Еврейский анеГГГдот и юмор за Одессу (original)

Рассказ про Хануку Сейчас я вам объясню, что такое Ханука. Это жутко интересно. Когда-то давным давно Александр Филиппович Македонский пришёл со своими гардемаринами в Иудею. Евреи посмотрели на эту зондер-команду и решили таки, что лучше сдаться добровольно, потому что не добровольно все равно придется сдаться, но с намного меньшим профитом и ущербом для бизнеса. Александр, надо сказать, был человеком толерантным и даже не чуждым гей-парадам. Поэтому евреев не обижал, разрешал оправлять религиозные надобности в Храме и вообще вести привычный обиход, играть на скрипке, шить на швейной машинке и танцевать семь-сорок. И всё было бы прекрасно, если бы Александр Филиппович не изволили помереть. С наследниками у евреев сложились менее лучшие отношения. Сначала Иудею крышевали Птоломеи, потом пришли другие братки из ассирийских греков, то бишь Селевкиды. Эти ребята были особенно отмороженными и всячески прессовали местное население. Сначала они, правда, попытались пофлиртовать с евреями, опустив налоги, но потом поняли, что погорячились и даже попытались насильно эллинизировать иудеев. А евреи, как говорится, нация терпимая, но суетливая ежели дело касается веры. Тут мы особенно беспокойны и вспыльчивы. В 175 году до нашей эры к власти пришел Антиох Епифан, учинивший особо изощрённый беспредел. Тора стала запрещенной литературой, всюду установили идолов и статуи голеньких Аполлонов, Храм разграблен, бабло конфисковано. В общем, начались репрессии и девяностые. Естественно, это не могло не привести к ропоту и волнениям. Особенно выделялся Иуда Маккавей и его сыновья. Нормальный еврейский авторитет, уважающий понятия и заветы отцов. Естественно, Маккавеев было меньше, чем греков, да и вооружены они были рогатками да пращами. Однако Маккавеи учинили настоящую белорусскую партизанщину, нападали исподтишка, неожиданно, на разрозненные греческие отряды, наводили страх, ужас и резьбу бензопилой. За три года они так измордовали регулярные греческие войска, которые умели хорошо воевать в открытых сражениях, но к такой борьбе подпольщиков были явно не готовы, что греки отступили, оставив Иерусалим. Таким образом, Маккавеи доказали, что сила духа и правильная тактика намного важнее, чем бронетанковые войска. Позже в честь них назовут спортивное общество "Маккаби". Когда евреи вошли в разоренный Храм, они нашли масло для лампад, которого было достаточно для поддержания огня всего на один день. Однако произошло чудо чудное, диво дивное, как это и водится, масло горело целых восемь дней! За это время евреи подсуетились и таки съездили куда надо и купили у кого надо еще масла, а может и сами приготовили. Так был освещён Храм. В память об этом событии раз в году отмечают праздник Ханука. Зажигают свечи на специальном подсвечнике ханукия. В первый день- одну, во второй- две, в третий-три и так далее, пока их не станет восемь. "Немного света нужно для того, чтобы рассеять тьму". Дети в этот день крутят "савивон"- волчок, на каждой грани которого написана буква фразы "Чудо великое было здесь". А еще на Хануку принято есть офигенно вкусные булочки "суфганиет" Правда, потом греки вернулись и Маккавеев всё-таки победили назад, но главное же не это, а чудо! Вот евреи и верят в это чудо! Как, впрочем, и не евреи тоже. Ну, кому из вас не хочется верить, что чудеса существуют? С праздником Хануки! Хаг Ханука самеах! (автор Александр Гутин) #инночкина #гутин

#инночкина

Жена мужу: -Сеня! Почему наша соседка всякий раз при встрече стала мне улыбаться? - А я знаю?! -Сеня! Если я узнаю, что она улыбается из-за тебя, то тебе начнут улыбаться все мужчины с нашего подъезда….

Я пьющий. Меня Саша Володин – он тоже был глубоко пьющим человеком – научил когда-то: «Ты говори так: «Если бы мы не пили, у нас над головой возник бы нимб. Для того чтобы были хоть какие-то недостатки, мы пьём». Пить надо исключительно по зову организма. Алкоголизм – отрыжка безнаказанности. Борьба с алкоголизмом – это утопия, как коммунизм. В своё время существовала банда друзей, которая хотела жить по возможности раскрепощённо: в быту, в загулах, в автомобилизме, в романах, в капустниках, в профессии. Никакой программы диссидентства никогда не было. Было только необыкновенное желание оставаться самими собой. При этом мы не забывали, где живём. Так, 7 Ноября и 1 Мая мы выходили на Красную Пресню. Каждый раз Марк Захаров это режиссировал. Андрюша Миронов жил в Волковом переулке, за забором зоопарка. Его балкон висел прямо над вольером буйвола. Мы, уже нетрезвые, шли от зоопарка вверх по брусчатке, по стопам революционных рабочих, и пели «Пока я ходить умею». Маршрут был до площади Краснопресненская Застава, потом направо по Пресненскому Валу до Белорусского вокзала. На углу находилась пельменная. С нами ходил наш друг, ныне американский писатель Александр Червинский по прозвищу Червяк. Он всегда был больной, не хотел ходить, но хотел есть. Добравшись до Белорусского, мы говорили: «Всё, давайте заморим Червячка». Заходили в пельменную и на глазах у стоявшего напротив Горького пили водку под пирожки с повидлом. Как-то, прощаясь после гастролей с Болгарией, мы с Андрюшей Мироновым и Марком Захаровым, совершенно бухие, стояли на горе Витоша и, вспомнив примету, сожгли лев – одну бумажку, чтобы возвратиться в эту страну. Через какое-то время мы с Захаровым записались в туристическую поездку в Париж. И нас сняли с трапа самолёта. Мы не могли понять, что произошло. Потом выяснилось: сняли за этот сожжённый лев. Кто настучал? Мы были втроём и гора. Андрюша – исключено. Мы с Марком Анатольевичем на себя тоже стучать не стали бы. Мистическая история. Пить сегодня стали меньше, потому что надо успеть перебежать от одного заработка к другому за максимально короткий срок. А для этого требуется твёрдая поступь. /Александр Ширвиндт/

Желания бывают самые разные...