Мировая Поэзия

Июль — макушка лета, — Напомнила газета, Но прежде всех газет — Дневного убыль света; Но прежде малой этой, Скрытнейшей из примет, — Ку-ку, ку-ку, — макушка, — Отстукала кукушка Прощальный свой привет. А с липового цвета Считай, что песня спета, Считай, пол-лета нет, — Июль — макушка лета. Александр Твардовский Художник Андрей Жилов

Июнь почти готов поставить точку, Заканчивая первую главу Романа «Лето». Вот допишет строчку — И растворится, канет в синеву По-летнему безоблачного неба. А кажется, всего дня три назад Пришёл. И был. И цвёл. А будто не был. Мелькнул — и нет. Как мимолётный взгляд. Ещё черничный сок не красит губы. Ещё жасмин не растерял свой цвет. Но незаметно день пошёл на убыль. И соловьи закончили концерт. Печалиться? Не надо, ради Бога! О чём грустить? О чём сходить с ума? Осталось до весны совсем немного — Кусочек лета, осень да зима. Андрей Коровенков

МОЛИТВА ПОЖИЛОГО ЧЕЛОВЕКА Этот текст висел на стене в квартире Алексея Германа. Это молитва пожилого человека, которую читал его отец — известный писатель Юрий Герман. Господи, ты знаешь лучше меня, что я скоро состарюсь. Удержи меня от рокового обыкновения думать, что я обязан по любому поводу что-то сказать... ...Спаси меня от стремления вмешиваться в дела каждого, чтобы что-то улучшить. Пусть я буду размышляющим, но не занудой. Полезным, но не деспотом. ...Охрани меня от соблазна детально излагать бесконечные подробности. Дай мне крылья, чтобы я в немощи достигал цели. Опечатай мои уста, если я хочу повести речь о болезнях. Их становится все больше, а удовольствие без конца рассказывать о них — все слаще. ...Не осмеливаюсь просить тебя улучшить мою память, но приумножь мое человеколюбие, усмири мою самоуверенность, когда случится моей памятливости столкнуться с памятью других. Об одном прошу, Господи, не щади меня, когда у тебя будет случай преподать мне блистательный урок, доказав, что и я могу ошибаться... Если я умел бывать радушным, сбереги во мне эту способность. Право, я не собираюсь превращаться в святого: иные у них невыносимы в близком общении. Однако и люди кислого нрава — вершинные творения самого дьявола. Научи меня открывать хорошее там, где его не ждут, и распознавать неожиданные таланты в других людях. «Молитву человека пожилого возраста» папе прислал писатель и ученый Даниил Данин, блестящий во всех отношениях человек. Он легко окончил два университетских факультета, а когда начались все эти сталинские штучки с разбором, кто хороший, кто плохой, и развернулась борьба с «безродными космополитами», он просто уехал в экспедицию, подальше от глаз, и какое-то время, пока не умер Сталин, работал в этой экспедиции. Потом, с наступлением «оттепели», его начали приглашать за границу, и он решил выучить английский язык. Он учил английский по «Трем поросятам». Выучил. Стал читать английские журналы и однажды в одном из них обнаружил вот эту молитву. Он ее перевел и прислал папе. С тех пор эта молитва в нашей семье. Она висела над столом моего отца, который человеком пожилого возраста никогда, в общем-то, и не был, умер молодым. — А вы эту молитву над своим столом когда повесили? На каком возрастном рубеже? — Я ее повесил, как только умер папа. Папа умер в 67-м году. Вот примерно тогда я ее и повесил. — А когда вы ее стали адресовать себе? — Я ее адресовал себе всегда. В сорок лет я уже начал считать себя пожилым человеком. Видимо, это наследственное: мой папа в 50 лет считал себя глубоким стариком, хотя таковым вовсе не был — достаточно взглянуть на его фотографии той поры. Алексей Герман ________________ Друзья, больше интересной литературной подборки в нашем Телеграм-канале "Мировая Поэзия". Ссылка будет в комментариях, присоединяйтесь, будем вас ждать...

