Страницы истории Касторенской земли

Граф Владимир Алексеевич Комаровский

Предлагаю вам познакомиться с непростой судьбой русского художника-иконописца графа Владимира Алексеевича Комаровского. Он имеет самое прямое отношение к нашей Касторенской земле. Прежде чем говорить о жизни графа, погрузимся немного в историю, чтобы понять какое отношение Камаровские имеют к нашему району. На территории Касторенского района есть деревня Егорьевка, которая была поселена в конце 18 века бригадиром (войсковое звание) Егором Лаврентьевичем и его супругой Авдотьей Дмитриевной Цуриковыми, и названо по именно Егора Цурикова. Цуриковы – известный старинный дворянский род, члены которого во второй половине XVI века были жалованы поместьями. Сведения о представителях этого рода содержатся в VI части Родословных книг Орловской, Курской и Воронежской губерний, а описание герба внесено во II часть Общего гербовника дворянских родов Всероссийской империи. Сельцо (так называли селение, в котором располагалась помещичья усадьба) Егорьевское населено из разных деревень принадлежащих Цуриковым: деревни Баршовки, села Люцкого Городище, села Покровское Люцкое тоже, деревни Ашихменка, деревни Давыдово, деревни Новотроицкой Орловской губернии и округи, сельца Пречистенное, села Маловоробьевка Челищева тож, сельца Сковародовка Карачевской округи, деревни Алешни Медынского уезда, деревни Лунино, села Баклановка, деревни Алленок, деревни Азарово, деревни Болотово, деревни Вороново Дешкинской округи Орловского наместничества, сельца Верховье Калужской губернии, сельца Марьино Калужского наместничества и округи, село Спасское, деревни Высокой Мценской округи, деревни Красильниково Болховсой округи, деревни Слапы Кромской округи (крестьян - 556 душ). Около 1787 года у Егора Лаврентьевича и Авдотьи Дмитриевны Цуриковых родился единственные ребёнок – дочь Елизавета Егоровна Цурикова (умерла 15 декабрь 1847). Дочь орловского губернского предводителя дворянства. 8 января 1802 г. вышла замуж за генерал-адъютанта Евграфа Федотовича Комаровского (1769—1843), в 1803 г. по ходатайству императора возведенного в достоинство графа. 1 июля 1817 года пожалована в кавалерственные дамы ордена Св. Екатерины малого креста. Елизавета Егоровна приходилась троюродной теткой М.Ю. Лермонтову. После смерти родителей сельцо Егорьевское с посёлком Евграфовкой, где проживало 545 крепостных мужского пола, и 59 дворовых людей, и было 106 дворов перешли по наследству к дочери Елизаветы Егоровны (Цуриковой) Комаровской. Также она получила в наследство д. Новосёлки 85 душ мужского пола, 16 дворов. У Камаровских родилось восемь детей, трое умерли младенцами. После смерти родителей поместья были унаследованы детьми. К 1877 году внук Елизавета Егоровны (Цуриковой) Комаровской, сын Егора Евграфовича Комаровского, Владимир Егорович Комаровский, Адъютант великого князя Константина Николаевича. Полковник, поэт. основывает при сельце Егорьевском конный завод, где начинает разводить упряжную породу лошадей. После его смерти, в деревни Евгеньевка Касторенской волости коневодством продолжает заниматься его брат Алексей Егорович Комаровский (1841-1899 гг.), начинает разводить рысистую породу лошадей. Алексей Егорович Комаровский - действительный статский советник. Шталмейстер Императорского двора (прим. автора - Шталмейстер — главный конюший, придворный конюшенный в чине 3-го класса; собственно для лиц, состоящих при придворной конюшне). В 1893-1898гг.- хранитель московской Оружейной палаты. Граф Владимир Алексеевич Комаровский о котором мы будем говорить, будет сыном Алексея Егоровича Комаровского, и соответственно праправнуком основателей деревни Егорьевка, Егора Лаврентьевича и его супруги Авдотьи Дмитриевны Цуриковых. Теперь мы видим тесную связь графа Владимира Алексеевича Комаровского с нашим районом, посмотрим на непростую жизнь этого человека. Родился 8 октября 1883 году в Санкт-Петербурге. Ему было всего три года, когда он и его два маленьких брата остались без матери, которая последние 20 лет своей жизни провела в психиатрической больнице. Мать, Александра Васильевна (урождённая Безобразова), страдала тяжёлой формой эпилепсии. Отец мальчиков, Алексей Егорович Комаровский, поселился с сыновьями в Москве, где служил хранителем Московской Оружейной палаты. Будучи художником-любителем, Алексей передал свой дар и сыновьям. После смерти отца в 1899 году мальчики переехали в Ялту к своему