Предыдущая публикация
По субботам и воскресеньям поезда, приходившие на станцию из Москвы, даже утром были переполнены народом, праздничными гостями дачников.
Иногда шёл тот прелестный дождь сквозь солнце, когда зелёные вагоны, обмытые им, блестели, как новенькие, белые клубы дыма из паровоза казались особенно мягкими, а зелёные вершины сосен, стройно и часто стоявших за поездом, круглились необыкновенно высоко в ярком небе.
Приезжие наперебой хватали на изрытом горячем песке за станцией извозчичьи тележки и с дачной отрадой катили по песчаным дорогам в просеках бора, под небесными лентами над ними. Наступило полное дачное счастье в бору, который без конца покрывал окрест сухую, слегка волнистую местность.
Дачники, водившие московских гостей гулять, говорили, что тут недостаёт только медведей, декламировали "и смолой и земляникой пахнет тёмный бор" и аукались, наслаждались своим летним благополучием, праздностью и вольностью одежды - косоворотками навыпуск с расшитыми подолами, длинными жгутами цветных поясов, холщовыми картузами: иного московского знакомого, какого-нибудь профессора или редактора журнала, бородатого, в очках, не сразу можно было и узнать в такой косоворотке и в таком картузе.
📖 Иван Бунин. "Зойка и Валерия"
* "И смолой, и земляникой пахнет тёмный бор" - отсылка к стихотворению Алексея Толстого "Илья Муромец" (1871)
Следующая публикация
Нет комментариев