Клонит к лени полдень жгучий , Замер в листьях каждый звук, В розе пышной и пахучей, Нежась, спит блестящий жук; А из камней вытекая, Однозвучен и гремуч, Говорит, не умолкая, И поёт нагорный ключ... Алексей Толстой Художник Франц Хальс

Трезвость раннего утра с росистой травой, Трезвость неба, что с каждой минутой синее, Трезвость солнца и воздуха, Трезвость воды ключевой – Ничего я не знаю хмельнее! Николай Доризо

Счастливый прекрасный день. Деревенскому дому, в котором я опять провожу лето, полтора века. И мне всегда приятно вспоминать и чувствовать его старину. Старинный, простой быт, с которым я связан, умиротворяет меня, дает отдых среди моих постоянных скитаний… Еще утро, легкий ветерок проходит иногда по комнате, — открыты все окна. Которое нынче число? Если бы я даже не знал какое, я бы и так, кажется, мог сказать, что это конец июля, — так хорошо знаю я все малейшие особенности воздуха, солнца всякой поры года. В то окно, что влево от меня, косо падает на подоконник радостный и яркий солнечный свет и глядит зеленая густота сада, блестящая под солнцем своей несметной листвой, в глубине своей таящая тень и еще свежую прохладу и то замирающая, затихающая, то волнующаяся и тогда доходящая до меня шелковистым, еще совсем летним шорохом… Уже по одному тому, как высока крапива, мог бы я безошибочно определить, какое сейчас время лета. А кроме того, сколько едва уловимых, но мне столь знакомых, родных с детства, совсем особых запахов, присущих только рабочей поре, косьбе, ржаным копнам! И течет, течет мое спокойное, родное, счастливое деревенское летнее утро. Смотрю на пятна тени, косо испещрившей под елками ограду, на крапиву, на бабочку; потом на тихо колеблющуюся возле окон серо-зеленую бахрому корявых горизонтальных сучьев пихты, на воробьев, иногда садящихся на солнечный подоконник и с живым, милым, как будто чуть-чуть насмешливым любопытством оглядывающих мою комнату… Иван Бунин Художник Сергей Курицын

На кухне я готовлю завтрак, Как пахнут кофе и халва! А может быть, имеют запах И наши чувства, и слова? Любовь, к примеру, пахнет розой, А детский лепет – молоком, А слово доброе – мимозой, Ромашкой или васильком... Словесный мат, простите, смрадом, И, как невидимый палач, Он побивает, будто градом, Росточки счастья и удач. Какая красочная дыня! Разрезала, а там - труха... Наверно, пахнет так гордыня, Родоначальница греха. Улыбка пахнет шоколадкой, И комплимент – конфетой сладкой, Покой – домашним пирогом, А гнев – горячим утюгом! В свободе слышу запах моря, Так пахнут ветер и цветы, А если кто друг с другом в ссоре, Там запах серной кислоты... Духами пахнет благородство, Доброжелательность и мир, А свалкой мусорной уродство, Обжорство, пьянство и трактир... Унынье – как тяжёлый камень, Всегда у мира на виду, А нежность пахнет лепестками Цветущей яблони в саду! Пусть будет счастья добрый запах И аромат красивых слов! На кухне я готовлю завтрак – Печенье, кофе и любовь! Лана Фомичева

Фаина Раневская Голова седая на подушке. Держит тонкокожая рука Красный томик «Александр Пушкин». С ней он и сейчас наверняка. С ней он никогда не расставался, Самый лучший – первый кавалер, В ней он оживал, когда читался. Вот вам гениальности пример. Приходил задумчивый и странный, Шляпу сняв с курчавой головы. Вас всегда здесь ждали, Александр, Жили потому, что были Вы. О, многострадальная Фаина, Дорогой захлопнутый рояль. Грустных нот в нём ровно половина, Столько же несыгранных. А жаль! Валентин Гафт _______________ Друзья, больше интересных стихотворений в нашем Телеграм-канале "Мировая Поэзия". Присоединяйтесь, ссылка будет в комментариях...