опекуну — деду Василию Григорьевичу Безобразову (по материнской линии), который с этого времени заменил им обоих родителей. После окончания ялтинской гимназии Владимир Комаровский поступил в Петербургский университет на юридический факультет. Но весь курс он так и не окончил: после трех лет обучения перешел в Академию Художеств, которую посещал как вольнослушатель. Но и там учебой Владимир не был до конца удовлетворен, поэтому и в Академии он не доучился. Огромную роль и в жизни, и в творчестве графа сыграл его двоюродный брат и друг граф Юрий Олсуфьев. В юности Комаровский дважды путешествовал вместе с ним по Италии, изучал творения старинных мастеров, восхищался искусством раннего средневековья. А весь 1909 и начало 1910 года Владимир провел во Франции, занимаясь в парижской мастерской Жульена и Колоросси, а также под руководством Валентина Серова, который в эти годы там жил. Вернувшись в Петербург, граф Комаровский выставил свои работы на 7-й выставке НОХ, и они были отмечены тогда известными критиками. Но главная учеба художественному мастерству была еще впереди. В 1910 году произошел важный перелом в жизни Владимира, связанный с открытием в Русском музее отдела древнерусского искусства. Хранителем музея был художник, ученик Репина, родственник и друг графа Олсуфьева Петр Нерадовский. Это было время открытия древнерусской иконописи — в прямом и переносном смысле этого слова. С этого самого момента Владимир Алексеевич связал свою жизнь с церковной живописью. Он много работал, делал копии со старинных образцов, изучал технологию иконописи. Уже в следующем году известный в то время художник Дмитрий Стеллецкий пригласил Комаровского для совместной работы над иконостасом храма в имении графа Александра Медема, расположенного на Волге. При создании икон Стеллецкий, как более опытный, обозначал на иконной доске «прориси», а Комаровский писал по намеченному красками. Работа была закончена в 1913 году, но еще во время работы над ним Ю.А. Олсуфьев предложил новую работу — над иконостасом для строящегося мемориального храма во имя прп. Сергия Радонежского на Куликовом поле. Этот иконостас художники выполнили к весне 1914 года. Летом 1914 года Комаровский с женой уехал в Москву, где в сентябре родился их первенец — Алексей. В начале 1915 года Комаровские выехали в Тифлис, где Кавказское отделение Всероссийского земского союза по организации лазаретов для раненых возглавлял Ю. А. Олсуфьев. Здесь он работал вместе с двоюродным братом С. П. Мансуровым (Сергей Павлович Мансуров — священник Русской православной церкви, историк церкви). Летом 1915 года, живя в Мцхете, Олсуфьевы восстановили небольшую древнюю церковь в русском Ольгином монастыре. Эскиз каменного иконостаса сделала жена Олсуфьева — Софья Владимировна; две большие иконы для церкви — Спасителя и Божией Матери — написал граф Комаровский. В 1916 году у Комаровских родилась дочь, Антонина. Летом 1917 года семья Комаровских поселилась в подмосковной усадьбе жены — имении Измалково (существовавшая в XVIII — начале XX веков подмосковная усадьба рода Самариных. Руины — в районе Внуковский Новомосковского административного округа г. Москвы). Для деревянной часовни находившейся вблизи имения, на деревенском кладбище, Комаровский написал икону Донской Богоматери. В одном из флигелей бывшей усадьбы была размещена сельская школа, в которой Комаровский работал учителем рисования. Кроме того, он расписывал деревянные изделия для Кустарного музея в Москве и занимался сельским хозяйством. В 1922 году граф Комаровский был арестован в доме графа В. Михалкова (отца известного поэта С. В. Михалкова) , у которого в это время он находился в гостях. Однако «за недостаточностью улик» уже через 2 месяца был освобожден. В 1923 году в измалковском имении была организована детская колония. Комаровских, оставшихся без крова, приютил Юрий Олсуфьев, который сразу после Февральской революции вместе с женой и сыном бежал из своего имения и по благословению своего духовника поселился в Сергиевом Посаде, купив двухэтажный дом с большим садом. Комаровский стал работать в Комиссии по охране памятников искусства и старины Свято-Троицкой Сергиевой лавры, позднее — в музее: для художественного музея делал акварельные копии старинных миниатюр, тканей, вышивок — памятников древнего шитья XV века. Продолжал по заказам знакомых писать иконы. Также сделал ряд портретов маслом, в том числе портрет самого