаевне мне бы хотелось сказать, что в настоящее время в пушкиноведении, как кажется, наметилась другая крайность — чересчур идеализировать жену Пушкина, делать из неё чуть ли не ангела. А она таковой не была, она была живым человеком, были у неё и свои недостатки, и свои достоинства».
Следующая публикация
Комментарии 659