Олсуфьева и два портрета Павла Флоренского, который в одном из писем писал: «Это большой художник, с каждым шагом делающий шаг вперед». В начале 1925 года граф Комаровский снова был арестован в селе Карабаново (город в Александровском районе Владимирской области России). На этот раз ему предъявили обвинение: «принадлежность к монархической группировке бывшей аристократии». Три года он отбывал ссылку в Ишиме, но и здесь не переставал писать картины. Им был написан ряд произведений «в иконописном стиле». В 1927 году граф переслал несколько своих работ в Сергиев Посад, в том числе автопортрет и второй портрет Олсуфьева. После ссылки, в 1928 году, Комаровский с семьей поселился у знакомых крестьян. Вскоре у Комаровских родился четвертый ребёнок — Федор. В конце года Комаровский был привлечен священником Александром Андреевым к ремонтно-реставрационным работам в храме Софии в Средних Садовниках (православный храм Москворецкого благочиния Московской епархии, расположенный на острове Балчуг напротив Московского Кремля). В это же время в церкви села Ахтырка (деревня в Сергиево-Посадском районе Московской области) им была написана еще одна икона Донской Богоматери. В 1929 году и в 1930 году его снова, на короткое время, арестовывали. В 1931 году семья Комаровских переехала в Жаворонки (село в Одинцовском районе Московской области), где они поселились в одном доме с семьей Оболенских. В этот период, до очередного ареста в 1934 году, Комаровский выполнил целый ряд работ: • роспись плафона ресторана на Казанском вокзале • панораму Москвы для Геологического музея • серию декоративных панно для детского санатория «Ярополец» • картины «Сказки Пушкина» для павильона в Измайловском парке • эскизы росписи для актового зала Московского государственного университета на Моховой. В это же время, в 1933 году был арестован «за антисоветскую агитацию» 18-летний сын В. А. Комаровского Алексей и был осуждён на три года концлагерей. 16 января 1934 года был арестован и сам Владимир Алексеевич (за «принадлежность к церковно-монархической контрреволюционной организации, отказ доносительства на князя М. Ф. Оболенского»); через 2 месяца тюремного заключения был освобождён. В августе 1937 года был арестован с обвинением: «контрреволюционная деятельность, принадлежность к ИПЦ» и приговорён к расстрелу. Проходившие с ним по одному делу (П-63970) священник Владимир Амбарцумов (Священномученик Владимир Амбарцумов) и С. М. Ильин, также были приговорены к расстрелу. В это время старший сын Комаровского был в ГУЛАГе, жена полностью парализована (поражение спинного мозга), а младшим детям было 21, 14 и 8 лет. 5 ноября 1937 года В. А. Комаровский был расстрелян на Бутовском полигоне В. А. Комаровский был также одним из основателей общества «Русская икона» и членом редакционного совета сборника того же названия. П.С. Написано давно, но думал будет ли интересно читателю. Решил опубликовать. Делитесь своим мнением. Иерей Александр Шашкин. Проза.ру.  

Валентина Васильевна Ляхова. Легкоатлет.

Уроженка п. Олымский Валентина Ляхова всю свою жизнь посвятила марафону. Родилась 24 июня 1958 года.
На берегу речек Олым и Кастора на самом востоке Курской области, окруженный свекловичными полями и редкими пролесками, стоит небольшой поселок Олымский. В 1958 году жизнь там текла в привычном совхозно-колхозном распорядке. Валя была вторым ребенком в семье водителя и медработника. Василий Дмитриевич и Тамара Алексеевна, думая о будущем дочки, даже в самых смелых мечтах не могли представить, что она войдет в историю мирового спорта, прославив не только свою малую родину, но и всю страну.
Учеба в школе давалась легко. Однако физрук рассмотрел в ней спортивные задатки — худенькая и невесомая, она умудрялась в беге опережать более сильных одноклассников. В пятом классе ее отправили сначала на районные, потом на областные соревнования по легкой атлетике. Спортивные качества Ляховой вскоре заметят и преподаватели Курского пединститута, куда Валентина поступила сразу после школы, а параллельно сдала документы еще и на заочное отделение Московского областного института физкультуры.
Когда Ляхова начинала спортивную карьеру, пределом были два круга на стадионе, то есть 800 метров. И вот — Югославия, 1990 год. Трасса протяженностью 42 километра 195 метров. Курянка побеждает, выполнив норматив мастера спорта международного класса, и решает покорить новую дистанцию — 100 километров.
До чемпионата в Испании, где должен был состояться дебют Ляховой в сверхмарафонском забеге, оставалось два года. Нагрузки постоянно увеличивались, а выдержать такой темп помогли терпение и упорство. «Некоторые водители, увидев меня бегущей по трассе, останавливались, предлагали подбросить, — шутя вспоминает Валентина Васильевна. — Мне же не составляло труда преодолеть большие расстояния без транспорта. Иногда за неделю я пробегала 150–200 км.
… Испанский город Торрелавега. Вот он, «день истины», когда Валя Ляхова должна либо «провалиться», либо триумфально взойти на Олимп. Подобно метроному, отсчитывала она километр за километром, удерживая необходимый темп и экономя силы на последний рывок. Ведь 100 километров — это почти восемь часов непрерывного бега. Надо чем-то заняться. Она читала про себя стихи Маяковского, представляла, будто бежит не по солнечной Испании, а привычно делает круг за кругом по родному стадиону, спускается на Боеву дачу, добегает до пригородного поселка Беседино… И вдруг что есть силы рванула к финишу и завоевала первое «серебро».
Потом была Сахара. Экстремальный забег на 200 километров как тест на выживание. Ноги сводит судорогой, в голове туман. На плечах тяжелый рюкзак со спальником и кое-какой снедью. Кругом бескрайние дюны, один лишь песок — зыбкий, раскаленный. От 60-градусной жары воздух буквально плавился, сквозь его непроходящее марево Ляхова замечает американку. Той плохо. Курянка отдает ей свою воду, доводит до следующего пункта, где готовы оказать помощь марокканцы.
На верблюдах организаторы кросса перевозили тенты к месту ночлега. Расстилали ковры из козьей шерсти, отпугивающей скорпионов и ядовитых змей. Лишь ночью полторы сотни спортсменов, со всего света съехавшихся на опасный марафон, могли немного передохнуть. Пополняли запас воды, строго ограниченный дневной нормой в пять литров. Разжигали костер из верблюжьих колючек и готовили ужин, но только из того, что сами несли от старта. Единственная россиянка, которая бежала среди лидеров и на привалах рассказывала анекдоты, быстро стала всеобщей любимицей.
В том же 1994 году судьба забросила Валентину на юг Африки. «Комрадс-марафон» — старейший в мире — проводится с 1921 года. Здесь состязались 12 тысяч человек, в большинстве африканцы. Среди женщин Ляхова оказалась лучшей, а в общем забеге финишировала 156-й. На память о том марафоне у курянки осталось фото с президентом ЮАР, лауреатом Нобелевской премии Нельсоном Манделой.
Спортивная удача не покидала Ляхову и дальше. В 1996-м во французском Нанте она установит сразу два мировых рекорда — в беге на 50 миль и 100 километров. Через год победит на чемпионате мира в Голландии, выиграет множество других забегов. Благодаря спорту она, как и мечтала в детстве, получит шанс побывать даже в отдаленных уголках Земли. В свете нью-йоркских небоскребов прогуляется по Таймс-Сквер, увидит Страну восходящего солнца в самый прекрасный период цветения сакуры. Искупается с акулами в Индийском океане, при подлете к Бермудским островам попадет в сильную зону турбулентности, но в наступившем страхе сможет успокоить запаниковавших пассажиров. В Бразилии увлечется футболом, а в Мексике с лихвой приправит перцем кукурузную лепешку, так что во рту будет бушевать пламя.
А 16 января 2014 года Валентина Васильевна выступила в роли факелоносца Олимпиады в Сочи.
Алексей ПИЩУЛИН
Новые Ведомости.

О НАЗВАНИИ РЕКИ И СЕЛА ОЛЫМЬ.

Река Олымь берёт свое начало в трёх с лишним километрах южнее села Удобное Горшеченского района. Течёт почти в меридиальном направлении с юга на север по Курской и Липецкой областям. Протяженность 151 километр. Олымь - правый приток Сосны. Впадает в неё не далеко от устья Чернавы и является одной из водных артерий бассейна Дона.
Село Олымь — административный центр Краснознаменского сельсовета (назван по имени сельхозартели «Красное знамя» — первого очага коллективизации 20-х годов в этих местах). Расположено на правом берегу одноименной реки—в 12 километрах от её истока и в 18 километрах южнее Касторной — райцентра. В непосредственном соседстве — Нижнедевицкий район Воронежской области.
Ближайшие к селу Олымь города основаны: в 46 километрах юго-западнее — Старый Оскол — в 1593 году, в 42 километрах северо-восточнее—— Землянск — в 1647 году и в 21 километре юго-восточнее— Нижнедевицк — в 1769 году.
Село возникло не позже первой половины ХVII века на естественных путях сообщения Ливны — Старый Оскол, Елец — Старый Оскол, Ливны — Воронеж. Это было современное поселение на месте более раннего селища исторического времени, от аборигенов которого наследована традиция названий рек и села.
Кроме села Олымь и поселка Олымский (основан в конце 90-х годов прошлого столетия) Касторенского района, других населённых пунктов с такими названиями в Курской области нет. Таким образом, Олымь в верховье реки — первое и самое раннее поселение.
Но в бассейне реки — в среднем и нижнем течении, до впадения её в Сосну встречаются названия с корнем Олым. Это — Сухой Олымчик — правый приток, и две деревни — Олымовка и Олымчик в Березовском сельсовете Тербунского района Липецкой области; это — поселок Олымь в Навесненском сельсовете Ливенского района Орловской области (левобережье реки).
Наши предки, к сожалению, не оставили нам памятников, прямо или косвенно указывающих на древность собственного имени Олымь, присвоенного реке и селу.
Каково происхождение названия села и реки, что лежит в основе его — приходится лишь строить умозаключения. И все же несомненно следующее:
а) «Олымь» - результат словотворчества цивилизованного человека, жившего в эпоху, когда искусство, наука и культура его находились на известной ступени своего развития;
б) сперва название поселения, затем — название реки (если название последней не произвольно);
в) река и её бассейн до заселения в современном понятии и значении этого факта уже были нанесены на карту (план) при региональном, а потом — генеральном геогидрографическом описании нашего края, причем, в основу его легли сведения, полученные от самых первых олымчан.
Самое раннее их сохранившееся из буквенных обозначений реки Олыми мы находим в «Старом чертеже» (1595 г.), данные которого перенесены затем в «Книгу Большого чертежа» (1627 г.).
В «Статистико-экономическом словаре Воронежской Губернии. Дореволюционный период» (Воронеж, 1921) на стр. 167 — «река Олымь» и Бунинское болото «в бассейне Олыми». То же самое ив «Материалах по районированию ЦЧО» (Выпуск первый, Воронеж 1925 г.). На странице 22 читаем: «Западная граница валунной области, занимающей восток ЦЧО, соответствует меридиану Олыми».
В последующих изданиях карт и учебников встречаем ОЛЫМ, которое произносится АЛЫМ (муж. род) по диалектному признаку акающих говоров, с ударением на втором слоге, когда «О» — в предударной позиции заменяется звуком «А» — (корова-карова, овца—авца, окно—акно). Смотрите: «Курская область. Административное деление. Карта (М., 1965) — река и село Олым; читайте: «На крайнем востоке, в бассейне р. Олыма, известны валунные суглинки» («География Курской области», Воронеж, 1966, стр. 58).
Жители Приолымья все же чтут только им одним известную традицию. Они пишут «Олымь» (а произносят как Озимь ударение на первом слоге). Мягкость согласного в конце обозначается соответствующим знаком. Например, у Владимира Гордейчева: «На реке на Олыми пахнет матиолами» («Зрелость», стихи, стр. 53, Воронеж 1962 г.).
В «Толковом словаре живого великорусского языка В.И. Даля. АЛЫМ (рязанское, владимирское с ударением на втором слоге) – простак, простофиля, разиня, глуповатый парень.
Алым и калым (тюрское) родственные однокоренные синтагмы. Они требуют артикуляции, отличной от свойственной русскому языку.
И наоборот Олымь и полымь (славянское с ударением на первом слоге) – пламень родственность которых вне всякого сомнения, в употреблении легки для нашего речевого аппарата.
Наши маленькие исследования приводят к следующему выводу:
ОЛЫМЬ- славяно-русское слово с традиционным произношением (ударением на первом слоге и мягкое согласное на конце);
Графический образ слова формировался в процессе длительной практики письменной речи;
ОЛЫМ (Ъ) – неправильная фактура, как следствие ошибочного восприятия диалектолога или картографа, производившего запись на слух со слов аборигенов;
Если «Олымь» часть слова «Полымь», то в названии села и реки зафиксировано какое-то историческое событие естественного порядка – пожар или природное явление, например, молниевые всполохи флооресценция и тому подобное…
Во всяком случае очерк принесет пользу думающим читателям, особенно краеведам, историкам, учителям и школьным предметным кружкам.
Н. БЕЛЫХ. ИСТОРИК-ИССЛЕДОВАТЕЛЬ.
Газета «Вперёд к коммунизму», 1976 год.